Папа

Когда Брок со Стивом ушли, Баки специально посильнее хлопнул дверью, и принялся подключать приставку. Оставалось выбрать игру, которой он хотел привлечь Шона, главное, сделать телевизор погромче, чтобы на втором этаже было слышно. Долго выбирая между стрелялками, гонками и бродилками, Баки решил включить самую новую игру, которая у него была, он видел, как на обзоры на нее залипали некоторые бойцы, и из Страйка тоже. Даже Эммс, которая не признавала игры от слова совсем, с удовольствием смотрела, как герой бродит по миру и сражается с монстрами. Игра была красочная, сочная, а захватывающий открытый мир просто поражал воображение. И сейчас Баки решил проверить, такая ли она классная, как говорят. Взяв в руки джойстик, Баки принялся создавать себе персонажа, прислушиваясь к происходящему наверху. Заиграла заставка, очень узнаваемая бравурная мелодия труб, и пошел мультик, рассказывающий о вашем персонаже и что случилось в выдуманном королевстве. Яркие, но не режущие глаз краски, отличная прорисовка, Баки понял, что сам залип и обязательно пройдет эту игру. Когда вступительная заставка кончилась и начался обучающий процесс, Баки услышал, как дверь тихонько скрипнула и раздались едва слышные шаги. Улыбнувшись самому себе, Баки проходил обучающую миссию, больше прислушиваясь к шагам, которые раздавались все ниже и ниже по ступеньками. С лестницы телевизор было не видно, и Шону придется зайти в гостиную, чтобы посмотреть, кто и чем там занят, что и случилось, когда Баки отправлял своего персонажа в короткую первоуровневую миссию. Шаги стихли именно там, где Баки и предполагал. — Хочешь поиграть? — спросил Баки, не поворачивая головы. Он почувствовал, как Шон на пороге гостиной мнется, не решаясь ни уйти обратно в комнату, ни подойти. Тогда Баки поставил игру на паузу и помахал в воздухе вторым пультом, хорошо, что играть в эту игру можно было вдвоем. — Можно? — все еще не решаясь подойти, спросил Шон. — Было бы нельзя — я бы не предлагал, — резонно заметил Баки и улыбнулся, повернувшись к Шону. — У нас есть два часа, а потом надо приготовить обед. — Хорошо, — согласился Шон, подошел к дивану и сел, беря из рук Баки джойстик. — Играл в нее уже? — Баки сохранил одиночную игру и загрузил игру на двоих, предлагая Шону выбрать себе персонажа. — Нет, у меня и приставки-то такой не было, — Шон довольно быстро разобрался с управлением. — Мама говорила, что незачем мне такую дорогую игрушку иметь. У одного моего друга такая была, но в эту игру я не играл. — А играть любишь? — они смотрели на экран телевизора, где сдавали квест, и Баки старался не задавать особо каверзных вопросов. — Люблю, — честно ответил Шон. — А что еще любишь? — Баки старался, отвлекая его игрой, узнать о Шоне побольше. Это было легко, пока монстры были слабые и они легко убивали их вдвоем. — Баскетбол и клеить модели самолетов. Вот черт! — Шон ударил кулаком по колену, когда чуть не умер его персонаж. — Дома у меня их много было. Они играли все два часа, которые отвел им Баки, переговариваясь, экспрессивно восклицали, когда удавалось или не удавалось что-то сложное в игре. За эти два часа Баки узнал не очень много, но достаточно для того, чтобы они все могли наладить контакт. Выяснил, что Шон ненавидит брокколи и зеленый горошек, любит пиццу с ананасами и барбекю. А еще любит читать фантастику. Немного, но для начала неплохо. — Так-с… Ты есть-то хочешь? — спросил Баки, когда они прервали игру, чтобы приготовить обед. Вернее, Баки прервал, а Шон бы с удовольствием играл и играл. — Только давай честно. Да-да, нет-нет. — Хочу, — смущенно кивнул Шон. — Кофе с бутербродами будешь? — Буду, — ответил Шон, устраиваясь на стуле. — А чего завтракать отказался? — Баки поставил перед Шоном тарелку с бутербродами и большую чашку кофе с молоком. — Не знаю, — вздохнул Шон, и Баки почувствовал, что парень снова закрывается, уходит в себя, хотя еще десять минут назад легко общался. А теперь вяло жевал предложенную еду. Баки понимал, что Шону тут неуютно, что он всю жизнь прожил с матерью, и сейчас не представляет, как общаться с чужим ему мужиком. Совершенно