Хроники Рейнджеров: Отчет

Есть что-то вдохновляющие в том, чтобы быть рейнджером. Обновляющее, особенно после душных военных карьерных лестниц на Земле. Освобождающие. Деленн сдержала своё слово. Бюрократией здесь и не пахнет. Если не считать бесконечные причудливые традиционные ритуалы. Но в остальном эти рейнджеры — просто юношеская мечта, обретшая реальные минбарские формы. В первую миссию Сьюзан достался минбарец в качестве напарника, и колония аббаи в качестве конфликтной точки. Три дня пути туда, две недели на решение проблемы аббаи. Три дня пути обратно. Это были три недели интересных путешествий, блестящих стратегических решений в ее исполнение, хорошая командная работа с минбарцем, что тоже немаловажно. И, разумеется, плохие ребята были найдены и наказаны. Сьюзан не чувствовала себя так хорошо с подросткового возраста. Теперь ей не терпелось доложить о результатах проделанной работы Энтил’За Деленн. Ведь они были молодцы. Молодцы с большой буквы. — Если это наказание, Энтил’За Деленн, то я не понимаю, за что. Деленн откладывает свои бумаги и, наконец, обращает внимания на пришедших к ней рейнджеров. — Если это все же наказание, Деленн, и вы настаиваете на том, чтобы я был наказан, то я прошу сменить его на другое. — Ратар, о чем ты? — Сьюзан удивлена и обескуражена. — Ах, теперь я Ратар? — он поворачивается к своей спутнице. — А был занудой, скучным минбарцем, насупой. — Ратар, ты правда был угрюмым и хмурым большую часть нашей поездки. К тому же ты назвал меня ерохвостой и сумасшедшей. Деленн удивленно переглядывается со своим помощником. Думает, что сказать, но решает, что самым разумным поступком сейчас будет молчание. — Называл, — соглашается Ратар. Постижение земной культуры через общение с этой земной женщиной было довольно интересным, если бы они сидели и просто общались в храме или любом другом месте. Но они были не в храме, и его до сих пор не покидали сложные и тяжелые чувства после этой миссии. — Ты бросилась одна в гущу лярвов, вооруженная только посохом. — Это был отвлекающий маневр, — возмущается Сьюзан. Этот поступок был одной из лучших её идей. — Они были заняты мной, не чувствовали угрозы. А дальше в бой вступил ты. — У тебя остались ранения на ногах. А один из них чуть не перегрыз тебе глотку. — Ну не перегрыз же. Вместо этого я сломала ему пару ребер. — Не перегрыз, — соглашается Ратар. — Потому что я успел сбить его с ног. А дальше ты действительно мастерски поработала с его ребрами. — Ну, все закончилось хорошо. Быть рейнджером — это всегда риск. — Философия. Нужно больше философии. Минбарцы её любят. — Но мы знали, куда вступали. Теперь мы стоим на страже социума. Защищаем разумных существ. — Защищаем, Сьюзан, а не сжигаем. — Голос Ратара звучит как-то неприятно едко, очень не по-минбарски. — Но аббаи все равно благодарны нам за помощь, Деленн. У них нет претензий к нам, но им бы все же хотелось, чтобы в следующий раз мы не сжигали их поля. Деленн удивленно поднимает брови вверх. Но воздерживается от вопросов. У аббаи нет претензий, значит, все прошло не так плохо. Она не уверена, хочет ли знать другие детали. В незнании все-таки есть какое-то спокойствие и защищенность. — Эта была вынужденная мера, Ратар, мы обдумывали много вариантов. — Сьюзан начинает доказывать свою точку зрения со свойственной только ей страстностью, увлеченностью. — Но лишь небольшой пожар мог полностью искоренить проблему этого поселения. — Вместе с пятью квадратными километрами посаженных зерновых культур? — Но ты тогда согласился со мной. — Согласился, — кивает Ратар. — С тобой вообще лучше соглашаться, Сьюзан. — Главное ведь, что мы справились с нашей миссией: спасенные жизни аббаи, которые не всегда умеют себя защищать, особенно от таких существ, как лявры. — Сьюзан входит в раж. — Все живое важно. Мы же обсуждали это с тобой. — И это мне говорит представитель расы, которая колонизировала одну из своих лун, чтобы сделать из нее тюрьму. — К сожалению мы еще не дошли до того уровня развития, когда социум может обойтись без тюрьмы. Но мы стремимся. — Ну с кем не бывает, правда? Ратар не понимает, в чем проблема. — А тюрьма на спутнике — это удачное решение. Мы же это уже обсуждали. У осужденного есть большое пространство для раздумий о содеянном. Он видит родной и уютный мир издалека, скучает по нему, хочет вернуться на родину. Стремится к изменениям. — У вас даже тюрьма — это поэтично, духовно и философски. — Сьюзан закатывает глаза. — Минбарцы. — Люди, — говорит Ратар, прежде чем снова обратиться к Энтил’За Деленн. — Если это испытание, то я во всеуслышание заявляю, что не прошел его. Сьюзан могла умереть четырежды за эту миссию. — Ратар поднимает руку в предупреждающем жесте, и Сьюзан вынуждена оставить свое возмущение при себе. — Четырежды. Я считал. И мысленно думал, что скажу своему другу, если вдруг. Как я ему это объясню. Что я буду делать? Того чудного прибора на Минбаре нет. Ратар останавливается на мгновение, многозначительно смотрит на своего предводителя: — Земная женщина умна, Деленн, сильна духом, воин от рождения, судя по всему. Это я буду рассказывать всем, кто меня спросит. И я буду искренним в этих слова. Но четырежды — это перебор для трех недель на Тавите. Ратар заканчивает свою исповедь и оборачивается к растерянной Сьюзан. — Я горжусь тем, что знаком с вами, Сьюзан. Не многие минбарки «Звездных всадников» да и других кланов могут похвастаться такими боевыми и тактическими умениями. Такой силой духа и остротой ума. Я убежден в том, что если бы вы были минбаркой, многие бы хотели породниться с вашей семьей, и я бы не был исключением. Был бы одним из первых. Эти три недели были интересным опытом в моей жизни. Но мне бы все-таки хотелось продолжать наслаждаться этим опытом в покое. Не отвлекаясь на подсчеты опасности для вашей жизни на миссиях. Жизнь — это главная ценность. Надеюсь Маркусу удастся вам это все-таки объяснить. Ратар кланяется Сьюзан и Деленн, потом молча покидает кабинет.

