Легко найти изъян, правду найти трудней

- Доброе утро,братец! Что это ты сегодня так поздно? Обычно ты боишься опоздать. -крикнул Габриэль спешно спускающемуся по лестнице Михаилу. Старший брат хотел ответить,что утро добрым не бывает, но промолчал. Он окинул сонным взглядом комнату. Часы на стене показывали,что он проспал всего лишь на 10 минут. Михаил выдохнул с облегчением,он то думал,что дотянул своим "Полежу еще минуту" до времени,когда уже пора выходить. Чувство умиротворенности сменилось раздражением,когда уже немного очнувшись от сна,парень увидел все,что творилось на кухне. Габриэля,поедающего печенье, совсем не тревожила куча фантиков на заляпанном сгущенкой столе. Все бы ничего,такую картину Михаил лицезрел каждый день,но сейчас его это дико взбесило. Вчера он кое как выделил время,чтобы навести в доме хоть какое-то подобие порядка и теперь здесь не было никаких признаков недавней уборки. Скорее комната выглядела так,как будто в дом на ночь запустили стадо свиней. Ладно,с этим он разберется позже. - А Люцифер где?-устало спросил старший брат. - Спит еще.- быстро ответил Габриэль радуясь, что Михаил не сделал ему замечания из за того,что он вместо нормального завтрака запихивается печеньем. Чертыхнувшись,Майк направился в комнату Люцифера. Он ведь уже говорил,что утро добрым не бывает? Особенно последний месяц,с тех пор как отец уехал и свалил на него все хозяйство с двумя младшими братьями в придачу. Честно,девятилетний Габриэль доставлял парню куда меньше проблем,чем младший на год Михаила Люцифер. Если все вредительство Гейба сводилось к постоянным розыгрышам и злоупотреблению сладким , второй брат,до отъезда отца вполне мирный и безобидный,превратился в исчадие ада. Михаил не очень понимал, с чего вдруг случилась такая перемена, до этого у них всегда были хорошие отношения. Сейчас же ему казалось, что Люцифер старательно сживает его со свету. Каждый день какая-нибудь пакость , каждая фраза сопровождается чем-то язвительным и обидным. Что он ему, черт возьми, такого сделал? Вернее было бы сказать,чего он не делал для него? Как не обидно, но брат плевать на него хотел с высокой колокольни. " Перестань, не хватало еще начать жалеть себя."- Михаил решительно пресек все размышления на эту тему,когда оказался перед дверью комнаты Люцифера. Сейчас лучше заранее приготовиться морально. Скрип двери и парню открывается зрелище,от которого ему хочется со всей силы ударить брата. Например термосом,который валялся посреди комнаты на полу и через который Михаил успел споткнуться, пробираясь к кровати Люцифера через кучи "очень нужных вещей". Закутавшиеся в одеяло младший брат даже не шевельнулся. - Люцифер. - сначала тихо позвал Майк.- Люцифер,мать твою!- уже громко крикнул он, грубо пихая брата в плечо. Ноль реакции. В ответ на попытки стянуть с него одеяло только невнятное мычание. Парень перевернулся на другой бок, лицом к стене. Сквозь сон он услышал, как Михаил зачем-то зовет Гейба. Быстрый топот по лестнице и... - Твою мать!!!Сука!Какого хрена?!- ледяная вода, выплеснутая на голову, заставила Люцифера тут же проснуться и подорваться с кровати. Бешеный взгляд парня сфокусировался на пустой чашке в руках старшего брата.- Ты совсем офонарел? - Как видишь,это единственный способ тебя разбудить.- с холодной насмешкой ответил Михаил. Или ему напомнить, какими варварскими методами будил его он? Сам напросился. Люцифер дотронулся до своих мокрых волос и поднес руку к носу,после чего буквально затрясся от злости. - Пидор! Зачем обливать лимонадом?- с негодованием выкрикнул он. Старший брат и сам удивился,с чего вдруг лимонад? Догадка пришла в голову сразу. Ну конечно, попросить Габриэля принести воды было просто гениальной идеей! Гейб признает только сладкую воду и притащил то, что было под рукой. Черт,не хотел ведь, чтобы так получилось. Но почему-то Михаил не посчитал нужным объяснить все разъяренному младшему брату. - Радуйся,сегодня можешь не идти в школу,раз уж так вышло.- с равнодушным видом бросил он и быстро вышел из комнаты,оставив мокрого и злого Люцифера одного. Тот поднял с пола тапок и кинул его в закрытую дверь. Сейчас это было единственным способом выместить гнев. Он обязательно придумает,как отомстить брату, но не сейчас. Еще толком не очнувшийся от такого грубого пробуждения парень сел на кровать. Он не думал абсолютно ни о чем. С первого этажа было слышно,как братья собираются. Люцифер просидел вот так неподвижно все это время и только когда за ними захлопнулась входная дверь наконец-то пошел в душ. Струи теплой воды помогли расслабиться напряженному телу. Ну и что это было,пятнадцать минут назад? Меньше всего Люцифер ожидал,что Михаил так изменится с отъездом отца. Почему раньше ничего не мешало ему совмещать роли хорошего сына и брата? Раньше в нем всегда можно было найти поддержку, почувствовать,что он действительно любит своих братьев. Теперь же в нем можно было увидеть...второго отца. Да, точную копию, а то и еще хуже. Старший сын в точности повторял поведение папы. Полная отрешенность, равнодушие. Вроде и упрекнуть не в чем, заботится. Но как-то холодно, потому что так надо, а не из-за своего желания. Впрочем, все вышесказанное относилось только к Люциферу. Он всегда козел отпущения, плохой сын. Габриэля отец любил просто, ни за что. Он младшенький, ему прощалось всё. Михаила тоже, он ведь идеальный во всех отношениях. Люцифер всегда видел, как старший брат из кожи вон лезет, чтобы угодить папе. Прямо противно становилось от того, в какие крайности он впадал. И ведь не зря пытался образумить Майка, теперь получилась просто безликая копия отца, "хороший сын". Старший и младший братья поделили между собой всю папину любовь, а среднему, видимо, не хватило. Отец выделял Михаила, нежно любил Габриэля, Люцифера же просто не замечал. Попытки обратить на себя внимания никогда не увенчивались успехом, он не мог переплюнуть старшего брата в идеальности, так уж вышло, что он не самый младший, как Габриэль. Тогда Люцифер нашел свой способ. О нем вспоминали лишь тогда,когда он пакостничал. Что ж, его замечали хоть для того, чтобы наказать,уже радовало. Вот такая чудесная семья. Разве что Михаил иногда поддерживал его, но это в прошлом. Когда-то очень давно он уговорил старшего брата прогулять уроки. В итоге их спалили и папа устроил им хорошую взбучку. Вот тогда Майк повел себя действительно героически, опустив глаза, он во всем признался и взял вину на себя. В итоге отец простил его "за честность" и не стал наказывать. А вот Люциферу тогда влетело прилично, это еще и в смягченном виде, по слезным просьбам Михаила. Но отъездом отца старший брат разочаровал его. Парень как всегда что-то натворил, он и не помнил что. Но явно что-то серьёзное, папа рвал и метал. Ему тогда запретили на неделю выходить из дома. И Михаил принял сторону отца! \Следил за ним как надзиратель. Папа уехал, наказание вполне можно было проигнорировать. Но Майк как "хороший сын" честно не выпускал брата из дома все семь дней. Ладно,черт с ним, Люцифер был готов простить. Но тирания только усиливалась. Кое-как отмывшись от взъдливого химического запаха лимонада, парень решил подумать о том чем ему сейчас заняться. Конечно спать,что же еще. Но как только Люцифер завалился на кровать, понял, что точно не заснет. Подушка была мокрой и от неё исходил запах газировки, одеяло все никак не ложилось как надо,а тело не принимало удобной позы. Чертыхнувшись, парень перевернулся на спину и уставился в потолок. И что теперь? Поразмыслив пару секунд, он вспомнил,что так и не придумал месть Михаилу. В злорадном предвкушении Люцифер побрел в комнату брата. Личное пространство Михаила никогда не было ему по душе. Слишком чисто и светло, так и хотелось нагадить. Порядок - это слишком скучно. Рука сама потянулась спихнуть вазу с идеально наполированного стола, но парень вовремя остановился. Будет лучше, если Михаил не заподозрит, что в его комнате кто-то был. Люцифер решительно подошел к большому платяному шкафу и с нетерпением распахнул его дверцы. Брат явно должен прятать что-то здесь, больше негде. Интересно, зачем складывать свою одежду так, чтобы шкаф больше походил на витрину магазина? Слишком аккуратно. Люцифер осторожно пошарил рукой по полкам, стараясь ничего не помять. На третьей он нащупал какую-то коробку. Заинтригованный, он достал находку. К его удивлению,это оказалась коробка конфет. Разумный поступок - спрятать её от Гейба. " Кто бы подумал,что Михаил любит сладкое? "- подумал парень, повертев коробку в руках. Не долго думая и не особо мучаясь угрызениями совести, Люцифер открыл её и отправил одну конфету в рот. Весьма недурно, братишка не дурак, раз припас такую вкуснятину. " Думаю, братец не обидится, если я возьму еще парочку. Все равно на Габриэля можно все свалить."