Летние ночи

Финник Одэйр. Волосы цвета меди. Голубые глаза. Серебристая рубашка. Бокал шампанского. Сцена: особняк Президента. Мой Тур Победителя. Я. Золотое платье, золотые туфли, золотая девчонка. Темные волосы, темные глаза, темные губы, темные мысли. Синюшнее пятно на шее. Его светлые глаза, легкая поступь, городские огни. Мы кружимся в легком вальсе. Всё это так красиво, но так фальшиво. Две девушки; одна безымянная, где-то там, где только он умеет любить.Одна здесь, прижатая к матрацу тяжелым мужским телом. Тут нет места любви, раскаянию или посттравматическому стрессу. Красные, искусанные губы, тяжелое дыхание. Его кривая улыбка. Узкие бедра. Финник не дал мне выбора, потому что стал моим спонсором. Представьте себе следующее: трибут из шестого, бедная, отощавшая девчонка. Темные волосы, темные глаза, темные мысли. И Смерть, дышавшая в затылок. Финник Одэйр. Волосы цвета меди. Голубые глаза. Веснушки. Ослепительная улыбка. Финник Одэйр уже не совсем тот. Алкоголик, социопат, проститутка и любимец Капитолия. Его никогда не подводит память. Четыре года назад он стоял там же, где и я. Ему нечем похвастаться, кроме хорошенького личика. Он поучал меня, что есть только две вещи, которые помогут выиграть: внешность и нешуточный скандал. Что же, если ты в свои пятнадцать лет сумела оказаться одной ногой в могиле и постели Финника Одэйра, то это вызовет настоящий резонанс. Финник рассказал мне, что иногда он выбирает кого-нибудь, чтобы спонсировать: девочку или мальчика. Это значит, что тебе придется стать его подстилкой. Об этом обязательно напишут в газетах, и, вуа-ля, ты выигрываешь! Оказалось, что таким способом он начал отношения со своей настоящей девушкой. Но только тс-с, никому не рассказывай! Быстрее, быстрее, это капитолийцы. Они овцы. Соблазни их. Быстрее, быстрее, это президент Сноу. Он волк. Молись, чтобы тебя не съели. Победа была у меня в руках. И я знала, что ступив на этот путь, я обрекаю себя на жизнь Финника. Я стану такой же, как он. Собственность: каждого.       Я не прогнусь. Я не видела его полгода. Ровно с тех пор, как я победила, и мы трахались в поезде по дороге в Шестой. Я не знаю, почему он здесь. Я пристрастилась к морфингу. Теперь каждый раз, когда он заканчивается, у меня начинается ломка. Господи, спаси нас. Финник Одэйр. Испещрённая шрамами кожа, красные, опухшие глаза. Горячие слезы. Квартальная бойня. Жребий снова пал на меня, и теперь Финник был бессилен мне помочь — потому что его тоже выбрали. Я не видела его четыре года. Теперь мы должны помочь двум выскочкам из Двенадцатого, которые возомнили себя революционерами. Плутарх хочет видеть их живыми. Финник должен присматривать за девчонкой, а я за её дружком. Это оказалось несложно, так как всё, чем я занималась последние три года — это обводила парней и мужчин вокруг пальца, тем более, учитывая то, что этому меня научил сам Финник Одэйр. В конце концов, весь ад разверзнулся, и мы оказались в Тринадцатом, где стерва по имени Койн бросила нас, как пушечное мясо. Мне хочется выколоть ей глаза. За свой короткий век я уже много чего повидала, продав свою юность Финнику пять лет назад. Я точно знаю, что революция никого не щадит — и пожирает своих собственных детей. Китнисс стала той самой «искрой». Но, увы, это всё — она вовсе не «огненная Китнисс», она не чёртов пожар. Другое дело мы, победители, все вместе. Мы заслуживаем сгореть дотла, однако, мы просто хотим спокойно умереть. Наверняка, девчонка Финника уже давно мертва. Даже не знаю, как он себя чувствует: сломленным или же свободным? Для полноты картины не хватает того факта, что мы снова стали любовниками, поддались соблазну всего на несколько раз, чтобы получить иллюзию цели, пока тренируемся. У меня передозировка морфинга, и я не должна была участвовать в спасательной операции, но сука-Койн приказала мне идти со всеми. Но до этого нас бомбят. Койн приказывает нам с Финником приодеться и рассказать на камеры о том, чем именно мы занимались для Сноу. Проституцией. Из-за этого мне хочется приложить стерву головой о стену бункера и размазать её по каменному полу. Девчонка Финника жива. Они поженились за день до того, как мы отправились в Капитолий. Даже не знаю, как он себя чувствует: счастливым или загнанным в угол? Её зовут Энни. Я думаю, она знает, что мы спали с Финником. Однако чего она не знает, так это того, что мы сделали это снова, прямо перед свадебной церемонией. Я знаю, что он не любит меня. Я ему даже не нравлюсь. Я вообще не очень приятный человек. Он знает, что не сломит меня, как боится сломить Энни, а я не в силах сломить его. Слишком поздно. Финник Одэйр — безоружный, он вопит от боли, истекая кровью. Он погибает. Монстры пахнут розами, и он бросает на меня еще один отчаянный взгляд. Уже слишком поздно для счастливой случайности. Я знаю. Монстр щелкает челюстями. Тело Финника исчезает во мраке. Я начинаю истошно кричать. Может быть, я кричала всё это время, просто не слышала. Когда все кончено, Китнисс Эвердин бросает на меня жалостливый взгляд. Её пожирает чувство стыда, и она спешит покинуть ад, который сама создала. Браво! Койн мертва. Мы на рассвете новой эпохи и, кажется, можем спать спокойно. Но не я. Он всегда рядом. Я чувствую его дыхание на своей шее. Женушка Финника беременна. Мне сказали, что я тоже была. От Финника. Была. В прошедшем времени. Я вижу Финника в своих снах. Он смотрит на меня пустыми черными глазницами. Вот она — жизнь победителя. Золотая жизнь. Золотая девчонка.