The brightest fire

Весь дом полыхал в огне по неизвестной для всех, кроме одного человека причине. Крей Фотрсайт — ещё обычный студент, который совсем недавно прилежно учился. А также начинал разработку огнеупорных материалов, которые могли бы значительно помочь в борьбе с опалёнными. Он никогда и представить не мог что когда-нибудь станет одним из них, но буквально минуту назад пламя вырвалось наружу, окутывая собой руку Форсайта и перекидываясь на ближайший дом. Казалось, какая-то фантастическая и неизведанная сила живет в этом пламени, заставляя сердце Крея тревожно замирать от необузданного пожара. Языки пламени завораживают и манят и в то же время заставляют испытывать неимоверный страх. Рука медленно отмирает, будучи не в силах противостоять огню и гаснет, оставляя после себя след от большого ожога. Тут же из дома выбегает мальчик, лет шести с нестандартной причёской. Он бежит не открывая глаз, просто куда-нибудь, лишь бы подальше от огня и врезается в Форсайта. Тот понимает, что надо помочь и берёт его, прижимая к себе. Мальчик наконец открывает глаза и понимает, что с ним происходит. Он прижимается к спасителю крепче, чувствуя себя более защищённым, но дрожать не перестает. Они отходят на безопасное расстояние и Форсайт опускает того на землю. Тут же приезжают спасатели, благо станция была совсем рядом, и стоило им выйти из машины как мальчик кидается к одному из них с мольбами: — Т-там... Там мои мама и папа! Спасите их, пожалуйста спасите! Мамочка... Папочка... — просит спасателя он, начиная захлёбываться в слезах. Спасатель в солнечных очках улыбается сквозь усы, чтобы приободрить мальчика и говорит о том, что это их долг и скоро всё будет хорошо. Форсайт подходит к нему и забирает с собой, чтобы тот не мешался пожарным и не отхватил новых ожогов. Тот же покорно идёт за ним, а потом продолжает плакать в его белоснежную футболку, шепча при этом «Они будут живы. Они будут живы. Они будут живы». Это студента безумно бесит, но оттолкнуть его он не решается. Так они сидят до приезда скорой, которая довольно быстро приезжает и забирает пару. Первым делом их расспрашивают о том, кто они и где живут, Крей просто молча протягивает свой студенческий, а после называет адрес, а мальчик, вытерев последние слёзы отвечает: — Меня зовут Гало... Гало Тимос. Скоро это имя Форсайт будет ненавидеть всей душой. Хотя не сказать что он и сейчас был в восторге от этого ребёнка. Их быстро привезли в городскую больницу и провели на осмотр. На руках Гало красовались некоторые ожоги, но это и рядом не стояло с по сути потерянной рукой Крэя. Он совсем потерял над ней контроль и врач сказал вердикт: — Скорее всего Ваша рука больше не восстановится, но можно поставить механический протез при Вашем полном согласии. — Я подумаю. — ответил Крей. Ему действительно нужно было это обдумать, как и всё остальное. Он до сих пор не мог поверить в то, что случилось. Но этот факт подтверждало ещё и чувство, что Форсайт будто весь состоит из огня и он внутри разгорается всё сильнее и сильнее, настойчиво требуя его выпустить, но теперь Крэй держал его у себя на коротком поводке, чтобы его не забрали «Ледяные силы» под руководством какого-то нового босса. Гало тем временем сидел напротив другого врача и болтал ногами, сидя на высоком для него стуле. Сначала он отвечал на его вопросы, а потом медработник начал обрабатывать его ожоги. В это время Тимос уставился на своего «спасителя» и как только с обработкой закончили мальчик спросил: — Вы потеряли руку... Из-за меня? Вы... Вы мой герой! — воскликнул он и бросился к нему с объятиями, что Форсайту ужасно не понравилось, но ему удалось спастись после захода медсестры и её слов: — Гало, твоих родителей привезли. Сейчас они в реанимации, но ты можешь посидеть у двери и подождать. А Вы... — обратилась она к Крэю. — Не могли бы последить за ним какое-то время? Нам не удалось найти контакты других его родственников, а последить из персонала некому. Сами понимаете, рабочих рук не хватает. Крэю нечего было делать, кроме как согласиться и, взяв Гало за руку он пошёл туда, куда их направила женщина. Пройдя по длинному коридору с белоснежными стенами, они добрались до места назначения и присели. Тут же Гало начал болтать о том, как сильно он благодарен Крэю и как сильно хочет поскорее увидеть родителей (ну, а после и о себе немного). Это слова были безумно искренними, но Форсайт слушал эти рассказы краем уха, ведь ему было не очень то интересно слушать о его любви к древнему Востоку. Через несколько часов мальчик наконец устал и заснул, упав прямо на Крэя. Отпихнуть Гало у него так и не получилось, так что они сидели так ещё очень и очень долго.

