«Тот, о ком слагались легенды»

С тех пор прошло немало времени. Драконов не стало, Лордран начал делиться на княжества, графства и прочее. Во время постройки «Города Богов» появились мы – Четыре Рыцаря Гвина, рыцари высшего класса, предназначенные для иных целей, нежели мои собратья – Серебряные Рыцари. Я всё ещё помню, как решил последовать за драконоборцем, с которым быстро нашёл общий язык – наши амбиции были схожи, как и стремление к чему-то, что выходило за грани представления остальных – и той девушкой, чьё лицо было скрыто под маской, а голос утаён за сомкнутыми устами – до последнего она игнорировала мои попытки начать разговор. Был с ними и ещё один, куда менее официозный воин. Он редко когда говорил не по делу, за что с первых минут вызвал у меня нечто вроде симпатии. Представился он Гохом, Соколиным Глазом. Из рассказов Орнштейна – того драконоборца – я понял, что Гох является слепым гигантом, не утерявшим меткость. Во время борьбы с драконами, он командовал отрядом лучников. Если память не изменяет мне, он или один из его подопечных сбил дракона, нацеленного прямо на меня. По окончанию войны с драконами, Гвин посвятил всех четверых в элитных рыцарей, и именно тогда я стал тем, о ком ныне слагают легенды – Сэром Арториасом. Когда же появился Анор Лондо – легендарный город Гвина, – нас расформировали. Орнштейн встал на защиту от драконов, Гох занял место лучника на случай непредвиденных угроз. Остались только мы с той загадочной девушкой. Так странно – мы не общались, но её образ чем-то цепляет. Меня не пугал её воинственный вид, которым она пыталась отгородиться от знакомств. Я точно знал, что внутри она не такая... Это один из тех случаев, когда уверенность невозможно подкрепить фактами – она исходит изнутри, из сердца. И в какой-то момент она всё же заговорила со мной! Я наконец узнал её имя. Киаран. Хоть её ответы и были холодными, краткими, я был безмерно рад, что наконец говорю с ней. Каждый день, проведённый за разговорами, протекал всё быстрее и быстрее, будто бы две близкие души, давно ушедшие по разным сторонам, встретились после столь долгой разлуки. В один из тех «коротких» дней я, неожиданно для себя, услышал от неё «друг». Душа воспела, а сердце наполнилось радостью, ранее приходившей лишь раз. С тех пор я стремился скорее управиться с делами и снова встретиться с ней. Мы и не заметили, как привязались друг к другу. Однажды вечером, когда луна светила особенно ярко и необходимость в факелах пропала, Киаран наконец сняла маску. Казалось, будто этим лицом занимался лучший кукольник, которого можно сыскать во всём Лордране. Всё оставшееся время мы проводили вместе, ведь теперь нам обоим ясно одно – мы больше, чем друзья. Но как жаль, что эта радость не могла длиться вечно. Вскоре меня уведомили о трагедии в Олачиле – городе за стеной. Никогда до этого я не видел Гвина таким... обеспокоеным? Он был будто одержим этой новостью и перманентно послал меня разобраться с произошедшим. В то время на меня снизошёл последний луч счастья в виде маленького волчонка. Не смотря на крохотный вид, его сердце переполняла смелость. Получив от меня имя Сиф, он отправился со мной в Олачиль, будто бы оберегая от беды. То, что мы увидели, повергло в ужас... Жители потеряли свой человеческий вид: кости выгнуты, а головы распухли так сильно, что из-за всей массы я едва ли мог разглядеть глаза – они лишь поблёскивали красными холодными огоньками... И все они были враждебны. Нам с Сифом пришлось расчищать путь мечом и когтями. Эта дорога вела всё ниже и ниже, в самую глубь обречённого города...