***
— Босс, да у тебя неужто метка вылупилась. В ответ Лио резко прячет руку в кармане. Вот еще удумал, метка. Это так, укололся обо что-то, вот и болит. Лишь бы не нарывало. — Сиди не пизди. Гера не затыкается. За вот эти нетактичные расспросы Лио посылает его на разведку в лес. Мэйс увязывается следом. Лио знает, что они соулмейты, хоть ни разу об этом не разговаривали. Мэйс порой начнет фразу, а Гера подхватывает, и все они делают вместе, не разлей вода. Если б Лио понимал хоть что-нибудь в человеческих отношениях. Но у них-то платоника, за километр видно. Лио ни разу не видел, чтоб они хотя б за руки держались, а ближе них у Лио никого нет. Его вечные спутники двадцать четыре на семь. Ему интересно, кто там по ту сторону точки. В очередное свидание во сне у Лио получается достучаться до сей загадочной персоны — они двигаются по периферии в густом белесом киселе, и у Лио впервые прорезается голос. Он делает невыносимо медленный шаг. — Как тебя зовут? — Спрашивает он у тени. Тень с любопытством наклоняет пятно головы. Тут Лио что-то кусает за палец, и из черной точки метки вытягивается нить. Она почти прозрачная, дрожит и плачет в жидкой плаценте меж ними, и Лио наматывает ее на кулак, ведет по следу. Внезапно у тени прорезается пара глаз — такой яркий голубой, что Лио аж слепит. Как плитка в бассейнах. Он повторяет вопрос снова и снова, пока развилка не выкидывает его обратно на кровать.***
Теперь он чувствует нить и днем. Она рвется из него тоненько, пульсирует, вьется стальной паутинкой по руке. И где-то там его соулмейт. С блядскими голубыми глазами. Лио вангует, что нормально так погорит еще из-за этих глаз. Он больше ни о чем не может думать. Воображает себе первую встречу, хотя и не факт, что они вообще встретятся, вообще не факт, что это не просто сны, что там рил кто-то есть. Что это он не поехал головой окончательно, а прям обзавелся родственной душой, все как положено. Мэйс и Гера переглядываются, сочувственно косятся на него. Лио не выдерживает первым. — Хули вы пялитесь? Обоих как ветром сдувает.***
Запасы терпения его иссякают весьма скоро. Одним утром он просыпается по уши замотанным в эту… леску, нитку, хуй проссышь, чё это такое. Неуверенность гонит его искать ответы. — Ой, вы двое! А ну, покажите свои. Гера лупает на него озадаченно, Мэйс чешет в затылке, типа «ват???». Так-то Лио сам вчера велел им подшаманить байки, а теперь врывается ни свет ни заря в ангар и чё-то требует непонятное. По законам жанра откуда-то эпично падает гайковерт. — Что показать, босс? — Мямлит Гера. Лио практически взрывается. — Метки ваши, ебобо! На это они прям удивляются, потому что ну правда никогда не говорили, но Лио ж тут самый умный. Босс, начальник. Мэйс первым вытягивает большой палец. Это прикол такой или у него на подушечке правда треугольник набит. Небольшой, четкий, с гладким контуром, равнобедренный. Это когда две стороны равны, лол, бля, кэп. Больше Лио ничего из геометрии не помнит. Гера демонстрирует точно такой же у себя. Лио тихо смотрит, как они прикасаются друг к другу, как из пальцев их проблескивает еле заметная струна. От Мэйса к Гере и обратно, скачет по запястьям, неслышно звенит. Если не приглядываться, все пропустишь. Они убирают руки, и магия исчезает. Лио остается под впечатлением. — А у тебя что, босс? Он ломается немножко, посылает их ради приличия, но все ж показывает свою. Тут же убирает, а то такое чувство, что под их взглядами нитка растет в длину. Катается клубочком у Лио в кармане куртки. — Я такую никогда не видел, — говорит Мэйс. Гера пробует шуткануть, но Лио больше их не слушает. Он начинает фантазировать, когда нечего делать, увлекается настолько, что аж тяжко возвращаться с небес. Представляет свои первые слова, реакцию, как предъявит метку в доказательство. Вдруг это какая-нибудь милашистая девушка. Тогда Лио скажет «здравствуйте» и галантно поклонится. А если парень… Ну, бывает. Метка — это просто метка, никакого обязательства. Если он норм, может, Лио с ним подружится. Если дебил — что поделать, судьба. Лио всю жизнь с дебилами воюет, одним больше, одним меньше. Зато свой, родственный. С такой же точкой на указательном и ниткой по предплечью. Она постепенно будто б становится толще. Ночами ему перепадают еще подробности. Шрам, большой плотный шрам, какое-то бахвальство, несмешные хохмы и кипиш вместо причесона, посиделки в кафешке. Объятия, телесное тепло. Оно осязаемо, тугой жар. Иногда Лио кажется, что его целуют. Запоздало он сознает, что никакая это не платоника. Их случай куда более запущенный. Это все-таки парень, Лио определяет однозначно, вырубив тупняк. Мимо него мелькают фреймы прошлой жизни, но он завязывает попусту глазеть и подбирает челюсть. Ползет сквозь жижу к нему поближе. — Так ты парень. — Ну так-то да. Голос совершенно точно мужской, радостный такой, живенький. Лица Лио до сих пор не может разобрать, но свое не скрывает. Даже наоборот — вертится перед ним во всей красе, светит метку, дергает его к себе за нить. Его с силой прижимают к себе. До Лио докатывается, что так крепко держат только самых любимых людей. — Найди меня. Лиo приходит в сознание за миг до. Пальцы у него пылают и плохо гнутся, нитка путается по плечам и обвивает ноги. И у него поцелуй на губах стынет. Вполне себе настоящий, влажный, теплый. Пахнет вкусно. В бессилии Лио лупит матрас кулаком. — Да где тебя искать, придурок ты! В ответ метка нагревается.***