чужим. — А обедать-то будешь? — Баки доставал макароны, фарш, собираясь приготовить пасту болоньезе. — Буду, — кивнул Шон, хотя Баки этого не видел. — Ты, если хочешь, можешь к себе пойти с бутерами, — предложил Баки, чувствуя, что Шону нужно переварить для себя эти два часа, за которые он немного открылся. Подумать, как он хочет жить дальше: не подпускать к себе никого или же дать и себе, и людям, с которыми он теперь будет жить, шанс. Брок со Стивом вернулись еще часа через полтора, Баки успел приготовить обед на всех, думал снова позвать Шона поиграть, но не стал. — Эй, Барнс! — услышал Баки из-за входной двери, которую Брок распахнул ногой (они не запирались, когда кто-то был дома). — Помогай давай. Брок ввалился в дом с тремя бумажными пакетами, доверху полными покупок, скинул кроссовки и прошел на кухню, а Баки пошел помогать Стиву, который пытался подхватить одновременно еще пять пакетов. Когда покупки оказались на столе, и Барнс принялся перебирать, что куда положить, Брок уселся напротив него, втянул запах еды. — Ну и как вы тут? — спросил он, отметив что приставка протерта от пыли, а джойстики лежат возле телевизора. Оба. — Играли, — пожал плечами Баки. — Провел разведку. Кое-что узнал. И Баки рассказал, как они с Шоном провели время, пока они разбирали продукты. — Надо его в школу определить, я понимаю, что до конца года всего пара месяцев осталась, — размышлял Брок вслух. — Забрать его вещи из той дыры, где они с Мэл жили, получить документы. Черт, проще со Страйком и отчетами, чем с одним-единственным ребенком, о котором тебе известно только его имя. Бак, я справлюсь? Брок редко показывал свою слабость. Сначала мать говорила ему, что он мальчик, а мальчики не плачут. Потом отец утверждал, что он сопляк бесхребетный, что только армия сделает из него человека, потом армия, служба, он — сержант, вот где ни в коем случае нельзя было давать слабину, потом частная армия, и вот теперь ЩИТ со своей секретностью и прочими загонами, свой отряд, в котором он царь, Бог и мать родная, и быть слабым было просто некогда, да Брок, по сути уже и не умел. Только со Стивом и Баки он мог приоткрыть свой панцирь из цинизма и жесткости, граничащей с жестокостью, показывая нежное розовое брюшко, позволить погладить себя по грубой шерсти. Только с ними он мог расслабиться, побыть просто Броком, не начальником, не командиром, не бойцом, а просто немного уставшим мужиком, который тоже хочет тепла и уюта. И вот теперь ему предстояло стать отцом. Тогда, в далекие пятнадцать лет назад, когда только узнал, что Мэлани беременна, он готов был прыгать от радости, рассказывая всем, что он станет папой, тогда, даже не зная, как это, он был готов, но Мэл решила все за них обоих, и ушла. Тогда Брок зачерствел, словно из его души вынули что-то очень важное, оставив пустоту, которую занесли пески гребаных пустынь. Сейчас Брок, может, и хотел бы стать отцом этому незнакомому колючему пареньку, который еще не оправился от смерти матери, но боялся, что не сможет. Он не представлял, как воспитывать детей, ведь ребенок, сын — это не салага Финли, которого за проеб можно было гонять по полосе препятствий, пока не упадет. Это плоть от плоти его, о котором он ничего не знал четырнадцать лет, и не представлял, как его узнать, как строить отношения, как воспитывать того, у кого уже сложился характер, привычки, увлечения. — Ты справишься, — уверенно сказал Баки, приподняв голову Брока за подбородок. — Мы справимся. Потому что это отчасти и наш ребенок, хотя ты нам об этом не рассказывал. Но мы не обижаемся. — На что мы не обижаемся? — спросил Стив, появляясь в кухне. — На то, что наш сахарочек не рассказывал нам о своем сыне, — рассмеялся Баки. — Еще раз назовешь меня сахарочком, — оскалился Брок, — я тебе сломаю что-нибудь, и не посмотрю, что ты суперсолдат с модифицированной рукой. — Да ладно тебе, Брок, — Баки рассмеялся, нагнулся, чтобы поцеловать Брока. — Я люблю тебя. — И я тебя, Барнс, — Брок снова тяжело вздохнул. — Что у нас на обед? — Еда, — усмехнулся Баки. — Как и каждый раз до этого. Позови Шона помочь накрыть тебе на