Шанс на лучшую жизнь

      Ник никогда не желал мириться с тем, что этот мир был создан только для травоядных. Они, от мала до велика, жили свободно и чувствовали своё превосходство над законами самой природы. Они создали себе рай, в котором он, маленький глупый лис, и все его хищные собратья, вынуждены были выживать.       Ник никогда не желал мириться с тем, что холодная сталь намордника, облегавшего лисью мордочку, мешала нормально дышать, а тяжелый ошейник, плотно обхватывающий тонкую детскую шейку, мог причинить сильную боль и постоянно напоминал об их участи.       Не справедливо.       Объяснения отца не особо помогали. — Понимаешь, сынок, так заведено, — отвечал отец каждый раз, как юный лис задавал один и тот же вопрос. — Мы можем причинить вред другим, поэтому это, — постукивал он по ошейнику Ника, — единственный способ оградить себя от неприятностей. — Наши предки были убийцами, Ник, мы до сих пор едим мясо, поэтому нас боятся, — продолжал объяснять ему отец. — Но я не хочу убивать, пап, — обречённо говорил Ник и поднимал свои по-взрослому осознающие глаза на старшего лиса. — Я знаю, дружок, — отец утешающе гладил его по голове. — Я знаю, — и надевал на его мордочку намордник, чтобы вывести на улицу. Каждый раз.       Не справедливо.       Ник всегда мечтал стать бойскаутом. Но хищникам это было запрещено. Он со скрежещущим сердцем смотрел на счастливые лица мальчишек с галстуками, которые старались не пялиться на него.       Невежливо.       Он с трудом сдерживал слёзы от горькой обиды и просил отца отвести его домой.       Ник не выдержал в двенадцать. В двенадцать лет он сбежал из дома, оставив рыдающей матери и потерянному отцу прощальную записку. В двенадцать лет он утонул в озере в угнанной машине. Поиски полиции и спасателей не дали результата. Ошейник ЛУн034 был отключен — мёртвому он без надобности.       В двенадцать лет Ник обрел свободу, которая оказалась ещё большим рабством. Он уезжает в Зверополис, этот ад для хищников. И скрывает ошейник под воротом рубашки.       В двадцать лет Ник понял, что нужно срочно что-то предпринять — правительство сменило политику в отношении хищников. На первый взгляд казалось, что это новый, лучший этап в их жизни.       Под ярким фантиком оказалось отвратительное содержимое.       Намордники были отменены. Ошейники видоизменились: раньше сдерживающий эффект достигался небольшим разрядом тока и фиксированием челюсти. Сейчас же разряд тока стал неконтролируемым. Он убивал.       Помимо номера новые модели хвастались длинной полоской диода. Зелёный — ты жив. Красный — мертвец. И обмануть не получится.       Ник, по своим связям, нашёл подпольную мастерскую. Всего двадцать четыре часа и его шею украшал «новый» ошейник.       Ник ухмыльнулся лису в зеркале, потому что этот диод никогда не запылает красным.       Ник вздрагивал при каждом вое сирены. Внутри всё сжималось при виде полицейского патруля.       Каждый раз.       Ник боялся быть пойманным. Он не платил налоги, не ходил каждый месяц на перепрограммирование ошейника, не числился в списках лисьих вообще. Ведь Николаса Уайлда не существовало вот уже двадцать лет.       Ник вёл себя весьма нагло, как и подобает лису, но внутренне буквально умирал от ужаса, когда Джуди Хоппс решила его шантажировать.       Это конец.       Ник не понимал, что именно им двигало: превобытный страх быть раскрытым, возможное наказание или же симпатия к ней.       Ник не знал точно, почему ввязался в эту опасную игру. Ему было странно осознавать, что хищники, эти угнетаемые существа, буквально сходили с ума. И не умирали.       Разряд неконтролируемый.       Ник упивался отчаянием Джуди, когда расследование зашло в тупик. Ник упивался собственным отчаянием. Ад выходил из-под контроля властей. — Но он был здесь. Ник, скажи им! — молила она, когда почти был поставлен крест на её карьере. — Поверить лису, Хоппс? — грозно хмыкнул Буйволсон. — Она ничего вам не отдаст, — Ник сделал глубокий вдох и посмел возразить капитану полиции. — Не волнуйтесь, шеф, — дрожащим голосом молвила Джуди, — на нём ошейник, он не сможет причинить мне вред.       Ник сладострастно улыбнулся и оттянул ворот рубашки, потому что её слова режут сильнее. Больнее. Мимо цели. — Спасибо, Ник. Ты спас меня.       Ложь.       Он не может спасти. Он — ходячая опасность. И из них двоих это известно лишь ему. — Не за что, — равнодушно бросил он и устремил взгляд вниз по канатной дороге. — Я всегда хотел быть бойскаутом, — Джуди вышла из оцепенения, — но этот мир не создан для мне подобных. Это… тяжело.       Ника разрывало на куски знание, что кто-то решил от них избавиться. — Разряд вовсе не неконтролируемый, Джуди, — весело злорадствовала овечка. — Он не убьёт. — Зачем? — Джуди смотрела на лиса и мысленно прощалась с жизнью. — Чтобы загнать их в вечное рабство. Потому что этот мир создан только для таких, как мы, мисс Хоппс. Прощайте.       Горящие безумием зелёные глаза. Рывок. Звонкий женский крик. Контузия. — Это черника, Барашкис, я угощаю, — зелёные глаза лиса пылали удовлетворением. — Сама выращивала, — теперь черника его любимая ягода.       На конференции по случаю раскрытия самого масштабного преступления и церемонии вручения наград и благодарностей Ник рассказал Джуди правду.       Зайчиха дотронулась до ворота рубашки, улыбнулась и предложила рассказать всё полиции.       Ник согласно кивнул. Потому что в Зверополисе — этом аду для хищников — она — шанс на лучшую жизнь.