***
Марвин смотрел на пустой экран последние несколько часов. Он то судорожно принимался печатать, пытаясь поймать ускользающую идею, то яростно стирал написанное. Дедлайн неминуемо приближался, а в свете новых обстоятельств стал только ближе. Единственное, чего Марвин хотел перед смертью — закончить книгу. Но гребаный финал совсем не хотел поддаваться. Он то скатывался в депрессивную безысходность, то сиял чрезмерным, нереальным оптимизмом. Сходив на кухню за двадцатой кружкой кофе за сегодня, Марвин вылез через окно на площадку пожарной лестницы. И хотя в его квартире был балкон — маленький, но выходящий на тихую нью-йоркскую улочку, — ему больше нравилось торчать на этой площадке, рассматривать граффити на стене напротив, слушать громкие переругивания курящих официантов из китайского ресторанчика на первом этаже, наблюдать за облаками на узком, торчащем между двумя крышами, участке неба. Кофе привычно обжёг язык, Марвин поморщился, высунув его наружу. И тут же рассмеялся, представив, как выглядит сейчас. В этом огромном сером свитере, натянутом на согнутые колени, с волосами, нечёсаными несколько дней, и с высунутым наружу как у собаки языком. Вдруг ему показалось, что он заметил движение в одном из окон квартиры, пустующей уже полгода. Будто тень человека. Но сколько Марвин не вглядывался в окна соседнего дома, щурясь, разобрать что-то новое за мутным стеклом так и не получилось. Поежившись — на дворе стояло начало октября, и золотая осень давно завладела городом, принеся с собой промозглый ветер — Марвин натянул рукава свитера до самых пальцев, случайно зацепив бинты. Тянущая боль на несколько секунд сковала тело, тут же отступив. Марвин недовольно скривился, сжав кружку сильнее. Неожиданно в квартире за спиной раздалась трель телефона. Он оглянулся через плечо, прикидывая, сколько времени уйдёт, чтобы до него добраться, и демонстративно отвернулся, снова делая глоток. После пятого гудка раздался сигнал автоответчика. «— Марв, это я. Ты не поверишь, что произошло... Мне только что позвонили из «Барнс энд Ноубл»! Им интересна твоя рукопись! Марв, мы должны встретиться. Их главный рекрутёр хочет с тобой поговорить. Завтра утром он будет ждать нас в Плазе, что на пятой авеню, в десять утра. Я тебя умоляю, Марвин, приходи!» Ещё один сигнал оповестил его, что запись окончена. Марвин снова отхлебнул кофе и поморщился. Как он успел так быстро остыть? Думать о сообщении совсем не хотелось, как и о радостном, дрожащем голосе Тины. «Барнс энд Ноубл» заинтересовались его рукописью? Той самой, что он не может закончить уже несколько месяцев?! Одно из лучших агентств, в которое он и не мечтал попасть, вдруг заметили его? Что за бред! Скривившись как от зубной боли, Марвин отставил полупустую кружку на подоконник и, с кряхтением разогнув затёкшие ноги, принялся перелезать через него на кухню. Заинтересовались им или нет — неважно, его время неминуемо заканчивалось, и он не хотел тратить его впустую.***
Фридкин отступил на шаг, спрятавшись в тени комнаты и выругавшись сквозь зубы. Он чуть не попался совершенно глупым способом! И не важно, что цель и заказчик один человек. Дать себя заметить — верх непрофессионализма! Но этот парень, Марвин, словно притягивал его внимание. Хьюго прибыл в Нью-Йорк вчера после обеда, тут же найдя эту великолепную, удобную для слежки квартирку. Она принадлежала какому-то фотографу, сейчас работающему в Африке. И её окна выходили прямо на окна цели. Марвин не был особо интересным объектом. В смысле он просидел весь вчерашний вечер и полночи за ноутбуком в комнате, изредка уходя на кухню за кофе, пару