Может совместим?

Поправляя тонкую ткань капюшона, Изуку проходится взглядом по помещению и мысленно помечает никогда больше не давать Каминари ответственных заданий. Как минимум, организацию торжеств вроде мальчишника точно. Так уж получилось, что дата свадьбы была назначена на день, когда у героев Шото и Деку впервые за месяц сошлись выходные, но до этого дня, они были слишком загружены, чтобы не то что организовать мальчишник, а хотя бы вспомнить о нём в перерыве между обезвреживанием злодеев, спорами о необходимости Мидории надевать фату и полётом до подушки. К счастью_а_может_и_нет свою помощь предложил Каминари. Он заявил, что работы у него почти нет, так как все злодеи попрятались по тёмным подворотням или барам, в которых уютный полумрак и коктейли так и уговаривают продумать план по всемирному господству. Что было неудивительно, учитывая недавнюю активность Старателя. Герой стал с таким остервенением поджаривать всех неугодных, что даже Даби похлопал в ладоши, когда приехал проверить как там справляется группа, которую они недавно завербовали. Потом правда, он сказал Шото, что тот очень не вовремя довёл их отца объявлением о помолвке с Мидорией_он_твой_соперник_теперь_официальный_сын_Всемогущего_и_просто_дерзкий_мальчишка. Хотя, то, как было сделано предложение, тоже выглядело довольно забавно. Тодороки и Мидория сидели в ресторане, когда на него напала группа грабителей_и_вроде_как_террористов_но_бомбу_даже_не_успели_достать. Шото готовился к этому дню весь последний месяц: искал сам ресторан, приходил проверять столик с идеальным видом и положением, уточнял меню и подбирал кольца, позвав на помощь Бакуго и Ииду. Если Тенья разбирался в ресторанах и мелких деталях, то Кацуки пришёл лишь чтобы сказать: «Да, этому задроту такое понравится, и харе кипишиться. Конец света будет только, если он не заметит твоё дерьмовое кольцо в пирожном, Двумордый, и сожрёт его.». Вследствие чего, идея о «сюрпризе» в еде была отметена и заменена простым вопросом в конце ужина. Всё должно было быть просто и романтично, но видимо злодеи так не считали. Только Тодороки хотел сказать самые важные на данном этапе их жизни слова, как дверь распахнулась, и в помещение, освещённое мягким светом ламп и гирлянд, вломилась вооружённая группа с криками, угрозами и требованиями. Потом уже их лидер стоял на коленях перед потрёпанным героем номер один и извинялся за испорченный вечер. Все его люди также приносили извинения, оглядываясь на героев Шото, Граунд Зеро*, Красного Бунтаря и вышедших в отставку Уравити и её супруга, Ингениума. Изуку сначала довольно настойчиво пытался узнать, что они все там делали, но потом поражённо замер, когда его пока_ещё_вежливо попросили заткнуться и обернуться к своему мужику_парню_идиоту_половинчатому. Тодороки встал на одно колено и протянул коробочку с кольцом, смотря прямо в изумрудные глаза, в которых плескались страх, удивление, паника, смущение и ещё миллион эмоций, а после того, как Изуку разглядел ещё и гравировку с эмблемами Всемогущего, Шото и его собственную, к ним добавился ещё и восторженный писк. Слёзы тоже были. Пара слезинок от Очако, несколько улыбок от парней и водопад слёз от самого Деку. Он после этого кинулся в объятия к своему уже_наконец-то_жениху и быстро закивал головой, бормоча, что согласен-согласен-согласен, слыша, как зал наполнился аплодисментами. Хлопали даже горе-захватчики. Потом поплакала и Инко-сан, и её уже-муж, когда после не очень удачного броска букета на их свадьбе, Бакуго накрыл весь сюрприз медным тазом. Точнее ударил в этот таз и как громом всех поразил. А ещё плакала Койке-сан*, когда обнаружила мокрый потолок, мокрого кота, мокрого внука, что играл в манеже, и мокрый-мокрый пол. (Мокрый кот и Мокрый внук! Мокрым стало Всё вокруг! Кхм, прошу прощения. Не сдержалась.) Проще говоря, плакали от радости многие и слёз не сдерживали. Даже Айзава-сенсей, когда получил приглашение на свадьбу. В общем, всё было хорошо. Женихи готовились к