Заботливый папочка

Полутёмная, странная комната, больше напоминающая пыточную гестапо, захлопнулась позади меня, стало немного жутко. В разговоре днём он невнятно мямлил в трубку о том, что уже нет сил скрывать, и он должен что-то такое важное мне рассказать. Но всё никак не мог, путался, даже не знал, с чего начать. А я возьми да пошути: — Ну, покажи, раз не можешь сказать? — Обещай, что не сбежишь? Хотя бы не сразу? — Да, что за глупости. Обещаю, — отбил звонок я, молясь лишь о том, чтобы он не повёл меня смотреть на жену и двух карапузов, ещё одной истории с женатиком я точно не вынесу. Так я оказался тут, в странном отеле поодаль от центра. Он держит меня за плечо, будто до сих пор думает, что я и правда сбегу вот прямо сейчас. Я торопливо оглядываюсь и понимаю, что к чему, не маленький, видел подобные места и приблуды в порно, иногда что-то такое даже себе воображал. — Проходи, — скупо говорит он, а мне даже немного смешно. — Чай пить будем? — я улыбаюсь, приподняв бровь. — Вряд ли. Прохожу вперед и оглядываюсь, помещение небольшое, стильно оформлено в черно-серых тонах. В углу стоит распятие, с моим ростом на нём только висеть, в середине комнаты замысловатая скамья для порки и какое-то сооружение, больше напоминающее снаряд для подтягиваний, вдоль стены длинный стол. Смотрю вперед, там большая кровать с балдахином, справа приоткрытая дверь. — А там что? — показываю я на неё. Он проходит вперед, открывает дверь и делает приглашающий пасс рукой. Прохожу, в отделанной белой кафелем комнате неуютно, слишком сильный контраст с предыдущим помещением, хотя его уютным тоже не назовешь. Справа душевая и туалет, слева зеркало во всю стену и туалетный столик со стулом. Оборачиваюсь на Макса, мы вместе уже где-то полгода, три месяца из которых беззаботно и очень горячо трахались, но ему нужно было всё испортить и уломать-таки начать встречаться: серьёзные отношения, забота друг о друге, секс без презерватива — заманчиво ведь? А я не хотел, он слишком в моём вкусе: высокий, чернявый с телом олимпийского бога и бархатным, глубоким голосом. Знаю, что влюблюсь, что уже точно влюбился, давно и прочно, а он наиграется и бросит, поэтому стараюсь держаться максимально далеко, насколько это возможно, когда вы встречаетесь. — Ты всё ещё не хочешь сбежать? — Я не слабонервная девочка из бабского сопливого фильма. Но у меня есть вопросы. — Так задавай, — в его глазах блестит хитрый огонёк. — Я и не надеюсь, что ты сейчас встанешь на колени и попросишь себя выпороть, — он удовлетворённо кивает. — Поэтому говорю сразу, у меня подобного опыта нет и я ни черта не знаю кроме того, что не желаю терпеть боль и видеть себя исполосованным каким-нибудь кнутом. — Значит, на всё остальное ты согласен? — произносит он со смешком. — Я этого не говорил, но что-нибудь я бы попробовал, — опираюсь о косяк дверного проёма, в котором он до сих пор стоит, и оказываюсь близко настолько, что чувствую парфюм, который за день смешался с запахом тела и изрядно подвыветрился. — тут, кхм, миленько, в общем. — Если ты доверишься мне, — почти шепчет он куда-то мне в висок. — Я доставлю тебе только удовольствие. — Ой, — я протискиваюсь обратно в «пыточную». — Не делай из себя зверя, ты не похож на ублюдка, который избивает кого-то ногами. А плётками меня не напугать, я тоже смотрю порно. — Ну, хорошо. Тогда иди обратно в ванну, подготовься, и возвращайся сюда в этом, — он протягивает черный бумажный пакет. Делать нечего, сам начал играть в прожженного извращенца. Иду в душ, быстро моюсь, прочистка тоже много времени не занимает, слишком привычное дело, чтобы копаться. Вытеревшись большим, пушистым полотенцем, так заботливо повешенным на крючок прямо возле душевой кабинки, иду к пакету. Там странный набор: черные боксеры и две пары расцепленных кожаных кандалов. К первому вопросов не возникает, Макс чертов эстет и ему нравится черное бельё на мне, но две пары