— Босс, ну ты хоть что-нибудь расскажи. Может, мы поможем. — Ага. Имена, пароли, явки. Это девчонка хоть? — Отъебитесь. Почему-то уебки только ржут над ним. Лио палевно краснеет. — Значит, парень. — Да бля. Мэйс еле уворачивается от затрещины, прикрывает собой Геру. Все равно Лио обоим навешивает пиздячек.***
Встречи в лимбе похожи на настоящие. Ну, то есть чувствует их Лио по-настоящему. Крашится в придурка тоже с первой космической. У него те же восхитительно яркие глаза, челка колом, даже когда ветра нет, а в затянувшем их пространстве ветра никогда нет, грубые руки, линия челюсти, зачем-то топлесс форма пожарного. Карма прям угарнула над Лио. Он собирает его по кусочкам, как паззл, восстанавливает тело, лицо, пока не получается отдельный человек. Любимый человек. Наизусть знакомый, откуда-то издалека, из прошлой жизни. Лио вспоминает его, не узнает, Лио мотает на него нитку и горячо врезается в него ртом, и они вальсируют по тлеющим уголькам, рассыпаются на точки и запятые, остаются по секунде в каждой из развилок. Ощущение широкой груди его под ладонями реально. Лио почти готов признаться, что это любовь. — Я тебя найду, — обещает он шепотом. Его соулмейт улыбается, и этой улыбкой вполне можно разгонять тучи и освещать небольшую галактику. Он кружит Лио за нить, как веретено, вращается вместе с ним, и под ногами у них вечность, над головами — обещания. Ниток становится больше. Лио ловит его за одну и садит свое пламя ему на язык. — Буду ждать. Отчего-то подушка у него в слезах вся.***
Он срывается в путь, когда звон колокольчиков по ту сторону переходит в набат. Мэйс с Герой пытаются его остановить, но он уже все, вне зоны действия сети. — Босс, там пожарников бригада целая! — Давай по плану, не гони! Вдвоем им еле удается его охолонуть. Метка его чешется и ноет, и по всем признакам это к скорой встрече, ну как они не понимают. Ему надо идти. — Он меня ждет, понимаете? Там. Тоже ищет. Мне надо. Они понимают, ибо а чё тут непонятного. В другое время Мэйс обязательно б его подъебнул, а Гера б добавил, но сейчас у них стратегическая операция на носу, а их лидер как с ума сошел со своим соулмейтом. Кое-как он терпит до назначенного времени. Вообще это странно, потому что на месте метка не утихает, а лишь жарче жжется. Лио подозревает кое-что свое, опасается этого, но поделать ничего не может. Все как планировали. Глупое сердце его пляшет по клетке и норовит проломить грудак, и если раньше он думал, что с болью на ты и все ему нипочем, метка врезает нить под кожу ему, режет леской, только этого никто не видит, даже он сам. Момент икс наступает, когда пожарники сбрасывают к ним новенького. Лио опять тащит канатом. Он сопротивляется что сил осталось, прячет руку, крепче сжимает меч и кидается в бой, и это он, тот самый придурок с глазами голубее их союза, его голос с динамиков, его пизданутые повадки и позы. Лио не верит, но полагается на инстинкт. Меч его плохо слушается. За миг сомнения ему сносят полмаски. — …все потому что я, Гало Тимос… — Гало? Они останавливаются одновременно. Лио впервые видит его лицо полностью — надо же, и впрямь придурок. Даже выражение придурошное. Его соулмейт. Любовь всей жизни. И прошлых, и нынешней. Зависает такая пауза, что даже пламя вокруг чутка тормозит. У Лио подрагивает палец. Нитка уверенно тянет его вперед. — Лио? Да, точно, он-то свое имя сказал. Не во сне и не вслух, а тогда, в другой развилке, где они изначально не враждовали. Там же десятки развилок. В каждой у Лио был Гало. Он делает шаг к нему, снимает перчатку с левой руки, за ней на крышу падает защитный рукав. Под ним багровый шрам от ожога, аж до самого плеча. И у него нить стекает из указательного пальца, метка горит чистым черным. Маленькая точка. Ведет прямиком к Лио. Лио тоже приближается по шажочку. Он ощущает это взаправду, как тянет, как влечет, как сокращается расстояние и обратный отсчет. Нитка сужается обратно, истончается до паутины, и в момент, когда они впервые касаются друг друга по этой прямой, у Лио внутри что-то щелкает, встает на место. Та же улыбка, тот же вайб. — Нашел тебя. Лио прыгает на него первым.