ангелам нельзя любить

— Джунхён, я дома, — Юнги скидывает кроссовки и проходит в квартиру. Омега на кухне стоит у плиты и жарит яичницу, что-то напевая под нос. Заметив парня, Джунхён поднимает взгляд и улыбается. — Ты рано. Всего лишь десять утра. Не завтракал? — Нет. — Тогда мой руки и садись. Юнги послушно идёт в ванную мыть руки, а после возвращается на кухню и садится за стол. Джунхён ставит перед ним тарелку с дымящейся яичницей. — Бекон я не жарил, но, если ты хочешь… — Не надо, — перебивает Мин, — мне и так нравится. Спасибо. Юнги берёт вилку и спокойно ест. Джунхён сидит рядом и, опершись на руку щекой, смотрит на альфу. Ему ужасно хочется возобновить вчерашний разговор, услышать больше о причинах, почему Юнги ничего не сказал ему, да и просто поговорить по душам, чего они давно не делали. — Джунхён, — негромко зовёт Юнги. — М? — омега поднимает глаза, выныривая из размышлений. — Извини, что ничего тебе не сообщил. — Да ничего, — отмахивается Джунхён. Нет. Не ничего. Это принесло ему столько боли. — Вовсе не ничего, и ты это знаешь, — серьёзно произносит Юнги. — Ещё раз извини. Слов не подобрать, чтобы извиниться за моё поведение последний год. Я обещаю тебе, что больше такого не повторится, ты никогда не будешь плакать из-за меня. Джунхён улыбается, радуясь, что Юнги искренне сожалеет. Парень накрывает своей ладонью руку омеги и уверенно произносит: — Ты подарил мне новую жизнь, а я за это стану сыном, которым ты будешь гордиться. Я хочу, чтобы ты гордился мной… папа. Джунхён вздрагивает, не веря своим ушам. — Юнги… — недоуменно бормочет он. — Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня, — улыбается Мин. — Пап, я люблю тебя. — Юнги… — Джунхён всхлипывает и прикрывает рот рукой. — Ты… ты назвал меня… — Потому что ты им и являешься. Ты заменил мне папу, и о лучшем я мечтать не мог. Джунхён плачет, даже не пытаясь вытереть слёзы. Юнги встаёт со стула и подходит к омеге, обнимая его. — Пап, не плачь, — ласково говорит он. — Я же пообещал, что ты больше никогда не будешь плакать из-за меня. — Всё, не плачу, — улыбается Джунхён, смахивая слёзы и ласково поглаживая альфу по волосам. — Смотри у меня, — шутливо хмурится Мин и берёт в руки тарелку. — Я помою, — вскакивает омега, но Юнги его останавливает. — Сиди, я сам смогу вымыть свою тарелку. — Разве тебе не нужно в институт? — удивлённо спрашивает Джунхён. — Ты вроде говорил, что вам сегодня время перенесли. — А сегодня пятница? — осторожно спрашивает Юнги, предчувствуя неладное. — Да, — хитро произносит Джунхён, ухмыляясь. — Чёрт, — цокает Мин, не обращая внимания на выражение лица омеги, думая о том, что ему оформят очередной прогул. — Эй, не выражайся, — строго говорит Джунхён, но Юнги слышит в его голосе веселые нотки и не может понять, в чём подвох. Альфа мельком бросает взгляд на часы. До занятий осталось сорок минут. Если очень торопиться, то можно успеть. Юнги срывается с места в комнату за рюкзаком. — Стой, дурак! Тебе нельзя бегать! — тормозит его Джунхён. Мин замирает, обдумывая слова омеги, и только сейчас до него доходит, что он лежал в больнице около двух недель с ножевым ранением и вчера выписался. Джунхён такой уютный и родной, что Юнги рядом с ним совсем позабыл о ране. Такое чувство, что Мин и не уходил никуда, что всё время был дома. — Ты из больницы только выписался, думаешь, я тебя отпущу? — серьёзно говорит