стол. — Думаешь, стоит? — скептически спросил Брок. — Думаю, ему нужно делегировать эту обязанность, — вместо Баки ответил Стив. — Просто, быстро и сложно забыть или сделать не так. — Ладно, — Брок поднялся, убрал пакеты в мусор. — Пойду позову. Брок тяжело поднялся по лестнице, думая о том, как лучше говорить с Шоном, как позвать на такое семейное мероприятие, как накрыть стол? Было ли у них с Мэл что-то подобное? И вообще, как она его растила? Баки как шпион — это, конечно, хорошо, но неправильно. Он отец, и он должен знать о своем сыне все, и даже больше. — Шон? — позвал Брок, постучавшись. — Это… Брок. Спустишься помочь накрыть на стол к обеду? Брок прислушивался, но за дверью было тихо, потом скрипнула кровать и Брок, услышав шаги, отпрянул от двери. Шон посмотрел на него как-то странно и молча пошел вниз на кухню, где тусовался Баки, который тут же стал вытаскивать тарелки и болтать с Шоном. Броку стало обидно, наверное, он даже приревновал Шона к Баки, и не мог понять, как так получилось. Ему тоже хотелось вот так запросто болтать с сыном, даже сводить его куда-нибудь, но пока Шон решил дружить с Баки, а с Броком он даже парой слов перекинуться не захотел. Пока накрывали на стол, пока Баки совершал последние священнодействия на кухне, Брок устроился в кресле у телевизора, слепо глядя в него. Он перебирал в голове информацию от Баки. Брок прекрасно понимал, что если он собирается быть отцом, то он не имеет права разрешать все. Но и на своего отца он тоже не спешил походить, тот был нереально строг, все детство готовил его к Вест-Пойнту, но Броку так надоели постоянные придирки, что он сбежал в армию от своей семьи, а потом в наемники. Отец так и не принял выбор Брока, но старался об этом молчать. Брок был уверен, что он корит себя за это: неправильно воспитал сына. То, что Брок гей, его отец не знал до сих пор. Теперь нужно было понять, каким отцом Брок хочет стать для своего сына, для сына, у которого уже сложился характер, и какой он, Броку было неведомо. Пока. — К столу, — позвал Баки, и Стив, который сидел рядом с Броком, поднялся, хлопнул его по плечу и пошел к столу. Брок же задержался, все еще находясь в своих мыслях. Повисшая за столом тишина напрягала, но Брок не знал, как ее разбить. Обычно за столом они говорили о всякой фигне, обсуждали новое оружие, которое должно было поступить на вооружение в ЩИТ, Брок жаловался на Страйк, который совсем распоясался, иногда обсуждали Старка, планировали ремонт, или Баки без умолку рассказывал сплетни, вызнанные у секретарши Сэнди. А сейчас все как-то разом поняли, что при ребенке о таком не поговоришь. — У кого какие планы на вечер? — наконец спросил Брок, когда устал от тяжелой тишины. — Шон, хочешь еще поиграть? — предложил Баки. — Брок же не будет против, если мы побездельничаем, тем более, что у нас и завтра выходной. — Да, — не очень смело ответил Шон. — Брок не будет против, — усмехнулся Брок. — С меня ужин, — отозвался Стив. — На выбор рыба или курица. — Я не ем рыбу, — тут же сказал Шон. — Отлично, — Стив даже и не думал расстраиваться. — Что ты еще не ешь? — Брокколи, зеленый горошек, рыбу, — начал перечислять Шон, — шпинат, молоко. Не знаю, может что-то еще. — Значит, на ужин будет курица на бутылке, — заключил Стив. — Всех все устраивает? — Меня да, — Баки положил себе еще салат. — Готовь, — махнул рукой Брок, — только кухню не спали. Шон, поможешь убрать со стола? — Да, конечно, — ответил Шон, все так же не поднимая головы. Брок не знал, как с ним общаться. Ему самому было тяжело просто взять и повести непринужденный разговор с тем, кого он совершенно не знал. Так же, как и Шон не знал его, их. Когда с обедом было покончено, Стив забрался в кресло с альбомом, он любил рисовать Баки с Броком, но сейчас Брок мог поставить любимый Зауэр, что собирается он рисовать Шона. Пока они ездили в магазин, Стив все уши Броку прожужжал, насколько Шон похож на него. Да и сам Брок видел, что парень удался в Рамлоу: пусть пока нескладная фигура, но уже наметились плечи, черные вьющиеся волосы модно пострижены и завязаны в короткий хвост на затылке, который иначе падает