Спаси и сохрани

*** ...Свистели стрелы, горели дома и лавки, на улицах слышался звон мечей, плач, крики отчаяния и ярости. А в воздухе висел удушливый запах гари и кружили хлопья черного пепла... От сильного удара в бедро Уилл упал и, увидев занесенный над собой клинок, понял, что не успеет ни увернуться, ни отразить удар. "Ну, вот и все..." — пронеслась в голове тоскливая мысль, а еще сожаление, что не успел попрощаться с Джак. Неожиданно перед его глазами выросла широкая спина Гисборна, и Уилл заметил, как нападающий валится набок, зажимая руками рану. Тут же железная рука схватила его за шиворот, как щенка, и рывком поставила на ноги. — Жив? — раздался над ухом знакомый низкий голос. Уилл едва успел кивнуть, а высокая фигура в черном дублете уже тараном шла вперед... Робин подгонял коня, желая лишь одного, — успеть. Солнце давно уже село, а в небе над Ноттингемом висело мутно-багровое зарево. «Значит, солдаты Джаспера уже ворвались в город», — с ужасом понял он. Почему он не отправился на поиски шерифа сразу? Зачем медлил и сводил счеты с Гисборном, когда враг был так близко? Ведь люди должны забывать об обидах и объединяться перед лицом всеобщей беды, а он... Он был занят тем, что наслаждался унижением давнего недруга. Ведь очевидно, что Гай и его люди давно уже обыскали каждую подворотню в городе и ближние деревни, да и жители не сидели без дела. А теперь из-за потерянного времени горят дома и гибнут люди, среди которых Уилл, Алан... и Мэриан. Да, Робин просил Уилла присмотреть за девушкой. Но в то же время понимал и другое: его друг не станет отсиживаться за стенами среди женщин и детей, когда другие сражаются. Он сам на месте Уилла поступил бы так же. *** Казалось, ночь никогда не кончится. На залитых кровью узких улочках, у замковой и крепостной стены, где еще недавно шел бой, метались призрачные тени. Все, кто еще был в состоянии передвигаться, разыскивали убитых и раненых. Одних относили в ближайшую церковь, других размещали в госпитале Святого Томаса — но и там мест почти уже не было. Наконец, пришел серый рассвет, пропитанный запахом дыма и гари от недавнего пожара, являя миру ужасную картину ночных разрушений. Прогулка шерифа обошлась Ноттингему слишком дорого. В замке Уилл, прихрамывая и опираясь на Алана, шел в большой зал, где сейчас трудился брат Уилфред, травник из Лентонского аббатства со своим помощником. Завидев приближающихся к нему молодых людей, пожилой монах поднял голову и на невысказанный вопрос устало кивнул. — Жив он. Раны тяжелые, но жизненно важные органы не задеты. Все остальное будет зависеть от крепости его организма и милости Господа. Раненого Гисборна уже переодели, изодранная одежда была черной грудой свалена в угол. Позже его перенесут в покои, а пока монастырский лекарь перешел к другому пострадавшему. Тем временем в зал вошли две девушки — они с тревогой озирались, явно кого-то разыскивая. — Сэр Гай здесь, миледи, — донесся до друзей голос десятника Питера. — Пойдемте, я покажу. Уилл обернулся, и спутница Мэриан тут же ринулась к нему. — Уилл, живой! По щекам сарацинки текли слезы. — Джак?! Не веря своему счастью, Уилл осторожно обнял ее. "Ну наконец-то! Не смеха ради, я уж думал, эти двое до второго пришествия будут кругами ходить. И чего ждали, спрашивается?" Вздохнув, Алан сел на край широкой скамьи, где сейчас без сознания лежал Гисборн. Он сам тоже едва держался на ногах. С раннего утра, как только обнаружилось исчезновение шерифа, ему пришлось не только прочесать весь город, но и смотаться в лесной лагерь. Да еще убеждать Робина и друзей в том, что он не лжет. А затем начался сущий ад. И всем, кто оказался заперт в несчастном городе, оставалось только сражаться и надеяться на чудо. "Господи, спаси нас и сохрани в этот день..." *** Темнота затягивала все глубже, как омут, сквозь который не пробивался даже солнечный луч. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а ребра сдавливало так, что жгло в груди, и было трудно дышать. Совсем как в тот день, когда треклятый Гуд едва не утопил его. Только на этот раз Гай знал, что никто не придет к нему на помощь. Шериф, эта лысая сволочь, легко пожертвует им снова, а Мэриан... его любимой Мэриан больше нет... Она осталась лежать там, в песках пустыни... — Гай! Гай... Звонкий голос донесся издалека, словно через толщу воды, которая, того и гляди, окончательно заполнит легкие. "Мэриан?" Гай рванулся на этот голос и почувствовал, как чьи-то руки обхватывают его и тащат наверх, к солнцу. Он сделал последнее усилие и вынырнул из вязкой темноты на поверхность. А там — тепло летнего дня, свежий ветер в лицо и запах луговых трав. Совсем как в детстве. Гай не знал, сколько времени прошло, прежде чем он очнулся. Открывать глаза не хотелось. С трудом разлепив веки, он не сразу понял, где находится. Однако обстановка показалась ему знакомой, и вскоре он сообразил, что лежит на кровати в собственной спальне. Солнце еще не взошло, но в открытое окно уже пробивался утренний свет, окрашивая серые камни стен в розоватый оттенок. А легкий ветерок приносил с собой тонкий и пряный запах