Новая жертва Системы

Сидеть недалеко от Вэй Усяня и Лань Ванцзи было неудобно. До молодого главы ордена Цинхэ Не доносился нежный шёпот влюблённой пары, которой даже время и смерть были нипочём. Не то чтобы Не Хуайсан стеснялся, нет. В юности он прочитал слишком много литературы непотребного содержания, благодаря чему он просто не мог смущаться ещё из-за чего-либо, но образ смущённого Незнайки поддерживать надо. К тому же, ему было горько от того, что у кого-то есть кто-то, кто его любит так сильно, что готов защищать до самого конца и терпеть любую боль. Многие думают, что новый глава ордена Не — ленивый, бесхребетный Незнайка, очень похожий на особу женского пола. Отчасти они были правы. В юности он как раз и был таким: нежным, неспособным держать саблю в руках. «Позор грозного ордена Цинхэ Не!» — так о нём говорили. Однако наступил момент, когда всё перевернулось в жизни юного заклинателя: его любимый старший брат, который должен был править долго и мудро и оставить после себя наследника, который станет следующим главой ордена, скончался. Сказать, что Не Хуайсан тогда горевал — ничего не сказать! После этого события он сильно исхудал, а затем и вовсе заперся в своей комнате в Нечистой Юдоли. Лишь один Цзинь Гуанъяо был ему тогда опорой. Он приносил Не Хуайсану всякие безделушки, сладости, помогал управлять орденом, чего не мог делать новый глава по причине неопытности и великого горя. Как-то раз глава ордена Цзинь решил, что его подопечному нужно прогуляться, и выбрал для этого Башню Кои. Словно призрак, скитался молодой глава ордена Не по тропинкам и коридорам, да так тихо, что адепты ордена Цзинь, завидев его подле себя, покрывались мурашками от страха: когда он успел подойти? Почему мы этого не заметили? Определённой цели куда именно идти у Не Хуайсана не было. Он просто шёл, пока однажды, идя по коридорам башни, не увидел Цзинь Гуанъяо, которому хотел сказать, что намерен покинуть башню Кои и вернуться в Нечистую Юдоль. Глава ордена Ланьлин Цзинь зашёл в свою комнату, а его подопечный за ним, как всегда тихо и незаметно. Собираясь уже открыть, что стоит за спиной своего друга, он открыл рот, но что-то заставило Не Хуайсана снова закрыть его. Тем временем Цзинь Гуанъяо зашёл за тюлевую драпировку, ни разу не оглянувшись. Видимо, он был уверен, что никто не сможет его потревожить. Тихо пробравшись за ним и заглянув за драпировку, глава ордена Цинхэ Не был удивлён — Цзинь Гуанъяо вошёл в обычное бронзовое зеркало, которое, похоже, было проходом в тайную комнату. Наконец, испугавшись, что его заметят, Не Хуайсан очень быстро, но всё так же тихо выскользнул из комнаты и направился в свою. Обычный человек после этого не пошёл бы больше в ту комнату по собственному желанию, но убитый горем «Незнайка» решил, что будет весьма занимательно пойти в ту комнату и осмотреться: вдруг что-то там сможет его отвлечь от давящих мыслей. План о возвращении в Нечистую Юдоль был отложен. Спустя некоторое время, когда Не Хуайсан был уверен, что владелец башни Кои не появится тут в течение достаточного количества времени, он решил совершить набег на тайную комнату. Ночью. Естественно, там была стража, но прошмыгнуть мимо неё для ученика самого Не Минцзюэ не было невозможным. Приготовившись, он в одно мгновение прошмыгнул мимо охраны и влетел в комнату Цзинь Гуанъяо. Всё в комнате выглядело так же, как и в ту ночь, когда Не Хуайсан был здесь в первый раз, как будто время тут остановилось. Зайдя за тюлевую драпировку так же, как и Цзинь Гуанъяо, он увидел всё то же зеркало. Бронза немного переливалась в тихом свете луны, но любоваться у Не Хуайсана времени не было. Он аккуратно подошёл к зеркалу и протянул руку. По ту сторону зеркала другой он сделал то же самое. Ожидая почувствовать холод, Не Хуайсан прикоснулся к зеркалу, но его рука ничего не почувствовала, лишь прошла сквозь бронзу. Осмелев, он сделал шаг и увидел перед собой… нечто ужасное. Не Хуайсан всем телом почувствовал тёмную энергию, что переполняла воздух. Повсюду лежали разные книги и артефакты, от которых и исходила эта энергия. Вдруг он почувствовал нечто знакомое, что знал с