раз вылезая на пожарную лестницу, и один раз скрывшись в коридоре и вернувшись с едой из ресторанчика внизу — причём малый интервал времени явно указывал на доставку. Сегодняшний день не сильно отличался от вчерашнего. Он лёг поздно — просто упал на нерасправленный диван и, кажется, отключился в ту же секунду. Также и встал — сел в одно движение, потёр лицо ладонями и исчез за дверью ванны, прихватив что-то из шкафа. Вернулся через пятнадцать минут с влажными волосами и в новом безразмерном свитере, на этот раз синем. Его худая, высокая фигура в этих свитерах смотрелась ещё более хрупкой. Казалось, нажми посильнее, и он сломается. Эти мысли отчего-то вызывали внутри неприятие, тянущее чувство тоски и неправильности происходящего. Вот и сейчас Марвин — и когда он решил, что называть цель по имени правильное решение? — перебравшись через подоконник, свернулся клубком на пожарной лестнице, обхватив тонкими пальцами синюю же кружку. Он был весь какой-то взъерошенный и нахохлившийся, точно маленькая птичка на жёрдочке, птичка, что должна была парить над землёй, а её приковали и обрекли сидеть в клетке. От этой ассоциации Фридкин поморщился, вдруг заметив что-то белое на чужих руках и, забыв о конспирации, прильнул к окну, пытаясь разглядеть. Когда он понял, что это бинты, внутри что-то вспухло болезненно и вот-вот готово было лопнуть. Но не успел он подумать о собственной странной реакции, как Марвин вдруг повернул голову прямо в его сторону и прищурился. Хьюго отскочил от окна как ошпаренный. Дурак. Дурак. Дурак! Вдруг прослушка ожила, записывая сообщение с чужого автоответчика. И Хьюго решил, что это отличный шанс, выполнить заказ. Почему-то ему совсем не хотелось, чтобы Марвин окончил свою жизнь в этой пустой холодной квартире.***
Не то чтобы Марвин хотел здесь быть — он и из дома-то не хотел выходить. Но он слишком хорошо знал Тину. Если бы Марвин не пришёл, она ворвалась бы в его дом, снеся дверь с петель, и притащила на встречу волоком. И он ни капельки не преувеличивал. Именно поэтому сейчас Марвин шёл за официантом, обходя богато разодетых гостей Плазы и кутаясь в шарф — в последнее время ему постоянно было холодно. То ли осень виновата, то ли явное уменьшение крови в организме... Когда впереди показалась весело хохочущая Тина, беседующая с импозантным мужчиной в классическом двубортном костюме, он снова почувствовал себя максимально неуместно. В своём чёрном пальто, прикрывающем обычные тёмные джинсы и светлую шерсть одного из любимых свитеров, Марвин сам себе казался инопланетянином на этом празднике жизни. Но мужчина при виде него улыбнулся и встал, протягивая руку. Марвин с небольшой заминкой пожал её — он терпеть не мог чужие прикосновения. — Бог ты мой, Марв! Я уже думала ты проспал! — немного нервно на взгляд Марвина рассмеялась Тина, тоже поднимаясь. — Это Патрик Спринг. Главный рекрутёр издательства «Барнс энд Ноубл». — Я это уже понял, спасибо, Тина, — не удержавшись от усмешки, протянул Марвин, с радостью отпуская чужую руку и устраиваясь за столом. — Рад с вами наконец познакомиться, Марвин. Ваш агент объяснила мне, что вы предпочитаете это имя из всего списка, — улыбнулся мужчина. — Да, всё верно, мистер Спринг. — О, можете называть меня Патрик. Мы же здесь в дружеской компании увлечённых одним делом людей. Марвин чуть кивнул. Он не понимал, что думать по поводу этого человека. Он не чувствовал в нём негатива или насмешки, но и искренность его была какой-то неправильной. — Итак, когда мы наконец встретились, — Тина как всегда схватила быка за рога, — давайте обсудим рукопись. — О, Тина, куда же вы