9:22 века Дракона
Дивные раскидистые дубы бросали последние тени на взбодрившуюся после недавнего дождя землю. Опущенная трава поднималась, будто птенец, впервые расправляющий крылья, и медленно покачивалась под настойчивым дуновением ветра. При новом порыве с ветвей сорвались оставшиеся пресные капли и холодной росой окатили лицо молодой девушки, беззаботно лежащей среди кривых древесных корней. Поморщившись, она села, растерла по розоватым щекам капли и сонно огляделась вокруг. Оставалось совсем немного до того, как солнце в последний раз осветит дворы и мощеные улочки, пробегающие внутри старинного родового замка, лизнет верхушки стройных башен и коснется зеленого вымпела с лавровым венком. И когда все погаснет, а в лесах раздадутся первые крики ночных животных и птиц, слуги зажгут фонари, и, наконец, начнет звучать волшебная музыка, лаская слух и зачаровывая сердца. Музыка! Дочь Брайса и Элеаноры Кусланд закрыла глаза и улыбалась собственным мыслям, представляя, как она будет кружиться по залу, как будет краснеть от восхищенных комплиментов, и как будет упираться от предложений замужества. Не так давно ей стукнуло шестнадцать, и леди Кусланд упорно настаивала на выборе хорошего партнера. На этот призыв Элисса всегда отшучивалась и громко смеялась, уверяя, что обязательно разберется в столь непростом деле. А матушка в очередной раз сурово грозила ей пальцем и обещала самостоятельно сыскать жениха, ежели у дочери полно других забот. Порой на помощь приходил отец и ловко переводил внимание жены на их старшего сына, которому предстояло унаследовать тэйнир Хайевер. Тогда уже Фергюс, высокий и статный детина, перенимал свою часть причитаний, невольно спасая сестру от негодования матери. Почувствовав, как углубилась нависающая тень, Элисса распахнула глаза и подняла голову. Над ней, словно огромная ель над худенькой осиной, в тяжелых железных латах высился стражник замка. — Миледи, — поклонился он в приветствии. — Леди Кусланд послала за вами. Она ожидает в вашей спальне. —Благодарю, сэр… Определенно назвать его имя девушка не смогла – лицо полностью скрывало забрало. — Гилмор, — отчеканил мужчина. — Благодарю, сэр Гилмор, — Элисса приняла протянутую руку и поднялась, после чего отряхнула платье. — Раньше мы с вами не встречались. Полагаю, вы недавно на службе у моего отца? — Все так, миледи, — скупо ответил он. — Прошу меня простить. Я не смогу сопроводить вас по замку, мне велели провести обход. Расставшись со стражником возле крепостной стены, Элисса снова посмотрела на запад – тоненькие солнечные лучи хватались из последних сил, пытаясь удержаться на небе, но могучая рука невидимого существа неумолимо тянула их за горизонт в свое логово. Какой бы страшной и тяжелой не была их схватка, яркое светило всегда побеждало и вырывалось из цепких лап своего вечного врага. Элисса любила солнце и особенно редкое тепло, которое оно с собой приносило. Но сегодня ей хотелось скорее окунуться в загадочный омут тьмы, даже если солнцу это сулит страшную муку. Устыдившись своих раздумий, она быстро прошла за ворота. И как же сразу все стихло: не стало слышно прощального щебетания птиц, шелеста травы и слабого воя ветра. Стены, словно магический щит, ограждали жителей замка не только от внешней угрозы, но и от песни природы. Здесь царствовали совсем другие законы, чуждые тому миру. Стражники громко бренчали доспехами и забавляли себя разговорами ни о чем, с кухни постоянно доносилась брань Нэн на эльфов и Бореуса, мабари Элиссы, на тренировочной площадке, где чаще всего проводили время мужчины, звенела сталь и пела тетива. Оказавшись в небольшом дворике, Элисса оглянулась, привыкая к новым условиям. В просторном зале, где через несколько часов соберется люд, и начнут пить за здравие и красоту молодой дочери тейрна, двери были открыты