наручников? Надев идеально севшие черные боксеры и два черных «браслета», выхожу к нему, держа в руках оставшееся. Он стоит во все тех же офисных брюках, облегающих зад, и рубашке, только рукава закатал по локоть. — А это мне куда деть? — трясу кожаной приблудой. Он подходит вплотную, смотрит сверху вниз и тяжело выдыхает, забирает кандалы, наклоняется огладив моё бедро. Чувствую, что в боксерах становится теснее. Он застёгивает кандалы сначала на одной моей щиколотке, потом на другой. — Так надежно? Я не собираюсь сбегать. Он молча ведет меня в центр комнаты и указывает на пол. Вскидываю бровь. — Садись на колени, руки — перед собой. Молча повинуюсь, он сцепляет кандалы цепочкой. Пробую развести руки — короткая. Он отходит к длинному, узкому столу у стены, что-то там раскладывает — Ты быстрее, чем я думал. Не успел ещё все подготовить. Я решил, что мы не будем сегодня проводить полноценную сессию. Ты ещё не дал мне ни на что согласия, поэтому, будем считать, что это просто ролевые игры. Идёт? — Да, — сидеть на удивление не жестко, прорезиненный пол не дает коленям сильно устать. — Замечательно. Здесь есть кое-какие правила, если тебе понравится и мы будем продолжать дальше, то сможешь внести свою коррективу, но пока их устанавливаю я, — понимаю, что это не вопрос, а утверждение, но всё равно киваю. — Так вот, здесь я — не я и ты — не ты, мы играем и доставляем удовольствие друг другу. Ты называешь меня либо хозяин, либо сэр. — Да, сэээр, — пробую я на языке новое слово. — Отлично, — что-то брякает на столе, он отходит и встает за мою спину. — Прекрасно выглядишь в этой позе, — касается кончиками пальцев сгиба шеи, гладит, ласкаюсь котом. — Сначала я тебя разогрею, чтобы на коже было меньше следов и тебе было не больно, а потом выпорю, тебе ведь нравится, когда я шлёпаю тебя по попке во время секса? Будет что-то подобное. — Звучит совсем не страшно. — Конечно, малыш, — помял большим пальцем мои губы. — Ну, а в конце я тобой овладею. — То есть трахнешь? — Нет, малыш, тут я тобой владею. Ах, самое главное, — он дернул меня вверх за цепочку наручников, я несколько неуклюже, впрочем, не упав, встал. — Скажи мне, пожалуйста, — потянул руки выше и застегнул наручники на перекладине так, что я стою на полу, чуть ли не на носочках. — Какой самый густонаселенный город Европейского союза? * — Чтобы начать, нужно пройти тест на политическую грамотность? — Просто ответь, — легко шлёпнул пальцами по моим губам. — Допустим, Лондон, — почти наугад отвечаю я. — Замечательно, это будет твоё стоп-слово. Ничего страшного и жестокого делать мы не будем, но если вдруг тебе станет невыносимо, — почти шепчет куда-то на ухо. — Больно или страшно, в целом — не важно, если ты захочешь остановить всё, что тут будет, просто произнеси его. — Хорошо, — стоять неудобно. — А почему ты не можешь просто меня трахнуть? Тебе доставляет удовольствие смотреть на связанных голых парней? Или эта атмосфера тебе нравится? — он шлёпает меня по ягодице, чувствую, как нарастает возбуждение. Макс уходит к столу, слежу за ним глазами, берёт плеть с большим количеством длинных, тонких, кожаных хвостов. Играется с ней в руках. — Это флоггер**, — говорит он встав позади. Поворачиваюсь вперед, жмурюсь и сжимаюсь всем телом в ожидании удара, но чувствую как меня аккуратно гладят тёплой ладонью по спине, следом по заднице, он спускает мои трусы на бёдра и мнёт ягодицу. Невольно прогибаюсь в пояснице, насколько могу в этой позе, чтобы ему было удобнее, чтобы он сжал сильнее и поперёк спины ложится первый удар. Вскрикиваю и только потом понимаю, что не чувствую того, что ожидал, спину не обжигает болью. Он отстраняется и ударяет ещё раз уже по подставленным ягодицам, следом ещё по спине и ещё по ягодицам, потом по бёдрам. Кожу начинает приятно печь, новые удары не приносят боль, а только усиливают это ощущение. Стараюсь выгнуться навстречу, хочу ещё. Слышу, как он