На спор

— Ага. Наверняка, ты уже все уши Беверли прожужжал о том, какой же Эддичка с твоей школы классный, безупречный и равных ему нет и не будет, — даже будучи всегда спокойным и равнодушным, Майк поддержал Уриса и был не прочь поиздеваться над Ричи лишний раз, ведь такой шанс предоставляется крайне редко. А если точнее, то никогда, потому что кудрявый может лишний раз втащить даже своему лучшему другу, который в два раза больше и крепче него. — Хотя бы ты помолчи, Хэнлон, — отрезает Тозиер и цокает языком, недовольно закатив глаза. Он чуть плотнее кутается в куртку и опускает взгляд вниз на носки своих ботинок, даже не зная, что в ответ съязвить. Обычно с этим не было проблем, но сейчас парень понимал, всё, что говорят его друзья — чистейшая правда. Даже самому не верилось, что в один момент он стал таким опустошенным из-за какого-то десятиклассника. — А часики-то тикают, — напоминает Урис и демонстративно мельком глядит на наручные часы, качая головой и криво ухмыляясь, — У тебя осталось меньше полторы недели, Ромэо. Ричи немного сдвигает густые брови к переносице и шмыгает носом, параллельно с этим провожая взглядом Каспбрака, который вместе с Биллом уже выходил за пределы территории школы. Какого-то особого плана все еще не было, но примерно он уже соображал, что ему стоит делать дальше. Пора передвигаться на новый, более высокий и рисковый уровень, иначе за оставшуюся неделю цель так и не будет достигнута. — Не радуйся раньше времени, — сосредоточенно кусает губу и достает сигарету из заднего кармана, после зажимая ее во рту, — Скоро все будет. * * * И все-таки действительно хорошо, что Беверли вернулась в город, пусть и ненадолго. По крайней мере, Ричи мог спокойно ей высказаться, даже не боясь, что она как-то осудит его или начнет бесконечно подкалывать, как это вечно делали Стэнли и Майк. Конечно, периодически шутки из ее уст проскакивали, но такие легкие и непринужденные, что Тозиер даже не обращал на них внимание. Они были будто родные брат с сестрой, которых разлучили несколько лет назад и только сейчас вернули — настолько похожи друг с другом. Когда-то он то встречался с этой рыжеволосой, то разбегался, то снова предлагал начать все заново, и так по кругу. Сейчас же даже не было желания вернуть ее и снова влюбляться, потому что понял, что Беверли — не его вторая половина определенно. Да, друг хороший, может всегда подбодрить, одолжить пакетик или сигаретку, а чтобы прям строить отношения… Нет. Точно нет. Всё детство и не только детство, Тозиер провел на крышах гаражей и подоконниках заброшенных зданий, где уже давно никто не ходил. Одному кидаться легкими наркотиками было скучно, поэтому он и решил сдружиться с девочкой-одногодкой, которая училась как раз вместе с ним в школе, и, по счастливой случайности, вела такой же образ жизни, что и ее новый дружок. В общем, вплоть до шестнадцати лет они всегда держались вместе и вылезали из всех передряг только с помощью друг друга, пока Марш не покинула Дерри навсегда и не уехала в более богатый город — Чикаго. Потеря, безусловно, была не маленькая, но кудрявый достаточно быстро оправился и совсем скоро наткнулся на шайку, состоящую из Майка и Стэна, а после довольно быстро вписался в их компанию. Пошли более крупные проказы, такие как продажа и скупка наркотиков, курение прямо в коридорах школы, распитие алкоголя на детских площадках и постоянные передряги с Бауэрсом. Однако именно тогда Ричи стал чувствовать себя лучше и получать пусть и незаконный, но хоть какой-то заработок на самые простые продукты питания и дешевые сигареты. Он понимал, что никакого успеха уже не добьется в жизни из-за отца, который как раз сделал его таким в последствии воспитания ремнем. А ведь Тозиер всегда хотел быть певцом и выступать на сценах в качестве солиста какой-нибудь рок-группы со своими друзьями, но, видимо, давней мечте никогда не сбыться. Кудрявый откидывается на спинку лавочки и откусывает очередной кусочек от сэндвича, так любезно предоставленного ему подругой. Территория школы была как никогда пуста, потому что сейчас шел урок химии, который Ричи так сильно ненавидел, просто всей душой. Гораздо лучше просиживать