спешите! Марвин ещё даже не сделал заказ. Появившийся слева от него как по волшебству официант тут же протянул меню. Марвин взял его, полистав для вида. Во-первых, ничего особо не хотелось — он приговорил перед дорогой остатки рамена из ресторанчика снизу — а во-вторых, он отлично представлял себе местные расценки. — Разумеется, всё за счёт издательства, — словно прочитав его мысли, произнёс Патрик. Снова почувствовав себя не в своей тарелке, Марвин сдержал гримасу и захлопнул меню. — Кофе, пожалуйста. С молоком, — официант кивнул, принимая меню назад, и тут же растворился. — Итак, Патрик, чего же вы хотите? — Марвин откинулся на спинку стула, всем своим видом пытаясь показать расслабленность. — Выкупить у вас права на публикацию последнего романа, конечно. Сердце скакнуло так резко, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из горла и отправится на орбиту. Марвин с трудом сглотнул его назад, закашлявшись. Тина рядом издала звук, больше похожий на писк придушенной котом мыши. — Простите, но... — Марвин на секунду стрельнул глазами на Тину, словно ища знак, что это всё ему не снится. — С чего вдруг такой интерес? — Нашему издательству показалась очень интересной тема вашего романа. Человек, лишившийся всего, отчаявшийся, сломленный, не видящий смысла в своём существовании, снова и снова пытающийся покончить с собой... Но словно сама судьба против. Разве это не прекрасный зачин для восхитительной жизненной истории? — Патрик вдруг резко наклонился вперёд и... Марвин сначала и не понял, что произошло. Бокал с вином на столе вдруг лопнул, окрасив белоснежную скатерть багровыми разводами. А Патрик как-то-то странно дернулся и уронил голову прямо на это пятно. На веранде все как будто замерли. А в следующую секунду какая-то женщина за соседним столиком громко завизжала. Поднос с кофе в руках официанта опрокинулся на пол, когда он бросился бежать, а Тина, выдав тираду отменной брани, вдруг вскочила и повалила его прямо под стол.***
Фридкин смачно выругался, опустив винтовку. Блядский мужик испортил ему всё дело. Продолжая ругать идиота в двубортном костюме, официанта, что загораживал цель до этого, девчонку, постоянно машущую руками, и саму цель, выглядящую сегодня ещё более бледной и трогательной, Хьюго бросил винтовку и быстро выскользнул из комнаты. Несколько пролётов лестницы, пару коридоров, и вот он уже на веранде. Как всегда говорит Прист: «Хочешь спрятаться, прячься на виду». Паника до сих пор не утихала. Кто-то пытался сбежать, кто-то прятался, кто-то не двинулся с места, словно задеревенев. Фридкин устроился за один из столов, играя роль очередного испуганного клиента, параллельно высматривая Марвина. Тот обнаружился под своим столиком. Девчонка, видимо его агент, вцепилась в полы чёрного пальто и материлась как прожжённый работник порта, периодически встряхивая Марвина. Хьюго почувствовал к ней странную симпатию. Наконец, вдалеке раздался звук сирены. Кто-то из гостей очнулся и бросился бежать. Фридкин решил, что это неплохой шанс уйти до приезда полиции и скрыться в коридорах гостиницы. Он последовал за очередной парочкой, сорвавшейся с места, и вдруг что-то сбило его с ног. Хьюго упал прямо на стул, и тот, развалившись, больно впился в спину, но не перекрыл звонкую встречу головы с полом. Воздух выбило из лёгких, и на секунду всё прикрыло тьмой, но тут что-то, сбившее его с ног и рухнувшее сверху, зашевелилось. Фридкин выругался сквозь зубы, когда ножка стула вжалась под рёбра сильнее. Нечто на нём тут же замерло. — Простите, — прошелестело создание с лёгким акцентом. Хьюго опустил голову и наткнулся на два таких