челкой на глаза, цвета золотистого янтаря, как у отца Брока. Это был его сын. И Стив собирался его нарисовать. Баки с Шоном уселись на диван с джойстиками в руках и выпали из мира, как Брок предполагал, до самого вечера. Сам же Брок устроился в кресле с ноутом, чтобы почитать документы. Миссис Манчек любезно прислала ему их на электронную почту, чтобы можно было прочесть заранее. Сама она должна была приехать завтра. В документах было завещание Мэлани, в котором все, что у нее было (Брок очень порадовался, что без долгов), она оставляет своему единственному сыну Шону. А было пятьдесят тысяч на колледж и дом. Уже хорошо, что дом не был перезаложен десять раз, а значит, его можно было продать, и эти деньги тоже положить на счет на учебу. Но об этом надо было поговорить с самим Шоном. Характеристики из школ Брок читать не стал, уверенный, что там пишут галиматью, ведь в школе можно прикинуться кем угодно. А еще миссис Манчек прислала список необходимого для проживания Шона в их доме и написала, что обязательно нужно поговорить и со второй половинкой Брока. — Завтра приедут из опеки, — объявил Брок. Баки угукнул, Шон не обратил внимания, а Стив посмотрел на Брока поверх альбома, оторвавшись от рисунка. — Хотят поговорить с моей женщиной. — Но у тебя нет женщины, — удивился Баки. — Или ты ей не сказал? — Не сказал. — Что не сказал? — спросил Шон, встревоженно глядя на Брока. — Меня что, могут забрать и снова отдать другим людям? — Не волнуйся, тебя никто не заберет, — заверил его Стив. — Думаю, никто не будет против, что ты будешь жить с Капитаном Америкой. Глаза Шона расширились, он совершенно забыл про происходящее в игре, и вылупился на Стива. — Ты — Капитан Америка? — Брок видел, как Шон поражен открывшимся фактом. — А я его себе другим представлял… Думал, ты просто похож немного… А ты, — Шон повернулся к Баки, — Зимний Солдат? — Я уже давно не Зимний, — рассмеялся Баки. — Дома так точно. Чего застыл? Да, твой отец живет с Капитаном Америкой и Зимним Солдатом, и очень нас любит, да, Брок? — Ага, очень, — Брок усмехнулся. — Подождите, — Шон отложил джойстик и внимательно посмотрел на сидящих вокруг него мужчин, тряхнул головой, — вы… не просто друзья, которые живут вместе? Вы любовники? Он внимательно посмотрел сначала на Брока, потом на Стива и наконец перевел взгляд на Баки. Брок ждал, что будет дальше, сам не зная, какой реакции ждет от Шона. Но, похоже, парень был продвинутым. — Ничего себе, — сказал он. — Мой отец — гей. Капитан Америка тоже гей и живет с моим отцом. Я буду жить с Капитаном Америкой… Да мне в жизни никто не поверит. — Шон, пожалуйста, не надо афишировать эту информацию, — попросил Стив, глянув на Шона поверх альбома. — И дома я не Капитан Америка, а просто Стив. — А я просто Баки, — тут же добавил Барнс. — Дальше играем, или ты пойдешь офигевать и смиряться с тем, что оказался в семье геев? — У меня друг — гей, ну, он так считает, хотя у него еще никого не было, — Шон снова взял в руки джойстик, и Брок обрадовался, что парня все устраивает. Ну, пока все. День медленно угасал, уступая права вечеру. За ужином нашлись темы для непринужденного разговора, Шон, осмелев, спрашивал об их жизни, и Брок выдохнул, одна проблема решилась в их пользу. Шон завоевал доверие Баки и Стива, улыбался, но с Броком старался не контактировать. Эта отчужденность чувствовалась, но не сильно, Брок понимал, что вот так вот столкнуться с легендой, да еще и жить с ней — одно, а отец — совершенно другое. Сам же Брок подумал, что надо бы съездить в Шривпорт вместе с Шоном, чтобы забрать все его вещи. Еще нужно было определиться, в какую школу его отдать, обставить комнату как подобает для подростка, разобраться с документами, решить, что делать с домом Мэл. Дел было много, очень много, но решать их нужно было по мере поступления запросов. После ужина Шон с Баки снова завалились на диван играть, Брок не препятствовал, понимал, что Шону больше-то и заняться нечем. Не заставлять же его сидеть за учебниками, которых у него нет. Усевшись за стол в кухне, Брок стал перебирать школы в пешей доступности, но таких не оказалось. Они