главному торжеству, приглашённые готовили подарки, а Денки готовил много ящиков алкоголя, реквизита и поводов для собственной смерти. Возможно даже мучительной. Смотря на сколько все будут трезвые, а в частности, на сколько будет трезв Бакуго, с которым работает схема «Чем выше градус, тем добрее мистер взрывной зад.». В качестве соучастников Каминари даже привлёк Джиро и Шинсо, хотя последнего и просить долго не пришлось. Достаточно было показать информацию о заказе нового сорта кофе и надеть чужую большую чёрную футболку с котейкой, чтобы Хитоши согласился. Поплыл, правда, сначала, а потом согласился. Он уже вроде как привык к энтузиазму и повышенной энергичности своего парня, так что тяжело вздохнул и опять уснул, уткнувшись в светлую макушку. Джиро же согласилась только из-за перспективы поугарать над всеми и провести вечер в приятной компании. Крайне редко ей получалось просто побыть дома с Яоймомо и при этом не валиться с ног от усталости. Гастроли и геройство отнимали слишком много свободного времени, чтобы упускать возможность оторваться, поболтать с бывшими одноклассниками и напиться так, чтобы шестнадцатые в голове путались с тридцать вторыми, а пиано превращалось в форте, грозясь на утро взорвать голову похлеще Бакуго. Когда через месяц после предложения настал день мальчишника, и все гости в лице выпускников мужской половины геройского факультета приехали по адресу, оказалось, что местом, которому предстояло выдержать весь натиск не до конца контролируемых причуд и их владельцев, стал двухэтажный загородный дом. Подходя к дверям, улыбающийся Денки сообщил, что рад видеть всех в добром здравии и адекватном_пока_что состоянии. Публика, встретившая его откликнулась радостным гулом, так как все были рады встрече. Ну, и ещё тому, что Каминари наконец приехал, ведь стояние посреди улицы в хэллоуинских костюмах может не очень хорошо обернуться для репутации героев, да и холодно уже. — Тогда прошу всех зайти! И помните, зайдя сюда, обратно вы уже не выйдете до завтра! — Оставь свои залёты на потом, Пикачу! Пускай уже, а то подговорю Двумордого потом приморозить тебя к воротам! — Бакуго хоть и застегнул куртку, но было всё равно прохладно. Да даже цепь, тянущаяся от красного ошейника к груди, замёрзла! Он уже как полчаса приехал вместе с Киришимой, а этот придурок тут сцены разыгрывает, будто в детском саду! Покемон недоделанный! — Я на этот костюм потратил месяц.! — Слова Граунд Зеро и правда задели парня. Он так старался, готовился, а его костюм оскорбляют без СМС и регистрации! Простите, но сайт выдаёт ошибку 168, и вообще, он обиделся. — Неделю, вообще-то. — Шинсо, скидывает с растрёпанной головы капюшон и сонно смотрит на всех собравшихся. Пусть, он и перешёл к ним лишь на втором курсе, но его приняли в эту секту дружелюбных идиотов, любящих рисковать и нарываться на неприятности. Да он и сам такой. Хотя его и нет в рейтингах, но он хорошо известен как лучший в Японии разведчик и шпион, который иногда может помочь остальным героям, ввязавшись в битву во всех смыслах этих слов. — Давно не виделись. —… но ладно. Милости прошу, к праздничному шалашу! Герой молний торжественно открыл дверь, пропуская всех во-внутрь, и, заходя последним. Ключ от двери есть только у него и Джиро, которая должна принять участие чуть позже, а значит праздник и правда обещает быть интересным. — Так! На этажи выше не ходить, посуду пока не бить, дом, Бакуго_пожалуйста_ради_всех_фигурок_Всемогущего_и_прочих_святынь, не крушить! — Чё вякнул?! — Организатора тоже не бить! Кацуки, отдойди, пожалуйста! Нет, не надо меня душить! НЕ-НЕ-НЕ-НЕ-НЕТ! ХИТОШИ, СПАСАЙ! ПОЖАЛУЙСТА! Кхе! — Ща я тебя в поки-бол* закатаю, Организатор хренов! — ШИН-кхе-СО! — Да, Мидория, у нас всё хорошо. Подожди секунду. Что случилось, Денки? — П-почему он не отвечает? — Думаю пора принимать крайние меры. Эй, Бакуго! Спорим, Мидория даже по дальности атак лучше тебя? — Ш-Шинсо-кун! — А ну повто… — А теперь медленно отпусти, Каминари.