- решил Люцифер, достав из коробки гораздо больше, чем "парочку". Все же он был немного разочарован. Конфеты это, конечно,хорошо, но он ожидал найти что-нибудь поинтереснее. Взгляд упал на письменный стол. В конце концов Михаил мог спрятать что-то в ящиках. Не долго думая, Люцифер подошел и открыл первый из них. Снова образцовый порядок. Ничего занимательного, просто школьные тетради. Но что-то подтолкнуло парня выгрузить кипу бумаг на стол и просмотреть её. Ну не может быть,чтобы брат был таким уж идеальным! У каждого человека есть что-то такое,что он хочет спрятать от других. И Люцифер готов был биться об заклад, что обязательно найдет это "что-то". Он уже злорадно представлял побледневшее лицо разоблаченного Михаила, пытающегося как-то оправдаться. Даже найденный порно журнал заставил бы брата умереть от стыда. Но пока ничего такого, только тетради. Внимание Люцифера привлекла самая последняя. Вроде обычная толстая тетрадь со светло-зеленой обложкой, таких здесь было много, но она в отличии от других не была подписана. Парень раскрыл её на первой странице. В начале дата, выведенная аккуратным почерком брата, потом текст приблизительно на страницу. Первая запись была сделана где-то три месяца назад. Чтобы убедиться в правильности своей догадки, Люцифер быстро пролистал тетрадь и присвистнул. Да, это дневник Михаила, на такую находку он даже не надеялся и вообще не подозревал, что брат его ведет. На секунду в душе промелькнуло что-то похожее на отголосок совести, но парень задавил его как тлеющий окурок. Любопытство было сильнее, наконец-то он сможет узнать, что же на самом деле творится в голове старшего брата. Еще раз пролистав тетрадь, Люцифер остановился на одной записи. Михаил писал с очень сильным нажимом, явно нервничал, даже аккуратный почерк стал каким-то сбивчивым. Парень глянул на дату: третий день с момента отъезда отца. " А вот это уже интересно." - подумал он и уткнулся в текст. Папа уехал каких-то несколько дней назад, а уже хочу умереть. Мне и раньше приходилось заботиться о братьях, но в присутствии отца было гораздо спокойнее. Если с Габриэлем я справлюсь, то что делать с Люцифером даже не представляю. Еще до того, как отец уехал, он выкинул такое, чего не ожидалось даже от него. Этот гений ударил нашего физика! Честно, я понимаю брата, физик еще тот козел. Но какого хрена было его бить? Сам себе плохо сделал, папа был в бешенстве и теперь Люциферу неделю нельзя выходить из дому, причем он лишился таких благ как интернет и телевизор, да и вообще всего, чего только было можно. Отец уехал и братишка хотел благополучно забить на своё наказании. Моё присутствие он как-то не учел. Мне не хочется этого делать, но мне придется держать его дома все семь дней. Люцифер обижен на меня,злится, не хочет со мной разговаривать. Я и сам на себя зол. Не хочу портить отношения с братом, он мне дорог, но пасть в глах отца по его прихоти я не могу! Я добивался его внимания всю жизнь, он еще не забыл обо мне исключительно из-за моих стараний. Почему-то именно мне приходится добиваться любви, когда другие получают её просто так? Как же я устал быть рабом своего положения "хорошего сына"! Меня бесят рамки, в которые меня загнали, у меня нет желания стать идеальным. Но ещё в детстве пришлось понять, что таким, каким ты есть, ты никому не нужен. Иногда я с ужасом понимаю, что начинаю походить на отца, мне становится стыдно перед братьями, я ведь люблю их. Мне как-то с трудом далось это "люблю". Не знаю почему, просто я так редко употребляю это слово. Даже чувства свои выразить не могу нормально. Может, характер, а может воспитание. Никогда не позволял себе в открытую плакать, иногда хотелось сорваться и наконец все высказать, но как только я собирался это сделать, папа сразу говорил мне,какой я молодец, что в отличии от братьев не веду себя как девчонка. И тут я уже ничего не мог сделать, как же меня радовала эта нечастая похвала. Маленький дурак. Теперь так хочется перестать быть "хорошим сыном", какой в этом толк, если никто не замечает? Хочу наконец сказать все, что наболело! Но не могу, скорее умру, чем покажу свою слабость. Я просто возненавижу себя. А хотя, и так уже ненавижу. Что-то я размахнулся, уже глубокая ночь, а вставать завтра рано. Жутко устал за эти дни, спать почти некогда. Запись обрывалась. Люцифер захлопнул тетрадь под впечатлением. Наверное, сейчас он читал самую откровенную часть дневника. В сбивчивом тексте Михаил кричал о самом больном, и то явно в сжатом виде, пытался себя сдерживать. Интересно, что было бы с братом, если бы он узнал, что кто-то притрагивался к его святыне? Скорее всего, умер бы на месте, если бы перед этим не убил читавшего. Так значит, он тут нелюбимый сын? Люциферу всегда казалось иначе. Да и вообще, не ожидал он таких рассуждений от Михаила. А не прочесть ли весь дневник с начала? Люцифер и не заметил, как быстро пролетело время и звук открывающейся входной двери застал его в расплох. Он все еще был в комнате Михаила, с его дневником в руках, а рядом валялась пустая коробка от конфет. Как можно быстрее он вскочил на ноги, взял стопку тетрадей, валяющуюся на столе и ,сунув дневник под низ, положил их в ящик. Уже собираясь выбежать из комнаты, он вспомнил о коробке. Парень не придумал ничего лучше, чем положить её обратно в шкаф. - Люцифер!- услышал он голос Михаила с первого этажа, спешно захлопывая дверь. - Иду!- крикнул он и быстро пошел к лестнице. Спускаясь по ступенькам, Люцифер пытался скрыть волнение. Когда он увидел брата, то уже взял себя в руки и держался в своей обычной манере, его выдавало лишь то, что он немного покраснел. - Какого черта тебе надо? - пытаясь изобразить раздражение, спросил Люцифер.- И Габриэль где? - Сразу после школы гулять пошел, решил домой не заходить.- начал старший брат, внимательно вглядываясь в лицо парня. Все же он заметил, что что-то не так.- А позвал я тебя... Ну в общем...- Михаил замялся и, сняв с плеча школьную сумку, раскрыл её и вытащил от туда коробку конфет, точно такую же, какую Люцифер бессовестно опустошил не так давно. Глаза младшего брата расширились от удивления, когда коробка была протянута ему. - Мне? - в недоумении на всякий случай уточнил он, прежде чем взять подарок. Старший брат кивнул. - Да. С утра по идиотски вышло, решил порадовать тебя сладким, чтобы как-то загладить свою вину. - Это были извинения, вот такие странные извинения. Если бы Люцифер знал, с каким трудом дались они брату. Михаил промучался весь день, и в итоге, решив, что хуже чем он брата быть не может, все же решился попытаться извиниться. Но просто сказать "прости" он не может. Не может и все.- Только от Гейба спрячь получше. - добавил парень с неуверенной улыбкой. - Да, хорошо. Спасибо.- быстро сказал Люцифер, стараясь избежать пытливых глаз брата. Парень попятился к лестнице, и, развернувшись, быстро поднялся по ней. От спешки он даже споткнулся. Михаил проводил его взглядом. Он так и не понял, простили ли его? Захлопнув дверь своей комнаты, Люцифер прижался к ней спиной, стараясь унять бешеное сердцебиение. Он очень надеялся, что не напортачил и Михаил ничего не заподозрит. Скоро брат поднимется к себе и если он поймет, что рылись в его вещах... Как потом смотреть ему в глаза? Всё, больше Люцифер не притронется к этой гребаной тетради, никогда. А хотя... Побороть любопытство будет очень непросто. Парень забросил коробку на верхнюю полку книжного стеллажа, а сам сел на смятую постель. Он так и не удосужился поменять постельное, и теперь от наволочки исходил приторный запах лимонада и белую ткань украшало желтое пятно, словно на подушку справили малую нужду. Но сейчас Люцифер плевать хотел на простыни, наволочки и одеяла. Слишком много сведений свалилось на него за один день. К своему удивлению, ему стало немного жаль Михаила. По записям было видно, как из наивного и вполне счастливого парня брат превращается в страшно уставшего от своего бремени человека. Он перестал слепо любить отца, теперь он видел, как дела обстоят на самом деле. В нем уже почти назревал бунт, это слышалось в каждой строчке, причем уже давно. Так где же выражение этого протеста? По мнению младшего брата, Михаил все больше укреплялся в роли примерного сына. Люцифер освободился от