~

— Скажи, Сьюзан, — осторожно спрашивает Деленн, когда они вместе ужинают после её возвращения с первой миссии, — Маркус ведь навещал тебя все то время, что ты провела у разных наставников рейнджеров? — Да. — Навещал — это мягко сказано. Он проводил все свободное время неподалеку. Объясняя свое присутствие самыми разнообразными способами. Я давно не видел Леруна. Повторение — залог успеха. Минбарские практики сложны, в них всегда нужно погружаться заново. Если есть такая возможность. Потому что всегда познаешь что-то новое. В общем у него всегда были разные туманные ответы по минбарскому типу, на один и тот же её вопрос. Поэтому через четыре месяца она просто свыклась с новой будоражащей реальностью. И перестала задавать вопрос: «Что ты опять здесь делаешь?» — И он помогал тебе в освоении некоторых техник? — Деленн отпивает напиток из своей чашки. — Да. — По вечерам он бесконечно рассказывал ей прочитанные минбарские тексты. Отвечал на все вопросы, даже на те, которые она не задавала. Рассказывал о сложностях в своем обучение. Шутил. Надо отдать ему должное, чувство юмора всегда было при нем. В отличие от многих других мужчин, которых Сьюзан встречала на своем жизненном пути. — И вы продолжаете тренироваться вместе? — Деленн намазывает на свою лепешку что-то белое, по консистенции похожее на земное масло. — Да. — Это была его идея. Все без исключения наставники её обучали. Маркус обращался с ней как с равной. Никогда не поддавался. Дрался в полную силу, но никогда её не калечил. Периодически ей удавалось уложить его на лопатки, и он, кажется, радовался этому больше, чем она. — И ты вроде как продолжаешь принимать его… эм, как это по-английски? Ухаживания. — Ну… — Сьюзан хочет что-нибудь возразить. Но со стороны действительно все выглядит именно так. Она тянется ложкой к той белой субстанции на столе. У нее еще не съедена её лепешка. — И он тебе нравится? По крайней мере, последний год точно. — По крайней мере… — А то и больше, если признаться себе в этом честно, вспомнив все события на станции. Сьюзан ведет плечом. Все-таки вопросы Деленн тактичны, в отличие от вопросов и шуточек Джона. За это стоит быть благодарной. — Я понимаю, что это какие-то причудливые земные ритуалы, длящиеся больше года. Я не жалуюсь. Минбарские ритуалы тоже бывают очень продолжительными. Тем интересней мне наблюдать,— деликатно продолжает Деленн. — Но мне бы хотелось надеяться, что все идет к развязке. И что в будущем я смогу отправлять вас на миссии, не беспокоясь о ваших жизнях и чужих пшеничных полях. — Идет... — туманно отвечает Сьюзан. Деленн улыбается, сообщает, как бы между прочим, что Маркус ответил то же самое. Потом накладывает еще несколько кусочков местного мяса и начинает рассказывать о новых политических решениях своего супруга. Которые Сьюзан успела пропустить за эти три недели.