Эскадрилья

— Пиши! — А чо сразу именно я-то? — А кто? — У тебя и почерк лучше всех! — О-очень смешно. — Так правда, у тебя статистически меньше всего опечаток. — Это потому что он очень старается, правда? — … — Ты все заварил, тебе и писать. Пишешь? — Ну. — Объяснительная. С новой строки. Вчера, будучи в… — …подпитии… — …подкуритии… — Да зачем нам синтетические наркотики, нам своей дури хватает! — …в неадекватном состоянии в результате спора с… — Идиотами. — Разгильдяями. — Полегче, славное имя разгильдяя надо еще заслужить! А эти здесь все прям как устав внутривенно потребляют. — Зенитчиками. — Ну… ты и обозвал. — Круто, не ожидал от тебя. — Дай пять! — Да ну вас вообще! — …эскадрильей местного базирования «Золотые-1» и будучи обозван в результате этого спора грязным повстанцем… — Это лейтенант Чар нас обозвал! Причем всех! — Стучать на сослуживца — низко и недостойно. — Они такими высокими материями не заморачиваются. — Вот поэтому они — золотые, а мы — милордовы. — Аргумент. — …я не стерпел оскорбления и вызвал оскорбивших меня и моих товарищей пилотов на дуэль в виде учебного боя. Вызванная эскадрилья… — За… хм. Испугалась. — Вежливый! — Документ пишем, не просто так! — …предложила в качестве места дуэли каньоны строящегося объекта особой важности «ЗС-1». — С поддержкой зенитной артиллерии. — Трусы они и летают плохо. — Это тавтология. — Про артиллерию напиши, она по нам работала. И только по нам! — Ну… зенитки там автоматические, а у нас были метки условного противника. — Ты на чьей стороне вообще? — Мы должны быть объективны! Есть вероятность, что это была случайность. — Процента два — полтора. — Вот это и напиши. — Так что писать-то? — …По правилам дуэли я и мои товарищи выступали в качестве условного противника, ака «грязных повстанцев», и должны были прорваться и поразить условную цель за установленное время. На месте защитников станции выступали «Золотые-1» и, вероятно автоматические, зенитные турели каньона, работавшие в режиме «по условному противнику». — Тупой у них искин. Я их делал влегкую. — Как стоячих. — О-очень смешно. — Вот прикол будет, если там люди сидели. — Извинюсь перед искином, значит. — …Условная цель была поражена за установленное время без потерь в личном составе. — Ну еще бы с потерями. — Как хорошо, что я туда не настоящей бомбой засадил… — …Да уж. — Думаешь, прям бы рвануло? — Учитывая, что эта дырка, оказывается, вела до самого реактора, еще как бы рвануло. — И повстанцы дали бы тебе медаль. — Посмертно. — Ну… не без того. — …В результате попадания учебным зарядом был не фатально поврежден реактор строящегося объекта особой важности «ЗС-1», в свете чего ввод его в строй будет, вероятно, отложен… — Ты у нас сейчас самый любимый человек Кренника. — Чего это? — На тебя сейчас свалят все задержки, какие найдут. — И попрут меня из армии… — Отставить ныть! …Отложен ради выявления и устранения этой и подобных ей фатальных уязвимостей в проектировании и реализации объекта особой важности «ЗС-1». — Команда инженеров тебя тоже сейчас очень любит. И будет, похоже, любить долго-долго… — Зато уязвимость нашли. — Может тебе вообще медаль дадут! — Посмертно. Как всем врагам Таркина. — Тьфу на тебя! — Милорд не любит «ЗС-1», так что, может, и пронесет. — Полностью осознавая последствия своих действий, я должен добавить, что не раскаиваюсь и вновь поступил бы точно так же, потому что никто не смеет называть пилота «Черной эскадрильи» грязным повстанцем безнаказанно. И в этом со мной солидарны все мои сослуживцы. Солидарны же? — А то! — Подписывай. А теперь дай датапад… да не вырывайте, всем достанется. — …Спасибо, ребята. Если что, на Татуине нас не найдут. — Да ладно, Люк. Прорвемся.