Константин: Судный день.

Джон Константин целыми днями гулял по улицам Лос Анджелеса. За неделю он исходил его центр вдоль и поперек. Он перекусывал в уютных кафе, обедал в маленьких, недорогих ресторанах, а вечерами не брезговал барами с сомнительной репутацией и забегаловками. Он чувствовал как город постепенно становится для него не более чем отчётливым воспоминанием. Всё больше и больше он напоминал Константину прекрасно сделанную декорацию, а сам себя Джон чувствал как актер, который уже снялся в основных сценах фильма и вот- вот покинет съёмочную площадку. " Видимо адмирал прав. Надо уйти от этого суетного мира, поселиться там, где меня никто не знает и просто спокойно жить как живут сотни тысяч обычных людей, без амбиций, вечной суеты, гонки за какой-то призрачной мечтой. У меня много денег, во всяком случае их точно хватит на десяток лет. Но нет желания заниматься какой-либо работой. Я не творческий человек, никогда я не напишу и не нарисую что-нибудь значимое. Мир меняется и я изменился". Несколько раз он проходил мимо ночного клуба Миднайта. На нём висела табличка Sale, но никто не горел желанием арендовать или купить это место. В конце концов, однажды вечером Константин принял решение. На следующее утро, хорошо выспавшись и плотно позавтракав он отправился в банк. Все деньги со своего счета он перевел в Швейцарский банк с условием, что через 35 лет остаток суммы будет перечислен в благотворительный фонд помощи детям больным лейкемией. В этом же банке Джон арендовал ячейку сроком на 50 лет для своих орденов. Через месяц после окончания операции" Судный день" Китай начал вывод войск из Тибета. Буддисты всего мира ликовали- наконец-то Тибет снова обретал утраченную независимость и становился центром духовной и религиозной жизни Центральной Азии. Сразу же после того как последняя колонна тяжёлых грузовиков с солдатами и вооружением покинула Тибет Далай лама вернулся из изгнания в Лхасу. Началось восстановление дворца в Потале и старинных монастырей. Сотни тысяч паломников и буддийских монахов наводнили Тибет, чтобы своим безвозмездным трудом и молитвами скорее вернуть былое величие в духовное сердце Азии. Константин купил авиабилет до Катманду и к вечеру следующего дня покинул Лос Анджелес, чтобы никогда больше его не увидеть. Перелёт ничего особенного не представлял. Сосед Джона - молодой индус всю дорогу поглядывал на него крупными, чуть влажными глазами молодого оленя, с плохо скрываемым интересом. Но был сдержан и с распросами не лез. Быстро пройдя таможню и получив минимальный багаж, самым ценным в котором был золотой кастет, получил документы на право его ношения. Джон вышел из аэропорта, поймал такси и поехал в Катманду. В отделении своего швейцарского банка Джон снял крупную сумму наличными. Треть суммы он поменял на юани, а $5 тысяч на местную валюту. Он переночевал в четырехзвездочном отеле и утром отправился обратно в аэропорт. Там он заказал чартерный рейс Катамнду - Синекот. Всё оставшееся до полета время Джон провел в ресторане аэропорта Трибхуван. В два часа дня он поднялся на борт небольшого самолёта, где его встретили два пилота и стюардесса- миловидная девушка азиатской внешности. Невысокого роста темноволосый пилот размахивая руками тут же представился Джону. - Я Джузеппе Мазини, первый пилот этой малышки. Надеюсь, что вы останетесь довольны перелётом. К сожалению, наш самолёт небольшой, поэтому, возможно, в полёте вас немного поболтает. Поэтому сразу же приношу извинения за доставленные неудобства. Второй пилот- верзила под два метра, светловолосый, голубоглазый, сильно похожий на викинга коротко представился. - Меня зовут Отто Шнайдер. Я второй пилот этого борта. Джон пожал руки пилотам и знаял место в салоне. Через пятнадцать минут самолёт уже выруливал на взлетно- посадочную полосу. В целом перелет проходил сносно, хотя самолёт пару раз попадал в воздушные ямы. Когда самолёт снижался для посадки, Константин услышал негромкий хлопок в кабине пилотов. Бесцеремонно отбросив бортпроводницу оказавшуюся у него на пути Константин рванул дверь кабины