с суперами выбирали район специально с минимумом детей, подальше от школ и детских садов. Брок не думал, что у него появятся дети. Они, конечно, обсуждали усыновление ребенка, но дальше обсуждений разговоры не шли, а потом и совсем заглохли. Не та у них была работа. Брок и сейчас считал, что с ребенком будет тяжело, особенно, когда это подросток, у которого неделю назад умерла мать, но отправлять Шона к приемным родителям он не собирался. Хоть он и не видел сына четырнадцать лет, он от него не отказывался. Посмотрев несколько частных школ, Брок присвистнул. Подобные учебные заведения делали огромную дыру в его бюджете, а просить у любовников Брок не собирался. Прикинув так и эдак, Брок все равно склонялся к одной из частных школ ЩИТа. Ехать недалеко, можно будет закидывать Шона по дороге на работу. Пока Брок пялился в монитор ноутбука, пытаясь понять, как они будут жить дальше, на кухню неслышно вошел Стив. — Ты как? — спросил он, садясь рядом. — Я не знаю, — честно ответил Брок. — Он мой сын, я его никому и никуда не отдам, но вот вас подписал на все это, даже не спросив. Я пойму, если вы не захотите. — Брок, ты умный мужик, но иногда такую фигню городишь, — Стив улыбнулся, поцеловав Брока в висок. — Ты — наш, и сын твой тоже наш. Помнишь, мы говорили о приемных детях? — Помню, — ответил Брок. — Только мы так ничего и не решили. — Теперь жизнь решила за нас, и мы сделаем все, что от нас зависит, чтобы твой сын вырос в любви и заботе близких ему людей. Я и Баки сделаем все, чтобы он считал нас семьей. Главное, чтобы ты хотел того же. — Спасибо, — Брок облокотился на плечо Стива. — Правда спасибо. — А теперь рассказывай, сколько надо на вот эту школу, на которую ты смотришь, — твердо сказал Стив. — И не думай возражать. Семейный бюджет от школы не треснет. — Отмазываться и говорить, что я за все заплачу сам, бесполезно, да? — хмыкнул Брок. — Именно так, — Стив ухмыльнулся. — Так что давай, считать деньги у тебя тут единственного хорошо получается. — Эх… Никакой личной жизни с вами, — картинно вздохнул Брок, но открыл калькулятор на телефоне, принимаясь считать, от чего им придется отказаться, чтобы отправить Шона в эту частную школу. Выходило, что отказываться не придется ни от чего, кроме новой машины, которую хотел Баки, но Стив с Броком были уверены, что машина подождет, а Баки будет не против. Брок прикинул, сколько будет стоить мебель, перекраска стен и поездка в Шривпорт, и понял, что на все, как ни странно, хватает. А с учетом того, что его мужики тоже решили вложиться в Шона, то он даже с голой жопой не останется. Стив тоже глянул на подсчеты Брока, убедился, что на все хватает и не надо теребить заначку, которая у них была на очень черный день, и отвлек Брока, пересадив его к себе на колени. — Я же говорил, что на все хватит, — улыбнулся Стив, мягко прихватив губы Брока своими, — а ты боялся. Поцелуй, почти невинный, заставил кровь вскипеть в венах, Брок тихо протяжно застонал, потерся моментально вставшим и теперь мешающим в штанах членом о пах Стива, потянул футболку, но вовремя опомнился, тяжело и горестно вздохнул, убирая руки Стива со своей задницы. Тот понял все без слов, тоже вздохнул, прижал Брока к себе что есть силы, и выпустил. — У нас ребенок, — с сожалением сказал он. — Взрослый ребенок, что еще хуже. Да, сын, это, конечно, хорошо, но теперь было не потрахаться вдоволь на всех горизонтальных и не очень поверхностях, не позажимать друг друга смеху и удовольствия ради. Теперь только в спальне и, лучше всего, когда Шона нет дома, а то Баки был любитель голосить так, что соседям было слышно. — Да, — согласился Стив, потеревшись носом о шею Брока, — ребенок. Поверить не могу. — Что, обалдел от счастья? — усмехнулся Брок. — Нет, просто обалдел, — признался Стив. — Мне жаль, что твоя жена умерла. — Да ладно, — отмахнулся Брок, ему жаль не было. Нет, он не был последним эгоистом или сволочью, просто Мэл давным-давно стала для него чужим человеком, и то, что она умерла, было просто свершившимся фактом. — Мы давно не общались, Стив. Слишком давно, чтобы меня на самом деле огорчила ее смерть. Твое