детства. Обернувшись, он понял, что испускало эту другую, знакомую энергетику, и непроизвольно его глаза наполнились слезами. На одной из полок лежала голова его брата, Не Минцзюэ, у которой были закрыты глаза и нахмурены брови. Подойдя к голове, он, плача, положил свою руку на волосы своего брата и погладил их. Внезапно его прошибли чужие воспоминания. Перед глазами пронеслись моменты из жизни прошлого главы ордена Не. На некоторых из них он был ещё молодым пареньком, учащимся управлять своей саблей. На других он был уже достаточно взрослым и учил уже самого Не Хуайсана искусству владения оружием, который, однако, не хотел этого делать, а желал лишь отправиться в свою комнату и познавать другие искусства — каллиграфию и музыку. Воспоминание сменилось на следующее — последнее для Не Минцзюэ. Не Хуайсану было больно смотреть на воспоминания обезумевшего брата, и слёзы с новыми силами потекли из глаз. Внезапно всё стихло. Перед глазами стало темно. Не Хуайсан думал, что уже вышел из воспоминаний своего брата, но вдруг в его уши полилась прекрасная музыка. Ноты, плавно следовавшие одна за другой, мягко успокаивали разум, пока вдруг, совершенно незаметно, музыка стала иметь совершенно другой характер! Она призывала бесчинствовать и наполняла неуправляемой яростью! От страха Не Хуайсан отдёрнул свою руку от головы Не Минцзюэ, и тут же эта ужасающая музыка прекратилась. На первый взгляд она казалась совершенно обыкновенной, но для чувствительного к таким вещам Не Хуайсана музыка сильно давила на мозг. Быстро выйдя из комнаты, он бесшумно и осторожно понёсся в свою, на бегу обдумывая всё, что случилось минуту назад. Дело в том, что глава ордена Цинхэ Не уже где-то слышал эту музыку, но не обращал на неё внимания, хотя и стоило бы! Лихорадочно думая, он бросился на свою кровать и зажал лицо подушкой, пытаясь утихомирить начавшуюся головную боль. И тут ему как будто дали внезапную пощёчину! Эту музыку играл Цзинь Гуанъяо для Не Минцзюэ! Наличие тайной комнаты, наполненной тёмными артефактами, и убийство или причастность к убийству его брата определённо указывали на то, что глава ордена Ланьлин Цзинь далеко не такой святой, каким хотел показаться. Наполненный яростью, вперемешку со всепоглощающей грустью, Не Хуайсан решил начать план о разоблачении Цзинь Гуанъяо. Так он и оказался здесь, около Старейшины Илина, его возлюбленного, главы ордена Юнмэн Цзян, главы ордена Гусу Лань и главы ордена Ланьлин Цзинь. Это немного даже походило на собрание глав самых знаменитых орденов. Эта мысль почти заставила Не Хуайсана хмыкнуть от смеха, но как же! Он ведь напуган! Он не может смеяться в такой момент! Сейчас Не Хуайсан ждал подходящего момента, чтобы, используя кого-нибудь из присутствующих, покончить с убийцей своего возлюбленного брата. Хоть бывший глава ордена Не и был страшен своим нравом, для Не Хуайсана он всё равно оставался старшим братом и был любим. Ради него младший смог даже измениться до неузнаваемости, разработать многолетний план по уничтожению его убийцы и многое другое. К сожалению, Не Хуайсану пришлось делать то, о чём он и представить раньше не мог, но ведь цель оправдывает средства, не так ли? Внезапно послышался глухой стук, а затем в только что распахнувшиеся двери влетело тело Призрачного Генерала. После этого в зал вошёл… *** Не Хуайсан в ужасе проснулся. Обливаясь холодным потом, он поднялся со своей кровати и осмотрелся всё ещё затуманенными ото сна глазами. Вся обстановка в помещении, где он стоял, смутно напоминала его комнату в Нечистой Юдоли, однако многое всё же отличалось. Но ведь он только что был в другом месте! В голове пронеслись недавние события. Вот он за ужином весело общается со своим братом под бормотание телевизора, а затем идёт спать. Получается всё то, что произошло, было лишь странным сном? И это хорошо: Не Хуайсан не желал той жизни, ведь там он потерял брата и на него была возложена огромная ноша правления целым орденом! А здесь он живёт припеваючи со своим братом в трёхкомнатной квартире в Пекине, является совладельцем сети баров «Нечистая Юдоль», принадлежащих Не Минцзюэ (хотя никто у них в семье