Джунхён. — Но я и так сильно отстаю в учёбе, мне нельзя пропускать уроки! — отчаянно восклицает Юнги. — Успокойся, успеешь догнать, — ободряюще улыбается омега. — Недельку посиди дома. — А с друзьями встретиться можно? — с надеждой спрашивает Юнги. — Всего на пару-тройку часов. Джунхён невольно хмурится, вспоминая предыдущие встречи Мина с друзьями. Парень либо возвращался пьяным в хлам, либо с разбитым лицом. — Я не буду пить, обещаю. Решил завязать. — Мне нравится твоё решение, — улыбается Джунхён. — Тогда, конечно, можешь идти. — Спасибо большое, — Юнги радостно целует омегу в щёку и вскакивает с места. — Позвони, если будешь задерживаться, — мягко просит Джунхён. — Хорошо, — кивает Мин и, быстро переодевшись, выходит из дома, сказав на прощание с улыбкой: — Люблю тебя, папа. Джунхён, закрыв за парнем дверь, счастливо улыбается своим мыслям. *** Юнги сидит в любимом клубе и постукивает пальцами по барной стойке, ожидая друга. Наконец сзади подбегает темноволосый парень и плюхается на стул рядом. — Привет, чувак! — он хлопает Юнги по плечу. — Как жизнь? — Нормально, — отзывается Мин. — Сам-то как? — Лучше не бывает, — хитро произносит парень и подмигивает. — На днях склеил нового омежку. — Хоть небо на землю упадёт, а Сэм никогда не изменится, — закатывает глаза Юнги. — Знаешь, я даже не удивлён. — Бро, хватит подкалывать, — дуется Сэм. — Извини. — Слушай, а как ты в больницу-то угодил? — с интересом спрашивает парень. — Узнал из слухов. — Кай, — произносит Юнги только одно имя и хмурится. — О, это будет долгая история, мне нужно выпить, — говорит Сэм. — Виски, пожалуйста, — бросает он бармену и поворачивается к Мину. — Что будешь пить? Не стесняйся, я угощаю! — Апельсиновый сок, пожалуйста. — Дурак, что ли? — смеётся Сэм. — Я тебя не узнаю! Ты уверен? — Да. — Окей, — пожимает плечами парень и кивает бармену. — Сок, пожалуйста. Через пару минут бармен ставит перед парнями два стакана. — Ну, рассказывай, что там опять Кая заклинило, — усмехается Сэм, отпивая глоток виски из стакана. — Указывал, каких омег мне можно трогать, а каких — нельзя, — раздражённо произносит Юнги. — Так всё дело в Лине? — Да, как видишь. — Кстати, он сегодня вечером встретиться предлагал, — произносит Сэм. — Парни придут, ты же будешь? — Не знаю, — задумчиво тянет Юнги. — Ну, не будь занудой, приходи, повеселимся, — пихает локтем друга парень. — Я не знаю, говорю же, обещал папе не задерживаться. — И когда ты успел стать папочкиным сынком? — закатывает глаза Сэм. — Заткнись, — коротко бросает Юнги, допивая из стакана сок и вставая со стула. — Эй, куда ты так рано уходишь? — недовольно ворчит парень. — Мне нужно идти. — Вечером придёшь? — Подумаю. *** Юнги сам не замечает, как ноги медленно, но верно приносят его к берегу моря. От клуба до этого места не меньше часа ходьбы, как он мог не заметить? Мин был глубоко погружён в свои мысли и безучастно смотрел на пробегающих мимо людей, шумно проезжающие машины, шуршащие листвой деревья. Парень садится на своё излюбленное место — большой валун у самых волн, и поднимает глаза на пасмурное небо, задумчиво вычерчивая носком ботинка причудливые узоры на мокром песке. — Я скучаю, — тихо произносит он. Небо медленно прячется за серыми тучами. Пара секунд, и на землю падают холодные капли дождя. — Ты тоже скучаешь? Влага расшибается мелкой рябью о шумные волны, раскрашивает тёмными пятнами