Мне совсем не страшно, когда ты держишь меня за руку.
bazzi — i.f.l.y.
Юнги тяжело вздыхает, услышав громкие крики из соседней комнаты. Новый стажер работает здесь всего неделю, но успел изрядно помотать ему нервы. Он действительно не понимает, почему этот мальчишка пришел работать в такое место, если боится буквально каждого шороха. Ему правда было жаль парня, Хосок был такой пугливый и зашуганный, что в груди образовывалось странное чувство, которое он не мог объяснить даже самому себе. Хотелось просто обнять и успокоить, сказать что все хорошо, что он в безопасности и бояться нечего. Кричать так громко тем более. Сегодня их «Дом с привидениями» не работает, потому что у них день профилактики или что-то типа того. Они проверяют оборудование, устанавливают новые крутые штуки для запугивания посетителей и прочее дерьмо. И, конечно, на тест-драйв в комнату запускают стажера, так как он новенький и очень пугливый. Ребятам показалось, что наблюдать за его криками и метаниями из стороны в сторону будет весело. В принципе, им, кажется, действительно весело, потому что помимо визгов Хосока, Юнги слышит гогот парней из технического отдела. Этот день никогда не закончится. Он выходит из своего кабинета и направляется на звук, чтобы разогнать этих оболтусов и спасти своего непутевого стажера, который находится полностью на его попечительстве, и недовольно морщится, услышав новую волну криков. — Чонгук, клянусь, еще один визг этого парня и ты вылетишь отсюда как пробка из задницы! — Что? — парень кричит в ответ, потому что из-за шума сложно что-нибудь расслышать, и передав своему коллеге пульт управления, делает пару шагов к старшему. — Что ты хотел? Юнги лепит ему подзатыльник со всей силы и недобро хмурит брови, не обращая внимание на то, как Чонгук хнычет, поглаживая свой затылок. — Хен, ты чего? Больно же. Грохот за закрытой дверью оглушает Юнги на пару секунд, но он встряхивает головой и зажимает указательным пальцем левое ухо. — Что я тебе говорил насчет запугивания стажера? — Хен, не будь занудой, дай нам немного повеселиться! — Я тебе повеселюсь, так повеселюсь, что месяц будешь туалеты драить, — Юнги машет рукой в сторону двери, — иди, вытащи эту крикливую птицу оттуда, пока я окончательно не лишился слуха. Чонгук протестующе мычит, но решает не спорить со старшим. Он возвращается обратно к ребятам, но те уговаривают его поглумиться над новеньким еще немного, на что тот охотно соглашается, надеясь на то, что Юнги надел наушники, как это делает обычно при разборе счетов. Юнги действительно старался изо всех сил не обращать внимания на посторонний шум, но последние минут десять это было просто невозможно. Такое ощущение, что за дверью началась третья мировая, и если это продолжится еще немного, то дом просто свалится ему на голову. Со скрипом сжав зубы, он оставляет на рабочем столе папку с бумагами и направляется к источнику шума, чтобы отобрать бедного стажера у этих полудурков. Юнги открывает дверь, растолкав столпившихся у прохода работников, чтобы наконец увидеть, что там происходит. Он застывает на месте, заметив щуплого парня, что прижимается к стене, и дрожащими руками пытается стащить со своего лица очки виртуальной реальности. Прошипев ругательства в сторону Чонгука, Юнги подходит ближе, чтобы помочь стажеру, но не успевает даже дотронуться до него, как получает в нос чужой тяжелой ладонью и ошарашенно смотрит на брыкающееся тело, что начинает истошно вопить и отбиваться от чего-то, видимо, очень страшного. На несколько секунд в помещении воцаряется полная тишина. Даже стажер перестает орать и биться о стену, понимая, что заехал кому-то по лицу, и от этого становится неловко. Он громко всхлипывает и сползает вниз, оседая на пол, и жмется в угол, боясь пошевелиться. Юнги подходит к нему ближе и одним движением руки стягивает очки с головы, тем самым взъерошив выкрашенные в красный растрепанные волосы. Что-то внутри щелкает, когда он видит заплаканное лицо и покрасневший нос, отчего бедолагу хочется просто по-человечески пожалеть. Он думает, что если бы пришел немного позже, то стажер уж точно грохнулся в обморок. — Эй, Хосок-а, ты в порядке? Хосок задушенно всхлипывает и жмурится до ярких пятен под веками, прижимая колени к груди. Он ненавидит страшилки и ужастики, поэтому сейчас чувствует себя просто отвратительно от того, что повелся на уговоры «друзей» и согласился проверить новые очки виртуальной реальности. Это было просто ужасно. — Хосок? — Юнги щелкает пальцами перед его носом и наклоняется к лицу, чтобы проверить, не потерял ли тот сознание. — Ты слышишь меня? Стажер часто моргает, чтобы сфокусировать взгляд, и невольно ежится, натыкаясь на обеспокоенное лицо своего наставника. Осознав в полной мере, что все уже закончено и перед ним стоит Юнги, он невольно расслабляется и неуверенно мотает головой из стороны в сторону. — Встать сможешь? — Д-да. — Вот и отлично, — старший