Они называют это любовью...

— Может ты уже заткнешься? И тебе, Тём, спасибо, — у меня вот-вот начнётся последний экзамен у самого жуткого препода всех времён, который вгоняет меня в смятение и заставляет чувствовать себя некомфортно лишь одним только присутствием, а они не перестают меня подначивать и всячески мешать мне тратить свои последние минуты на повторение материала. Конечно, от этого уже толку никакого не будет, но хотя бы какая-то уверенность, да добавится. На самом деле, становится только волнительнее. Вы наверное удивлены тем, что я заговорила с Артёмом? Он не последний в списке моих новых знакомых. Ну как новых, я их уже знала, просто мы не так близко общались, как сейчас. И этот список медленно, но верно, продолжает пополняться. Всё началось после того, как на следующий день, после небольшой пьянки, в честь чего, я понятия не имею, к нам домой завалились четверо из неизвестного мне количества собутыльников Егора… Flashback — Ну зачем же так шуметь, я и с первого раза услышала, — неторопливой походкой,  я преодолела коридор, ведущий прямо к двери, в которую, ни свет, ни заря, кто-то очень настойчиво ломился. По пути мне даже перехотелось открывать дверь и появилось желание сделать вид, что никого нет дома, и вообще, это квартира продаётся. Но, как только в мой ещё не до конца проснувшийся мозг снова вторгся шум от нескончаемой дроби, в ничто не повинную дверь, мне пришла замечательная идея: сделать то же самое с головой этого невежи. Поэтому, всё так же недовольно бухтя под нос, но с появившимися силами, я резво открыла дверь, перед этим посмотрев в глазок.  — Гриш, ты что, сдурел? Ты время видел? — Видел, — у-у-у, да, он не только время не видел, но и своё состояние, тоже где-то потерял. То опираясь рукой о стену слева от меня, то хватаясь за точно такого же трезвинника Диму Королёва, пытался удержать равновесие парень. Диму я узнала только потому, что Ракитин мне показывал смешные фотки на которых он и присутствовал. Но из-за того, что Королёв вечно опускал голову вниз, пытаясь найти свою последнюю частицу трезвого ума, его было тяжело узнать. — Шесть часов утра! Нет! Даже нет шести! Ты зачем пришёл? Тебя никто не звал, — мои глаза бегали то по незванному гостю, то по недавно покрашенным стенам подъезда, из-за которых запах свежей краски успел просочиться в квартиру и пометить ничем не защищённую одежду (имею ввиду шкаф). Через какое-то время я заметила, что за Ляховым и его другом кто-то мельтешит, поэтому, чтобы разглядеть повнимательнее, открыла дверь пошире. Передо мной престала очень даже знакомая личность, в таком же состоянии, что и эта парочка. Я видела его всего пару раз, и нам не удавалось общаться. Это товарищ Ракитина, а вот имя его…имя… Никита. Кажется. У него довольно странное прозвище, но вот какое, это уже вспомнить моему сонному мозгу не под силу. То, что я вообще запомнила такое количество имён уже невероятно. В буквальном слове, повис на Никите, всеми нами знакомый Артём и что-то яро пытался ему доказать. Его речь была настолько невнятной, что разобрать какие-то слова было просто невозможно, но зато руками махать у него получалось отлично. Он несколько раз успел стукнуться о дверь и столько же раз перед ней извиниться за грубость. — Может впустишь нас? — Ляхов с трудом проговорил эту фразу и попытался сделать максимально серьёзный вид, чтобы я точно не смогла ему отказать под таким «напором»  харизмы, но о каком напоре может идти речь, если он, даже по трезвому, авторитета для меня не представляет. Безусловно, если у меня произойдут некие неурядицы, я могу на него положиться, как и он на меня. Я не побоюсь этого слова и смело скажу, что мы друзья. Мы очень даже неплохо