морального рабства как только осознал своё положение и всякие уговоры были бесполезны. Так значит, Михаил убеждал его образумиться, в то время, как сам хотел избавиться от оков? Чем больше он пытался понять брата, тем сильнее путался в своих рассуждениях. Михаил с наслаждением упал на аккуратно заправленную постель и потянулся, расправляя затекшие мышцы. Ну наконец-то можно расслабиться. Хоть и не на долго, скоро придет Гейб, потом уроки, бытовые дела. По крайней мере, он успокоил свою совесть. Люцифер, похоже, больше не злился. Михаил и сам не знал, чего он так терзался от такого незначительного происшествия. Наверное, он уже давно чувствовал, что неправильно обходиться с братьями, но не понимал этого. Он ведь их любит, черт подери, так почему не может выразить это как нормальный старший брат? И если с Габриэлем они живут дружно, то с Люцифером никак не получалось, особенно в последнее время. Они слишком разные. Парень ничего не мог поделать с тем, что просто не умеет выражать все эмоции и говорить всё, что думает. Брат никогда не увидит за этой равнодушной маской крика о помощи. Сам Михаил не скажет, не пересилит себя. Иногда он почти завидовал Люциферу, ему не нужно насиловать себя, играть роль того, кем не являешься. Он свободен и ему плевать на то, что думают другие. Нет, не так. Брат думает, что свободен. Он тоже пытается доказать. Свою свободу, то что, он ни от кого не зависит. Но его попытки доказать это выглядят так по-детски. Люцифер не так и не научился другой тактике, кроме как делать всё наперекор. Отец не воспринимает это серьёзно. Крича до хрипоты о своей независимости, брат сам не замечает, как топит себя в грязи собственных предрассудков. Что хорошего в том, чтобы на словах быть свободным, зато загонять себя в задницу? И самое главное свято верить в свою правоту, а так же, что немало важно, гордиться этим. Что может быть глупее гордости за то, что ты сам похоронил себя в выгребной яме? О чем Люцифер думает, вытворяя такое? Михаил не знал. Как достучаться до брата тоже не имел понятия, абсолютно никакого. Нет смысла строить догадки. Кажется, кто-то тут собирался отдохнуть? Значит нечего забивать голову всяким бредом, по край ней мере сейчас. Михаил тряхнул темноволосой головой, как бы отгоняя от себя мысли. Первое, что пришло на ум после этого- конфеты. Точно, он приберег для себя коробочку любимой вкуснятины пару дней назад. Настало её время! В предвкушении парень встал с кровати и подошел к шкафу. Хоть иногда можно побаловать себя. Он обязательно поделиться с братьями, да, конечно. Как- нибудь в другой раз. У Габриэля уже сахарный диабет скоро с такими темпами будет, а Люцифер... Его можно было бы и угостить. Но он уже купил ему конфет, так что можно со спокойной совестью чревоугодничать. Но... какого чёрта?! Михаил в недоумении уставился на раскрытую пустую коробку. Хорошее настроение испарилось без следа. Парня буквально затрясло от бешенства. Кто мог взять? Только братья, больше некому. Сейчас Майк размышлял больше как маньяк, чем любящий старший брат. Впервые за столь длительное время он хотел позволить себе хоть немного отдохнуть, но не тут то было. Братья как всегда подложили свинью. Гейб, к своему счастью, гуляет, пусть молится, чтобы это был не он. А с вероятностью в девяносто девять процентов именно он. Впрочем, ничтожная вероятность вины Люцифера сейчас не освободит его от разбора полетов и допроса с пристрастием. Горя праведным гневом, Михаил пошел в комнату брата, готовясь порвать его на британский флаг. Из-за двери доносилась громкая музыка, явно рок, что именно за песня и группа было не понятно. Парень осторожно потянул ручку. Люцифер не заметил, что дверь приоткрылась и продолжал подпевать и играть на воображаемой гитаре. Это зрелище не могло не вызвать улыбку. То, как он кивает блондинистой головой в такт, старательно перебирает воображаемые струны, пытается вытягивать ноты. " Какой же он ещё ребенок. А я требую от него серьёзности." - подумал Михаил. Он уже совсем не злился. Посмотрев ещё немного на эту картину, парень тихо прикрыл за собой дверь. Следующее утро прошло без происшествий. Никто не проспал, не был облит лимонадом, Люцифер и Михаил даже забыли обменяться колкими репликами. Они вообще не говорили между собой. Габриэль на всякий случай спросил, не поссорились ли они опять, на что получил наигранно бодрый ответ, что всё хорошо. Всё же ребенка обмануть не получилось, он всю дорогу до школы о чём-то рассказывал, стараясь разрядить повисшую тишину и втянуть братьев в разговор. Не получалось. Они быстро распрощались с ничего не понимающим Гейбом прямо на пороге школы, чуть ли не втолкнув мальчика в небольшую толпу его одноклассников. Первым уроком биология. Старшие братья учились в одном классе, Люцифер пошел в школу на год раньше, чем Михаил. И им "повезло", что именно у них биологию преподавала самая "добрая" учительница из всех. На её уроках ни то что спать, отводить взгляд было опасно для жизни. Так что даже Люциферу приходилось делать вид, что он слушает, если он не хотел умереть в столь юном возрасте. Но сегодня ему было как-то плевать, пришлось сесть с братом на последней парте и парень не знал куда деваться. Ему казалось, что Михаил всё знает и поэтому игнорирует его. На самом деле причина молчания брата было куда проще: он не спал всю ночь, к вечеру внезапно понаходилась куча важных дел, и теперь у него жутко болела голова. А тут ещё весь урок сидеть возле окна. Чёртово солнце. Казалось, что висок сверлили дрелью. Боль была настолько сильной, что от нее сводило зубы. Парень положил голову на парту и прикрыл глаза. Он тоже плевать хотел на свою участь. Сидеть с прямой спиной и слушать он не собирается, хватит себя мучать. Конечно, можно было попроситься выйти, но это для слабаков. Михаил успел отметить про себя, что сейчас ведёт себя как Люцифер, прежде чем окончательно провалить с полу-сон. Солнце нещадно жарило, в голове путался непонятный бред. Младший брат с недоумением смотрел на раследшегося на парте Майка. Сегодня что-то определенно не так с нашим мистером правильностью. В таком случае, Люцифер уж тем-более может разрешить себе вольности. Последовав примеру брата, парень приклонил голову на крышку парты, повернувшись лицом к Михаилу. Сейчас на нем не было маски хорошего сына, грозного старшего брата, прилежного ученика. Обычный парень, который решил выспаться на уроке. Люцифер уже давно не видел брата таким настоящим и простым. Мало того, что Михаил строит из себя камикадзе и спит на уроке, впервые за долгое время он даже не пытался скрыть, что в данный момент ему плохо. Он ничего не говорил, но и все стало понятно и так. Конечно, со стороны могло казаться, что он просто бездельничает, как и младший брат. Но если бы такое случится, Люцифер уверует в скорый апокалипсис и пойдет проповедовать. Скучно, с такими темпами можно покрыться плесенью. Парень не нашел другого занятия,кроме как разглядывать спящего брата. " Почему у него до сих пор нет девушки?"-промелькнуло в голове. Темные волосы, голубые глаза, отличное телосложение. Михаил обладал красотой, которой, как считал сам Люцифер, он был напрочь лишен. Характер у младшего брата тоже не сахар. Тем не менее, это не мешало ему менять девушек как перчатки. Если честно, иногда были мысли не только об особах женского пола. Это смущало парня и он не хотел признаться в этом даже самому себе. А вдруг у Майка тоже, так, просто он не говорит? Вокруг него вьётся много девушек, но он так редко обращает на них внимание. Что это может означать? У него были предположения, которые он никогда не озвучит брату, хотя бы просто потому, что не хочет получить по лицу. А может, завести ненавязчивый разговор и спросить у самого Михаила причину его монашеского образа жизни? - Михаил, может ты скажешь что-то о митохондриях? - громкий окрик учительницы заставил парня лишь слегка приоткрыть глаза и посмотреть мутным взглядом голубых глаз на мгновенно выпрямившегося Люцифера. Он все ещё не очнулся и не мог понять, чего от него хотят, поднял голову с парты только тогда, когда брат ткнул его в бок. Как не старался младший брат шепотом объяснить ему вопрос, Михаил только бестолково оглядывался по сторонам.- Люцифер, раз ты так хочешь подсказать, отвечай сам.