«Лишь взойдёт луна, Начинается эта повторяющаяся ночь»
Вновь тот же сон. Та же застывшая в небе луна. Тот же далёкий волчий вой. Та же узкая тропинка, теряющаяся средь острошипастых кустов. Через тернии вновь продирается молодой художник. Он знает, что вскоре должен оказаться перед тем же домом из одной комнаты.«Каждую ночь ищу тебя, блуждая в одном и том же сне»
Мастерская художника. Как и полагается, заставленная картинами, прочими предметами искусства и вещами, которые могли бы послужить искусству. Как, например, засушенные цветы на подоконнике. Перед которыми ждёт Она…«Сон, от которого невозможно очнуться»
И всё по тому же, давно установившемуся, сценарию: как только откроется дверь, и художник войдёт, Она начнёт танцевать. И каждое движение в тускло-призрачном свете луны пропитается плавностью. Склоняется, чуть присев на одной ноге и выпрямляясь, очерчивает полукруг носком другой. Чуть просвечивающая рубашка мягко обрисовывает контур тела и следует шлейфом, когда Она кружится подобно лепестку вишни. Вот переступает с носочка на носочек и с томной печалью глядит из-под полуопущенных век. Кажется, что с приоткрытых губ сейчас слетит некое слово или фраза… Но Она лишь встаёт вполоборота и манящим движением восточных красавиц переплетает руки над головой.«Даже если это иллюзия, прекрасную тебя, даже твою тень хочу заполучить»
Закрывает глаза, полностью растворяясь в смешении звуков саксофона, танца и лунного света. А художник будто прикован к одному месту и может лишь заворожено взирать, как Она возводит правую руку к небу и выгибается, запрокинув голову. Предоставив соблазнительную линию шеи томящемуся взгляду широко распахнутых глаз.«Даже зная, что это лишь мечты, я не могу покинуть тебя»
Верх рубашки соскальзывает с плеча опущенной левой руки. И, у ключицы, маленькой звездой сияет родинка. Вновь кружится. Замирает и, изменив себе, резко поднимает полу рубашки, открывая зацветшие на бедре цветы. Спадает оцепенение, и, выкрикивая Её имя, художник протягивает руку, чтобы прикоснуться хоть кончиком пальца. Но тьма поглощает и растворяет Её быстро удаляющийся силуэт.«Зову тебя, даже если это просто иллюзия»
«Реальная боль напоминает о пробуждении» Вновь скатился с кровати. Сколько раз говорил себе, сразу ложиться на пол…«Сейчас голова забита лишь сожалениями»
За окном занялся новый день. Новый день – новая жизнь – новые возможности. Но разве есть в этом хоть капля смысла, если есть лишь две возможности увидеть Её. Блуждая во сне. И рисуя.«Постоянно повторяющаяся моя несбыточная мечта»
Ах, если бы творец мог властвовать над музой. Но не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. Как же просто, наверное, было древним грекам. Вознёс молитву, принёс жертву музе-покровительнице. И вот Мельпомена поселяет в сердце всю гамму печальных чувств для создания трагедии. Или в полнолуние, средь благоухающих цветов, мотив любовной песни нашептывает Эрато. Возможно, ни одна из девяти не явит себя. Не судьба, значит. А сейчас…«Хочу стереть я тебя, Но тебя становится лишь больше»
И вновь под босыми ступнями утренний скрип пола в заставленной мастерской. Где единственно свободный уголок – в окружении цветущих картин, у окна, табурет, где всегда позировала Она. Уже давно не ощущается тяжесть холста, привычно перемещаемого с пола на мольберт. Столь же привычно поднимается крышка проигрывателя, иголка касается пластинки, едва слышно щёлкает переключатель, и крышка привычно опускается. Сквозь тонкую прорезь начинает вытекать меланхоличная мелодия и заволакивать собой всё пространство. Художник садится перед мольбертом, снимает очки и небрежно кладёт их на стол. Мягкая ткань красного с золотом шарфа, Её шарфа, плотной вуалью накрывает глаза и самым простым узлом завязывается под растрепанными, неровно остриженными волосами. И от реального мира остаётся совсем немного: громче становятся звуки саксофона, шарф источает лёгкий сладковатый аромат и по холсту плавно скользят ворсинки кисти. Оставляя за собой следы краски цвета ночного неба…«Приди, давай создадим этот сон»
На табурете, спиной к художнику, чуть склонив и повернув к нему голову, сидит Она. В медовой дымке утреннего света карамелится Её кожа. Солнце играет бликами на Её плече, оголённом неслучайно соскользнувшей рубашкой. И в небрежном пучке, и в тонких прядях обрамляющих лицо скрылось особое очарование… И взмахи кисти, казалось, беспорядочно покрывали ткань холста… А Она… Она обернулась с застывшей печалью во взгляде и на губах.«Если бы я мог крепко обнять тебя, встретив снова»
«Если бы ты смогла вновь улыбнуться» Вот встала и медленно, осматривая картины, направилась к художнику. Невесомо коснулась плеча, заставив кисть замереть, а воздух покинуть лёгкие.«Когда пытаюсь сделать вдох, накатывает волна, способная накрыть кита»
Прошла вперёд, с мягкостью взглянула на художника и его работу и, вновь вернувшись за спину, приобняла. Нежные пряди щекотнули шею, когда Она склонила голову на плечо.«Твои объятия обволакивают как туман»
Пустила табун мурашек, плавно, чуть касаясь, проведя по руке к измазанной краской тыльной стороне ладони и обратно.«Каждый сантиметр тела тает как джелато»
Коснулась узелка. Вот-вот развяжет. Но вместо этого, словно дразня, всё также еле слышно костяшками пальцев очертила линию скул, спустилась ниже и будто невзначай задела подвеску сквозь когда-то белоснежную футболку. Её рука облаком соскользнула с плеча, когда художник потянул за ткань, развязывая шарф. Щурясь и заново привыкая к свету, нащупал очки и надел… В комнате, как и ожидалось, никого. Пустующий табурет прямо перед ним и Она взирает через плечо с полотна. Разбиваясь, слабая надежда на иной исход отравляюще кольнула душу.«Душа плачет всё сильнее, когда тебя нет рядом»
В тот миг, когда голова сама опустилась и взгляд вперился в золотой узор на красной ткани, как в кино, солнце покинуло мастерскую, оставив вместо своего тёплого света серую холодность.«И под тяжестью дней, когда никак не совладать с болью, я сберёг множество слов»
На смену Её портрету пришёл чистый холст. И вновь завязаны глаза. И вновь льётся всёзаглушающая мелодия. И вновь взрастает надежда. Надежда вновь увидеть Её и почувствовать Её прикосновения.«Прошу не буди меня ото сна Подожди, я должен чувствовать тебя»
Вернётся ночь. Вернётся в постель художник. И, пока тяжесть печали не слепит веки, возвращая в тот же сон. Будет долго смотреть на пустующую половину, молясь проснуться и увидеть Её… Быть может, однажды весной, круг прервется и они встретятся вновь. И влюбятся снова. И прошепчет один: Я тебя люблю, Je t’aime и I love you. И будет вторить ему другой: 사랑해, Te amo, mi señor…