песок, скользит мокрыми дорожками по лицу Юнги. — Тебя нет всего пару дней, а я уже с ума схожу, — с горечью усмехается парень. — Всё время думаю о тебе. Хочу перестать, но не получается. Дождь усиливается. Одежда Юнги уже насквозь промокла, вода струями стекает с мокрых волос, но Мин не уходит, продолжает сидеть на валуне. — Интересно, думаешь ли ты обо мне? Почему-то я думаю, что да. В кармане толстовки раздаётся телефонный звонок, и Юнги вздрагивает. Как только телефон ещё не промок? Мин смотрит на дисплей, прикрывая его рукой. «Любимый папа». Сам сегодня утром контакт переименовал. Парень улыбается и принимает звонок. — Юнги, привет, ты где? — обеспокоено спрашивает Джунхён. — Привет, пап. Что-то случилось? У тебя взволнованный голос. — На улице дождь сильный начался, а у тебя зонтика нет. Приходи домой позже, пережди дождь где-нибудь. Не хочу, чтобы ты промок, вдруг заболеешь. — Хорошо. — Юнги, ты как будто под дождём стоишь. Такой звук сильный. Мин резко затихает и прикрывает телефон рукой. — Да я просто у открытого окна сижу в кафе, поэтому и громко так. — Закрой окно, ветер холодный, — взволнованно советует Джунхён. — Хорошо. — Дождь закончится, приходи домой. — Ладно. — Люблю тебя, — ласково говорит Джунхён. — И я тебя, пап. Пару секунд Юнги всё ещё с улыбкой смотрит на экран телефона. Внутри становится тепло и уже не так одиноко. Мин встаёт с валуна и прячет телефон в кармане относительно сухих джинс. Возвращаться домой промокшим вовсе не хочется. И к соседу До тоже. Остаётся лишь один ближайший дом, в который можно зайти. Юнги ускоряет шаги, не решаясь побежать, опасаясь поскользнуться на грязи. За пятнадцать минут он доходит до белого кирпичного дома и нажимает на звонок у калитки. Через несколько секунд калитка открывается, и из-за неё показывается удивлённое лицо омеги. — Юнги? Что ты здесь делаешь? — Привет, Лин. Не пустишь ненадолго? — Проходи, конечно. У меня дома никого нет. Давай быстрей, дождь очень сильный. Юнги быстро добегает до входной двери и заходит внутрь, остановившись у порога. — Разувайся, проходи внутрь. Там в шкафу есть твоя одежда, можешь принять душ и переодеться, — объясняет Лин. — Спасибо. Юнги подходит к шкафу и, поискав пару минут, находит свою толстовку и спортивные штаны. Оставил здесь с прошлого посещения. Взяв одежду, Мин идёт в душ и снимает мокрые вещи. Тут дверь внезапно открывается, и в ванную забегает Лин. Юнги вздрагивает от неожиданности, и в ответ раздаётся звонкий смех. — Не бойся, это всего лишь я, — смеётся омега. — Лин, ты стучаться не пробовал? — недовольно бормочет Юнги. — А если бы я был… — Голым? — договаривает Лин и снова заливается смехом, глядя, как Юнги смутился. — А что здесь такого? — пожимает плечами омега и подходит ближе. — Чего я там не видел? — усмехается он и проводит холодными пальцами по обнаженной груди альфы, спускаясь ниже. — Лин, перестань, — Юнги берёт омегу за руку и отводит её в сторону. — Зачем ты пришёл? — За твоей мокрой одеждой, просушить хотел. — Спасибо. Лин забирает джинсы с толстовской и уходит. Юнги облегчённо выдыхает, включает горячую воду и прикрывает в наслаждении глаза под струями горячей воды. Парень совсем не замечает, как дверь тихо открывается, и тонкая фигурка проскальзывает в ванную. От неожиданности Мин чуть ли не вскрикивает, когда его обнимают чьи-то холодные руки. — Чёрт, Лин, что ты творишь? — Мне