пилотов и увидел, что Отто держа в правой руке пистолет с глушителем медленно тянет штурвал на себя. Итальянец безжизненно свесился в проход. Константин сразу же понял,что он мертв. В два прыжка он преодолел расстояние от двери до кресла второго пилота и когда Отто обернулся на шум нанес скорушительный удар кастетом в переносицу. Отто умер мгновенно. Выбросив тело первого пилота в проход Джон занял его кресло и попытался оценить ситуацию. Самолёт медленно набирал высоту. Джон посмотрел на индикатор горючего и понял, что его не хватит для второго захода на посадку. Три года назад Константин закончил лётную школу и получил права на управление легкомоторыми самолётами. Джон перевёл самолёт в горизонтальный полет и немедленно связался с диспетчером аэропорта. - Говорит борт 14А187. На борту чрезвычайная ситуация- первый и второй пилоты без сознания и управлять самолётом не могут, горючего хватит только на один заход на посадку. Прошу вас расчистить полностью взлетно- посадочную полосу, возможно посадка будет жёсткой. Диспетчер деловито осведомился сможет ли он самостоятельно посадить самолёт и Джон заверил, что сможет, так как хорошо знаком с самолётами такого типа. - Прошу разрешения на посадку. - Посадку разрешаю. Джон выпустил закрылки и шасси, самолёт несколько раз подпрыгнул, коснувшись земли и устремился к концу взлетно-посадочной полосы, где мигали проблесковыми маячками две пожарные машины и несколько каких-то фургонов. Не дожидаясь окончательной остановки самолёта Джон метнулся в салон, открыл дверь и сгруппировавшись выпрыгнул на бетонку. Не доехав до конца полосы самолёт развернулся, раздался громкий хлопок, из иллюминаторов фюзеляжа показались языки пламени, следом раздался взрыв. Джон не имел никакого желания принимать участие в расследовании этой авиакатастрофы. Спустя четыре часа, найдя в какой- то подсобке комбинезон техника он смог незамеченным покинуть аэропорт. Купив одежду он нанял машину до Хинсе, маленького городишки в 150 километрах от границы между Китаем и бывшим Тибетским Автономным округом Китая. Щедро расплатившись с водителем он отпустил машину. Не рискуя обращаться в какой-- либо отель он переночевал на каком-то заброшенном складе, а наутро, поймав попутку добрался до КПП на границе. Щедро раздавая взятки он без проблем пересёк границу. Повсюду царила неразбериха, связанная со сменой власти и уходом китайцев и Константин этим ловко воспользовался. Не считая тратя юани, через несколько дней он добрался до Лхасы и попросил аудиенции у Далай ламы. Чиновник принявший прошение об аудиенции долго цокал языком, качал головой и, в конце концов " обрадовал" Константина, что аудиенцию он может получить только через несколько месяцев и то, если приложит определённые усилия. Конверт с " определенными усилиями" немедленно перекочевал в карман его халата и срок ожидания сократился до нескольких недель. Джон прекрасно отдавал себе отчёт в том, что ускорить аудиенцию ещё больше ему не удастся. Поэтому он снял номер в отеле и каждое утро, как на службу ходил в канцелярию Далай ламы. К его удивлению на пятый день ему сообщили о том, что аудиенция состоится вечером этого же дня. Чиновники, поглядывая на него с нескрываемым интересом, всячески старались выказать своё почтение. Ему подробно объяснили как себя вести и порекомендовали немедленно обзавестись подароком и даже подсказали где его купить. Во время аудиенции Джона не покидало чувство, что он знает этого человека с рождения. Обаяние и харизма его Святейшества окутывали Джона золотистым облаком безмятежности и благодати. - Я знаю вашу жизнь, Джон. В ней было много горя и потерь. Но, по крайней мере, два раза в своей жизни вы совершили духовный подвиг, тем самым улучшив свою карму. Вы хотите уйти от мира, но мне кажется, что ваш деятельный ум, пусть даже и получив многолетнюю практику контроля и смирения не позволит вам остаться пассивным до конца ваших дней. Вы ждёте от меня благословения и я вам дам его. Но я вас благословляю не только на сложный и многотрудный путь постижения Истины, которая откроется перед вами, если