- Такого поворота Люцифер не ожидал. Он вообще слабо представлял себе, что такое митохондрии, ему просто не было интересно это, по этой причине он не удосужился узнать. Нет, парень не был глупым,на интеллект ему было грешно жаловаться. Если бы он только захотел, то стал лучшим учеником в классе, а то и во всей школе. Но ключевое здесь "если". Он не хотел, ему было все равно. Стараться ему не позволяла банальная неискоренимая лень. И как не пытался ему втолковать отец, что заниматься только тем,что тебе нравится всю жизнь не получится, Люцифер не кидался за ненавистные дела. Прочесть длинную и скучную книгу по школьной программе? Извольте, если ему захочется почитать, то у него найдется что. И это точно не то заданное произведение или учебник по биологии, который он изредка бегло просматривал, умудряясь что-то запоминать и нормально учиться. Но видимо, текст, отведенный митохондриям не показался ему достаточно важным и не отложился в памяти. Учитель свирепел, весь класс замер в ожидании взрыва. Все испуганно и с интересом смотрели на то на неё, то на сидящих на задней парте братьев.- Встаньте оба! Вон из класса! Вон! Я позвоню вашему отцу!- надрывалась она, раскрасневшись от бешенства. Люцифер схватил брата за рукав и быстро выволок его из кабинета, игнорирую истеричные крики учительницы в след. Что-то о наглости и хамстве. Ему плевать, честно. Надо бы для начала Михаила в себя привести. - Ты как?- спросил он брата. Тот дернул головой, пытаясь стряхнуть оцепенение. - Уже лучше. Что эта ведьма от меня хотела?- сонно ответил брат и потерел глаза руками.- Хоть голова больше не болит. - Ага, зато у нас теперь рак мозга и геморрой на двоих в лице нашего любимого учителя.- Люцифер саркастически ухмыльнулся.- Я жрать хочу, а ты? - Не отказался бы. Но сначала в туалет зайдем, мне бы сейчас холодной водой умыться. - Скоро ты? - недовольно протянул Люцифер, глядя на склонившегося над раковиной брата. Михаил отошел от умывальника, не закрыв кран. - Забыл закрыть. Как жаль.- трагически вздохнул он и улыбнулся. Как это не похоже на Михаила. А хотя, в детстве он был именно таким, тогда комплекс хорошего сына и старшего брата ещё не задавил его характер. Но сегодня он от этого устал. Дико хотелось сделать маленькую пакость. " Изредка и втихаря можно всё."- когда-то давно сказал он брату. Сейчас же он сводил с ума всех, кто пытался пользоваться придуманным им же правилом. Люцифер понял, что скучает по временам, когда старший брат был ему другом, а не нянькой. И сейчас, глядя на резко впавшевшего в детство Михаила, он радовался и надеялся, что он останется таким как можно дольше. От скуки братья шатались по коридору, наведались в столовую, где младший "случайно" прихватил с собой пару булок бесплатно. Что самое удивительное, никаких нудных нотаций от Михаила. Увидев, что Люцифер прикарманил себе выпечку, он лишь улыбнулся и попросил дать ему одну. Простые разговоры, как раньше. Старший брат расспрашивал его, о случившемся на биологии, вместе смеялись над тем, что Майк резко стал овощем в самый подходящий момент. И тут Люцифер вспомнил о том, что хотел задать брату вопрос. Они сидят на скамейке в школьном дворе, настроение у Михаила как нельзя хорошее. Черт, он вдруг понял, что стесняется спрашивать. - Михаил, можно я у тебя кое что спрошу?- неуверенно начал он. Брат сидел запрокинув голову и глядя в небо. - Конечно.- вполне дружелюбно ответил он, поворачиваясь к младшему брату.- Что? - Ну... Это... - мялся Люцифер.- Почему у тебя нет девушки?- наконец он себя пересилил.- Мне просто интересно.- быстро добавил парень. Такого вопроса Михаил не ожидал, ему вдруг стало смешно. - Да потому, что я уже давно женат. Невесту отец навязал.- с серьёзным видом сказал он, наблюдая за реакцией брата. Люцифер с недоумением смотрел на него. С каких это пор Михаил сыпет сарказмом? - Кого? - машинально спросил младший брат. - Тебя!- парень рассмеялся.- Ну и Габриэля тоже. Читал, что где-то если женишься на девушке, приходится забирать и её сестер. У меня как-то так получилось. Теперь ты знаешь мою страшную тайну. У меня нет времени на девушек, я связан вами по рукам и ногам. Я тебе ещё кое в чем признаюсь, ты только не бей. Изменяю тебе иногда, но я их не люблю, этот так, мимолетное влечение. - Идиот!- Люцифер, смеясь, пихнул брата. Интересно, это правда, что у него из за него и Габриэля никакой личной жизни нет? Или он просто стебется? Есть один способ узнать, но как же не хочется к нему прибегать. А хотя... Михаилу просьба сходить в магазин за чем-нибудь сладким не показалась странной. Люцифер знал, что брат передвигается довольно быстро и поэтому предусмотрительно отправил его в дальний супермаркет за пирожными, которые продавались только там. Как только за только брат ушел, парень не медля отправился в его комнату. Он уже открыл ящик письменного стола, когда услышал шаги на первом этаже. Судорожно захлопнув ящик, Люцифер вышел из комнаты. Подойдя к лестнице и глянув вниз, он увидел Михаила. - Деньги забыл- пояснил брат, несколько смущенный своей рассеянностью. Принеси пожалуйста, они в моей комнате, в третьем ящике стола.- Люцифер кивнул и вернулся в комнату Михаила. Не говорить же ему, что он уже прекрасно знает, где у него что лежит? Парень отнес брату деньги, быстро отдал их, стараясь не смотреть в глаза. Даже после того, как за Михаилом захлопнулась дверь, он не решался снова лезть в ящик. " Твою мать, чуть не спалился!"- пронеслось в голове парня. Так и инфаркт получить можно. Хотел же ещё музыку включить, чтобы тогда было, не услышь он шагов? Михаил поднимается, а тут он с его дневником... Лучше даже не думать. Снова зайдя в комнату, Люцифер на всякий случай выглянул в окно и, только увидев фигуру брата в далеке, успокоился. В его руках эта чертова тетрадь. Зачем он вообще её нашел? Надоело постоянно бояться, что Михаил узнает, надоели слабые угрызения совести. До чего же гадкое чувство, когда понимаешь, что копаешься в чужом грязном белье. Он был бы и рад положить дневник на место и никогда больше к нему не прикасаться, но не может. Теперь, когда всё непонятное в брате можно расшифровать с помощью этой тетради, Люцифер не сможет отказаться от такой возможности. Не смотря на неприятный осадок в душе, он всё же её раскрыл. Отлично, есть две свежие записи. Что?! Это он, Люцифер, ведет себя как ребенок? Ладно, игру на воображаемой гитаре можно считать ребячеством, но причем здесь то, что он противится папе? Если кто здесь и дурак, так это Михаил. Если он понимает, что живет неправильно, зачем же продолжать вести себя как раньше? Пробегая глазами по строкам, Люцифер приходил все в большее недоумение. Оказывается, брат хочет восстановить отношения и наконец нормально поговорить. Что-то не видно, что он так этого желает. А в прочем... Сегодня он как-то пытался. Парень перевернул страницу. Да, он видите ли решил попытаться опять стать нормальным братом. "Кроме папы и братьев у меня никого нет, так какого чёрта я порчу отношения с самыми близкими людьми? Я идиот. Люцифер тоже хорош, но я в конце концов старше и умнее. По крайней мере, должен быть. Я напоминаю себе ленивца, они иногда путают свои руки с ветками и, хватаясь за них, падают, разбиваясь насмерть. Хоть это сравнение и нелепо, в последнее время я чувствую себя именно так. Видимо, я стал взрослее, раз понимаю, каким дураком был ещё совсем недавно. Наверное, я и сейчас не слишком умен, но всё же уже немного лучше, чем раньше. Злиться на брата глупо, он ещё ребенок. Для меня он будет им всегда, как и Габриэль. Старший брат- это, похоже, моя профессия по неволе." Честно, Люцифер был немного разочарован тем, что Михаил считает его ребенком. Он даже сам не понял почему, это же нормально для отношений братьев. Может, от того, что у них не очень большая разница в возрасте, такое отношение задело его самолюбие. Всё же он надеялся, что брат воспринимает его как равного. Нет, так нет. Какая к чёрту разница? Но как он не пытался себя убедить, что ему всё равно, он был расстроен. Ребёнок? Это звучит как вызов. Люцифер ещё покажет брату, кто тут неразумное дитя. На этот раз Люцифер был благоразумнее и оставил дневник в покое до прихода брата, не забыв уничтожить следы своего прибывания в комнате. Вернувшийся с пакетом пирожных Михаил ещё не знал, что уже невольно затянут в странную игру, четких границ и правил которой не существует. Пока он ставил чайник и занимался прочими делами на кухне, младший брат просто молча сидел за столом, думая о чем-то своём. Иногда Люцифер вдруг ухмылялся и бросал насмешливый взгляд на Михаила, который, как ему казалось, этого не замечал. Он ошибался. Старший брат только делал вид, что увлечен делами, на самом деле он понял, что дело нечисто и наблюдал. - Сколько сахара класть? - Майк решил начать разговор, хоть так, дальше будет видно. Его вопрос оторвал Люцифера от мыслей и заставил разозлиться. Он уже собирался ответить чем-нибудь едким, но вовремя спохватился, вспомнив, что собирается изменить тактику поведения. - А сколько ты обычно кладешь?