знакомых колодца. «Только не это!» — заорала одна его половина, в то время как другая радостно готовилась прыгнуть на глубину. — Господи, Марвин, — раздался громкий, но чуть растягивающий слова голос, и Марвина сорвали с него одним движением. Ассестент захлопал глазами, как дезориентированная светом сова. — Простите сэр, с вами всё нормально? — девчонка уже смотрела на него, протягивая руку. Хьюго ничего не оставалось, как воспользоваться помощью и подняться, мысленно проклиная себя за идиотскую ситуацию, в которой он оказался. — Да, всё хорошо, — произнёс он, ибо девчонка продолжала смотреть внимательным взглядом. Марвин вдруг вздрогнул и повернулся к нему. Изучающий взгляд тёмно-карих глаз скользнул сверху вниз, не пропустив, казалось, ни одной детали. Впервые на памяти Хьюго ему было так неуютно под чьим-то взглядом. Нет, не потому что Марвин был ему неприятен. А потому что он словно видел его насквозь. — Простите, что сбил вас. «А у него действительно красивый голос». — Ничего страшного. В такой ситуации немудрено не заметить кого-то... «И какого чёрта я улыбаюсь как идиот?!» — Кстати о ситуации, — девчонка заозиралась по сторонам, словно действительно планировала вычислить стрелка. — Не кажется ли вам, что пора отсюда уходить. Марвин несколько раз кивнул, продолжая смотреть на Хьюго. И отвёл взгляд только тогда, когда его дёрнули за рукав пальто, призывая двигаться в сторону выхода. Хьюго не оставалось ничего другого, как последовать за ними.***
Марвин не мог перестать прокручивать события сегодняшнего утра. Плаза, разлетающийся на мелкие осколки бокал, голова Спринга с аккуратной дыркой прямо на затылке, голубые пронзительные глаза незнакомца... «О чём ты думаешь, боже! Из-за тебя человека убили!» — тяжело простонав, Марвин уронил голову на сложенные на столе руки. Детектив Эстевес не нашёл времени лучше, чтобы появиться в допросной. — Итак, мистер Ассестент, мы проверили ваши показания. Вы можете быть свободны. Но пока ведётся расследование, пожалуйста, не уезжайте из города. Марвин посмотрел на него как на идиота, а потом вспомнил, что никто не в курсе его планов на ближайшую неделю. — Конечно, детектив, — он поднялся, направляясь к выходу. — А мисс Теветино... — Тоже свободна. Она ждёт вас в приёмной. Кивнув, Марвин ещё немного потоптался, не зная, как спросить про незнакомца с кристально-голубыми глазами, и всё-таки вышел. Тина действительно ждала его в приёмной. А ещё рядом с ней стоял он. Марвин, наконец, смог его достаточно разглядеть: высокий, достаточно мускулистый, с широким разворотом плеч и длинными ногами. Он был словно модель, сошедшая с подиума. И брюки со стрелками вкупе с тонким бежевым свитером — пусть сейчас и испачканным после всех их злоключений — лишь дополняли картину. А когда он повернулся, посмотрев на Марвина этими своими противозаконными глазами, он совершенно по-глупому запнулся, запутавшись в собственных ногах. Тина привычно фыркнула, а голубоглазка мягко улыбнулся. Марвин почувствовал волну тепла, окатившую его с ног до головы — он не заметил ни тени насмешки, лишь странную нежность во взгляде. Так мать смотрит на своего только начавшего ходить ребёнка, или хозяин — на щенка, по глупости сжевавшего шнурки старых кед. Глупое сердце забилось как бешеное. Марвин машинально прижал к нему руку, чуть не выронив пальто. — Наконец-то тебя отпустили! Мы с Дастином уже начали волноваться. Почему-то Марвину показалось, что имя Дастин ему совершенно не подходит. — Были кое-какие нюансы, которые они хотели уточнить, — Марвин подошёл к ним совсем близко, спрятав глаза где-то между их ботинками и