***

Всё оказалось на высоте. Зал, уставленный свечами, жуткая на вид еда и даже летучие мыши под потолком. Каминари и правда хорошо постарался. Все оживлённо болтали, пытаясь понять, что же придумал Homo_Pika_Pika_Idioto_Sapiens, и обсуждая последние происшествия. Пока Шото разговаривал с Бакуго, Киришимой и Иидой, Изуку позвонила Эри, появившись в кадре в костюме… «Деку, Деку! Я стала Хинатой! Она такая милая, а ещё сильная! А Мирио постоянно перекрикивается с Тамаки, а Неджире кричит на них обоих и уже нечаянно сломала стенку! Ну, хорошо повеселиться! Как думаешь дядя Айзава удивится моему костюму? А дядя Хизаши? Ох, Тамаки опять засмущался своего костюма, я пойду успокою его. Пока, Деку, всего хорошего!». Мидория лишь улыбнулся. Девочка уже не путает праздники, но как и в детстве радуется любому чуду, преподнесённому жизнью. Год назад она познакомилась с Котой, а сейчас эти два неугомонных ребёнка мечтают поступить в ЮЭй и стать героями. «— Я хочу быть как Деку! Спасать всех и бороться со злодеями!.. — Помогать нуждающимся и побуждать всех на подвиги!» Дети активно пишут и навещают главного героя своей жизни. Они оба уже давно отвели в своих сердцах место, где хранятся воспоминания о том, кто однажды спас их. Когда они сказали об этом Изуку, он крепко обнял их, а потом поблагодарил Шото, который успел вовремя вытереть его слёзы умиления. И чтобы дети не волновались, и чтобы соседи за сырость не ругались. — Эй, Деку! Сюда иди! Двумордый уже волнуется за тебя, слишком уж рожа у тебя счастливая. Вздох, и призрак уже спешит к столу, возле которого и расположились вампир, оборотень, его красная шапочка и… это что, мобильный телефон? — Эм, Иида-кун… — Ни слова, Мидория. — Тенья раздражённо поправил очки и начал шарить взглядом по залу, пока не наткнулся на Шинсо, Токоями и Каминари. — Простите, я покину вас ненадолго. Когда Ингениум отходит, Изуку взволнованно смотрит вслед, пока Бакуго не хлопает его по плечу и не усаживает на стул, соседствующий со стулом Шото. Тодороки ловко подхватывает палочками собу и пододвигает к жениху тарелку с кацудоном. — Ох, спасибо, Шото. Так что с костюмом Ииды-куна? Это ведь… — Ага. Последняя модель. — Кацуки одним махом опустошает содержимое стакана и с громким стуком ставит его на стол. Длинные чёрные когти царапают деревянную поверхность, а их хозяин удовлетворённо скалится, когда Киришима чешет его за ободком с ушками, сдерживая смех. — Говорит, Пикачу предложил помочь с костюмом. Четырёхглазый согласился, припёрся, увидел, прихренел, а выбора уже не было. Эх, дурачьё… — Ну, Каминари предупреждал, что хочет сделать что-нибудь крутое, но не уточнял, что именно. — Ха! У него крутое — всё, что блестит и лежит неровно. Пока Бакуго измывался, над костюмом Ииды, тот на фоне пытался поймать убегающего Денки. Где-то рядом Шинсо и Токоями учили Шоджи и Сато вызывать демонов, а Аояма сверкал. Сверкал, как никогда. Ярче солнца и фонарного столба, который почти нечаянно помял Бакуго. В конце концов женихи перебрались в кресло перед небольшой сценой (Денки сказал, что это надо. Да, Бакуго-кун, просто НАДО И ВСЁ), на которую забрался главный массовик-затейник. Остальные тоже расположились рядом, только Юга отказался спускаться с потолка и продолжил изображать солнечное затмение, да ещё и Серо Паркер туда же подался. — Чтож, господа! Наши всемилюбимые женижки выбрали дату свадьбы на прекрасную и яркую пору… — Да, да, Пикачу, яркую, мокрую и однообразну, как запас эмоций Половинчатого. —…Киришима, заткни пожалуйста свою псину. Спасибо. Так вот. Сегодня же — ваш мальчишник, провод свободной холостой жизни… — Только не говори, что завидуешь. — Хитоши! Хватит… — А теперь слезь со сцены, звезда моя, и топай на стул. — пока Денки послушно спускался, Шинсо поднялся на его место и аккуратно спихнул на пол листы с текстом, взятым с сайта «Проведение мероприятий для чайников». — Если говорить коротко, то он хотел объявить о начале конкурса на лучшее представление костюма. У нас где-то… Час. Начинает Бакуго. — Э! — Йджиро. — Т… — Ащи его. Он похоже почти в стельку. — Ещё нет.