спелись. Но вот, что касается авторитета, то тут парень провалился по всем фронтам. — И в конце к-концов, это не твоя квартира, какого чёрта ты в ней ком-м-мандуешь? — Не смотря на то, что ваш верный друг не дошёл до такой же кондиции, я могу сделать так, что эта квартира станет моей за считанные секунды, — мне нужно было что-то возразить и не ударить в грязь лицом, поэтому пошла на наглый блеф. Я несколько раз повторила свои слова в голове и убедилась, что звучала очень правдоподобно, особенно для пьяного Гришани, которого в таком состоянии можно обвести во круг пальца на раз-два. Да, и трезвого тоже, чего скрывать. На самом деле, мне просто не хочется их обхаживать в столь раннее время. За место этого, я хочу пойти спать, ведь Ракитин за меня не будет делать такие знаки гостеприимства, я даже сомневаюсь, что он вообще поднимется с кровати встретить своих друзьяшек. — Я и не против, — прямо надо мной раздался загробно-хрипяший голос. Эхо разлетелось по всему подъезду, а в моих глазах потемнело от ужаса. Я начала слышать стук пульса в ушах и на какое-то мгновение замерла. Осознав, что никого, кроме Егора, в квартире нет, я со спокойной душой обернулась. Он стоял, засунув руки в карманы и лениво зевая. — Вы чего расшумелись? Не знали, что люди спят в это время?  — Нам некуда больше идти, а эта мигера нас не пускает, — наглости ему не занимать, да, что там говорить, он родился таким. Бесстыже жалуется на меня, прямо как маленький ребёнок, которому злая мамуля не дала конфетку.  И от которого разит перегаром. — Нам некуда больше идти, — я передразнила Гришу, настолько приближённо к его речи, насколько меня хватило, а затем продолжила свои попытки прогнать нарушителей моего сна и заслуженного отдыха, — бедняжки какие. Мы не ваши родители, ступайте туда, от куда пришли. Я разливала нам всем чай, пока пьяная свора разговаривала о наболевшем. Егор стоял около окна, оперевшись о подоконник, и слушал ребят, периодически вставляя свои пять копеек в их бессмысленную беседу. Для незванных гостей, я выбрала самые некрасивые кружки, которые только могла найти, и держала чайные пакетики дольше обычного, некоторым даже заварила два одновременно, чтобы они поперхнулись от горечи напитка. — Печенье предлагать не буду, его нет, конфет тоже. Для вас, безусловно, — я поставила кружки перед мальчишками и внимательно проследила за их действиями, следуя взглядом за каждым движением. — Ну, заканчивай дуться, — Артём отпил чай первым, а моё сердце сжалось в предвкушении, — кхе-кх-кхе, какая же бурда! — Это тебе после спирта так кажется, очень вкусный чай, Егор выбирал, — я деловито отхлебнула из своей кружки, показывая, что якобы пью божественный напиток. — Да? — Кулик задумался, почесал репу, и отхлебнул ещё раз. Его брови снова сдвинулись друг к другу, а глаза превратились в щёлочки. Он отодвинул кружку подальше от себя и грустно посмотрел сначала на неё, а затем на меня. Увидев, что я абсолютно спокойно пью, точно такой же по его мнению чай, расстроился ещё сильнее, — видимо чаи — не моя стихия. Мой взгляд буравил опечаленного Тёму какое-то время, затем перешёл на Диму. Его всё устраивало, потому что он уже успел допить свой чай и сейчас тянется за кружкой Кулика. Ракитин, о котором я благополучно успела забыть, пока наблюдала за Артёмом, начал очень громко смеяться, постукивая рукой по подоконнику и издавая странные звуки умирающей чайки. В моей же груди заскреблись кошки, потому что расстроенный и обманутый Кулик, пробудил во мне чувство совести. Что очень удивительно, потому что во мне никогда оно не пробуждалось при виде пьяных людей, я всегда считала, что распитие алкоголя является наивреднейшей привычкой и в будущем, если делать