- спокойно произнес парень, не без труда подавляя раздражение. Ответить вопросом на вопрос бывает очень удобно. Брат задумался. - Да черт его знает, на глаз сыплю. Поверь, меньше всего на свете морочусь, сколько ложек сахара положить в чай любимому братишке. - Любимому? Я удивляюсь, как ты меня в детстве "случайно" не утопил. Ах да, папа бы поругал. - съязвил Люцифер и рассмеялся.- Эй, куда пол сахарницы вывалил?! - крикнул он, видя как брат ссыпает к его кружку огромную гору. - Сам как-то жаловался, что не сладко. Получай! Надеюсь, так устроит. - самодовольно улыбаясь, Михаил поставил перед парнем чашку, наполненной термоядерной смесью и лишь внешне напоминающую чай. - Ну что же ты? Пей! - Думаешь, не выпью? Обосрись! - Во взгляде Люцифера читался азарт, ему посмели бросить вызов. Схватив кружку, он сделал большой глоток и постарался не скривиться. - Вкусно? Можешь выплюнуть, если настолько гадко. - Старший брат издевался. Бросив на него испепеляющий взгляд, парень быстро глотнул и снова демонстративно поднес чашку к губам. - Ну что ты, вкус просто шикарен. Я допью это до дна, грешно вылить такое в раковину.- сказал Люцифер тоном победителя, опустошая кружку с громким прихлебыванием. Михаил отвернулся, стараясь не показать, что давится смехом. Горбатого могила исправит. Способы, которые он опробовал на брате ещё в детстве, отменно действовали и сейчас. Из за ослиного упрямства и гордости на спор Люцифера можно было заставить сделать всё, что заблагорассудится. - Выкуси! - младший брат подошел к парню сзади и, развернув к себе за плечо продемонстрировал пустую кружку. Сейчас он гордился своим "подвигом", больше, чем солдат боевыми орденами. - Возьми с полки пирожок. А нет, у нас есть только пирожные. - Михаил говорил с наигранной серьёзностью. Достав одно пирожное из пакета, он протянул его парню. Вид обильно политого шоколадом лакомства, которое он обычно с радостью поедал, сейчас вызвало подступившую к горлу тошноту. Он с раздражением выхватил выпечку из рук брата. Почему-то слабое прикосновение вызвало у Михаила странную реакцию. Ощущение, напоминающее слабый разряд тока, прошедшего по телу. Что за черт? Просто легкое касание, ничего более. Так почему оно не уходило из памяти Михаила уже третий день? Сказать, что это странно, ничего не сказать. Раньше такого не было. К тому же Люцифер постоянно менялся в поведении, не давая толком понять, что у него в мыслях. Чтобы он там не думал, но отношения у них немного наладились. Это было заметно всем, общие знакомые постоянно спрашивали: "Неужели наконец-то помирились?". Только Габриэль не спешил радоваться внезапному перемирию братьев, всё подозревая, что это просто затишье перед бурей. Но вскоре и он успокоился и потерял бдительность. Действительно, зачем лишний раз трепать себе нервы, если всё хорошо? Сегодня пятница, вечер. На удивление, все остались дома и сейчас, устроившись на диване перед телевизором, смотрели какой-то ужастик. Гейб был рад уже от того, что его не отправили спать. Михаил, похоже, просто увлекся фильмом и забыл отослать младшего брата в кровать. - Не смотри. - на очередном моменте с жесткой расчлененкой Майк запоздало попробовал уберечь психику ребенка, закрыв ему глаза рукой. Мальчик возмущенно вскрикнул и скинул ладонь со своего лица. - Перестань! Я уже не маленький! - с достоинством в голосе сказал он, переводя взгляд на экран. - Брось, вспомни нас в детстве. - вклинился Люцифер, пытаясь уладить конфликт. Если старшие братья ругались между собой то, с младшим у обоих были хорошие отношения. В случае, если один из них что-то не разрешал, всегда можно было обратиться ко второму и получить согласие, так как очень редко взгляды на то, что можно и нельзя у них сходились. Умный и хитрый Габриэль не спешил принимать чью то сторону и отдавать предпочтение одному из них. Так было выгодно в первую очередь ему. Люцифер не особо заморачивался какими-то правилами и легко позволял долго гулять, есть много сладкого, делать всякие пакости. Но он был резковат, и упаси бог неудачно подшутить над ним, тогда надо было очень быстро бежать, желательно к Михаилу. Старший брат редко повышал голос и ругал, к тому же он один мог спасти младшего от взбесившегося Люцифера. Но и тут не всё гладко, попробуй у Михаила выпроси на что-нибудь разрешение, в этом он был строг. Тут Гейб шел ко второму брату, уже успевшему успокоиться. - Помню я наше детство, и глядя на то, что в результате этого получилось, хочу чтобы хоть один из нас вырос нормальным. А ты, малолетняя прихвостень, иди спать, раз такой умный.- последняя фраза была адресована Габриэлю, который демонстративно обнял Люцифера. Мальчик не спешил вставать с дивана и переводил жалобный взгляд с одного брата на другого. Михаил был непоколебим. В его глазах читалось, что он не изменит своего решения. Под тяжелым выжидающим взглядом старшего брата Гейб повернулся к Люциферу, с надеждой глядя на него. Но к его разочарованию, парень не вступился за него и не начал перепалку. - Иди, наверное, спать. Ты же видишь, наша старая монашка будет стоять на своём до последнего. - Люцифер освободился из объятий мальчика и утешительно потрепал его по волосам. - Не расстраивайся, всё равно фильм дерьмовый. - парень наклонился к уху Габриэля - Но если хочешь, мы досмотрим его завтра, вдвоём, без Михаила. И я разрешу тебе смотреть самые кровавые моменты. Заодно и этому гаду какую-нибудь пакость придумаем. Согласен? - заговорщицки прошептал он. Мальчик радостно кивнул. Гейб встал с дивана и нехотя поплелся в свою спальню. - Спокойной ночи. А ты, Михаил, козел! Чтоб тебе толстая потная тетка приснилась. А ещё лучше мужик! - крикнул Габриэль на выходе из комнаты и быстро шмыгнул за дверь. - Маленький говнюк. Мы тоже такими раньше были? - Майк проводил Гейба взглядом и подвинулся на освободившееся место рядом с Люцифером. - Нет, малолетки сильно наглеют в последнее время. И наш Гейб ещё не самый худший пример. - Как думаешь, я не слишком строго с ним? - вдруг спросил Михаил со странной интонацией в голосе. - Не знаю. Думаю, нет. Ты хороший старший брат. - задумавшись на секунду, Люцифер с улыбкой добавил - Но иногда такой скотиной бываешь, что тебя побить хочется. А если честно не иногда, это твоё хроническое состояние. Ай! Больно! - вскрикнул он, получив тычок под рёбра. - Ну так побей! - Михаил нагло смотрел ему в глаза, в его взгляде читался вызов. Младший брат начал колебаться. С одной стороны, он бы с радостью отпинал Майка, но он физически ему ни чуть не уступал и сейчас не очень то хотелось получить синяки и вывихи. Впрочем...к чёрту травмы, уязвленное самолюбие потом не даст нормально спать. Люцифер с силой толкнул брата, заставив его упасть на спину и уселся на него сверху. Можно особо и не бить, главное, что он применил силу. Лишенный возможности шевелиться Михаил попытался столкнуть его с себя, но потерпел поражение. Брат оперся руками на его плечи, окончательно обездвижив. Люцифер низко наклонил голову к лицу парня. Наглые глаза, губы, искривлённые в самодовольной ухмылке. Так близко. Быть прижатым к дивану не очень-то удобно, особенно если на тебя давит вес чьего-то тела. В голове старшего брата вдруг промелькнула мысль, от которой он невольно дёрнулся, пытаясь освободиться. В ту же секунду ему захотелось убить себя лишь за то, что он допустил себя подумать о таком. - Пусти. - тихо сказал Михаил, не прекращая попыток вырваться. Он как мог пытался скрыть непонятно почему охватившее его волнение. Но то, как сильно он покраснел было видно даже при слабом свете экрана телевизора. Удивлённый Люцифер слегка отстранился от него. Он не понял с чего вдруг такая реакция. Парень уже хотел спросить в чём дело, но тут он невольно понял сам. От осознания его как огнем обожгло. Ужасное ощущение, когда мурашки пробегают по всему телу, дыхание перехватывает, а в низу живота становиться до боли горячо. Он был в замешательстве и поэтому всё ещё не отпустил брата и просидел в прежнем положении несколько секунд. Повисла неловкая пауза. Опомнившись, Люцифер тяжело выдохнул и поспешил слезть с Михаила. Оба сконфуженно молчали. Странно, ведь ничего такого не произошло. - Ладно, пойду я спать. - наконец сказал Майк, не поднимая глаз. Он не видел, что брат тоже прячет