***

— Аууу! — Браво, Бакуго-кун! Очень натурально! — Ты не в той компании, чтобы такое говорить, Четырёхглазых! Ааа! Эйджиро, слезь с моей ноги! — Прости! Смотря на всех вокруг, Деку сонно трёт глаза, зевает и утыкается в чужой красный жилет. Жабо немного щекочет нос, но это ничего, тёмный тяжелый плащ и лёгкая белая простыня компенсируют это, укрывая Мидорию тёплым коконом. Через дымку дремоты Изуку чувствует одну руку Шото на пояснице, пока вторая лежит на подлокотнике, переплетённая с его собственной. На безымянном пальце Тодороки блестит серебром кольцо, и засыпающий призрак невольно теребит собственное. От Шото веет могильным холодом с примесью гари, какую источают факелы в подземельях, но Изуку снова тянет носом и вылавливает родные нотки морозного костра. Всё-таки Шото не нужны никакие одеколоны и прочее, он и так идеален. — Изуку? — Когда тёплый шёпот достиг уха Мидории, у Изуку в голове появился всего один вопрос: как можно быть таким милым и родным, и холодным и опасным одновременно? — М? — Не засыпай, скоро наша очередь. — шёпот стал ещё тише, только хрипотца добавилась, из-за чего по телу Деку побежали мурашки. — Ты же не хочешь проиграть Бакуго и Киришиме? — Нет. Не хочу. — Обнимает крепче и, подняв голову, встречается с глазами цвета серебра и бирюзы. — Нисколько не хочу. Тодороки довольно улыбается, из-за чего из-под губ выглядывают кончики белоснежных клыков. Образ вампира бесспорно идёт ему, и он, зная это, бессовестно этим пользуется. Как минимум, Мидория уже сражён и готов сделать всё, о чём его попросят и без знаменитого вампирского гипноза. — Эй, голубки! Ваша очередь! Паучок уже доказал всем, что притяжение — не предел. — Поможешь мне? — Шото погладил холодной рукой щёку Изуку, сжав горячей покрытую шрамами руку Призрака. — Всё-таки жаль, что ты выбрал наряд призрака. — Что? П-почему?! Я…— Вспыхнувший было парень утихает и краснеет, пряча лицо в желете, который спокойно может с ним конкурировать в яркости алого оттенка, когда Вампир целует его. — У призраков не бывает таких милых веснушек и румянца. — Тодороки-кун! — Команды «Горько!» не было, отставить лобзания! — Бакуго как с тостом поднимает заново наполненный стакан и кивает в сторону Денки. Каминари немного вяло что-то шепчет Шинсо и тоже кивает в сторону пары. Заговорщик в нём уже явно спит непробудным сном, так как его шёпот заглушает крики Минеты, которого вместо мяча перекидывала Тёмная Тень и Серо. — Изуку, — Тодороки подтягивает Призрака повыше и усаживает поудобнее на колени. Руки под плащём ненадолго задерживаются на бёдрах и вампир хищно улыбается.— Повернись ко мне спиной и закрой глаза. — Хорошо… мой милорд. — На губах Деку тоже расцветает такая улыбка, которая появляется только в крайне редких случаях. Когда герой номер один настигает преступников, покрываясь разрядами зелёных молний, и в случае, о котором знает только Тодороки. Мидория поварачивается спиной к Вампиру и чувствует, как ворот оттягивают, оголяя ключицу и плечо. Остальная нечисть подозрительно затихает, а Бакуго присвистывает, когда Призрак прикрывает глаза, а Вампир проводит по открывшейся коже носом и примеривается, куда кусать. — Я бы посоветовал вам свалить нахрен отсюда, в комнату, но Пикачу будет против. Да, придурок? — Пика-Пика. — Всё, этому не… — Можешь налить мне вместо него! Клыки замирают в миллиметрах от цели, а дверь, как и на свадьбе Всемогущего открывается от профессионального