не увлекается пьянством), к тому же занимается любимым делом — рисует высокорейтинговые маньхуа, с выпуском которых ему помогает любимый старший брат. Правда, братец не был в восторге от того, что Хуайсан рисует именно ЭТО, но ради младшенького готов терпеть всё, хоть и скрипел зубами. Но это не единственное, что его не устраивало: Не Минцзюэ злился из-за того, что его младший брат, хотя и имел некоторые проблемы со здоровьем, проводил слишком много времени за столом. «Новые глаза и зад в тридцать лет тебе никто не пришьёт!» — всё время повторял он. После этих замечаний он обычно ждёт, когда Не Хуайсан закончит с работой или немного на что-нибудь отвлечётся, хватает парня за шкирку и тащит в какой-нибудь парк, чтобы «проветрить мозги», где покупает ему мороженое с кучей разных шариков, а затем просто ходит и разговаривает с ним. И Хуайсан очень благодарен своему брату за это: если бы его не было, он бы, может, уже загнулся бы от постоянной работы и питания всяким полуфабрикатным пластиковым дерьмом, к тому же, просроченным. А так Не Минцзюэ кормит его сбалансированной пищей, не меньше трёх раз в день, и следит за тем, чтобы младший брат выполнял всякие упражнения для глаз и позвоночника. Разве у Хуайсана не идеальный брат? Почти. Он идеален во всём, но его характер оставляет желать лучшего. Слишком вспыльчивый, он может натворить много всякого, из-за чего младший брат вынужден ходить на разные деловые встречи вместе с Минцзюэ, но не подумайте! Не Хуайсану нравится помогать брату в таких делах, тем более, что слишком прямолинейному старшему братцу было бы сложно без младшего, который своими речами мог раскрутить любого бизнес партнёра (таким образом, их бары стали очень известны и процветающими). Однако всё же случается так, что Не Минцзюэ может сорваться на брате. После таких инцидентов мужчина ходит хмурый, а его брат тихо дуется в своей комнате. Спустя несколько часов взаимной молчанки, Хуайсан, услышав, что входная дверь открылась и тут же обратно закрылась, тихо приоткрывает свою и как всегда видит ведёрко с его любимым мороженым (где брат его всегда прячет?!) и записку возле него со скупым «прости». Вроде мелочь, но для Не Минцзюэ это большой подвиг, и злость у Не Хуайсана после этой маленькой записки потихоньку пропадает, а съев ведёрко мороженого, все обиды на старшего брата вообще бесследно исчезают, словно их и не было. Словно читая мысли младшего, Минцзюэ возвращается в их квартиру, и, не разуваясь, как всегда хватает любимого младшенького и тащит его на улицу, выгуливать. Обычно на прогулках многие взгляды прикованы к ним: молодой крепкий мужчина, в самом расцвете сил, и парень, нежный, словно лотос. Они похожи, но одновременно такие разные! Этот контраст завораживал, и многие девушки подходили к ним, чтобы познакомиться и попросить номер, но оба отказывали. Минцзюэ потому, что женщины и женитьба его не интересовали — слишком много обязанностей. Для него страстью была работа. Что до Хуайсана… почти та же причина. Его не привлекали девушки. Вообще. И ни для кого это не было секретом — если разговор с кем-то заворачивал в подходящее русло, парень предупреждал собеседника (если, конечно, он не бизнес партнёр). И если у него был шанс замутить с каким-нибудь парнем, у которого был «небесный столб» небывалых размеров в штанах, он никогда не отказывался, к тому же, младший Не привык быть снизу, и слащавые мальчики его мало интересовали. Однако таким отношениям быстро приходил конец: либо парень оказывался козлом, любившем завести отношения на стороне, либо по каким-то странным причинам прекращал с ним общение. Не Хуайсан догадывался, почему: перед этим, обычно, его парни знакомились с братом, а он, как и подобает старшим братьям, немного им угрожал. Хоть «немного» у Не Минцзюэ означало «Если ты обидишь моего брата, я найду тебя и буду пытать тысячелетиями». Младший уже к такому привык, но слабонервные ухажёры после таких речей могли открывать бизнес по производству кирпичей и, недолго думая, разрывали отношения с Хуайсаном. Минцзюэ был доволен, а его брат раздражался. Однако это всё быстро забывалось, и будни братьев