отходит к столу и кладёт флоггер. Уже? Возвращается и отстёгивает цепочку от перекладины над головой, только в этот момент понимаю, как затекли руки и ноги, потому что не могу на них устоять. Он одной рукой удерживает меня за всё ту же цепочку и аккуратно опускает на пол. Я снова на коленях перед ним. — Ты молодец, — говорит он всё ещё не отпуская цепочку кандалов. — А теперь пошли со мной, — он тянет и я на коленях медленно иду за ним. Спину и ягодицы всё ещё немного печёт, интересно, они на ощупь горячие? Он садится на скамейку, обтянутую кожей, и хлопает по своему бедру. Я понимаю, что это значит. Несколько неуклюже из-за затёкших ног, я перегнулся через его колени, Макс надавил между моих лопаток, утыкая лицом в пол и немного раздвинул мои ноги. В этой, такой открытой, позе стало слегка неуютно, не сказать, чтобы я не светил перед его глазами своей дыркой, но во всём этом антураже делалось неловко. Я попытался обратно сдвинуть ноги и тут же получил резкий шлепок по ягодице. Кожу обожгло. — Я разрешал тебе это делать? — сказал он громко и властно, мне начинает нравится такой Макс. — Нет, сээр. Вновь раздвинув ноги, чувствую, как сильная рука гладит мои ягодицы успокаивая. Пальцами он задевает анус, хочется почувствовать его палец в себе, а лучше два или три. Он всегда тщательно и долго растягивает так, что я начинаю умолять, чтобы он вставил мне. Интересно, сегодня заставит? Атмосфера располагает к мольбам… Новый сильный шлепок и мой вскрик. Следом опять поглаживание. Он словно заботливый папочка, который хочет наказать, но не хочет делать слишком больно. Чувствую, как мой член твердеет и упирается в его бедро. Он определенно тоже это чувствует, через тонкую ткань брюк. Гладит мои ягодицы, опять проходясь пальцами по ложбинке между. И снова удар и мой уже стон. Всё происходит так медленно, просто невыносимо. — Ещё, пожалуйста, ещё… Сэр, — наконец даю слабину я. — Прости, немного не понял, что именно ты хочешь? — дразнит он. — Всё ты понял! — в ответ он сильно сжимает мою ягодицу. — Ах, ты наверное, хочешь, чтобы я прекратил? — напряжение вперемешку с нетерпением растёт в нас обоих. — Нет… Нет, сэр, — стараюсь говорить ровно, но получается слабо, его рука, лежащая на моей ягодице неподвижно дразнит ещё сильнее. — Прошу, сэр, отшлёпайте меня сильнее, — новый сильный удар ложится на мою ягодицу, как поощрение, подаюсь навстречу. Макс ещё наклоняет меня вперед и подхватывает одной рукой за цепочку, соединяющую кандалы на моих щиколотках. Теперь единственная опора — его колени. Ещё пара ударов ложится на ягодицы по очереди и от моей обычной спеси не остаётся и следа. Весь я — один большой сгусток ощущений, мне больно и горячо от ударов, волнительно и стыдно от того, в какой я нахожусь позе и… хочется ещё. Будто прочитав мои мысли, ещё несколько звонких ударов по моим ягодицам. Кожу уже не печет, а сильно жжёт, поглаживания ощущаются немного болезненно. В ложбинку между ягодиц с хлюпом капает что-то мокрое. Смазка? Слюна? Наверное слюна, он растирает её пальцем по колечку мышц и вставляет один. Медленно. Хочу податься вперёд, насадиться скорее, но не могу в этой позе, поэтому только от нетерпения всхлипываю. Пара движений и он добавляет второй, двигает ими во мне поворачивая рукой и задевая простату, такие обычные движения доставляют невероятный букет ощущений из-за беспомощности. Я могу лишь чувствовать и ощущать, как его пальцы входят в меня фаланга за фалангой, как он сгибает их внутри массируя подушечками простату. Раскрываю рот в протяжном стоне, чувствую, что во рту совсем пересохло. Он добавляет слюны и третий палец проскальзывает без труда. От ощущения заполненности хочется выть, член болезненно ноет. Его пальцы выходят из меня и ладонь снова болезненно бьет по ягодице, от контраста ощущений в голове что-то будто взрывается. Внутри мучительная пустота, жалобно всхлипываю. — Встань, — говорит он звонко и отпускает