***

— Малец, проснись. Проснись тебе говорю! — пытался разбудить Гало Форсайт. После нескольких тщетных попыток он наконец начал продирать глаза. Он привстал и зевнул перед тем, как заметил врача. Пару секунд он вспоминал, что произошло с ним за последние часы и после незамедлительно спросил о родителях. — Гало... Пожалуйста, выслушай спокойно. Мы боролись за их жизни долгие часы, но нам так и не удалось их спасти... Они погибли — с грустным лицом сообщил врач Тут же зрачки Гало уменьшились, а сердце забилось с удвоенной силой. Он не верил в это, а точнее не хотел верить. Тимос был абсолютно уверен, что ему лгут и отрицал эти слова в своей голове любыми способами. — Вы лжёте! Они не могли умереть! Где они?! Я должен увидеть их! — его заполняет гнев, обжигая саму душу, и, кажется, ещё чуть-чуть и он загорится ярче кого-либо на планете и каждого, кто посмеет встать стеной на пути он сожжёт и разнесёт в прах. — К сожалению, это не так. Мне очень жаль, Гало... — таким же тоном сказал врач. Гало не переставал отрицать, но со временем его крики сменились на слёзы. А скоро прекратились и отрицания. Вдруг он понял, что выбежал из дома совершенно один, зная, что отец спит после ночной смены, а мама весь день занималась домашними делами и тоже задремала после обеда. Из-за этого боль увеличилась вдвое, а слёзы, текущие стеной по щекам начали его душить. Потом врач ушёл, оставив Гало наедине с Крэем и собственными мыслями. Спустя пару минут Форсайт решает нарушить тишину, прерывающуюся громкими всхлипами. — Гало, не плачь. Если хочешь, то можешь жить вместе со мной. Я не смогу заменить тебе родителей, но сделаю всё, что в моих силах, по крайней мере пока не найду тебе лучших опекунов — сказал Крей и тут же пожалел о сказанном. Слова были, конечно, достойны героя, но у него не было времени возиться с ребёнком, да и он ему банально не нравился. Но делать было нечего, оставалось лишь надеяться на отказ. Тимос же раздумывать не стал и коротко угукнул, а после снова бросился к нему с объятиями.

