Алена Швец — Ты - кислота, я - сахар
***
Когда Гэвин думал, что после революции что-то изменится и в его и без того долбанутой бесполезной жизни, то не предполагал, что отправной точкой станет жестянка по «имени» Коннор, который теперь вместо того, чтобы бегать за Андерсеном, как и всегда, сумел приплестись к нему в напарники, перед этим решив заодно с Фаулером устроить ему головомойку с правилами безопасности и уговорами, что они оба смогут прикрывать задницы друг друга лучше, чем это делал бы один Рид. Гэвину прикрывать чужие зады не прельщало никогда. Особенно если это — идеальная задница пластикового болванчика, который теперь работает на одних условиях с людьми. Спасибо ёбаной революции. Когда Рид думал, что революция будет раздражающей даже после того, как она прошла, то предпочел бы просто быть заменой машинам. Но все стало намного хуже: теперь вместо няньки старого алкаша Коннор стал следить уже за ним, Гэвином. Делал он это крайне раздражающе: выкидывал его сигареты, выдирал прямо из пальцев, когда детектив отходил на перекур, слал почти-спамом ему отчетность по его потреблению алкоголя и фастфуда. Гэвин в ответ слал ему смс-ками средний палец и слал куда подальше. Гэвин думал, что если уж РК800 вернется к работе, то будет такой же бездушной машиной, которой он и был в их самую первую встречу. Однако и тут он прокололся, потому что машина это в его сторону смотрела с эмоциями, а еще сочилась ядовитым сарказмом и ядом, словно стараясь от Рида, как от болячки, избавиться. Получалось наоборот. Такого Коннора хотелось задеть еще сильнее, и это стало походить на какой-то дикий фетиш, что аж иногда после долгой перепалки и не отводящих карих глаз жестянки у Рида откровенно стояло, как у подростка. Вставало на, мать его, Коннора, который казался сахарным мальчиком всегда и которого хотелось ненавидеть просто «потому что». Вставало на Коннора, который на его угрозы лишь смотрел с ехидной улыбкой и говорил хрипло и негромко, словно специально, потому что в эти моменты у Рида голова шла кругом. Гэвина вело от т а к о г о Коннора. — В последнее время вы слишком раздражены, детектив. — Нахуй иди, жестянка. — Это приглашение? Рид готов поклясться, что его щеки возгорелись так, как не пылали в шестнадцать. Андроид непринужденно улыбался, и именно это выглядело как приглашение. Думать о том, куда именно, Рид боялся, потому что посреди рабочего дня успокаивать свой стояк было не самой лучшей идеей. — Это посыл. Как будешь на месте, пришлешь фотку. Когда Гэвин думал, что после революции изменения коснутся и его не самой лучшей бесполезной жизни, то никогда бы не подумал, что отправной точкой станет Коннор. Коннор, который, вместо того, чтобы, как человек, отъебаться и заняться своими делами, словно по совету, садится к нему на колени на глазах у всех его коллег. — Я прибыл, куда вы меня послали, детектив. Фотографию приложить? Гэвина ведет от такого Коннора. Коннора, как оказалось, от Гэвина вело всегда.