раскрасневшееся лицо. - Спокойной ночи. А я фильм досмотрю. - Люцифер сел в полуоборота, чтобы не встретиться с ним взглядом. Он решился повернуться лишь когда шаги Михаила стихли в другой комнате. Откинувшись на спинку дивана, он тяжело вздохнул и потер глаза руками, как будто надеясь, что всё произошедшее несколько минут назад было сном. Учащенное сердцебиение никак не унималось. От куда вообще взялись такие мысли? Они ведь и раньше валили друг друга на пол и это было в порядке вещей. Так почему сейчас старые правила не действуют? Да, они уже не дети. Но ведь по прежнему братья. Люциферу было страшно и противно. От самого себя. Мало того, что его влечет к парням, так теперь ещё и этот ужас. Его тянет к собственному брату. И как теперь с ним жить в одном доме? Тем временем Михаил ворочался в своей постели. Да какой там сон? Ему хотелось провалиться сквозь землю. Он допустил мысль, он подумал. И где-то в глубине души понимал, что хотел бы, чтобы это произошло в реальности. Это пугало парня ещё больше, он чувствовал к себе стойкое отвращение, люто ненавидел себя. Ничего не произошло, но у нормального человека не должно даже появляться таких мыслей. Люцифер ведь парень, да ещё ко всему хорошему его младший брат. Как же всё это мерзко. Узнал бы папа... Раньше, если бы кто-то сказал Михаилу такое, он бы рассмеялся ему в лицо. Но теперь он не знает, что делать. Надо просто попытаться забыть. Но легко просто сказать "забудь". Шли дни, обстановка накаливалась. Оба брата делали вид, что ничего не произошло. Но то, как странно они ведут себя было видно невооруженным взглядом. С одной стороны, они по прежнему общались и вели себя вполне мирно. Даже слишком. Никаких замечаний, пререканий, оскорблений, сарказма. Наигранная идиллия, фальшивая, как улыбки голливудских знаменитостей. Но на подсознательном уровне они избегали друг друга, старались не встречаться взглядом, не подходить близко. Как Габриэль не уговаривал их на совместный вечерний просмотр фильмов, старшие братья не соглашались. Ну разве что по отдельности, только вдвоём с Гейбом. Всё только врознь. Люцифер чаще всего уходил есть в свою комнату, а после школы шел гулять до вечера. Он приходил только когда Михаил спал. Старший брат не ругал его, только как-то странно вздыхал. Дистанция была и за пределами дома. В школе они никогда не садились за одну парту, только изредка перекидывались фразами для вида, что всё по-прежнему. Всё же надо было хоть как - то контактировать, у окружающих возникли бы подозрения. И вот сейчас в присутствии Габриэля им приходится вместе находиться на кухне. Это было пыткой для обоих. Михаил, делая бутерброды, стоял боком к с столу, за которым сидели братья. Говорил только Габриэль, что попало, быстро, не давая повиснуть ненавистно и такой частой в последнее время тишине. Ему не отвечали, и мальчик понимал, что его не слушают. Но хотя бы видимость беседы успокаивала его. Михаила болтовня Гейба страшно раздражала, только добавляла нервного напряжения. Он явно чувствовал на себе пристальный взгляд Люцифера. Не поворачивая головы, он посмотрел в сторону и убедился в правильности своих мыслей, на него неотрывно пялились. "Он правда думает, что я не замечаю?" - со смесью раздражения и смущения подумал парень. Он немного отошел влево, стараясь избежать пожирающих его глаз. Как же гадко. В такие моменты ему хотелось провалиться прямиком в ад. Любая пытка лучше этого ощущения, когда тебе кажется, что тебя раздевают взглядом. Нет, больше он не выдержит. Если бы здесь не было Габриэля, Михаил сказал бы Люциферу, всё что о нём думает. Он ненавидит его, ненавидит себя и весь мир заодно. Каких сил ему стоило сдержаться. Швырнув нож и кусок хлеба на стол, парень резко развернулся к двери. Окрик Гейба не заставил его остановиться, как ошпаренный он кинулся к лестнице и не помня себя влетел в свою комнату. Хлопнув дверью так, что та чуть не слетела с петель, парень сел прямо на пол, у него не было никакого желания добираться до кровати. Несколько минут Майк просто пытался отдышаться. Постепенно пришло осознание того, что он повел себя как идиот. К чёрту, уже не исправить. Эмоции попросту заглушили разум, и только сейчас способность трезво мыслить начала возвращаться. Люцифер не виноват, в том, что его брат рехнулся и, кажется, влюбился в него. Михаил это понимал. Да вот только как решить проблему? Он начинал ненавидеть младшего брата за то, что тот вызывает у него такие чувства. Парню вечно казалось, что все взгляды, жесты, слова имеют странный подтекст, взять к примеру случившийся не так давно на кухне приступ паранойи. В том, что у него паранойя Михаил был полностью уверен, ведь если хорошо подумать, в поведении Люцифера нет ничего странного и нового. Было легче считать, что это просто психическое расстройство, которое вкоре пройдёт. Хоть дождаться этого "пройдёт" будет очень не просто. Ежедневно игнорировать своё подсознание днями и ночами истерично вопящее, что ничего ему не кажется, всё так и есть, брат тоже не равнодушен к нему. Как ни отрицал парень эти утверждения, не называл бредом и мерзостью, где-то в глубине души он чувствовал себя гораздо счастливее, когда хоть на секунду ослаблял сопротивление и допускал возможность верности слов внутреннего голоса. Его тянуло к брату как магнитом, с одной стороны он не мог находиться к нему близко, иначе Михаил не знал куда деться от смущения и нахлынувших эмоций, но с другой, если они не обрались слишком долго, он мучился от желания как можно скорее увидеть Люцифера и от ещё больше от ясного понимания того, что к нему чувствует. Честно, лучше бы уже умереть, только бы перестать мучаться от отвращения к самому себе. Такое спонтанное поведение Михаила удивило и испугало двух младших братьев. - Я пойду, мне кажется предлагали сегодня погулять. - тихо сказал Габриэль, спешно выходя из-за стола. - Хорошо. Я передам Михаилу. - так же не повышая голоса ответил ему Люцифер. Гейб мельком глянул на брата. Тот сидел, опустив глаза и как-то слегка побледнев. Мальчик в нерешительности стоял на месте. Что-то случилось и ему хотелось узнать, что именно. Но подумав, что ничего толкового сейчас не узнает, бесшумно вышел из комнаты. Оставшись в одиночестве, Люцифер чертыхнулся сквозь зубы и закрыл лицо руками. Заметил. Да, парень знал, что надо быть осторожным, но постоянно срывался. И вот наконец получилось то, к чему всё шло - спалился. Что теперь делать? Подавить влечение к брату так и не получилось, как он не старался и не пытался себя убедить. С каждым днём он всё отчетливее понимал, что это не пройдёт само собой. В конце концов пришлось бросить заниматься самообманом и признаться самому себе в том, что он всё - таки его любит. И совсем не по - братски. Теперь надо просто пытаться с этим жить, желательно не выдавая себя. Лучше уж согласиться на смертную казнь, чем сказать обо всём Михаилу, он ведь всё равно не поймёт. Но увы, сегодня он явно увлекся и брат заметил. Вот чёрт, неужели он о чём-то догадывается? Реакция у него на это не самая лучшая. Судя по звукам, Габриэль уже ушел и Михаил, похоже, тоже куда-то собрался. Тихие шаги по лестнице, кратковременное шерудение в одной из комнат, хлопнувшая дверь. Хотел бы Люцифер знать, куда он намылился. И так, он дома один. В голову тут же пришла мысль. Дневник. Нет, он не забывал о нём, но уже давно не прикасался к нему. Похоже, сейчас самое время. Снова эта злопакостная тетрадь в его руках. Именно с неё и начался весь этот ад. Записей добавилось. Читать не хотелось, он предвидел там что-то не особо приятное для себя, да только пожирающее заживо любопытство никуда не денется. Надо решаться. Люцифер раскрыл тетрадь и отлистал до последней записи, на которой он остановился. Сначала текст читался вполне спокойно, но пробежавшись глазами дальше трёх первых строк, парня бросило в жар. Слова сливались между собой, не складывались в предложения. Значит, Михаил догадался и здесь всё старательно описал. Всё то, что парень не смог сдержать, даже самый беглый взгляд было внесено в этот сраный дневник. Вот настал тот момент, когда действительно хочется перестать существовать. Кто знал, что это ещё не предел? Люциферу показалось, что всё это просто сон, самый жуткий его кошмар. Михаил стоял в дверном проёме. Сначала он просто в недоумении посмотрел на брата, потом его взгляд упал на тетрадь, которую младший брат держал в руках. По страшно побледневшему лицу старшего прошла судорога. Он пытался что-то сказать, но лишь беззвучно шевелил обескровленными