нараспашку. После ее ухода тут все заметно преобразилось. Вместо обыденного мрака отовсюду лился свет: безустанно горели очаги и полыхали многочисленные свечи на драгоценных канделябрах. Великолепные ярко-красные ковры стелились под длинными тяжелыми столами, сдвинутыми вдоль стен. В центре освободили место для пляшущих, а рядом соорудили помост для приглашенных бардов. Не без интереса Элисса наблюдала, как слуги заставляют пока еще пустые столы разными яствами и посудой, как катят из погреба бочонки с вином и приносят бутылки с антиванским бренди. Неожиданно мимо нее пронеслась пара конюших. Насколько девушка могла понять из их разговора, эльфы боялись, что не хватит стойл для размещения всех лошадей и не останется места для повозок. С той же проблемой столкнулась ее матушка, обдумывая, куда расположить гостей, изъявивших желание остаться на ночь. — Волчонок! Глаза Элиссы радостно заблестели, когда она увидела шедшего навстречу Брайса Кусланда. Девушка подбежала к нему и обняла так крепко, насколько хватало сил. — Почему ты еще здесь? — удивился тейрн. — Я как раз направлялась к себе, отец. — Неужели? Вероятно, мне показалось, что ты витала в облаках. — Как можно не засмотреться на эту красоту? — Элисса указала рукой на помещение, откуда уже начал разноситься невероятный запах свежеиспеченного хлеба. — Никому не будет до нее дела, когда увидят тебя, волчонок, — тепло улыбнулся отец. — Опять ты так говоришь, — засмеялась девушка. — И не перестану. А теперь, иди к себе, — командным голосом распорядился тейрн и осторожно подтолкнул дочь в коридор, ведущий к спальням. Пройдясь по замку, Элисса приметила, что стражи на постах больше, чем обычно. Во время подобных празднеств ее отец всегда тщательно относился к безопасности не только семьи, но и своих гостей. Историк Олдос, живущий в их замке, припоминал немало случаев заговоров и убийств, происходящих во время пиров, и уважал тейрна за исключительную предосторожность. А Элисса лишь пожимала плечами, наивно полагая, что с ними это точно никогда не приключиться, ведь все приглашенные дворяне – хорошие друзья и старые товарищи ее отца, с которыми он сражался спина к спине. Когда до спальни оставалось несколько шагов, сзади раздался громкий и вместе с тем счастливый лай. Несясь на всех порах и топая, как табун лошадей, из-за угла высунулась довольная облизывающаяся морда, а за ней и остальное грузное тело мабари. Увидев хозяйку, пес заплясал вокруг нее, едва не сталкивая тяжелыми лапами на пол, и живо размахивал хвостом. — Нет, нет и нет! — Элеанора Кусланд распахнула дверь и появилась на пороге комнаты. — Моя дорогая, этот пес не видел воды и мыла уже несколько недель, а у тебя нет времени снова принимать ванну. Поэтому быстро проходи в комнату, а ты, — она обратилась к Бореусу, — сиди здесь. Жалобно заскулив, мабари печально опустил голову. — Не грусти, — напоследок помахала рукой Элисса. — Завтра у нас с тобой будет целый, целый день! Пес весело гавкнул и улегся возле двери уже не такой раздосадованный. — Надеюсь, у нас хватит времени все успеть, — затараторила тейрна, помогая служанке стягивать повседневное платье с Элиссы. Несмотря на то, что девушка уже принимала ванну, матушка настояла на том, чтобы ее руки, шею и лицо снова потерли с мылом. Чуть позже раскрасневшаяся после процедуры кожа постепенно вернулась к нормальному бледно-молочному цвету. Не совсем удовлетворенная этим, Элисса достала небольшую склянку с румянами, купленными у орлесианского торговца, и нанесла их на щеки. Затем на нее натянули плотный корсет, удушающим обручем сжимающим талию, затянули и подвязали шнурки. Поверх него надели красивое струящееся платье из синего бархата с узорами, вышитыми золотыми нитями. Длинные рукава скрывали руки, добавляя образу торжественности и некой таинственности. Восхищенно