пинка. — Деку-кун! — Очако?! — О, Круглолицая! Малахитовые глаза в ужасе распахиваются, а комнату уже заходят те, кого уж на мальчишнике никто не ждал. — Ну и где этот идиот? Он нужен мне относительно трезвым или хотя бы в сознании. В зал одна за другой начали входить девушки, превращая мероприятие в шабаш. Урарака почти залетела, держа в одной руке метлу. Девушка сразу запреметила мужа в костюме того самого телефона, который она в детстве скинула с крыши, дабы проверить, разобьётся знаменитый кирпич или нет. Правда положение главных виновников торжества удивило её, заставив ведьмочку отвернуться к Тсую. У Асуи на голове торчит пара чёрных ушек, а сзади висит хвост. Девушки явно собирались вместе, ведь даже платья у них почти одинаковые. Дверь же явно была открыта с посыла Джиро. Наушница несильно заморачивалась над костюмом, представ в виде ловца покемонов*, на что намекал не только Каминари, взятый за шиворот. Кьёка затащила его на сцену и, присев в подобие реверанса_книксена_приседания_за_каторое_Айзава_сенсей_люлей_отвесил_бы, торжественно кинула в Деку и Киришиму двумя мячиками. — Прошу простить нас за опоздание, и давайте перейдём к главному. — Джиро усмехнулась и с предвкушением сделала пару завитков штекерами. — Сейчас на этой прекрасной ноте мы забираем с собой Деку, Киришиму и вот эту неадекватную массу. — Пи-и-ика… — Да-да, Денки, пика-пика. Взамен вам будет оставлена самая красивая и чудесная женщина в этом бренном мире. — Киришима? — Момо. Киришима уходит с нами, Псинка.

***

Звон бокалов в который раз раздаётся по комнате, а Деку уже клонит в сон и немного пошатывает. Вкусовые предпочтения девушек явно отличаются от предпочтений парней, хотя представить Яойорозу, выпивающую виски стакан за стаканом как Каччан, Мидория смог только после второго бокала. Рядом Урарака-Иида, румянец которой стал ещё насыщенней, чем обычно, вместе с Королевой Чужих старательно вырисовывает кошачьи усы отрубившемуся Каминари. — Деку-кун. — неотрываясь от попыток провести ровную кривую, девушка подталкивает Изуку и сама едва не падает. — Как думашь, Тодороки-кун обидится, если я тебя обниму? — Я, ик, не знаю. Скорее всего Тодокори-кун, ик, обидится. — Мина-тян, а ты расскажешь Тодоко… Тодороки-куну, если я обниму Деку-куна? — Нет, ни-за-что! Даёшь обнимашки! — Ашидо валит ведьму и цепляет ещё и Мидорию, падая всей гурьбой на Каминари. Несчастный покемон тихо крякает, проснувшись из-за навалившегося веса, и начинает бесплотные попытки выбраться из стальных объятий Ашидо. — Свободу покемонам! Сво-бо-ду! — Не-е-е-т! Уравити, держи его! Пока девушки пытались поймать брыкающегося Денки, Мидория тихонько отполз в другую часть комнаты. Этот зал был не таким большим, как нижний, но более уютным и тёплым. По полу раскиданы подушки, а большой обеденный стол заменял маленький кофейный столик, заставленный бокалами и бутылками с вином. Изуку устроился возле камина и стал с улыбкой наблюдать, как Тсую на негнущихся ногах обняла Тоору, и вместе они начали пытаться попозировать для Киришимы, вооружившегося фотоаппаратом. — Давай, Тоору-чан, мы должны это сделать. Мы же герои, керо! — Да, герои. Но я чувствую себя картошкой. А ты похожа на картошку, которая крутится. — У меня костюм кошки, керо, и, возможно, грация картошки, но я лягушка, Тоору-чан. Девушки кое-как встали, а к Мидории подсела Джиро. На плечи Кьёка набросила красно-бело-чёрный плед и положила к Изуку