штаны на скамейке, беседуя с кем-то, чем за партой, мешая какие-то вонючие реактивы. — Для начала сними эти старые шмотки и прикупи себе что-то новое, — Марш смотрит в небо и иногда поглядывает на парня, сидящего рядом с ней и поедающего долгожданную еду. — Ага, было бы это так просто, — говорит с набитым ртом и вытирает губы тыльной стороной запястья от хлебных крошек, — Денег мне где взять по-твоему? — Так, ладно, — чуть ли не перебивает кудрявого и приподнимает ладошки вверх, а после заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, — Тогда куда ты его вообще вести собрался, если у тебя денег нет? — Не знаю, — Ричи пожимает плечами и обреченно вздыхает, ведь по истине не знал, что ему делать и как себя повести с Каспбраком, чтобы привлечь его внимание и как-то заинтересовать в нужном плане. Девушки о свиданиях знают куда больше, чем парни, поэтому Тозиер и решил обратиться именно к Беверли, чтобы все до конца прояснить и взять пару мудрых и нужных советов, — Ну, типа… На крышу? — Ужасная идея, — посмеивается и качает головой. — А мне кажется, отличная, — закатывает глаза и наконец глотает, — Я же не просто его к грязным трубам поведу, а многоэтажку какую-нибудь красивую выберу, где закат красиво будет виден… Это же романтично? — Это романтично только в фильмах. Вы там замерзнете до полусмерти, стоя на одном месте. — Окей… Тогда, что ты предлагаешь? — вскидывая брови, заинтересованно спрашивает Тозиер и поправляет воротник своего черного растянутого свитера, а после трет красный от ветра нос. — Просто позови его погулять по парку, зачем так париться? Кудрявый задумывается на несколько секунд, думая, действительно ли это хороший вариант. Эдди ему может легко отказать, даже не объясняя причин, и тогда Ричи останется полностью в нулях окончательно. Как в деньгах, так и в чувствах. — Хорошо. Но! — он поднимает указательный палец вверх, чуть повышая тон, — Если что-то пойдет не так, то буду винить тебя. — Замётано, — Марш смеется и слегка толкает парня локтем в бок. * * * Каспбрак складывает последние учебники с парты в рюкзак и застегнув молнию, поднимается со стула, после задвигая его. В классе осталось не так много людей, в основном те, кто не успел дописать самостоятельную работу по физике. Ну и Денбро, который ждал так долго собирающегося Эдварда уже у выхода из кабинета. В последнее время они действительно сдружились достаточно хорошо, и это немало удивляло астматика, ведь Билли — это первый человек, с которым они общаются как близкие приятели и даже ходят вместе в кофейни или какие-то недорогие кафешки, где можно посидеть пару часиков, пообсуждать общие темы и съесть чего-то легкого. В общем, рядом с Денбро было комфортно и спокойно, и Эдди даже не боялся, что одноклассник засмеет его также, как и все остальные ученики школы. — Что у тебя дальше? — на выдохе спрашивает Каспбрак и выходит из класса следом за другом в коридор. — Обществознание, — вяло отвечает Денбро и недовольно мычит, так как ему не очень хорошо давался этот предмет с самого его введения, — А у тебя? — Биология, — останавливается и кивает в сторону противоположного кабинета, — Я пойду. К уроку надо подготовиться еще. — Окей, — невозмутимо жмет плечами, — Только будь осторожен с Тозиером, ладно? Ты же помнишь, что я тебе говорил сегодня по поводу него? — Помню… — Обходи его стороной, если встретишь, — напоследок кидает Билл, и, одарив астматика странным взглядом, уходит в другую сторону. Эдвард опускает взгляд в пол на носки своих кроссовок и даже не знает, как ему поступать. Конечно, были мысли, что Ричи когда-то сможет причинить ему какой-либо вред, но чтобы до такой степени… Он сглатывает образовавшийся в горле ком и оглядывает коридор со всех сторон, убеждаясь, что кудрявого нигде на горизонте нет. Как бы астматик не хотел общаться с Ричардом, но к Денбро доверие было куда выше, так как он… Вежливее, внимательнее и общительнее, в отличии от старшего. Но все равно было неимоверно сложно верить в то, что Тозиер способен на такой поступок. Он ступает по пути к классу неуверенными шагами и сжимает в пальцах лямку рюкзака, волнительно дергая бровями и покусывая и так уже красную истерзанную