глядя в зеркало, Элисса даже не могла предположить, сколько денег отец отдал за столь искусную вещь. — Почти все, — устало вздохнула Элеанора. — Осталось убрать волосы. Когда она подхватила длинные локоны, в дверь настойчиво постучали. — Ваша Светлость, — похоже, один из слуг. — Прибыли гости из Южного Предела. — Моя милая, — обратилась тейрна к дочери, — я должна быть рядом с твоим отцом. Изимир, — она взглянула на служанку, — закончи с прической. — Как прикажете, Ваша Светлость. — Как будешь готова, спускайся незамедлительно, — наказала тейрна и ушла. Пока Элисса перебирала пальцами гребень, обильно украшенный сапфирами, служанка возилась с ее волосами, послушно укладывающимися в объемную причёску. Часть прядок безуспешно пыталась выбиться и нарушить гармонию вида, но эльфийка легким взмахом возвращала их на место, не оставив даже намека небрежности. Окончив, она покорно опустила голову и отошла в сторону, ожидая дальнейших указаний. Покрутившись у зеркала и осмотрев себя со всех сторон, Элисса облегчённо вздохнула: матушка останется довольна. Еще никогда ее дочь не сияла подобно драгоценным камням, вшитым в ткань ее парадного облаченья. Вспоминая себя год назад, перед глазами девушки представал образ серого и невзрачного бельчонка. Она была до того худой и бледной, к тому же часто болела, что никакой поэт не стал бы воспевать подобной красоты. Омраченный состоянием дочери тейрн Кусланд прописал ежедневные прогулки на лошадях и долгое нахождение на свежем воздухе в солнечные дни. Несмотря на то, что он поощрял увлечение книгами его младшенькой, все свое время дышащей пылью библиотеки, гораздо важнее для него оставалось ее здоровье. Так, стараниями отца и дополнительными порциями еды, которые ей накладывала Нэн, девушка смогла поправиться и набрать приятные мужскому глазу объемы. Еще раз удовлетворенно окинув себя снизу вверх, Элисса расправила плечи и направилась в главный зал, откуда уже слышались совместный мотив лютни и арфы и размеренные голоса людей. Неожиданно ее хватила дрожь, да настолько сильная, что руки сами вцепились в плечи. Элисса остановилась посреди неосвещенного перехода, соединяющего хозяйскую часть замка с общей. Настолько глупо, она себя не ощущала уже давно. Буквально пару часов назад ей не терпелось начать праздник, веселиться и смеяться, а теперь ее обуяла тревога. Она нервно прикусила губу, когда, наконец, смогла признать причину внезапно одолевшего страха. Натаниэль Хоу. Каким жаром обдало ее щеки, когда она вспомнила о привлекательном сыне и наследнике Амарантайна. Юноша был старше ее на шесть лет, но это никогда не стесняло их общение. В последний приезд его семьи Элисса тяжело болела, не в силах даже встать с кровати, чтобы поприветствовать эрла. Не говоря уже о том, чтобы пить чай с дамами или наблюдать за охотой мужчин. Единственной связью между ней и семьей Хоу были записки, которыми Элисса обменивалась с Натаниэлем через слуг. Пожалуй, это единственное, что подбадривало в те дни. Будучи пятнадцатилетней девушкой, начинавшей задумываться о любви и подкрепляя это состояние поэзией и романами, Элисса старательно примечала в каждой черточке почерка Натаниэля, каждой мимолетной фразе его чувства. И она не была глупа настолько, чтобы не отличить вежливое беспокойство от чего-то более глубокого. После того визита Хоу и Кусланды не обменивались гостеприимством. Эрл занимался урегулированием остро стоящих вопросов, а тейрн много времени проводил при короле. Как позже узнала Элисса, матушка настаивала, чтобы Брайс Кусланд предложил посвататься королевскому отроку. Но, на счастье юного влюбленного сердца, он этого не сделал. Так с тех пор минуло больше года. Элисса порой получала письма от Натаниэля, но они были слишком редки и кратки, чтобы полностью ее удовлетворить. В письме юноша