хвои и лаванды. "Значит, мы не в Акре?" Гай с облегчением выдохнул и попытался приподняться, но туго стянутые ребра и перебинтованное плечо ответили такой горячей пульсацией, что он с тихим рычанием повалился обратно. В глазах тут же заплясали черные мушки. Стиснув зубы, Гай некоторое время лежал, ожидая, пока отступит слабость и подкатившая к горлу дурнота. Но вслед за болью и осознанием того, что он жив, пришли и воспоминания. Исчезновение шерифа. Долгие и безуспешные поиски. Самодовольная ухмылка мерзавца Джаспера. Встревоженные и перепуганные лица горожан и сурово-сосредоточенные — солдат гарнизона. Осада, перешедшая в кровавую бойню. Хлопья черного пепла и удушливый запах гари. Мэриан... Глухо застонав, он вновь попытался встать, и тут же откуда-то сбоку вынырнула всклокоченная макушка Алана. — Гиз? Очнулся, наконец-то! Оруженосец, осунувшийся и с покрасневшими от недосыпа глазами, склонился над хозяином. — Ты лежи, — засуетился Алан. — Пить хочешь? — И, не дожидаясь ответа, метнулся к стоящему на столе глиняному кувшину. — Пей давай! — Приподняв Гаю голову, Алан поднес к его губам кружку со снадобьем. — Мэр велела проследить, чтобы выпил сразу, как только очнешься. Иначе она мне уши оборвет. — Мэриан... Голос Гая неожиданно осип, перейдя в хриплое карканье. — Здесь она, здесь... спит! — Алан кивнул и указал подбородком на что-то впереди себя. — Ты лучше пей. Проглотив непонятное питье, которое оказалось очень даже неплохим на вкус, Гай вновь откинулся на подушки и повернул голову в указанном Аланом направлении. Когда его взгляд упал на Мэриан, спящую в кресле у изголовья кровати, он на миг прикрыл глаза, наслаждаясь осознанием того, что хотя бы недавний сон оказался ложью. "Это был просто бред... от лихорадки". — Мы тут по очереди, — продолжал тем временем Алан вполголоса. — Я уж Мэр уговаривал, чтобы к себе шла. Что теперь, когда у тебя жар спал, я и один справлюсь. Так разве ее переубедишь? Уперлась, как мул. Гисборн хмыкнул. Упрямство и своеволие Мэриан были ему хорошо известны. Однако вновь повернув голову, Гай нахмурился. Шерстяная накидка сползла с плеч Мэриан, открыв край перевязи, которой обычно поддерживают больную руку. — Алан... — голос Гая зазвучал глухо. — Мне кажется, или?.. — Ну... — тот виновато посмотрел на хозяина. — В тот день ей тоже досталось. — Что?! Рык Гая вновь обрел былую силу. — Да лежи ты спокойно, — досадливо поморщившись, зашипел Алан. — Жива ведь. Да и Матильда за ней присматривает. — Как?.. — Как, как... Что ты, Мэр не знаешь? Вечно ее несет куда-то... куда не надо. Последовавшее за этим сдавленное ругательство Алан оставил без ответа. — А что с городом? — продолжил Гай допрос. — Вейзи нашли? — Нашли... забери его преисподняя, — Алан кивнул и помрачнел. — Робин приволок его связанного и в мешке, точно свинью. Только поздно, уже к полуночи. Город выстоял, но... — Алан тяжело вздохнул. — Разрушений много. Убитых, раненых. Вейзи, конечно же, сразу орать начал и искать виноватых. Ну а эта скотина Джаспер тут же поджал хвост и на рассвете убрался вместе с остатками своей армии. Теми солдатами, что по его милости остались лежать на улицах города, он даже не озаботился. Кто был еще жив, монахи из Лентонского аббатства к себе забрали, от греха подальше. Погибших-то, конечно, похоронили, как полагается. Это само собой. — А я... давно здесь? — Сегодня уже четвертый день. Мы же тебя едва живого сюда принесли. Но тот монах, брат Уилфред, сказал, что хотя раны и тяжелые, у тебя есть шанс выкарабкаться. Он позже еще заглянет, или Матильда со своими снадобьями придет. Парни пропустят и никому не скажут. А Вейзи по большей части в своих покоях сидит и сюда не суется. Некоторое время Гай лежал молча, прикрыв глаза. Затем, что-то решив, сделал Алану знак рукой. — Помоги мне подняться и подойти к окну. — Не смеха ради, но... Ты спятил, Гиз? — бывший разбойник с сомнением посмотрел на него. — Для чего мы тебя с того света вытаскивали? Обратно захотел? — Я должен увидеть город. — Успеешь еще наглядеться, — буркнул Алан. — Вейзи пальцем не пошевелит, чтобы что-то сделать для Ноттингема. Опять ты будешь все разгребать. А пока что Питер и Том за старших, они присмотрят. И, глядя на недовольно заерзавшего в кровати Гая, добавил: — Дождись хотя бы, когда Мэр проснется и выйдет из комнаты. — Зачем? Гай недоуменно хлопнул ресницами. — Ну, знаешь ли, светить исподним перед приличной леди... — глядя, как на бледном лице Гая проступают красные пятна, Алан фыркнул. — Хотя, — так же вполголоса продолжил он, — учитывая, что теперь ты ее законный муж... С тихим смешком увернувшись от пятерни Гая, норовившего схватить его за грудки, ушастый проходимец отскочил на безопасное расстояние. — По крайней мере, теперь я точно уверен, что ты идешь на поправку. Тишина постепенно обволакивала, словно мягким одеялом, и Гай почувствовал, как его вновь клонит в сон. Похоже, безуспешные попытки подняться и перепалка с Аланом отняли слишком много сил. А возможно, дело было в выпитом снадобье. Боль постепенно уходила куда-то далеко, и вскоре Гай вновь провалился в забытье.