туфлями Тины. — Познакомься, это Дастин Миллиган. Он фотограф. А это унылое нечто — просто фантастический писатель, Марвин Ассестент. Марвин дёрнулся возразить, но промолчал, уставившись на протянутую ладонь — широкую, с длинными пальцами — с некоторым удивлением. — Боже! Просто пожми ему руку, социальное ты недоразумение! Марвин фыркнул, наморщив нос, но руку протянул, приготовившись к привычным неприятным ощущениям. Но ничего не почувствовал. Ничего неприятного. Лишь тепло ладони и маленькие холмики мазолей. Удивленно вскинув голову, он снова напоролся на взгляд голубых глаз. Дастин мягко улыбался, глядя прямо на него. — Приятно познакомиться. «Господи, ну конечно, у него ещё и потрясающий глубокий голос. Ты что, издеваешься надо мной?!» — Взаимно. Ещё раз простите, что я вас... — Ничего страшного. — Мы тут с Дастином обсудили и пришли к выводу, что такую ситуацию надо отпраздновать. Смерть была совсем рядом, — Тина на секунду замерла, кинув на него быстрый взгляд, словно только сейчас поняла, что говорит, но потом всё же продолжила: — И мы должны отпраздновать факт того, что мы, все трое, живы и здоровы. Поэтому мы прямо сейчас едем в клуб напиваться, танцевать и дебоширить! — заключила она, радостно хлопнув их обоих по плечам и умчавшись на улицу. Марвин недоумённо посмотрел вслед Тине. Она ведь отлично знала его и должна была понимать, что подобный план не для него. Но Дастин вдруг чуть коснулся его локтя и тихо произнёс: — Твоя подруга настоящее стихийное бедствие. Пришлось согласиться на это, другие варианты были ещё грандиознее. Понимаю, ты наверное устал после случившегося, но мне кажется, самым простым способом от неё избавиться будет поехать, а потом под шумок сбежать. Марвин не смог сдержать смешка. Этот парень быстро раскусил характер Тины Теветино. — К сожалению, думаю, ты прав. Прости, что втянули тебя во всё это, — он развернулся и пошёл вслед за Тиной. — Ничего страшного. Я сам во всё это ввязался, — протянул Дастин и, догнав его, пошёл рядом.***
Музыка била в барабанные перепонки, оглушала, притупляла внимание. Сотни людей извивались на танцполе, словно один большой организм. Хьюго пригубил от стакана, краем глаза продолжая изучать Марвина. Тот снова был без пальто, ворот свитера растянулся, оголив ключицы и край серой футболки. Волосы на затылке чуть намокли — в клубе было жарко — и закурчавились сильнее. Марвин сидел на высоком стуле идеально ровно, словно боялся расслабиться, и лишь правая нога иногда подёргивалась в такт. Его тонкие худые пальцы сжимали бокал с голубым коктейлем, что заказала ему Тина. Он медленно прихлёбывал, чуть морщился, но продолжал пить. Хьюго не мог объяснить, что он здесь делает — ведь это нарушало как минимум четыре правила Гильдии! Не мог объяснить, почему остаётся. Не мог объяснить, почему не отводит взгляда от Марвина. Тина давно извивалась на танцполе, облюбовав высокую темнокожую девушку с короткой, но пышной прической. Они неплохо смотрелись вместе, стоило признать. А Марвин продолжал молча сидеть рядом, лишь иногда бросая на него короткие, нечитаемые взгляды. Хьюго стоило бы перестать пить. Хьюго стоило бы встать, попрощаться и уйти. Но два колодца глаз раз за разом заставляли его остаться. Заставляли забыть о правилах. Заставляли хотеть остаться. — Тебе не кажется, — Марвин неожиданно наклонился, практически прокричав слова ему в ухо, — что сейчас самое время сбежать? Хьюго вздрогнул. Нет, не от резкого движения или громкого голоса. Волосы Марвина качнулись и проехались прямо по его щеке, послав сонм мурашек вниз по спине. — Наверное, ты прав! — также громко прокричал