***

Проехав на метро, меньше чем через час пара уже приехала к дому Крэя. Это была дешёвенькая съёмная квартира. Она была донельзя маленькой и довольно тёмной, что не так уж и удивительно. Что ещё мог позволить себе обычный студент? От небольшого окна с москитной сеткой на маленький стол, за которым как видно и учились, и если, и пили кофе падал свет от ярких рекламных вывесок и фонарей. На нём же находилась кружка с осадком чёрного кофе, упаковка от бич-пакета и приличная стопка тетрадей. За самим столом были едва заметны какие-то чертежи, свёрнутые в трубочку. Возле стола — табуретка, принесённая с кухни. В шаге от стола, пристроенная к стене, стояла кровать, неприбранная с самого утра. Если пройти немного дальше, то можно наткнуться на кухню. Там были классические ящички, стол, обшарпанная газовая плита, ничем не уступающая стиральная машина, электрический чайник и стол для еды, которым по видимому активно не пользуются. Форсайт уложил Гало в свою кровать (и как ни было бы странно он нисколько не сопротивлялся этому), ибо больше некуда и, взяв с собой несколько книг, направился на кухню. Это был один из самых отвратительных дней, которые когда-либо происходили с парнем, как он считал, но вдруг... Кто-то постучал в дверь. «Кому неймётся в такой час?» — промелькнула у Форсайта мысль, когда он пошёл открывать. На пороге стояла шатенка с волнистыми волосами и брюнет с профессиональной камерой наперевес. — Здравствуйте, мы агенты местного телевидения. Сегодня произошёл пожар, в котором Вы спасли мальчика, это так? — спросила шатенка и Форсайт кивнул. — Не могли бы Вы дать интервью для нас? Крэй недовольно вздохнул, но всё же пустил команду за порог, предупредив, что в комнате спит Гало. Они были этому удивлены и шёпотом попросили рассказать об этом на камеру. Форсайт провёл их на кухню и закрыл дверь, дав понять что разговаривать можно нормально. Парень тут же настроил камеру, а девушка присела за стол, после согласия хозяина. Началась запись и долгий рассказ о произошедшем за день. Но рассказывал он это всё так, чтобы показать себя с самой лучшей стороны (которой у него по сути и не было...), закончив историю предложением: — Я не жалею о том, что потерял руку. Главное — что я спас жизнь этому мальчишке и готов пожертвовать временем для учёбы и работы над проектом, чтобы присматривать за ним. — сказал Форсайт и подумал, что интервью окончено, но вдруг девушка заинтересовалась его словами. — А что это за проект? — спросила она и Крэю пришлось рассказать о них, после чего он ненадолго вышел и через минуту вернулся со своими чертежами, прототипами и заключениями. Всем этим была восхищена не только журналистка, но и её коллега. — Мы обязательно вставим это в эфир. Спасибо Вам большое! — сказала шатенка и беззвучно указала оператору выключить камеру. А через пару минут из уже как и не было... Форсайт наконец смог расслабиться и пошёл разогревать себе еду, которую нарыл в холодильнике.

***

Тем временем Гало вскочил с постели в холодном поту... Ему приснился кошмар, где его дом загорелся и он погиб в нём вместе с родителями. Сердце продолжало ускоренно биться в груди и, выдохнув, мальчик бездумно встал с кровати в обнимку с подушкой и завернутый в одеяло как в плащ, и, изящно волоча подол по полу пошёл в направлении света. Оно полностью ослепило его на мгновенье. А после он увидел Крэя, стоящего у плиты. Именно тогда он понял, что это был не просто кошмар, после которого его спокойно утешит мама. А включенный газ напоминает ему о пожаре, в котором он лишился самого дорогого. На глаза начали наворачиваться слёзы, но на этот раз он решил, что не должно мужчине ходить повесив голову, рыдая при этом как малолетнее дитя. Но хотелось... — Что-то случилось? — спросил Крэй, на что Тимос не ответил и просто обнял его, но на этот раз не от счастья, а от терзающей душевной боли... Форсайт это сразу понял и впервые обнял единственной рукой в ответ. В конце концов он просто ребёнок, ему всего шесть, он любит есть "Инферно-Вулкано-Маргариту" из недавно открывшейся пиццерии, пить газированные напитки, пускать бумажные самолётики и культуру древнего Востока (как бы это не было бы странно). Он просто ребёнок, но уже лишился родителей... Ещё и из-за неосторожности Крэя.

И это был единственный случай, когда Крей Форсайт по-доброму отнёсся к Гало Тимосу...