возвращались на круги своя, пока не заявлялся новый ухажёр. И так по кругу. В общем, живя такой шикарной жизнью, легко было забыть тот страшный сон с монстрами и мёртвым братом. *** В один чудесный вечер Не Хуайсан снова улетел из-под тёплого братского крыла искать приключений на свою многострадальную пятую точку. На этот раз он решил наведаться в один из своих любимых клубов, где с одним из барменов он даже умудрился завязать некое подобие дружбы — тот объявил, что является самым преданным поклонником великого художника, чьи маньхуа он перечитывал множество раз и все выпуски хранил как реликвии (наверное, это смотрелось смешно с такими-то развратными обложками). Уговорив своего идола дать ему автограф, Мо Сюаньюй, именно так звали того бармена, которого Не Хуайсан, вроде бы, где-то уже видел, поклялся, что готов исполнять всё, что пожелает Не Хуайсан. Самому же художнику это оказалось на руку — фанат бы каждый раз предупреждал его, не подмешал ли какой-нибудь мудак ему в напиток чего-нибудь не самого приятного, а бармен был только рад услужить: не хотел же он, чтобы великий Пигу Би Юиндао Хао* слёг с болезнью или чем-нибудь похуже, из-за чего не смог выпускать новые шедевры. Парень оказался даже слишком инициативным: как-то даже предложил, чтобы он стал бойфрендом Не Хуайсана, ибо чувства бедного идола могут быть безжалостно растоптаны расставанием с очередной неблагодарной мразью, а Мо Сюаньюй бы надёжно хранил их и берёг. Ответ на это предложение художник ещё не дал, но обещал парню подумать. Уже стоя около дверей в «Призрачный Город», Не Хуайсан слышал громкую музыку, доносившуюся из здания, и уже собирался войти, как мимо него прошмыгнул какой-то тип. Неодобрительно покачав головой, словно седой двадцатичетырёхлетний старик, и почти пожаловавшись ветру на непочтительное отношение юной молодёжи к преклонному возрасту, парень, наконец, вошёл. Его взгляду предстала картина из множества ярких красок, но кое-что особенно привлекло его внимание — смутно знакомая мордашка какого-то паренька, сидящего на коленях у какого-то не вызывающего доверия типа, который, совершенно не стесняясь, лапал его за зад. Попытавшись изо всех сил напрячь мозги и вспомнить, где и когда паренёк мог ему встретиться, Не Хуайсан снова был безобразно оттолкнут ещё одним представителем невоспитанной части населения Земли. Тут вдруг у него словно лампочка в голове зажглась! Тот, кого лапают сейчас за зад — несомненно Вэй Усянь, персонаж его сна, однако тот тип, на котором Вэй Ин сейчас сидит, точно не мог быть Лань Ванцзи! В шоке он перевёл взгляд на того представителя «гомо-невоспитанно-сапиенс», который его оттолкнул. Эта вторая особь выглядела весьма странно для места, в котором находилась: зелёная рубашка с принтом бамбука на простой белой футболке, чёрные брюки и строгие очки совсем не делали его похожим на обычного посетителя гей клуба. Раскрыв свой любимый веер, Не Хуайсан попытался спрятать свою растерянность за недовольством и упёр свой взгляд в хама в зелёной рубашке. Незнакомцу, видимо, надоело, что на него пялятся как на противного жука и, полностью отзеркалив позу Не Хуайсана, прикрыв половину лица веером (и откуда у него этот аксессуар?!), начал пялиться на него с таким же недовольством. А потом заговорил: — Не жди, что я извинюсь. И тут у него в голове словно послышался звук включения Windows, и механический голос будто из гугл translate произнёс: «Приветствую нового пользователя. В данный момент вам доступна миссия «Починка отношений отп». Желаете продолжить?» Перед лицом высветилась табличка как из какой-нибудь игры с большой зелёной надписью «ДА!» и совсем маленькой «нет» в уголке. Похоже, парень слишком долго сверлил взглядом это громадное «ДА!», из-за чего оно как-то самопроизвольно нажалось, и всё тот же голос его проинформировал: «Миссия принята. Инструктаж будет проведён в ближайшее время. Оставайтесь с нами» Не Хуайсан успел лишь подумать "Какого хрена?!", перед тем, как в глазах потемнело и он упал в обморок, прямо в руки тому хаму с веером. *屁股比陰道好 (кит.) — Переводится как «Член лучше, чем вагина», является псевдонимом Не Хуайсана.