на колени зелёный. Она была самой трезвой из присутствующих, несмотря на количество выпитого и поэтому заметила умиротворённое состояние «невесты». — Праздник явно удался. Все в дрова, внизу парни и Яойомомо что-то вон взрывают, а наши леди… — Киришима, а сними-ка, Тсую-тян с Каминари! Они же почти родственники теперь с этими усиками! —… Ну, им тоже весело. А как ты, невестушка? Понравилось? Изуку оглядывает всю комнату и улыбается ещё шире. Он правда счастлив. Его друзья устроили такой праздник, а завтра будет свадьба, где он окончательно свяжет свою жизнь с любимым человеком. Вечер правда удался, смущает только та тыква, которая подозрительно похожа на Всемогущего. Стыдно как-то творить такое перед этим элементом декора. Закрыть что ли… — Я счастлив, Джиро-чан. Очень-очень счастлив. — Значит, всё получилось, и Каминари не зря старался. — Кьёка улыбается и достаёт цепочку из-под футболки. На тонком переплетение серебра висит кольцо с рубином. — Момо сделала мне предложение. — Что...? Джиро-тян… — Я согласилась без раздумий. Теперь жду вас всех на свадьбу этой зимой. — Ох, поздравляю. — Деку подсаживается ближе и обнимает героиню. Он в своё время поспособствовал тому, чтобы они признались друг другу, потому что Каччан и Шото достали его пересказыванием страданий девушек, а потом ещё и помогал с организацией свиданий и подобного. — Вы достойны счастья. — Ха, спасибо. Как думаешь, Бакуго согласится побыть подружкой невесты? — С твоей стороны? — Ага. Яойомомо сейчас вербует твоего ненаглядного. Вербовала. — Изуку сначала недоумённо поднимает брови, а потом испуганно вздрагивает, когда его крепко обнимают сзади. — Ну, я пойду. Момо внизу или здесь где-то, а, Тодороки-кун? — В соседней комнате. — Шото утыкается в малахитовую макушку и удовлетворённо втягивает родной запах яблока и корицы. — Поздравляю вас. Есть ещё свободные комнаты? — Ага, но я не думаю, что вы дойдёте. Я оставлю плед. — Спасибо, Кьёка-тян. — Обращайся, Деку-кун. Эй, дамы! — Все обернулись, Каминари выглянул из-за Киришимы, за которым прятался от Мины и Урараки, а Тсую и Тоору оторвались от фотоаппарата. — Горько молодым! — Так рано же… — Цыц. Горько! — Горько! Под общий крик Тодороки повернул к себе Изуку и поцеловал, сминая губы своего жениха и стараясь не поцарапать его клыками. К общему гулу присоединились даже крики с первого этажа. Оторвавшись, Шото проводит большим пальцем по мягким губам поплывшего Изуку и шепчет, наклонившись к самому уху парня. — Сладко, очень сладко.

***

— Ребята! Просыпайтесь! Скорее, мы проспали! Завозившись, Изуку неохотно открывает глаза и, ещё не проснувшись, начинает толкать Шото. Они уснули прямо на полу, перед камином, поэтому сейчас всё тело болит как после самых усердных тренировок со Всемогущим. Где-то рядом недовольно ворчит Бакуго, уже пытаясь взорвать кричащего Ииду. Правда Киришима сразу перехватывает и переплетает их руки, глуша взрывы. — Что ты там кричишь, Четырёхглазый? Жёнушка чем-то опоила? — Бакуго-кун! Очако прекрасно готовит, но дело не в этом! Мы проспали свадьбу! Старатель-сан и Яги-сан едут сюда! — Шото, вставай! — Изуку начал толкать сильнее, но его только крепче прижимают к себе и обнимают уж совсем стальной хваткой. — Шото! — ШО-О-О-ОТО!!! — ЮНЫЙ ПОЧЕМУ-ТО_ЕЩЁ_МИДОРИЯ!!! — Шото… спасай, они приехали. — М? Изуку? Пап? Что происходит? Почему вы такие нарядные… и злые? — Вот так совместили, молодые люди. Вот так совместили…