он в ответ, для чего-то ещё и кивнув пару раз. — Сделай вид, что идёшь с туалет, а потом улизни к выходу. Я пройду через танцпол. Марвин кивнул и, отставив бокал на стойку, начал осторожно протискиваться через танцующие тела. Проводив его взглядом, Хьюго соскользнул со стула, залпом осушил стакан с виски и двинулся прямо в центр толпы. Тина приветливо помахала ему, когда он протискивался мимо. Хьюго позволил музыке ненадолго завладеть собой. Двигался плавно, чуть прикрыв глаза, наблюдая за Тиной. Как только девчонка уверилась, что он просто танцует и отвлеклась на свою горячую подружку, Фридкин начал медленно продвигаться к выходу. Не прошло и десяти минут как он вывалился на улицу в полной уверенности, что Марвин уже ушёл. Убеждая себя, что это к лучшему, и ему не стоит сближаться с целью. Но все доводы мгновенно рассыпались в прах, когда он заметил переминающуюся с ног на ногу фигуру в чёрном пальто. Марвин ждал его. Хьюго заставил себя собраться и двинуться к нему, заткнув водоворот мыслей куда подальше. Ему оставалось всего несколько шагов, когда Марвин заметил его. Радость на его лице мгновенно сменилась озабоченностью. Хьюго сначала не понял причины такой странной метаморфозы. — Чёрт! Ты же без куртки! — он вдруг начал судорожно разматывать шарф на своей шее, а потом в такой же спешке наматывать его на Хьюго. Фридкин не мог сдержать улыбки, когда заметил, что Марвин для этого даже встал на цыпочки. — Ты же понимаешь, что он меня особо не спасёт? — с улыбкой спросил Хьюго, когда Марвин отступил на шаг, любуясь делом рук своих. — Понимаю, — он резко кивнул и вдруг в два шага оказался на краю тротуара, призывно поднимая руку. — Поэтому нам лучше сесть в такси, — словно по мановению волшебной палочки жёлтая машина показалась из-за угла, призывно мигнула фарами и притормозила прямо перед Марвином. Тот, недоумённо посмотрев на шашечки на её боку, дёрнул плечами и, распахнув дверь, призывно махнул Хьюго. Фридкину ничего не оставалось, как скользнуть в тёплый салон, пропахший еловым освежителем, алкоголем и потом. Марвин юркнул прямо за ним. — Куда едем? — водитель снова завёл мотор. Марвин посмотрел на Хьюго, явно предоставляя ему право первой поездки. — Восточная Пятьдесят седьмая, дом 320. Марвин удивлённо воззрился на него, а Хьюго мысленно простонал. «Остались ещё правила, которые я не нарушил?!» — Не знал, что мы соседи, — протянул Марвин, откидываясь на спинку сидения и, зарывшись в воротник пальто, краем глаз продолжая наблюдать за Хьюго. — Ты тоже живёшь на Пятьдесят седьмой? — Фридкин добавил в голос удивления. — Да. В 318-м. — Действительно соседи. Удивительно. Марвин лишь угукнул, прикрывая глаза, а Хьюго в сотый раз проклял себя и эту ситуацию. На какое-то время в машине воцарилась тишина. Лишь радио еле слышно проигрывало какую-то мелодию. Марвин молчал. Такси ехало вперёд, и Хьюго позволил себе немного расслабиться. И тут же об этом пожалел, когда кудрявая голова медленно опустилась ему на плечо. Марвин уснул. Уснул в машине с незнакомцем! Господи, этот парень вообще знает что-то о безопасности? Хьюго тут же себя одёрнул. Марвин заказал собственную смерть. Вряд ли он печётся о безопасности жизни. Внутри что-то снова неприятно затянуло, заныло, будто старая рана или опостылевшая зубная боль. Почему Марвин хочет смерти? Что с ним такого приключилось, что он реально заказал себе киллера?! Имел ли Хьюго право попытаться узнать это? Такси медленно кружило по городу. От волос Марвина пахло персиками.***
