Два грешника под покровом цветов

      — Николай! — крикнул Достоевский.       Тут же из воздуха появилась сначала голова клоуна с косицей, а затем и всё остальное тело, дурачась, будто вылезая из маленькой узкой трубы.       — Да, Дос-кун? ~       Если Демон звал Колю полным именем, значит, он или сердится, или предстоит серьёзный разговор.       — Снимай одежду, — совершенно бесчувственно приказал Фёдор.       — Что? — Гоголь немножечко хихикнул, но приказ выполнил.       Теперь он стоял нагишом перед своим начальником, который залез в какой-то ящик и копался в нём.       — Дос-кун, а что ты там ищешь? — поинтересовался блондин.       Вместо ответа брюнет вытащил что-то, похожее на верёвку, но блестящее в полумраке комнаты. Цепь. Тонкая металлическая цепь.       — Дос-кун? — улыбка на лице клоуна стала менее счастливой, в глазах читался непомерный страх, словно перед ним убили маленькую кошечку из двора. — Что… что ты собираешься делать? — голос дрожал, как осенний лист при урагане.       — Не бойся, — снова приказал Демон. — Грешники должны принимать свое наказание.       — Воистину, — кивнул Николай, — Но чем я отличаюсь от других твоих подчинённых, Дос-кун?       — Ты любишь меня, — совершенно холодно и безэмоционально, будто о метели в Новый год говорили.       Гоголь хихикнул.       — И что в этом плохого?       — Это с точностью до наоборот к Заповедям, — и стеганул по спине подчинённого цепью, повалив его. — Это, — опять стеганул, — Твой самый, — и опять стеганул; кровь уже летела во все стороны, в том числе и на садиста. — Страшный грех! —и треснул по голове, шее и спине одновременно. По полу растекалась бардовой и такой красивой лужей кровь, словно большущий кленовый лист.       Достоевский тряхнул рукой и подошёл обратно к ящику, положив туда окровавленную цепь. Теперь он что-то достал оттуда и вернулся обратно к Николаю. Присев на корточки, Фёдор достал из кармана пистолет, который вытащил из ящика.       — Я такой же грешник, как и ты, — обратился он к мертвецу. — С таким же грехом. Я люблю тебя, Николай, — демон склонился над лицом подчинённого и резко его поцеловал. Не отрываясь от деяния, он направил пистолет себе в висок и…

Выстрел.

      Кровь перемешалась. В одной были подмешены летние ромашки, в другой — белые, как снег, лилии.       На могилы положили именно эти цветы.       Ромашками заросли оба холмика, а где-нибудь проглядывала и лилия.       Вот так и мертвы два грешника под покровом цветов.