холодно, я пришёл к тебе погреться, — мурлычет омега, прильнув к мокрому телу альфы. — Зачем? — недовольно бормочет Юнги, аккуратно отпихивая Лина. — Иди отсюда, оденься. — Почему ты так себя ведёшь? — обиженно восклицает омега. — Мы не один раз принимали душ вместе, не реагируй так, будто никогда не случалось подобного, не возмущайся! Мы вообще-то встречаемся уже почти год, если ты забыл! И уж если так разобраться, то это я должен возмущаться и обижаться! Твой поступок до безобразия некрасивый! Пропадал две недели неизвестно где, даже не предупредил, ни слова от тебя слышно не было! Я, между прочим, переживал! В конце концов, я ведь люблю тебя! Лин замолкает, часто дыша от обиды. По интонации его голоса в конце Юнги понял, что омега и вправду очень расстроен. Такое чувство, будто он сейчас расплачется. — Лин… — Мин неловко прижимает хрупкую фигурку к себе, проводит рукой по мокрым волосам. — Извини… — Извинения не приняты, — недовольно бурчит омега, но Юнги лишь усмехается. Не в первый раз слышит эту фразу. Прекрасно знает, что она означает. — Мы так и будем стоять тут? Я уже принял душ, — говорит Мин. — Нет проблем, — Лин хватает полотенце и, укутавшись в него, шлёпает из ванной мокрыми пятками. — Эй, а мне чем вытираться? — притворно-обиженно кричит Юнги. — Догони и отбери, — прилетает в ответ. — А вот и догоню, — альфа выключает воду, выходит из ванной и бежит в спальню. — А вот и отберу, — он ухмыляется и тянет за край полотенца, которое легко соскальзывает с изящных изгибов плеч. Лин разворачивается и обнимает руками шею Юнги, прижимаясь лбом ко лбу. — Молодец, — шепчет омега с улыбкой, прикрывает глаза и ловит вишнёвыми губами поцелуй. — Попался. Мин забывается, смакует на языке сладкий вкус всеми любимых ягод, уже начинающий стираться из его памяти. Лин осторожно тянет Юнги за собой, падая на кровать сзади. Мин поправляет мокрые рыжие пряди со лба омеги и наклоняется за поцелуем. — Какую игру ты затеял, — альфа ухмыляется и поднимает голову Лина за подбородок, ловит сладкие губы, смыкая со своими. — Хитрый-прехитрый лис. — И весь твой, — соблазнительно улыбается омега, цепляясь за плечи Юнги, обвивая ногами талию. — Только твой лис. — Только мой лис, — выдыхает Мин, но тут его словно прошибает током. Это не то. Обжигающий и притягательный взгляд зелёных глаз, в которых Юнги когда-то был рад тонуть, принадлежит Лину, но сейчас он кажется таким чужим. Это не те глаза. Мин помнит большие и кукольные, светло-голубые, похожие на холодное зимнее небо. Любопытный тигриный носик помнит, губы цвета лепестков чайных роз. Это не Лин. Это другой омега. Омега Юнги. Чимин. Пять букв, пароль к сердцу Мина, что горящими буквами выжжен в сознании. — Извини, — Юнги вскакивает с кровати. — Пойду оденусь. Лин открывает шкаф и, отыскав нужную вещь, натягивает на себя розовую пижамку, недовольно хмурясь. «Да что с ним сегодня творится?» — недоумевает омега. Одевшись, Лин выходит из спальни и ищет Юнги. Тот сидит на диване в гостиной, подогнув под себя ноги, и задумчиво смотрит, как капли дождя стекают по стеклу. — Кофе будешь? — негромко спрашивает омега, мягко обнимая Мина со спины. — Не откажусь. Лин уходит на кухню и минут через десять возвращается с двумя кружками, передавая одну Юнги. — Спасибо, — Мин осторожно отпивает глоток горячего напитка. Лин обнимает кружку замёрзшими ладонями, грея пальцы, и робко