Что с Тобой творит Король?

Еще один день, еще один аванпост. Еще несколько десятков убитых людей и зверей. Еще несколько высказываний Сабала о вере, и несколько высказываний Амиты о наркотиках. Никого не волнует, чего хотел бы сам Аджай. Лидерам Золотого пути повезло с тем, что их "наемник" достаточно терпелив. *** Аджай был весь в крови и на нервах после аванпоста. Была глубокая и ,на удивление, теплая ночь. Обычно в Кирате по ночам холодно, но сегодня было исключение. Возможно, потому, что люди праздновали День Бога Калора, бога тепла и солнца. Аджай не сильно верил в эту мифологию. Но погода приятно удивила. Почему не сильно? Просто ему в жизни не хватало доказательств. Чуда. Эмоций. Того же тепла от этого сраного бога. Сильный, человек скала, безэмоциональный. Так думали лидеры Золотого пути, и поэтому посылали его на самые жесткие задание. Сабал же мог отсиживаться в Банапуре под предлогом, что, возможно, это задание не приемлемо из-за его вероисповедания. Амита же женщина, так по крайней мере говорил Сабал, и поэтому ей нельзя в бой. Сам Аджай в этом иногда сомневался, вспоминая сколько девушек воевало в рядах Золотого пути. Но это дело Амиты и Сабала, Аджай старался не лезть в эти дела. Но вот в Армии короля, Аджай просто не мог этого не заметить, не было ни одной женщины. Походу, даже сам Пэйган Мин относился к женщинам более уважительно, нежели мудрый лидер Золотого пути. Его бросило в дрожь при мысли о Пэйгане. Он встряхнул головой, попытался очиститься от гнетущих его мыслей. В это же время он вышел к озеру, неожиданно для самого же себя. Но потом он понял, что это озеро недалеко от Банапура, возле которого стоял маленький храм, и там обычно жгли трупы погибших солдат Золотого пути. Кострище. На озере было прекрасно. Луна замечательно отражалась в воде, создавая красивый путь. Но не Золотой. А белоснежный, как волосы Пэйгана Мина. "Было бы не плохо смыть с себя кровь. Погода замечательная, вряд ли я простужусь, если немного отдохну здесь"- подумал Аджай. Кровь его врагов уже начинала сворачиваться, создавая неприятные ощущения на нежной коже, которая, на удивление, не загрубела от постоянной бойни, грубой одежды и всего прочего. Местами кровь была еще липкая и противная. И иногда даже горячая, как будто только что пролилась. Аджай скинул рюкзак со снаряжением, предварительно спрятав его под куст побольше. Чертовы киратцы были готовы украсть все даже у своих. Так же он снял свою любимую куртку, и всю остальную одежду. Зайдя по колени в воду, Аджай понял, как давно он не мылся полностью, а не просто "проснулся-помылся-убежал". Кровь и грязь под ногтями заставило его лицо скривиться. Он зашел по пояс, потом по грудь. "Почему вода такая прозрачная?"-он начал шевелить руками, смотря на них, как бы развлекаясь. Ну а что, взрослый, военный человек. Он даже хихикнул, смеясь со своей глупости. Аджай начал смывать с себя кровь и грязь, но заметил, что вода вокруг стала красной. И тут он заметил длинный порез вдоль вены на своей руке. В глазах резко потемнело. Сын Мохана резко обернулся, и посмотрел на путь, по которому он вышел сюда. По всей дороге были видны капли крови. Видимо, тот особо брыкающийся солдат Армии Короля и верный слуга Пэйгана таки полоснул его. И довольно таки серьезно. Но Аджай просто-напросто не заметил этого, его голова была занята другими мыслями, а руки другим делом. Убийством. Какой вообще идиот придумал план освободить аванпост ночью? И еще без огнестрела? Зачем это вообще было? Типа втихую? Что бы Король не узнал, что Золотой путь угнал еще один аванпост? Сын Мохана посчитал командира идиотом. Если они думают, что Пэйган Мин настолько глуп, и что у него нет связей ВЕЗДЕ, то они точно не выиграют эту войну. Но этот аванпост Аджай таки освободил. Сознание начало гаснуть, вода стала резко ледяной, и ноги Аджая подкосились. Почему то на берегу стоял Пэйган. В своем обычном розовом костюме. Он держал руки в карманах, загадочно глядя на луну. На его голове была корона, но не прекрасная и величественная, а пластиковая и детская, с пластмассовыми камушками. Да еще и с пушком. Но он все равно выглядел сногсшибательно и особенно прекрасно при это лунном свете. Мин заметил Аджая, и начал подзывать его к себе. Тот не мог и сдвинуться с места. Как бы он не старался, но руки и ноги отказывались двигаться из-за воздействия "ледяной воды". Только с его губ и слетало тихое "Пэйган...Пэйган..спаси" "Мальчик мой, иди ко мне" Последним, что увидел Аджай, прежде чем его голова полностью погрузилась под воду, это был Пэйган Мин, стоявший на берегу и смеющийся над его беспомощностью. *** Незнакомый потолок. Мох прорастал сквозь камень, кое где капала накопившаяся влага. Сын Мохана открыл глаза и его сразу же пробило холодом, хоть он и был накрыт каким то пледом с разноцветными латками. Да и лежал он на подушке, а не на рюкзаке, как обычно. "Где же я?" Он попытался подняться, но оказывается, что напротив него кто то сидел, и чья то рука легла ему на грудь, приостанавливая его. -Лежи, если ты резко встанешь, то опять потеряешь сознание. Аджай узнал юный голос Бхадры. Но что Бхадра делает рядом с ним? Он повернул голову, и посмотрел на девочку вопросительным взглядом. Та только стушевалась и сказала: -С тобой тут хотят поговорить. Сейчас я его позову. Бхадра вышла из, так называемой, комнаты, шторка за ней, которая была тут вместо двери, пошатнулась. Аджай проводил ее взглядом, и заметил, что его левая рука была перевязана, а сквозь бинт кое-где проступают капли крови. Но что вчера произошло? Тут в комнату, немного нервно покачивая своим хвостиком, зашел Сабал. Вид у него был взволнованный и подозрительный. -Брат, как твое самочувствие? - он сел на то же место, где до него сидела Бхадра. - Тарун Матара сразу же связалась со мной, как только нашла тебя. Она оказала тебе первую помощь. Она спасла тебя.- Сабал посмотрел на выход-Богиня. -Что? Она меня где то нашла? Что вообще вчера произошло? Кажется, я ничего не помню. Аджай снова попытался сесть, но голова действительно сильно закружилась, и его подкосило, но он все же оперся на свою целую руку и остался в сидячем положении. Сабал посмотрел на него слегка удивленным взглядом. -Брат, ты чуть не умер. Бхадра нашла тебя в воде, когда ты уже почти не дышал. Она пошла набирать воду для утренней молитвы, и обнаружила тебя тонущего.-он кивком указал на раненую руку Аджая-Большая потеря крови. Резко выражение лица лидера Золотого пути изменилось. Оно стало таким напряженным и подозрительным. -Ты что, пытался покончить с собой, сын Мохана? Глаза Аджая широко раскрылись от шока. Неужели и в правду..? -Что ты такое говоришь? Я сомневаюсь, что это было...самоубийство. По крайней мере, я такого не помню. Сабал же в ответ принял задумчивую позу, сложив руки у лица кулак. -Тогда последний вопрос, сын Мохана. -Говори, Сабал. Тот же тяжко вздохнул и очень подозрительно на него посмотрел. -Почему ты звал Пэйгана Мина перед своей смертью?