от зубов губу. В толпе можно было мало кого отличить, да и астматик вообще никого из этих учеников не знал, в общем-то, и не хотелось, после тех унижений, которые они свалили на бедного новенького десятиклассника. Благополучно добравшись к кабинету, Эдди дергает ручку и вваливается внутрь, сразу же закрывая двери за собой и облегченно выдыхая. Не глядя, он кидает рюкзак на первую парту, где Каспбрак сидел всегда и уже еле-еле держится на ногах от внезапно свалившегося стресса. — Что ты здесь делаешь? — голос из конца класса, от которого астматик дергается и устремляет взгляд на источник звука, — У меня здесь литература, вообще-то. Ричи. Паника полностью охватывает Каспбрака. Ноги начинают подкашиваться и становятся ватными, губы дрожат, а тело само по себе пятится назад, уже совсем скоро упираясь спиной в школьную доску, из-за чего она немного пошатывается, а мелки с подставки падают на пол с громким стуком. Глаза раскрываются до невменяемых размеров, рот чуть приоткрывается в изумлении и ступоре. Совсем как в первый день их встречи. Только тогда Эдди совсем не знал, что из себя представляет Тозиер. — В чем дело? — удивленно и в полном непонимании спрашивает кудрявый, медленно поднимаясь с парты и развязными шагами направляясь прямиком к астматику. — Не подходи ко мне! — вскрикивает парень и пытается нащупать рукой указку или канцелярский ножик для хоть какой-то защиты, но ничего не находит, поэтому отмахивается руками и сдвигает брови к переносице. — Да в чем, блять, дело? — начинает закипать и ускоряет шаг, уже совсем скоро находясь на расстоянии меньше половины метра от Каспбрака, — Какая муха тебя укусила? Эдвард тяжело и рвано дышит, жалея, что ингалятор находится сейчас не рядом с ним, а в рюкзаке на другом конце класса. Ему ничего не остается делать, как просто вжаться спиной в доску еще сильнее и надеется на лучшее и то, что кудрявый на самом деле с ним ничего не сделает. — Билли мне все рассказал! — накатившиеся от страха слезы прилипли к щекам, но Каспбрак старался выглядеть как можно более смелее, чтобы, может быть, ввести парня в заблуждение. — Я не понимаю, о чем ты, — сквозь зубы шипит Ричи и все еще держит себя в руках, но пальцы как-то непроизвольно уже сжимаются в кулаки до самого побеления побитых костяшек. — Ты ведь собираешься убить меня, не так ли? — уже более робко спрашивает Эдди и снова сглатывает, настраивая как можно более твердый голос, но он все равно скатывался в невнятный боязливый писк. Ричи встряхивает головой и подходит еще на шаг ближе, тем самым показывая, что ничего он не сделает, так как настроен более, чем дружелюбно, даже по отношению к такой тряпке, как Каспбрак. Его слова и вправду поразили Тозиера и заставили в очередной раз убедиться в том, что Денбро опять настраивает астматика против него, ведь вражда между ними велась с начала восьмого класса. Или же, Биллу, возможно, приглянулся новенький одноклассник. — Что за бред? — хмурит брови и разжимает кулаки. — Билли не будет мне врать, мы друзья! — он утирает мокрые глаза рукавами кофты и делает несколько нервных вдохов, — Ты убийца! Ты задушил девочку с восьмого класса неделю назад, я знаю! Ричард смотрит в самые глаза Каспбраку чувствует, как и его пальцы начинают немного дрожать. Он был не из таких сентиментальных людей, но сейчас была ситуация, в которой парень даже не знал, что делать. — И ты веришь этому? — кудрявый повышает тон и крепко хватает напротив стоящего за плечи, настраивая его взгляд на себя, — Боже, да! Я бухаю, как не в себя, я курю, я закидываюсь, я трахаюсь, я шатаюсь по клубам каждую ночь! Я делаю все, что угодно, но никогда не пойду на убийство, Эдди! — Я… — Только если ради тебя, — резко перебивает астматика Ричи и быстро выдыхает горячий воздух из легких. Он ступает последний шаг навстречу Эдварду и, наверное, слишком грубо хватает его подбородок пальцами рук, а после нагибается и плотно прижимается своими губами к его губам. Да, как он и думал. Сладкие, мокрые, пухлые и с привкусом железа из-за оставленных Каспбраком укусов от волнения. Ричи восхищается тому, что наконец-то смог сделать это, но с другой стороны проклинает себя. И всё на свете.