Марвин почувствовал, как его мягко трясут за плечо. Медленно выныривая из приятной дрёмы, он совершенно не хотел открывать глаз. — Марвин, просыпайся. Мы приехали. Знакомый голос мгновенно запустил цепь воспоминаний, заставив его подскочить на месте и судорожно заозираться. — Эй, тише. Всё нормально, — Дастин был очень близко. Очень. Он наклонился к Марвину, чуть придерживая его плечи. Кончик шарфа, выпутавшийся из клубка, намотанного Ассестентом, болтался у самых их ног. — Мы приехали? — Да. Ты вроде говорил, что живёшь в 318-м. Я подумал, что ты вымотался и больше заслуживаешь оказаться в кровати первым... — Вы выходите или нет? — раздался недовольный голос водителя. — Да, сейчас, — в сторону, а потом снова повернувшись к Марвину: — Нам пора, — Дастин распахнул свою дверь. В салон тотчас ворвался порыв ледяного ветра. Он поёжился, но всё-таки выскочил наружу. Марвин не успел дотянуться до ручки, как дверь уже распахнули с другой стороны. Хьюго немного дрожал, но продолжал мягко улыбаться. Марвин поспешил вылезти из салона и захлопнуть дверь машины. Такси тут же умчалось вниз по улице. — Ну, пора прощаться? — Марвин обернулся. Дастин медленно разматывал шарф на шее. — Нет, — Ассестент глубоко вздохнул, будто перед прыжком в воду. — Пошли. Я не могу отпустить тебя в таком виде. Ты околеешь и подхватишь воспаление лёгких. И, не дожидаясь ответа, он круто развернулся и быстро направился ко входу в дом. Дастин ещё немного потоптался на месте, а потом сорвался с места, догнав его уже на ступеньках. — И часто ты приглашаешь незнакомцев к себе домой? — было ощущение, что это вырвалось против его воли. Марвин улыбнулся и продолжил подниматься. — Нет. Можешь считать себя особенным. — Тебе не стоит бросаться такими словами. Я ведь могу и поверить, — он не видел Дастина, но определённо чувствовал его улыбку. Марвин преодолел последние ступени и подошёл к двери, нащупывая ключ в кармане пальто. Два оборота в замке, и дверь распахнулась, впуская его домой. А с ним и первого гостя за очень долгий срок.***
Хьюго переступил порог дома Марвина, нарушив уже-хрен-пойми-какое-правило Гильдии. Он совершенно не понимал, что творит. Но его тянуло сюда, примагничивало к этому парню с глубоким взглядом карих глаз. Он чувствовал жизненную необходимость разобраться в причинах его желания умереть. Потому что — черт возьми, пора было это признать! — Хьюго нравился Марвин. И эта симпатия носила вполне определённый характер. — Чего застыл? Разувайся, напою тебя кофе и попробую отыскать старую куртку в кладовке, — Марвин, уже избавившийся от пальто и ботинок, исчез в коридоре. Хьюго быстро скинул шарф и ботинки, поспешив за ним следом. Марвин, как и ожидалось, нашёлся на кухне. Он набрал в чайник воды, опустил на плиту и теперь стоял, прислонившись к тумбе, и смотрел на вошедшего Хьюго. Было странно оказаться с другой стороны этого окна. Непривычно видеть такого Марвина. Домашнего. Уютного. Он не жался к стене на пожарной лестнице, не пялился в одну точку на экране компьютера, не слонялся безвольно по квартире... Он стоял на своей кухне в приглушённом свете лампы, на столе дожидались две пока пустые кружки, а чайник уже закипал на плите. — Ты всегда такой неуверенный в гостях? — его лицо выглядело совсем иначе, когда он улыбался. Гусиные лапки разбегались из уголков его глаз, и всё лицо словно преображалось. — Только у особенных людей. — Туше, — тихо рассмеялся Марвин, обернувшись к засвистевшему чайнику. Хьюго хоть раз слышал, чтобы он смеялся до этого? Марвин выключил плиту и, подхватив чайник, разлил кипяток по двум кружкам. Кофе закружился в водоворотах. — Прости, не подумал спросить, может ты хотел чай... — Всё нормально. Кофе то, что нужно, — улыбнувшись, Хьюго