губами. Люциферу казалось, что он сейчас потеряет сознание. Слишком всё ужасно, чтобы быть правдой. Как же он надеялся, что сейчас проснётся, но чуда не происходило. Он уже успел себя сто раз проклясть за то, что как-то решил порыться в вещах старшего брата. Наконец осознав, что всё ещё сжимает дневник в ладонях, парень отшвырнул тетрадь как ядовитую змею. - Михаил... я... - Люцифер слабо попытался что-то сказать, но встретившись с с полным ненависти взглядом брата, поспешил просто выбежать из комнаты. Как только Михаил снова смог шевелиться, поднял с пола смятую тетрадь. Мысль о том, что брат теперь всё знает не укладывалась у него в голове. Сейчас его не очень волновало, как долго его дневник является публичным чтивом. Не дай Бог он читал последние записи, тогда лучше сразу пойти и застрелиться. Судя по всему, именно их он прочел. И что теперь делать? Было три варианта: застрелиться, поговорить, сделать вид, что ничего не произошло. Сначала первое решение проблемы показалось наиболее удачным. Но понятно, что оно никуда не годится. Последнее тоже не вариант, слишком долго он играл в безмятежность, и вот к чему это привело. Так что же получается? Только разговор? А что уже терять? Состояние Люцифера было близко к истерике. Он сидел на кровати,поджав ноги к груди. Сразу два таких палева за день. Теперь Михаил точно ненавидит его, ещё больше. Он ведь сам писал об этом. Теперь брату известно, что он мало того, что читал его личный дневник, так ещё и влюблен в него. Сейчас хотелось сбежать в другую страну и никогда не встречаться с ним, никогда. А до приезда отца им ещё как-то жить в одном доме. Сам виноват. Всё, он никогда не выйдет из этой комнаты. Даже если будет подыхать от голода. В крайнем случае свяжет простыни и убежит через окно, и плевать хотел, что второй этаж располагается довольно далеко. Скорее переломает себе ноги, чем снова увидится с Михаилом. Парень вздрогнул от скрипа открывающейся двери. - Ну, и давно ты вместо газет читаешь мой дневник? - Абсолютно спокойный старший брат прошел в комнату и приблизился к нему. - Нет! - краснея как рак, выкрикнул парень. - С самого начала. - вздохнув добавил он, посмотрев на брата. Врать не получится. С чего вдруг он такой спокойный? По идее он должен его убивать. Лучше бы он кричал, даже побил, так хоть понятно, о чём он думает. Михаил присел на край кровати. - В таком случае, тебе всё известно. Я слушаю. - тот же невозмутимый тон. Младший брат был сбит с толку. - Что? - Ты же всё читал. - Михаил нахмурился. Он и правда не понимает, или издевается? - Да. Прости. - Люцифер снова закрыл лицо руками. К своему удивлению, он чувствует как брат обнял его и успокаивающе гладит по волосам. Ему было прекрасно понятно, что пятнадцать минут назад Михаил с радостью оттаскал бы его за эти самые волосы. - Ладно, забудем. - эта фраза вдруг вызвала в душе Люцифера протест. Хоть совсем недавно он мечтал услышать это, сейчас это вызвало у него возмущение. - Как это забыть?! - раздраженно крикнул он, вырываясь из объятий и вскакивая с кровати. Михаил с удивлением посмотрел в раскрасневшееся лицо брата. Это что ещё? - Вот так. Я прощу тебя и забуду. Всё же хорошо. Чего ты бесишься? - Только тут до Люцифера дошло, что речь велась за его повинность в чтении чужих откровений, а не о чувствах к брату. Неловкое молчание. Майк всё пытался разгадать, в чём же дело. Его нервы были на пределе, спокойствие было лишь внешним. Пытаясь ее терять самообладание, парень продумывал, как продолжить разговор. Но уже поздно. Нервы лопнули как натянутая струна. Хватит! Михаил схватил Люцифера за руку, потянув на себя и раставил упасть. - Идиот! - только и смог сказать он, прежде чем бросить брата на кровать и нависнуть над ним. Вот это был правда неожиданный поворот. Ошарашенный Люцифер и не думал сопротивляться. Тяжело дыша и с трудом себя сдерживая, старший брат впился в его губы поцелуем. Он целовал его жадно, как будто старался наверстать всё упущенное за дни воздержания. На секунду трезвый ум вдруг и вернулся и Михаил в ужасе осознал что творит. Парень поспешно отстранился. Слишком поздно. Младший брат схватил его за плечи и сильным рывком приблизил его к себе. Слишком долго он об этом мечтал, чтобы вот так просто позволить раздразнить себя и прерваться не начиная. Видя, что Майк всё ещё мнется, он положил руку ему на шею, слегка надавив, буквально принуждая к поцелую. А кто-то был против? Оба сходили с ума от охвативших их эмоций, разуму здесь просто не было места. Дышать становилось тяжелее. Резко отстранившись, Михаил коснулся губами шеи парня, которую он тут же выгнул, закинув голову назад. Горячее дыхание обожгло нежную кожу, заставив Люцифера тихо застонать и слегка прогнуть спину, прижимаясь к телу брата ещё сильнее, стараясь потереться о него вставшим в штанах членом. Михаил проводит языком вдоль шеи, легко касается уха, терпеть уже невозможно. Теряя остатки самоконтроля, младший брат стаскивает с него футболку и поднимает руки, позволяя ему тоже освободить себя от верхней части одежды. Люцифер прижимается так сильно, как только может, ему до одури нравится чувствовать его всем телом, постепенно стирается граница между "я" и "мы". Парень улыбается и проводит пальцем вдоль позвоночника Михаила, чувствует, как по разгоряченной коже того пробегают мурашки. Тяжело выдохнув, старший брат начинает покрывать его быстрыми горячими поцелуями, везде, куда придётся, ключицы, шея, лицо. Останавливается на губах, слегка закусывает нижнюю, чтобы не проявлять слишком много нежности. Сейчас для него не существует никого и ничего кроме Люцифера, то нечеловеческое обожание, которое он сейчас испытывает к нему, он никогда не сможет выразить словами, но попытается сделать это помощью тела. Поняв, что тянуть нет смысла, парень стягивает с себя и брата брюки. Отстраняется и сползает ниже, садясь тому на ноги. Вид оттопырившейся ткани нижнего белья заставляет ощутить горячую боль внизу живота, но она даже приятна. Нельзя торопиться. Парень касается возбужденного члена Люцифера рукой и начинает потирать член через ткань, заставляя брата извиваться и негромко стонать. На ткани проступает тёмное пятно, и Михаил наконец полностью оголяет Люцифера. Прямому контакту уже ничего не мешает, он касается губами головки. Неожиданно громкий стон приносит ему огромное наслаждение, следующее прикосновение уже языком. Майк вылизывает налитую кровью головку, посасывает её, иногда внезапно переставая, дразня и не продолжая, пока не услышит отчаянной мольбы. Обхватывает член губами и заглатывает почти до середины, снова возвращается к головке. Люцифер метался по кровати и стонал, сам не осознавая того, прося продолжать и подаваясь бедрами вперед. Дыхание стало шумным и тяжелым, в голове не осталось мыслей. Блаженство усиливалось, парень почти не заметил того, что Михаил осторожно ввел в него счала один палец, потом второй. Сама процедура растягивания была довольно неприятной и старший брат позаботился о том, чтобы отвлечь его от этого и сделать всё как можно безболезненно. Ласки заглушали отдаленные отголоски боли. На самом пике наслаждения Михаил вдруг прервался. Люцифер открыл глаза и посмотрел на него как на вселенское зло. Так обломать было настоящим преступлением. Брат нагло улыбался, глядя на него затуманенными глазами. Его темные волосы растрепались, губы немного распухли, от чего он становился ещё привлекательнее. В Люцифере проснулась гордость, которая от желания на время замолчала. Не долго думая, он повалил брата и уселся на него сверху. Всё же было немного страшно. Увидев, что он колеблется, Михаил взял его за бедра, помогая приподняться. Люцифер осторожно насадился на член, постепенно позволяя входить в себя дальше. Больновато, но он был слишком возбуждён, чтобы чувствовать это в полной мере. Старший брат еле сдерживался от того, чтобы взять его грубо и быстро, такого он ещё не испытывал, его член крепко сжимало, доставляя огромное наслаждение. Когда он вошел полностью, Люцифер не сдержал то ли крика, то ли стона. Парень начал двигаться, пользуясь своим положением и возможностью задавать ритм. Михаил придерживал его за поясницу, не давая слишком ускорять темп, видя, что брат вошел во вкус. Теперь каждый наконец почувствовал себя счастливым, они наконец близко как никогда. Громкие стоны уже не контролировались, мир окончательно растворился и перестал существовать. Майк понял, что скоро достигнет своего апогея и, найдя рукой член брата, сжал его. Люцифер кончает, ему предоставили право быть первым, Михаил не очень отстал.