***
Рюказак, весь в значках и радугах, изо дня в день подвергался насилию, а именно — пинкам и броскам по всему классу, сопровождающиеся заливистым хохотом хулиганов и горькими оскорблениями. Зашуганный Джей-Ми и голос подать боится, лишь беспомощно шатается за портфелем из стороны в сторону, в вялой попытке забрать вещь и наконец-то пойти домой, отсидев все эти адские, скучные и никому непонятные уроки. Наконец, сумку небрежно вышвыривают из класса, чему Мэдс безумно рад. Облегчённо выдохнув и унёсшись вслед за ранцем, подросток спешит покинуть школу.***
Неприятности тянутся за Джеймсом, словно хвост. К тому же, ещё и подстерегают на каждом углу, ехидно утягивая в пучину боли и ненависти. Вот и сейчас, стоящие в пустом коридоре Томас, Алекс и Аарон не сулили не о чём хорошем. Мэдисон. Хрупкий, слабый и беспомощный. Напуганный, еле сглатывающий образовавшийся в горле ком. Настороженный, на дрожащих ватных ногах; надеющийся. И хулиганы, что раз в 10 сильнее и увереннее. К тому же, их трое, а он один. Глаза Джефферсона слишком опасно и хищно блеснули. Растянувшиеся в ухмылке губы выражали всё то наслаждение, которое ему предстояло испытать, издеваясь над другим подростком. Мэдс, хоть и прекрасно понимая, что попытка не увенчается успехом, неуверенно пытается вскрикнуть, позвать на помощь, но его быстро затыкают, не церемонясь заламывают и уводят в неизвестном направлении.***
Что было дальше запомнилось очень смутно и ярко одновременно. Особенно чётко в память врезалось то, как вспыхивает спичка, средь неразборчивой ряби и темноты. Пламя приближалось к тонким запястьям и беспощадно жгло. Боль, что было уже достаточно много, дабы свыкнуться, накатила новой, более острой волной. Джеймс прекрасно знал, что просить о помощи смысла нет. Точно также, как и просить о пощаде. Посмеются в лицо и продолжат издеваться. Юноша смотрит своими большими карими глазами, полными боли и горечи. Очи блестят от влаги, отражая в себе все те ухмылки, пламя и десятки ран. Остаётся только молчать и терпеть. А что ещё тут сделаешь? Мэдисон не имеет права даже на слёзы, ведь мальчики не плачут.Ты бей и издевайся. Не может быть иначе. Ведь мальчики не плачут.
***
Совсем недавно яркий, блещущий красками радужный свитер нещадно истоптан. Хулиганы, наконец наиздевавшись над бедным Джей-Ми, сладостно наблюдают, как ещё не отошедший парень в панике хватает рюкзак, уносясь прочь. «ботан!», «пидор!» — смеясь выкрикивают ему вслед, пока парнишка бежит, куда глаза глядят. Мэдисон проскакивает пару лестничных пролётов, неуклюже пошатываясь от головокружения и притупившейся боли. В переносице горят слёзы, а глаза, будто стекляшки, пусты и опечалены. Джеймс влетает в уборную, с шумом захлопывая дверь, откидывая вещи куда подальше и оседая на холодную плитку. Спустя несколько секунд идеальную тишину одинокого туалета разрезает жалкий всхлип. Такой приглушённый и осторожный, робкий.Мама и папа, простите, я странный!
Мэдс сухо усмехается. Усмехается происходящей ситуации, своим мыслям и своей наивности. Влюбился. И он снился каждую чёртову ночь! Этот кудрявый дьявол, с прекрасной улыбкой и, казалось, гипнотическими глазами. Парень потирает покрасневшую щёку, на которой позорно красуется след от его ботинка. У Мэдисона нет ни единого шанса.Сложно любить своего хулигана. Ведь мальчики не любят. Ведь мальчики не плачут.
и слеза обжигает ушибленную щёку.