обворожительно улыбается, протягивая широкую ладонь вперед, чтобы помочь Хосоку подняться. — Пойдем в мой кабинет, я заварю тебе чай с мятой и лимоном. Хосок усаживается на краю дивана, цепляясь костлявыми пальцами за свои колени. Ему немного неловко за истерику, что он закатил ранее, так еще и боссу своему по носу заехал. Который ему причем нравится. Отлично сработано! Парень чувствует, как его шея покрывается красными пятнами от смущения, и вжимается в спинку дивана в попытках слиться с ней в одно целое. На самом деле Хосок вообще не хотел здесь работать, но других вариантов у него под рукой не было. Хозяйка квартиры, которую он уже снимал второй год почти за копейки, решила ее продать. Поэтому он был вынужден найти себе новое жилье, а так дешево больше квартиры никто не сдавал, вот ему и пришлось идти на вынужденные меры, чтобы не ночевать с дядей Еном из соседнего подъезда на улице в обнимку, потому что осень уже на дворе, а по ночам холодно. И собрав всю свою волю в кулак, Хосок решил идти работать в «Дом с привидениями» по наставлению лучшего друга, мол, платят хорошо, и рабочий персонал очень дружелюбный. Ага, конечно, дружелюбия хоть отбавляй. В итоге, взяли его сразу же, но предупредили о двухнедельный стажировке, которая, к счастью, оплачивалась тоже. Хосок был готов бежать на все четыре стороны, схавтившись за голову, уже спустя два часа нахождения в этом жутком месте, но впервые увидев Юнги, что улыбнулся ему своей улыбкой с дёснами, извиняясь за то, что оставил одного так надолго в первый же рабочий день, решил, что он уже взрослый мальчик и не так-то ему страшно. Первая неделя стажировки была самым настоящим кошмаром, но Хосок пообещал себе, что запрет внутри все свои страхи ради парня с самой очаровательной улыбкой во всей Вселенной. — Держи, — Юнги протянул ему большую пузатую кружку белого цвета, обрисованную следами кошачьих лапок, тем самым вырывая его из своих мыслей. Стажер принимает горячий напиток благодарным кивком и втягивает носом приятный мятный аромат, что успел распространиться по всему кабинету. Руки до сих пор дрожат, поэтому он старается сосредоточиться на дольке лимона, что плавает в кружке, в попытках не разлить на себя все содержимое. Но не успевает Хосок об этом подумать, как кружку забирают из его рук, аккуратно укладывая на деревянный журнальный столик, что стоит слева от него. — Ты все еще дрожишь, — Юнги садится на корточки напротив него, накрывая холодные руки своими теплыми, легонько поглаживая побелевшие костяшки большими пальцами. — Почему ты продолжаешь тут стажироваться, раз так боишься? — Я...я просто, — Хосок замолкает, не зная, что ответить на этот вопрос. Не может же он ляпнуть что-то типа: «Знаешь, Юнги, втюхался я в тебя по самые яйца, вот и терплю». Романтично, не правда ли? Поэтому он продолжает молчать, нервно терзая зубами нижнюю губу, рассматривая чужие ладони на своих. Он чувствует, как приятное тепло растекается где-то внутри, и думает о том, каково это — держаться с Юнги за руки, гуляя по парку или целоваться весь вечер на диване за просмотром какой-нибудь мелодрамы. Хосок густо краснеет от своих же мыслей и ерзает на месте, не зная что делать дальше. — Хорошо-хорошо. Если не хочешь говорить, то все в порядке. — Может быть... может быть, когда-нибудь я скажу тебе. Н-но не сегодня. Юнги озадаченно смотрит на смущенного парня и пожимает плечами. Выглядит тот в своем смущении совершенно очаровательно. Хосок был очень милым на самом деле. Старший заметил это в первый же день их знакомства и с достоинством терпел подколы своего друга насчет того, что новенький ему явно приглянулся. Юнги лишь фыркал демонстративно и пищал «Еще чего!». Голос его всегда становится на пару тонов выше, когда он врет, и Сокджин будучи прекрасно осведомленным об этом, не отказывал себе в удовольствии заговорщицки подмигивать другу, как только в поле их зрения появлялся Хосок, отчего Юнги краснел, как последняя девственница Тэгу, и закрывался у себя в кабинете, обещая обязательно за все отомстить. — Юнги. — Да? — Спасибо, что забрал меня оттуда, — Хосок мнется немного, размышляя над тем, что хочет сделать, и тянется вперед, решив плюнуть на все, обвивая шею Юнги своими тонкими руками, — правда спасибо. Юнги, не ожидавший такого исхода событий, замирает, прижатый к чужому телу. Сердце бешено бьется в грудной клетке от близости, и он инстинктивно прижимается носом к его шее. Щеки покрываются легким румянцем от своих же действий, но, услышав следующую фразу, Юнги хрипло смеется, обнимая его за талию в ответ. — Я думал, что обосрусь от страха, — Хосок заметно расслабляется в чужих руках, чувствуя себя таким защищенным, что совсем не хочется выпутываться из теплых и мягких объятий. — Не смейся. — Прости, — Юнги нехотя отстраняется первым, но берет его за руку, наклонив голову набок. — Отныне я не дам тебя в обиду этим придуркам, так что можешь больше не бояться.