двигается ближе к Юнги, свою голову к нему на плечо кладёт. — Сэм сказал, что ты эти две недели в больнице лежал, — тихо произносит омега. — Что случилось? — Неважно, — бросает Юнги. — Нет, важно, — тут же вспыхивает Лин. — Мне это важно, понимаешь? — Ничего не случилось. Всё в порядке. Ты не должен этим интересоваться, это мои проблемы. — С каких пор твои проблемы перестали быть моими? Почему ты отталкиваешь меня? — Тебе так кажется, — раздражённно произносит Юнги, не желая спорить с омегой и выяснять отношения. — Нет, не кажется! Тебя будто подменили, ты иначе реагируешь на все вещи! Что с тобой случ… — Тебя это не касается! — резко перебивает Лина Мин. — Перестань лезть не в своё дело! Я дал понять, что не намерен рассказывать тебе об этом, почему же ты так упорно продолжаешь добиваться ответов? Лин резко замолкает, сглатывает подступающие к горлу горькие слёзы обиды. Юнги прикрывает глаза и отворачивается, понимая, что был слишком груб. В конце концов, Лин просто беспокоился. Он совсем не в курсе, что произошло за эти две недели. — Лин… — негромко зовёт Мин. — Оставь меня в покое, — глухо говорит омега, отвернувшись от альфы. Он тянется за кружкой кофе, резко прихлебывает из неё и закашливается. Юнги быстро забирает кружку из рук Лина, ставит её на столик и притягивает задыхающегося омегу к себе, мягко хлопая его по спине. — Осторожнее, дурачок, — ласково шепчет Мин. — Тебе-то какое дело? — сквозь кашель выговаривает Лин, пытается колкостью слов от альфы отгородиться. Юнги тут же это понимает, нежностью омегу растапливает. — Перестань кусаться, лис, — с улыбкой произносит Мин, играя рыжими прядками волос. — Извини за грубость. — Извинения не приняты, — дрожащим голосом говорит Лин, отпихиваясь от Юнги. — Убери от меня свои руки. Мин не реагирует, только ближе к себе омегу прижимает, и Лин не выдерживает. Омега комкает в кулачке кофту Юнги и утыкается альфе в грудь, громко всхлипывая. — Ты был грубым, — сквозь рыдания бормочет Лин. — Извини, лис, — тихо шепчет альфа. — Извинения не приняты, — дует губы омега. — И ты… Ты… — Я раздражаю тебя? — подсказывает Юнги. — Да, — соглашается Лин, дуясь. — И я тебя не люблю. Совсем. Немного подумав, омега заливается слезами, крепко обнимая Мина. — Нет! Нет, нет! — рыдает Лин. — Что нет? Не любишь? — недоумевает Юнги. — Нет… Люблю, — едва слышно бормочет омега. — Лин, не плачь, — ласково произносит Мин. — Не плачь. Успокойся. — А ты? Ты меня любишь? — омега поднимает на альфу заплаканные глаза, и Юнги замирает, открывает рот, чтобы что-то сказать, но теряет дар речи. Лин не торопит, молча смотрит в чёрные глаза напротив, терпеливо ждёт, пытаясь прочесть в них хоть что-нибудь. Омега боится. Боится услышать то, от чего земля из-под ног уйдёт, и он в бездну провалится. Юнги тоже молчит, взгляда от Лина не отводит, всё не решаясь хоть что-нибудь ему сказать. Кажется, что это просто и легко, сказать всего лишь одно слово. Люблю. Люблю, люблю, люблю. Но Юнги уже отдал это слово другому омеге. Тому, кто все мысли собой наполнил, тому, в чьи маленькие нежные ручки Мин своё сердце смело вложил, тому, кому израненную жизнью душу открыл, доверил, надеясь, что новые царапины не нанесёт, боли не причинит. А он ушёл. Исчез, как утренний туман. Сердце назад владельцу вернул, дверью в душу альфы громко хлопнул. Но из мыслей выветрится не смог. Никакая сила в мире не заставит