вы будете неустанно трудиться, но и благословляю вас на активное служение Добру, к которому вы в конце концов придёте. Когда вы покинете меня вам укажут местонахождение монастыря и скажут секретное слово для настоятеля. Это начало вашего Пути. Благословляю тебя, сын мой. - Благодарю вас, ваше Святейшество,- с чувством проговорил Джон и коснулся лбом пола. - Иди, сын мой. Константин путешествовал от одного тибетского монастыря к другому. Иногда он останавливался на несколько дней, иногда- на месяц. В каждом новом монастыре ему давали координаты следующего и слова, предназначенные только для настоятеля. Монастыри отстояли друг от друга иногда на расстоянии нескольких дней пути, иногда- месяца. Иногда Джон шел пешком, в компании сопровождающего его монаха, иногда неделями трусил на низкорослых, выносливых и неказистых лошадях. Несколько раз часть пути он преодолевал на повозках крестьян, которые медленно тянули яки. Джон уже довольно неплохо говорил на местном диалекте, но ещё плохо читал. В каждом монастыре его исподволь приучали к неспешному ритму буддийского монаха. Молитва, работа, непритязательная еда, беседа с настоятелем, подъемы в четыре утра и короткий сон ночью. Он сильно окреп физически, а его ум стал более дисциплинированным. Все чаще и чаще слова молитвы, воспроизводимой поначалу механически, приобретали множество смыслов. Через год Джон постучался в ворота старого как само время полуразрушенного монастыря. В этой обители жило всего десять монахов весьма преклонного возраста и он не значился ни на одной из карт. Настоятель долго и внимательно смотрел на Джона смиренно сидящего перед ним и затем слегка торжественно проговорил. - Здесь заканчивается твой Путь. А затем добавил. - И, возможно, начинается новый. Иди, твоя келья ждёт тебя. Этот монастырь на протяжении многих тысячелетий был своеобразным пограничным пунктом на границе с Шамбалой. Алестер Фицрой купил дом и большой участок на окраине национального парка Глейшер. Парк граничил с канадской провинцией Альберта и Британской Колумбией. Не смотря на то, что охота в Глейшере была запрещена, Фицрой за свои заслуги получил разрешение от правительства США на охоту и рыболовство в этих диких заповедных местах. Он вел размеренный образ жизни. Завёл пару ротвейлеров для охраны дома от непрошеных гостей и мейн- куна. Два раза в месяц он ездил за продуктами в Альберту в 60 милях от его дома. Во время поездок он посещал один и тот же бар и быстро наладил приятельские отношения с его завсегдатаями. Сильный, спокойный, уверенный в себе он вызывал невольное уважение не только у людей одного с ним возраста, но и у молодежи. На Рождество Алестер получил две открытки. Он вертел в руках открытку с разжиревшим Санта Клаусом стоящим рядом с оленями с дикими глазами, косящими куда-то вбок и наконец перевернул её. Сын поздравлял его с Рождеством и написал, что к сожалению, не сможет его навестить, поскольку все каникулы у него расписаны. Алестер несколько раз перечитал скупой текст, коротко вздохнул, налил себе полстакана виски и сел перед камином. Мейн кун урчал и тёрся о его ноги. Вторая открытка была без обратного адреса. Судя по количеству почтовых марок и штемпелей путь её до Фицроя был долог. Раньше Фицрой с подозрением отнёсся бы к конверту без обратного адреса и предпринял целый ряд предосторожностей, прежде чем открыть. Но сейчас он чувствовал тепло, которое грело его руку через бумагу. Он аккуратно оторвал полоску бумаги конверта, бросил ее в камин и вытряхнул открытку. По размеру она была чуть больше стандартной. Открытка оказалась трёхмерной голографической репродукцией незнакомой ему картины. На фоне черного бездонного неба с крупными алмазами звёзд в прыжке был запечатлён белоснежный крылатый конь, на спине которого был приторочен затейливо изукрашенный ларец. Внизу открытки расстилался неземной пустынный пейзаж из камней и багрового песка. Алестер перевернул открытку:" Счастливого Рождества, Алестер. Надеюсь у тебя все будет хорошо." И подпись " Ослик". Только теперь Фицрой понял как выглядит крылатый конь Лунг - Та.