рассказывал, что его готовят к серьезному путешествию: ему удвоили уроки истории и грамматики, выдали непомерную гору книг для изучения, к тому же увеличили количество тренировок с мечом. Оставалось лишь немного времени на сон, которого не хватало вовсе. И, тем не менее, пару строк он старался написать перед тем, как клюнет носом стол. И вот теперь в предвкушении встречи Элисса теребила рукава и озиралась по сторонам в поисках того, кто смог бы подтолкнуть вперед и прибавить ей решительности. Но никого не появлялось, а голосов в зале становилось все больше. Ущипнув себя побольнее, девушка подхватила подол, примерила на лице самую доброжелательную маску и вышла в свет. Резко окативший душный, но тёплый воздух помещения, помог унять дрожь, а музыка отвлекла и заставила вновь вспомнить о танцах. — Мы тебя заждались, волчонок, - широко расправив руки, воскликнул тейрн из-за стола, заставив всех гостей повернуться. Элисса склонила голову перед отцом в знак извинения и робко поприветствовала собравшихся. Она так и не нашла духу, чтобы получше рассмотреть места, которые занимали эрлы. Взгляд легче ложился на баннов, их прекрасных жен и детей. Подарив их столу очаровательные улыбку, Элисса с трепетом развернулась к эрлам, сделала реверанс и, так и не глядя ни на кого, прошла к своему месту. Последовала долгая приветственная речь тейрна, после чего он хлопнул в ладоши, подавая сигнал, что пир официально начат. Нэн определенно расстаралась, чтобы угодить всем. Элисса скромно расправилась с румяной картошкой и дивной на вкус уткой и запила небольшим количеством вина, которое ей, наконец, дали испробовать (тейрн внимательно следил за уходящим количеством). Когда объявили о танцах, сидящий по левую руку Фергюс подоткнул локтем сестру: — Готова принимать приглашения? — он кивнул на незнакомого высокого юношу, направляющегося уверенным шагом к ним. — Если он пожелает танцевать со мной, как же я могу отказать? — смущенно зарделась Элисса, наклонившись к брату. — И как я мог забыть, что моя сестра слишком мягка, для того, чтобы разбить чье-то сердце, — в ухмылке прищурил глаза Фергюс. — Придется вас представить. — Как же ты сам? Выбрал, с кем пойдешь эту партию? На мужском лице отразилось полное разочарование. — Для меня нет партнера лучше, чем крепкий меч, — он тяжело вздохнул. — Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы это понимать. — Мужчин собралось не так много. Какая-то из дам окажется без пары. — Почему ты решила, что это должно меня волновать? — Ох, Фергюс, — раздосадовано поглядела на него Элисса, не смея перечить. — Хорошо, дорогая сестра, — он примирительно подхватил ее руку. — Ты не посмеешь мне отказать. — Но, Фергюс! — испуганно распахнула глаза девушка. — Меня же собирались пригласить! Ты нарушаешь этикет. — Хм, пожалуй, я не видел желающих. Испытывая сильную неловкость, Элисса была подхвачена Фергюсом и увлечена в центр зала, где уже собралось с десяток пар. Девушка никак не могла позабыть некультурное поведение брата и не получила никакого удовольствия от первого танца. Но, на радость Элиссы, последующие разы вернули ее безоблачное настроение, и она с большим восторгом кружила по залу в компании галантных кавалеров, старающихся заслужить ее расположение. Во время третьего танца, когда светловолосый юноша развеселил ее безобидными шутками, девушка позабыла данное себе обещание. Пролетая мимо столов эрлов, она ненароком оглядела сидящих, среди которых был он – Натаниэль Хоу. Ни с кем другим спутать его невозможно: густые черные волосы, аккуратно завязанные в низкий хвост, высокие скулы и пронзительно холодные голубые глаза, которые следили за ней неотрывно. Комок беспокойства свернулся плотным клубком где-то в животе, и улыбка быстро слетела с тонких уст. Когда музыка утихла, Элисса вынуждена была отказать в следующем