это на постоянной основе, превратиться в что-то ужасное. Но пьяный Артём стал исключением из этих правил — это очень спокойный и послушный мальчик, который вызывает только умиление. Поэтому, мне стало его жалко и жутко стыдно за свой поступок. — Давай я тебе другой заварю? Этот тебе будет по вкусу, — он недоверчиво посмотрел на меня, но всё же положительно мотнул головой, — а что это за шум? Мы переглянулись. Никиты не было. Он нашёлся в прихожей на пуфике, нагнувшийся к кроссовкам, чтобы разуться, но подозрительно расслаблен. Шум исходил от него: это был храп. Егор предложил оставить Никиту здесь, потому что в данный момент перетащить его в другое место является непосильно задачей. Когда все напились чая и всё-таки наелись печенья, которое я решила им дать, чтобы они хоть немного пришли в себя, Егор позвонил Роберту, в надежде на то, что он их заберёт. После нескольких неудачных попыток мы бросили эту затею, решив уложить всех спать. Никита и Дима остались в гостиной на диване…не с первого раза, но остались. Им всё не нравилось, они тысячу раз вставали и уходили к нам в комнату, что-то пели, в общем и целом, просто ужас. Артём с Ляховым расположились в моей комнате. С ними никаких проблем не было: Тёма — умничка, который без всяких слов, с помощью Егора, дошёл до спальни, разделся и спокойно лёг спать. Гришаная немного потрепался о жизни, что ему свойственно, но вскоре последовал примеру Кулика и тоже заснул. Flashback end. Удивительная, и в то же время жуткая история, потому что унимать в лабуды пьяных людей — непосильный труд, это настолько нас выматало, что как только наши головы коснулись подушек, мы сразу заснули, и даже перестали реагировать на бродящего по дому Никиту. Вернувшись из своих мыслей я взглянула на часы, поняв, что время уже подошло, быстренько всунула все свои тетрадки Егору и под какую-то молитву в исполнении Артёма, зашла в аудиторию. *** Ракитин нашёл ёлку, где-то у себя в комнате, и поставил её с самого сранья, потому что ему якобы не спалось. А сейчас гоняется по квартире, в попытках найти коробки с игрушками, которые не помнит куда подевал, ведь, как он говорит: «Я не ставил ёлку сто лет и надеялся столько же не ставить». А я, такая кака, промыла ему все мозги. Послышался шум и ругань, затем из коридора вышел Егор, волоча за собой огромную пыльную коробку. — Я думал, она меня задавит, — Ракитин кинул её на бедный журнальный столик, который держится из последних сил, чтобы не рухнуть, а сам с довольной миной уставился на меня, — разбирай! Всё его лицо было препачкано пылью. Мой смех незамедлительно раздался по комнате и я откинулась на спинку дивана в конвульсиях. Немного успокоившись, я вернулась в прежнее положение. На меня уставилась пара удивлённых глаз. — Всё ок? Могу лёд принести охладиться. — У тебя лицо грязное, — сначала его брови поднялись вверх, потом он издал звук «а-о» и попытался что-то исправить футболкой, но у него получилось только размазать всё ещё сильнее. Я снова громко рассмеялась, наклонилась вперёд и начала стучать по его коленке, чтобы в полной мере показать на сколько мне смешно. Егор терпеливо ждал, ждал, ждал. Потом резко наклонился ко мне, взял за щёки и много-много раз чмокнул меня во всё ещё смеющиеся губы, затем замедлился, немного углубив поцелуй. Громко чмокнувшись в последний раз, мы потерлись носиками, он потёрся о мою щёку своей, потом другой…подождите. — Ты что делаешь?! А ну-ка, отстань! Егор! — я начала уворачиваться от настырного парня и отталкивать его всеми силами. Это не принесло никаких плодов, поэтому я стукнула его пару раз в бок. Он отступил, развернулся и убежал со смехом, похожим на гогот гуся. Просто измазюкал меня в пыли и убежал.