сел за стол. Он здесь. Пора принять это как данность. И он определённо не хочет уходить. Но, что важнее, он совершенно не хочет, чтобы уходил Марвин. — Отлично, — поставив на стол сахарницу и вазу с каким-то печеньем, Марвин опустился на стул напротив. — Значит, ты фотограф? Что снимаешь? — две ложки сахара горкой покрыли чернильную поверхность. — Всё, что понравится. Не так давно вернулся из Африки — делал серию снимков в заповеднике. — Видимо поэтому не удосужился обзавестись одеждой потеплее? «Он что, ехидно усмехнулся?» — Подловил, — Хьюго не отрывая глаз смотрел, как Марвин подносит кружку к губам, делает глоток и привычно морщится, чуть высунув кончик языка. Это зрелище заставило что-то внутри забиться сильнее. — Пальто затерялось во всей этой суматохе в гостинице. Марвин кивнул, взгляд его немного поплыл, словно он видел что-то недоступное Хьюго. — Что ты думаешь об этой стрельбе? — Что я думаю? Очень похоже на заказное убийство, — взгляд Марвина метнулся к нему, брови удивлённо поползли вверх. Хьюго мысленно выругался, поспешив исправить ситуацию. — Я работал одно время в криминальной хронике. Ещё не того насмотрелся, — Марвин тут же расслабился, а Хьюго мысленно выдохнул. — Думаешь, убийцу найдут? — Думаю, если это действительно был киллер, то вряд ли. Такие ребята профессионалы. Марвин вскинул голову, будто хотел что-то сказать, но передумал. Отпил ещё пару глотков, изучая поверхность стола. Молчание между ними затянулось. — А ты, значит, писатель? Марвин весь как-то вскинулся, на секунду посмотрев на Хьюго растерянным, дезориентированным взглядом, но быстро пришёл в себя. — Можно и так сказать. Но, кажется, самая большая моя возможность умерла вместе с Патриком Спрингом. — С кем? — Убитый сегодня в гостинице. Он был рекрутёром известного издательства и хотел купить права на мою рукопись. — Вот чёрт! Я сожалею. — Да ты здесь ни при чём, — Марвин снова улыбнулся. — Да и не особо я верил, что это возможно. — А о чём твоя новая книга? — почему-то Хьюго показалось это важным. А он привык доверять чутью. Марвин посмотрел прямо на него, изучающе как-то, словно прикидывал, можно ли ему доверять. — Она о парне, у которого совершенно не ладится жизнь. Он устаёт бороться и решает покончить с собой. Но у него ничего не получается. Он предпринимает попытку за попыткой, — что-то во взгляде Марвина дало Хьюго понять, кто герой этой истории, — но почему-то судьба не даёт ему умереть, подкидывая самые неожиданные и глупые обстоятельства. — И чем заканчивается книга? — Хьюго не знал, почему шепчет, наклоняясь над столом. — Я так и не написал финал, — Марвин отзеркалил движение, не сводя с Хьюго глаз. Тёплое дыхание опалило кожу щеки. — Тогда, быть может, ещё не всё потеряно? — Фридкин и сам не понимал, про что именно спрашивает. — Я не знаю, — еле слышно прошептал Марвин. Воздух между ними словно на мгновение замер. Хьюго отчётливо увидел точку невозврата, выбор, который определит их дальнейшую судьбу. Увидел и принял решение. Протянув руку, Хьюго осторожно взял чужую ладонь в свою. Марвин дернулся, но руку не убрал. Край свитера чуть задрался, оголив обтрепавшийся бинт. Хьюго сжал зубы от внезапно накатившей горечи, но не стал ничего говорить — чувствовал, что это сейчас всё испортит. Лишь сжал ладонь крепче. Тихий вздох сорвался с губ Марвина, жаром опалив кожу. Он прикрыл глаза, такой уязвимый в этот момент, открытый... Потянувшись вперёд, Хьюго осторожно прикоснулся к чуть приоткрытым губам. И в ту самую секунду пропал, понимая, что никогда не закончит эту работу. И не позволит никому другому сделать это за него.