танце, ссылаясь на усталость, и обеспокоенно села на свое место. Ее резко охватила жажда, и она осушила целых два кубка с водой. — Волчонок! От неожиданности девушка едва не поперхнулась. Развернувшись к отцу, она увидела рядом с ним Рендона Хоу. — Приятно видеть вас в добром здравии, миледи, — эрл склонился. — Не менее приятно видеть вас сегодня с нами, — выдавила из себя улыбку Элисса. — Могу ли узнать: имеет кто-то радость танцевать с вами следующий танец? Неужто сам эрл решил пригласить Элиссу? От этой мысли по спине резко пробежали мурашки. — Я пока не была удостоена чьим-то вниманием. — Мой сын Томас… — Будьте так любезны, не откажите мне в следующем танце? От знакомого голоса на секунду замерло сердце. Никто не заметил появления старшего сына Хоу. Совсем бесшумно он оказался рядом с Элиссой, учтиво поклонился и, расплывшись в хитрой ухмылке, не сводил с изумленного девичьего лица глаз. — Натаниэль, — кашлянул в кулак Редон Хоу и сердито покосился на сына. — Тебе не следовало меня перебивать. — Прости отец, — виновато пожал плечами юноша. — Мне показалось, что миледи заскучала, а я весь вечер искал возможности составить ей компанию. — Полагаю, Томас сможет подождать, — вздохнул эрл и снова повернулся к Брайсу Кусланду. Тейрн поглядел на Натаниэля и Элиссу, легко кивнул дочери и вернулся к разговору со старым другом. Оставшись один на один с усмехающимся Натаниэлем, Элисса зачарованно замерла. Так случалось, когда что-то невероятно красивое или волшебное привлекало ее внимание и вынуждало застыть подобно ледяной статуе. Девушка смогла прийти в себя только, когда увидела протянутую руку. Теперь отказываться было поздно. — Мы будем соблюдать официоз, или тет-а-тет наши отношения не изменились? — негромко спросил юноша, когда они спустились с помоста. — Мне бы не хотелось придерживаться этикета, — девушка закусила губу. — Превосходно, — он облегченно вздохнул. — А то за всей мишурой, в которую тебя вырядили, я начал сомневаться та ли это Элисса. — Мы не виделись больше года, пожалуй, кое-что действительно изменилось, — в их разговор возвращалась прежняя легкость. — Все так. Думаю, тот светлоголовый навесил тебе немерено комплиментов, — Натаниэль указывал на третьего партнера по танцам. — Почему ты так решил? — Твой смех не давал мне спокойно расслабиться. Знаешь, было сложно заставить Томаса пригласить другую даму, а не тебя. — Так…у вас с ним борьба? — засмеялась Элисса, не веря тому, что говорит. — Он интересуется тобой, и отец ему в этом потворствует. Только вот почему-то меня он списывает со счетов, — уголок его рта криво опустился вниз. — Ты писал, что на тебя у него иные планы. Когда начался танец, они продолжали говорить. — Именно так, — Натаниэль грозно свел брови к переносице. — Через месяц меня отправляют в Вольную Марку к кузену матери для дополнительного обучения. Со слов отца это продлится не один год. Внутри Элиссы что-то безнадежно сжалось. — Мы… не увидимся еще столько времени? — казалось, что у нее оборвалось дыхание. Натаниэль оглянулся: увлеченные разговором эрл и тейрн совсем не смотрели на них. — Идем со мной. Во время очередного виража, Натаниэль увлек за собой Элиссу, и они растворились в толпе. Стараясь никого не задеть, он ловко маневрировал между людьми и аккуратно вел за собой раскрасневшуюся девушку. Она то и дело поглядывала назад, боясь представить, что будет, когда отец заметит ее отсутствие. — Натаниэль, куда ты меня ведешь? — Элисса нагнала юношу, придерживая подол платья. — Туда, где нам никто не помешает. — Что ты задумал? — ее щеки пылали нещадным жаром. Но наследник Амарантайна не удостоил ее ответом, только многозначительно ухмыльнулся. Избежав встречи с патрулем, Натаниель провел Элиссу в пустую библиотеку, плотно затворил дверь и на случай нежданных гостей углубился в самый