мои, опять затекшие, ноги. Я неуклюже встаю, немного ёрзая. — На колени, на скамью, — властный голос заставляет пробежаться мурашки по коже. Киваю и подхожу к скамье, тяжело стоять, впереди не на что опереться. Ощущаю на себе взгляд, это заводит, он подходит сзади и прижимается ко мне горячим телом, опять чувствую себя жадным до ласки котом. Тёплые руки скользят по торсу, задевают соски, гладят живот, бока, бёдра. Рука скользит к яйцам и сжимает их, слышу, как кто-то во всю стонет и понимаю, что это я. Он тяжело дышит мне на ухо и упирается стояком в бедро, стараюсь потереться о него и чуть не падаю, сильные руки удерживают рядом с собой. Влажный язык касается мочки уха и скользит ниже к шее, соски твердеют почти болезненно. — Я хочу тебя, — шепчет он охрипшим от возбуждения басом. — Но твоя дырочка очень узкая, мне нужно ещё её растянуть. Он отстраняется буквально на пару секунд, а я уже будто вечность стою один, хочу быть ближе, хочу, чтобы он был во мне. Щёлкает колпачок смазки, его мокрые пальцы смазывают мой член. — Ты не кончишь, пока я не позволю тебе, — тугое силиконовое колечко скользит от головки, до самого основания и закрепляется там. Шлепок по бедру, его рука придерживает меня за грудь, другая — влажная от смазки снова входит. Один, два, легко проскальзывает и третий, он массирует простату и аккуратно разрабатывает проталкивая пальцы всё глубже и глубже. Тяжело стоять, то и дело теряю равновесие, но он придерживает меня второй рукой, от того путаюсь в ощущениях. Земля уходит из-под ног из-за узкой скамейки. Или не из-за неё? Его пальцы опять резко покидают меня и я чувствую шлепок по ягодице, потом второй. Стоны вырываются из груди, но в голове все смешалось: удовольствие, боль, вожделение. Позади слышится звон расстёгиваемого ремня и ширинки, облизываю губы, ну, давай же. Головка трётся о растянутое колечко мышц. — Ты хочешь меня, малыш? Хочешь, чтобы я взял тебя? — Да, — вырывается больше стон, чем слово. — Чего ты хочешь? — опять дразнится он. — Я хочу… Хочу, чтобы ты овладел мной, — всплывает в голове его недавние слова, да, я хочу чтобы он владел мной. Шлепок по ягодице. Понимаю, что забылся. — Простите, Сэр. Я хочу, чтобы вы овладели мной, взяли, как вещь, хочу быть вашим, — трусь растянутым анусом о его головку. — Целиком, хочу кончить, когда вы скажете, хочу стонать под вами. Он начинает медленно, но без остановок входить. Его член толще и длиннее среднего, чувствую лёгкий дискомфорт, но ощущение заполненности возбуждает как никогда. Его яйца тихо шлёпают о ягодицы, когда он входит до конца. Замирает, убирает руку с груди и держит теперь обеими за бедра, сильные, тёплые руки крепко сжимают белесую кожу, кажется, кончить можно только от этого. Начинает двигаться уверенно, но не быстро, постанываю в такт толчкам и совсем теряю связь с миром, глаза сами закрываются. Каждый раз, когда головка проходится по простате внутри будто взрывается фейерверк. Он покусывает мне шею и шепчет на ухо что-то пошлое, но я уже ничего не слышу, я весь — одни сплошные ощущения: горячие руки, влажные губы, запах сильного, взрослого мужчины, который окутывает, и член, который трахает все быстрее и жестче. Понимаю, что я близко к оргазму, так близко, что можно кончить уже и без рук, но чертово кольцо не дает, член болезненно ноет. — Кончай, — шепчет он мне на ухо и расстёгивает его. Будто срываюсь в бездну, струя спермы выплёскивается куда-то на пол. Макс кончает в меня, его горячее семя заполняет до краев и вытекает, стекая по мошонке. В голове звонко и пусто, немного ломит колени и горят ягодицы, я готов упасть. Земля уходит из-под ног, но уже натурально, он берет меня на руки и несет в кровать, освобождает от оков и опускает балдахин с одной стороны, чтобы «пыточную» не было видно. Я смотрю в бездонные, тёмные глаза и проваливаюсь то ли в них, то ли в сон. Он обнимает меня и что-то шепчет, поглаживая по бёдрам.