Юнги забыть. Забыть того, кто новую жизнь подарил и мир в яркие цвета раскрасил, кто своей солнечной улыбкой весь мрак вмиг разгонит. И сейчас Мин в темноте бродит, слепо руки вперёд протягивает, свет найти пытается. Юнги верит, что ещё немного, и знакомые маленькие пальчики коснутся его ладоней. Тогда Мин крепко обнимет эти нежные руки своими и никогда больше не отпустит. Никогда-никогда. « — Ты же меня держать будешь, правда? — Правда. Крепко-крепко…» — Юнги, — нерешительно подаёт голос Лин. — А? — Мин просыпается от своих мыслей и удивлённо хлопает глазами. Вспомнив вопрос, он запинается и замолкает. — Лин, я… Юнги не знает, сколько времени он молчит. Секунды будто медленно слипаются в воздухе, вязнут в густой патоке. Лин мгновенно всё понимает и больно закусывает губу, изо всех сил пытаясь сдержать слёзы. Только бы не разреветься, только не на глазах у Юнги. — Извини, такой глупый вопрос задал, — смеётся омега, часто моргая. От фальшивости, скользящей в движениях и эмоциях самому противно, но делать нечего. Лин притворяется глупым маленьким омегой, совершенно не разбирающимся в чувствах, изо всех сил притворяется, склеивая себя по кусочкам, чтобы трещины не так сильно видно было. Лин прижимается к Юнги и лицо прячет, тихо пальцами слёзы вытирает. Больно. Всего пару недель назад Юнги бы на этот банальный вопрос утвердительно бы ответил, даже не задумываясь, на руки бы подхватил и поцеловал бы, тепло и нежно, как только он умеет. А сейчас Юнги и слова из себя выдавить не может. Эти пара недель сильно изменили его. Случилось что-то очень важное, но Юнги глубоко прячет это в себе, вовсе не собираясь вытаскивать на свет. Лин и не собирается навязываться. Кажется, что омега должен кричать, злиться, слезами захлебываться, но Лину всё равно. В груди словно дыра, пустота. Неважно, с кем Юнги будет рядом дальше, где он будет. Лишь бы дышал. Пусть только дышит. — Кажется, дождь уже закончился, — неловко говорит Лин. — Точно, — натянуто улыбается Юнги и встаёт с дивана. — Я пойду. Спасибо тебе. — Переоденься, — напоминает омега. — Совсем забыл, — смеётся Мин, но замолкает, глядя на грустное лицо Лина. Взяв одежду, Юнги бросает быстрый взгляд на омегу. Лин понимает, что нужно встать и выйти, но не слезает с дивана, подтягивает к себе колени и обнимает их руками. Мин ободряюще улыбается и быстро переодевается, не выходя из комнаты. Омега с грустью скользит взглядом по родному и столь любимому телу. — Ну, я пойду, — неуверенно улыбается Юнги. — Ещё раз спасибо. — У-угу, — кивает Лин. — Сэм приглашал меня вечером в клуб. Ты придёшь? — А? — удивлённо хлопает ресницами омега. — Приходи, весело будет, — просит Юнги. — Я… постараюсь, — тихо бормочет Лин. — Хорошо, — улыбается Мин. — Пока. — Пока. Лин слышит, как захлопывается дверь, и прислоняется к окну. Заметив уходящего Юнги, омега не выдерживает и падает на диван, позволяя себе зарыдать в голос. Лин не знает, что ему делать. Очень хочется пойти вечером в клуб, чтобы полюбоваться на альфу. Но как себя вести, осознавая, что между ними невидимая стена, что альфа осторожно отталкивает омегу? Лин задумывается. Юнги пригласил его прийти, значит, он хочет видеть омегу. Лин улыбается и решает вести себя, как раньше. Будто ничего не случилось. Может, Юнги просто сейчас был таким странным. Может, вечером он придёт в себя, и всё снова будет так, как прежде… … Будет ли…