дальний угол помещения и спрятался вместе с девушкой за огромным стеллажом, доверху набитым книгами и старым пергаментом. Изнемогая от усталости, Элисса уселась на стул и стала обмахиваться рукой. Из-за энергичного танца, а затем изнурительной беготни по двору, она пыталась восстановить дыхание, но с туго затянутым корсетом это выходило с трудом. — К чему это все, Натаниэль? — смущенно спросила девушка. — Нужно поговорить без лишних ушей, — он снял перчатки и бросил их на стол. — Прошу тебя, давай поскорей, — взмолилась Элисса. — Когда отец увидит, что мы пропали, он поднимет такой переполох! Я со стыда сгорю, если нас застанут здесь вдвоем. — Ты боишься? — в полумраке его глаза блеснули подобно кошачьим. — Конечно, — она не пыталась скрыть очевидного факта. — Хорошо. Придя в крайнее удивление, Элисса собиралась спросить, что он имел в виду, но не смогла. Она не успела даже дернуться, как оказалась в объятиях крепких и теплых рук. Натаниэль опустился рядом с ней и стиснул, словно потерянную драгоценность, а затем порывисто впился в ее губы. — Постой, — девушка смогла оторваться от него и посмотреть в исполненные жаждой голубые глаза. В них читалась то же желание, которое она старалась подавить в себе. — Мне нужно вернуться. — К кому? — он страстно впился губами в ее шею, провел языком от мочки уха до ключицы. Элисса сопротивлялась, сколько могла, но ранее неизвестные ей ощущения напрочь заставили ее забыть обо всех опасениях, страхах и положенных правилах. Она бессильно упала на руку, поддерживающую ее тонкую талию, и откинула голову назад, подставляя изящную шею. Натаниэль не стал возвращаться к расспросам, только хищно улыбнулся податливости молодого тела. Несмотря на неказистость и юный возраст, Элисса умела впечатлять и притягивать. Больше года он не видел дочь Кусланда, но грезил о ней мыслями. Когда же Рендон Хоу выказал намерение о помолвке Томаса и Элиссы, Натаниэлю показалось, что у него сорвало крышу. А увидев ее, похорошевшую и такую прекрасную, сегодняшним вечером, понял, что ни за что не отдаст Элиссу кому-то другому. Пусть это грязный метод, но он сделает ее своей, привяжет ее сердце и тело к себе навсегда. А она и не была против. Подхватив ее, невесомую и хрупкую, Натаниэль усадил Элиссу на стол. Быстрым движением он задрал ее длинное платье и раздвинул ноги. Когда ткань оголила потаенные чужому взору места, его рука скользнула по тонкой лодыжке и плавно коснулась бедра. Предательские мурашки заскользили уже не от холода, а от нарастающего возбуждения, которое ощущалось особенно сильно в узких штанах. Подхватив девичью длань, Натаниэль помог руке Элиссы гладить его твердый член через ткань. Поначалу, она пыталась вырваться из его хватки, стыдливо краснея и разгоряченно дыша, но юноша не позволил ей освободиться. Ему нравилось смотреть, как преодолевая робость, она сама начинает тянуться к нему и расстегивать завязки штанов. Но Натаниэль не дал ей перехватить даже часть инициативы. То покусывая, то целуя тонкую кожу на шее, он полностью опустил разгоряченное тело на стол, перехватил тонкие кисти Элиссы и удерживал их над ее головой. Предварительно избавив девушку от корсета (не без помощи), Натаниэль запустил руку под лиф. Смахнув мешающие тряпки в стороны, он приник к бешено вздымающейся и опадающей груди, губами обхватил сосок и принялся теребить его языком. Элисса не сдержала громкого стона, всем телом выгибаясь и становясь податливее горячего воска. Она пыталась высвободить руки, чтобы обхватить голову Натаниэля и прижать к себе сильнее, но он держал слишком крепко. Элиссе оставалось только обхватить его ногами и чувствовать напряжение, которое нарастало в его штанах. Подняв голову, Натаниэль застал в глазах Элиссы бурное пламя. Молодая леди требовала продолжить, и кто он такой, чтобы ей отказывать. Грубая