Оба, тяжело дыша, откидываются на подушку, всё ещё прижимаясь друг к другу. Хотелось как можно дольше растянуть ощущение близости. Постепенно разум яснеет, Михаил начинает понимать, что только что натворил, но сожаления нет, стыда тоже. Наконец - то он может быть самим собой. Люцифер лежал рядом и довольно улыбался, он тоже, кажется, был счастлив. Он вздрагивает и удивлённо смотрит на старшего брата, когда тот сжимает его ладонь в своей и подносит к лицу. Прикосновение ощущается ещё ярче от того, что неожиданно прохладные руки Михаила резко контрастируют с горячей кожей Люцифера. Младший брат не понимает, что он делает, парень просто разглядывает ладонь, иногда чуть дотрагиваясь до пальцев, потом вдруг кодносит руку к губам и легко целует её. Михаил поворачивается к нему, улыбается, смотрит в глаза. Всё как всегда странно, но предельно ясно. Он не был бы собой если, бы начал кричать о своих чувствах и распинаться. Этот нежный жест и взгляд были самым откровенным признанием, которое он мог себе позволить. - Эй, засранцы, вы дома? - радостный крик Габриэля откуда то с лестницы заставил обоих дёрнуться так, что братья чуть не слетели с кровати и , быстро вскочив на ноги, начали одеваться с такой скоростью что им позавидовали бы солдаты. Шаги неумолимо приближались. Если Гейб их увидит, то сразу всё поймёт, он ведь не на столько маленький. Но, как оказалось, их дела обстояли гораздо хуже. Дверь открыл... отец. Улыбающийся мужчина остановился в дверях, видимо, он решил устроить своим детям сюрприз и приехать без предупреждения. Получилось как в плохом анекдоте, вот только явь была гораздо ужаснее бородатой шутки. Мужчине не хотелось верить своим глазам. Люцифер и Михаил оделись только частично, хорошо хоть успели натянуть нижнее бельё, старший брат даже надел штаны, вот только ни так и остались на уровне колен. Полуодетые, красные как раки, постель смята. Нет, нет, это не может быть правдой, это точно не то, о чём он думает. Отец побагровел и вылетел из комнаты, чуть не сбив подошедшего сзади Габриэля. Вообще-то он почти не курил. Но сейчас, заперевшись на кухне, мужчина смолил как паровоз. Больше ничего не оставалось, а не то он бы сошел с ума. Господи, это же его дети. Каких усилий стоило просто уйти, не кричать, не убить их в конце концов. Его сыновья спят друг с другом. Это не укладывалось в голове. Ладно бы у него была дочь, и то, узнав такое, он бы устроил разнос. Но они парни, чёрт их дери! Какая мерзость. Почему так вышло? Что он делал неправильно? Неужели был таким плохим отцом? Всё для них делал. А хотя... Он швырнул сигарету на пол и припечатал ботинком. Других виноватых кроме него в этой ситуации нет, значит, что-то всё же упустил. Так что единственный, кого он в праве бранить - он сам. Надо поговорить с Люцифером и Михаилом, как только нервы улягутся и станет возможен адекватный диалог. Да, сейчас душит гнев, но он не перестали быть его сыновьями. Братья решили не расходиться и остались в комнате Люцифера. Оба напряженно молчали. Михаил вообще с трудом думал, стыд полностью сковал сознание. Парень запустил руки себе в волосы и шумно выдохнул. Так пасть в глазах отца! Всю жизнь заслуживать его любовь, показывать себя только с лучшей строны, подавлять свои желания и мечты, чтобы вот так глупо всё перечеркнуть в один день. Он ненавидел и презирал себя, за то что пошел на поводу у своей слабости. Люцифер тоже мыслил мрачно, но всё же был спокойнее. Столько потрясений за столь короткий срок притупили эмоции. " Ну зашибись теперь, картина "идеального" сына окончательно завершена." - саркастически подумал он и криво ухмыльнулся. Да в конце то концов, где указано, что надо жить так, как сказал папа? Хватит с него! Тем временем в голове старшего брата тоже появлялись отголоски давно забитой и задавленной жажды бунта. Успокоившись и подумав трезво, он понял, что не так уж нуждается в одобрении отца как раньше. После глотка свободы никак не хотелось снова возвращаться к своим цепям. Кстати, кто навязал ему эти цепи? Всю жизнь он был уверен, что папа. Нет, он сам был тем, кем не является, по своей воле, его никто не принуждал. Неужели в нём столько мазохизма? Если и так, то довольно. Пелена с глаз спала и Михаил уже ясно увидел, каким идиотом был. - Что вы натворили, что папа так злиться? - тихо, почти шепотом спросил Габриэль, протискиваясь в комнату через приоткрытую дверь. - Он запретил мне ходить к вам, но я не мог не прийти. Так что случилось? Мне можете рассказать, я уже взрослый. - важно добавил он. Это непроизвольно вызвало у Люцифера улыбку. - Мы... Неважно, Гейб. Скажу так: мы совершили гадость по мнению папы. Но мне всё равно, пусть делает, что хочет. Если он и дальше будет злиться, я съеду. - парень перевёл вопросительный взгляд на старшего брата. Тот не знал, что сказать. - Я тоже. - наконец он себя пересилил и так можно тверже увереннее продолжил. - Но ты не переживай, всё будет хорошо. Всё будет как раньше, разве что у нас будет своя квартира и ты сможешь убегать к нам, когда всё достанет. - Михаил с трудом улыбнулся. На удивление, улыбка, хоть и принуждённая, но всё же придала уверенности и лёгкости на душе. - Габриэль! - послышался крик с первого этажа. - Ой, я побегу, папа зовёт. - быстро бросил Гейб братьям, разворачиваясь к выходу. - Да иду, иду! - Люцифер и Михаил снова остались наедине. - Скажем ему? - вдруг нарушил тишину младший. - Ты думаешь, он будет слушать? - с горькой насмешкой ответил Майк. Снова шаги, в комнату вбежал Габриэль. - Вас папа к себе зовёт. Не ссыте, он вроде успокоился. - запыхавшись выкрикнул он, вторая фраза была сказана очень тихо, заговорщицки. Ничего не понимающие братья в недоумении переглянулись, но всё же спустились на кухню. Дверь было закрыта, никто не хотел заходить первым. Немного поколебавшись, Михаил всё же решился. - Звал нас? - он спросил намеренно громко и уверенно, стараясь скрыть страх и стыд. Отец сидел за столом, курил, как-то странно ухмылялся. - Садитесь. - выпустив струю дыма, мужчина кивнул на стоящие рядом стулья. Братья покорно сели. Незаметно придвинули стулья ближе друг к другу, так было спокойнее. - Ну? И давно вы вытворяете перед моим носом такие непотребства? - в ответ молчание. - Сколько надо, столько и вытворяем. - с вызовом ответил Люцифер. Раз война, значит война. Отец посмотрел сыну в глаза. В них читался слепой бунт и ярость. Он смотрел долго и пристально, парень долго пытался выдержать этот тяжелый взгляд, но всё же отвёл глаза. - Вот чем я перед богом провинился, что он дал мне таких детей? - с насмешкой и горечью мужчина задал риторический вопрос. Тут бешенством накрыло Михаила. Он издеваться вздумал? Но вовремя остановился, понимая, что крики и эмоции здесь не помощники. - Никто никого не выбирает. Дети и родители могут достаться любые. - холодно произнёс старший брат с явным подтекстом. Тяжелый взгляд переводится на него, но он выдерживает его, продолжая твёрдо смотреть отцу в глаза. Замечает, что тот едва заметно улыбается. Что это? Раньше он видел эту улыбку, когда одобрительно трепал его по волосам, если тот единственный среди братьев не капризничал. Он снова гордится им? Разве он не пал в его глазах ниже плинтуса? - Верно. Вы меня не выбирали, а я вас. Но разве вы не мои дети? По-моему на то семья на то и главное, что только здесь примут твои недостатки. Я был не самым хорошим отцом, знаю. Вы терпели, разве отреклись от меня за то, что я не совершенен? Так неужели вы считаете меня такой свиньёй, раз думаете, что я четвертую вас за произошедшее сегодня? Честно, сначала мне очень хотелось, благодаря вам у меня седых волос прибавилось, а лет жизни отнялось. Я не одобряю этого, мне неприятно. Но что теперь поделать? Мне придётся принять вас такими, какие вы есть. Я ведь напортачил, мне и отдуваться. - последняя фраза была сказана почти с улыбкой. - Идиоты. Но знаете что? Вы не боитесь мне признаться, во за это я рад. Хоть у меня язык не повернётся теперь назвать вас мужчинами, характер у вас есть. Дури бы поменьше, но это пройдёт. - Такого братья никак не ожидали. Разбор полётов, крики, осуждение, всё, чего угодно, но только не этого. - Так ты не против того что мы... - решился спросить Люцифер. Мужчина вздохнул. - А что сделаешь? Чёрт с вами. Надеюсь, с Гейбом такого не будет. Только прошу, не в открытую, моё бедное отцовское сердце не выдержит. Так что вы потише. Кстати, то что, вы придвинулись друг к другу, я заметил. - со смехом сказал отец, заставив парней покраснеть.