Никого.
Н и к о г о.
Ни мужа ни брата. Некому сжать тонкую четырёхпалую ладонь в руках и удержать от излишне едких слов. Некому усмехнуться кончиками губ и улыбкой разогнать осколки стеклянных туч нависших над её лицом, туч сулящих погибель всем, если прольётся хоть капля драгоценной крови. Лишь пустота. Ни белого ни ало-золотого нет у неё. Осталась лишь её собственная прозрачная до звенящего льда зелень. Холодная и безжизненная. Мэрре Иттари едва не споткнулась переступая мудрёный порог очередных кованых двустворчатых дверей. Она хотела наружу. К удушливому пустому солнцу этого мира. А потом дальше и дальше. К вымороженным ею в отчаянии виноградникам Колхиды. К Бескрайним полкам ныне пустой Вечной Библиотеки. К золотым речушкам сгоревших в пожаре лугов и полей Борма. К опустевшей Отира-Хид. Куда угодно, лишь бы прочь отсюда. Бежать нельзя. Идти. Стремительно, резко. Держа тяжёлую спину прямо и сложив руки перед собой. Чтобы видели их. Чтобы знали что следующее ждать от неё. Чтобы боялись на капельку меньше. Почти смешно. Бежать. Держать лицо и спину. Бежать. Цок. Цок-цок. Цок-цок-цок. Стеклянные каблуки отбивали бесконечную дробь по камням. Цок. Цок-цок. Цок-цок-цок. По развевающемуся подолу платья струилась кроваво красная лента. Цок. Цок-цок. Цок-цок-цок. Такая же лента обвивала узкие рукава и спиралью спускалась от плеч к узким кистям. Цок. Цок-цок. Цок-цок-цок. Поворот. Цок. Цок-цок. Цок-цок-цок. Выход. На небеса всходила угольно-чёрное солнце, заливая своей тьмой серебристо-серое, чуть светящееся в свете ночи море. Оно горело, и языками дымного пламени разжигало обсидиановую зарю. Из его недр вырывались ввысь летучие рыбы и взлетали, окрылённые сладковатым и очень плотным светом, дабы откусить кусочек от шелестящих громом, тёмно-серых облаков. Часть из них успевала упасть обратно в пламенное море, а часть сгорела под лучами солнца и их пепел поднимался ввысь, растворяясь в утренних лучах. Почти свобода. Но куда дальше? Вдохнуть глубоко и подавиться этим вздохом как смолой. Горькой, тягучей. Мерзкой. Побороть тошноту и вдохнуть ещё раз, горечью в груди разгоняя мрачные и тяжелые мысли. Всё будет хорошо. Они вернется из смерти. Скоро. Ты не останешься совсем одна в безумии вечности. Ты не останешься одна. Ты не одна. Ты снимешь с себя алый цвет и улыбнёшься всем им гордо и горделиво. Ты не пустоцвет. Ты не безродная. Ты любима. Пусть они и далеко, но ты знаешь, лишь четверть века и вы снова будете — - Прощайте, Мэрре. Надеюсь Ваши следы коснуться этих камней лишь по следующему зову и никогда — по зову нужды. Иттари Ташшен Знает что скрывается за этими словами. «Ты нужна нам только когда есть те кто способен подавить тебя. Иначе — ты опасна. Нам плевать на тебя, но не позвать Чёрную Кровь мы не можем» О, да. Мерре Феникса Льдов и Маттур Огненного феникса обеспечивали безопасность всей их чернокровной братии как недовольные сторожевые псы. Как волки. Если взбунтуется один — остальные разорвут его на куски. Дышать. Дышать захлёбываясь слезами.