сочувствие нужно Шону, хотя сейчас он смеется, я уверен, что он ночью будет реветь в подушку. Пойдем обратно. Баки с Шоном играли весь вечер, а Брок не знал, стоит ли объявить о том, что в десять Шон идет спать, или пусть, пока ему не в школу, сидит до полуночи. Он не знал, каким отцом хочет быть, но точно знал, что не хочет походить на своего отца. Слишком строгого, требующего сверх меры, даже когда знает, что его сын не способен прыгнуть выше головы. Да, Брок был военным, да, у него был еще отряд, который он, как командир, как старший, воспитывал и гонял, даже иногда называл их любимыми детьми, но как бы он к ним по-отечески ни относился, это были его бойцы, у каждого из которых была своя жизнь, не зависящая от Брока Рамлоу. Они были взрослыми, самостоятельными людьми, способными, если надо, шею свернуть неугодному. А вот Шон был его ребенком, его сыном в полной мере. Он был всего лишь подростком, из которого можно (даже сейчас) было вылепить все, что угодно, главное — правильно подойти к процессу, заинтересовать. Но Брок не знал, чем бы он хотел заинтересовать Шона, кем вообще себя видел его сын в будущем? Брок ничего этого не знал. Да, можно было бы оправдаться тем, что Мэл не давала ему общаться с ребенком, что это она виновата в том, что Брок ничего не знает о Шоне, но Брок бы покривил душой. Глядя правде в глаза, он готов был признать, что и не очень-то хотел видеть Шона, раз не добился через суд права на встречи. Откупался деньгами, чтобы ничего не знать. И Брок был уверен, что это ему еще отольется. — Так, в десять в кровать, — объявил Брок, вернувшись со Стивом в гостиную. — Оба. — А я-то чего? — удивился Баки. — А за компанию, — ответил Брок. — Ладно, — пожал плечами Баки. — В кровать, так в кровать. Сейчас, только до сохранения дойдем. — А почитать можно? — спросил Шон. — До одиннадцати, — разрешил Брок, не зная, правильно ли он все делает или нет. Брок даже задумался, а не записаться ли ему к психологу, чтобы разобраться в том, что теперь происходит в его жизни, но отложил эту мысль на потом. В десять Баки с Шоном без вопросов закончили игру, и Брок еще подумал о том, что слишком уж Шон покладистый, но логично рассудил, что это только по-первости, пока не обвыкся, но он еще даст жару всем троим. Окопавшись в постели, Брок положил голову на колени сидящего в кровати Баки, обнял руками ноги и выдохнул. Это был очень долгий день. Очень-очень-очень долгий день. И это они еще не поссорились с Шоном из-за какой-нибудь фигни. Это он хорошо принял известие, что его отец гей и живет с двумя мужиками. То, что эти мужики были практически легендарными личностями, было совершенно другое. Как бы он этим хвастаться не начал. — Бак, вот каким мне быть отцом? — спросил Брок, потершись небритой щекой о кожу бедра. — Строгим, но справедливым, — не задумываясь ответил Баки. — Но самое главное, он должен быть уверен, что ты его защитишь. Не важно от чего. Ты всегда будешь на его стороне. А пиздить будешь дома при закрытых дверях. Я ненавидел, когда меня прилюдно отчитывали. Это очень неприятно. — Наверное, ты прав, — Брок вздохнул и прикрыл глаза. — Я выбрал школу, она ЩИТу принадлежит, но там и обычные дети учатся. Частная, хорошая, баскетбольная команда, все дела. Ты говорил, он самолеты клеит? — Ага, — Баки зарылся живой рукой в волосы Брока, поглаживая. — Сказал, у него дома их много, даже фотки на телефоне показал, как они с потолка свисают. Здорово так. — Значит, надо будет ему пару моделей купить, пусть клеит, — решил Брок. — Во сколько завтра приедет опека? — вышел из душа Стив. — Не знаю, часам к одиннадцати, наверное, — предположил Брок, хотя не представлял, во сколько начинается у них утро. — Мне надо будет уехать. Наверное, Шона с собой возьму, чтобы он сам собрал вещи, которые ему нужны. — Я тебе оформил пару недель отпуска, — Стив забрался в кровать с другой стороны от Баки, тоже погладил Брока по голове. — Так что вперед, занимайся делами семьи. — Давайте спать уже, — Баки сполз по кровати, чтобы голова Брока оказалась у него на плече, и натянул одеяло на всех троих. — Завтра будет веселый денек.