рука обхватила и до боли сжала грудь, затем ладонь заскользила по выгибающемуся животу и потянулась ниже. Когда он отодвинул тонкую полоску ее нижнего белья, Элисса покачнула бедрами, едва не со слезами на глазах умоляя его не медлить. Да, это точно была его возлюбленная Элисса. С тем же щенячьим взглядом годами ранее она просила Натаниэля покатать ее на плечах, теперь эти же глаза заклинали на более дерзкие и похотливые помыслы. Его пальцы коснулись клитора, а затем вошли в еще никем нетронутое лоно. Девушка рьяно кусала губы и слизывала выступающую на них кровь, требуя все больше и больше. Покрываясь испариной, она стонала так, что ее должны были слышать все гости. Но почему-то никто не появлялся на пороге, не прекращал непотребства, в которые ее завел Натаниэль. Оттого расслабиться было еще проще. Страстно и учащенно дыша, Элисса видела, с каким трудом сдерживает себя Натаниэль. Он походил на голодного зверя, бьющегося в клетке, и тем самым травмирующего самого себя. Выгнувшись в очередной раз, с ее губ сорвалось его имя, и тогда Натаниэль резко в нее вошел. Было неприятно, пожалуй, даже больно, но очень скоро Элисса об этом забыла, растворяясь в волнах наслаждения. Натаниэль рычал у самого уха, напоминая о том, кому она отдалась и кому она теперь принадлежала. Она чувствовала его внутри себя, и это было так странно, необъяснимо и опьяняюще. Возбужденный, твердый, как камень, и толстый, как ствол, член скользил, пульсировал и терся внутри нее. Элисса двигала тазом, подстраиваясь под его такт, и неосознанно просила Натаниэля входить быстрее. Не сдерживая себя, он подхватил Элиссу за бедра и насаживал, как можно глубже. Сорвав последний вскрик с губ Элиссы, Натаниэль кончил. Раскинувшись на столе, его возлюбленная дрожала, как осиновый лист, не то от наслаждения, не то от усталости. Натянув штаны, он помог ей приподняться и попытался расправить безнадежно смятое платье. — Ты не будешь ничьей, Кусланд. Только моей, — Натаниэль крепко прижал девушку к груди. — Обещай, что откажешь моему брату и остальным никчемным отпрыскам их отцов. — Так тому и быть, — изможденно повиснув на его плече, Элисса блаженно улыбалась. — Сколько бы лет не прошло, я буду ждать тебя, Натаниэль Хоу. — И никак иначе.***
9:31 века Дракона
Элисса проснулась слишком резко: вскочила на кровати и дышала так неистово, словно вновь сражалась с огромной проклятой тварью в битве за Денерим. Рубашка сильно пропиталась холодным потом, ногти впились в измятую простыню, а глаза лихорадочно метались по темной комнате, выуживая из мрака мебель и очертания стен. Повторно раздался гулкий стук в дверь, разбудивший Элиссу. Проклятый сон. Девушка уткнулась лицом в руки, унимая дрожь. Она так ясно видела отца и мать и весь этот сон воспринимала так реально, будто вновь переживала тот вечер. Поджав губы, она утерла стекающую слезу. — Командор! — стук стал назойливее. — С вами все в порядке? А еще там был Натаниэль. — Командор!? Элисса тяжело вздохнула. — Я вас слушаю. Надеюсь, причины, по которым вы меня разбудили, достаточно весомые. — Приношу извинения, — откашлялся стражник за стеной. — Я знаю, что вы только что прибыли и вам нужен покой, но один тип требует встречи с вами немедленно. — Что еще за тип? — глаза стали снова смыкаться. — Имени не называет. Мы приняли его за воришку: шастал тут ночью. Поймали три дня тому назад. Страшен, как зверь. Смогли приструнить лишь вчетвером. — Пусть дождется утра! — разозлено рявкнула Элисса. — В противном случае, мое плохое настроение не скажется на его судьбе благоприятно. — Мне показалось, он может вас заинтересовать. Его внешность. Он похож на человека, чьи портреты сожгли во дворе. Легкие словно что-то связало. — Я увижусь с ним. Немедленно! — взволнованно прозвучали слова вперемешку с шорохами надеваемой одежды.