***
— зацени, ёнмин-и, это — плинтус. и даже он выше твоего уровня, - хихикает младший на одной из перемен, а потом зачёсывает бирюзовые волосы назад; кто ему вообще разрешил ходить в школу с таким цветом? а ещё донхён задевает его плечом, двигаясь в сторону своего класса. им набирает в лёгкие побольше воздуха и выдыхает резко, направляясь в другую сторону. ученики, кабинеты, шум и гам, вечно закрытая библиотека... юноша разочаровывается в собственном выборе учебного заведения и жалеет, что отказался от помощи матери в этом. возможно, он действительно аутсайдер. или как там его обозвал общепризнанный школьный красавчик? ёнмину, по правде, плевать. и на мнение длинноногой шпалы, и на мнение остальных в школе. не за сплетнями и унижениями непрекращающимися он сюда переводился, в самом деле. преподаватели заговорщически закрывают на все колкости лучшего ученика глаза, не глядя вырисовывая ему очередную хорошую оценку, что всего на балл выше той, что он получил. иму надоело жаловаться. телефон в школьном пиджаке вибрирует раздражающе. экран загорается ярко, а в уведомлениях какая-то рассылка от президента студенческого совета; кто вообще устраивает вечеринки в середине первой учебной недели? — думает, слегка хмурясь. и не то, чтобы он не любил вечеринки. ему они сейчас просто ненужны. но он отписывается, что прийдет. оказывается, донхён тоже будет там.***
от музыки громкой в ушах скоро перепонки лопнут, а из-за пьяных тел, ни то танцующих, ни то содрогающихся в страшных конвульсиях, становится тесно и душно. ёнмин протискивается через девушек из параллели младше и, извиняясь за испорченные белые кроссовки одной из них, заходит на кухню. сюда так ненавистная им зарубежная попса практически не добирается, а людей по пальцам обоих рук пересчитать можно. в его красный стаканчик подливают какое-то спиртное, но уточнять желания и сил, впрочем, тоже нет. ёнмин падает на пустой диван в углу и откидывается на обтянутую кожей спинку. вокруг темнеет будто, а в голову эта смесь алкоголя ударяет нещадно сразу после одного глотка. иму, по правде говоря, это чувство расслабленности нравится. он первый раз, кажется, забывает о всех надоевших контрольных, тестах и проектах, что до этого мгновения заполняли все мысли, которые только донхён отодвигал, освобождая себе место. и, видит бог, добром всё это не закончится. надоедливый донсэн маячит в школе и иногда даже за её пределами слишком часто. но не здесь — брюнет по-настоящему удивлён отсутствием бирюзовой головы с всегда идеальной причёской, что невольно выделяется из толпы учеников. таких же серых и невзрачных, как ёнмин. только вот старшему без внимания свободно и легко дышится, а вот ким без взглядов, небрежно на него брошенных, и денька прожить на способен. в мыслях брюнет зовёт его жалким. но идиллия, воцарившая на полупустой кухне, разбивается, будто стеклянная ваза. и о стекло режется младший, шатающейся походкой продвигаясь к балкону. он стаканчик смятый ставит на подоконник у стеклянной двери и выходит на открытый балкон, что от забравшегося в квартиру воздуха мурашки мелкие пробегают. краем глаза им видит, как тот закуривает, после первой же затяжки кашляя чересчур сильно. спустя время до него доходят слухи, что того отшили. в первый раз. вау.***
дни тянутся медленней, чем прилипшая к его парте жвачка. на каждой перемене старший ловит озлобленные и одновременно с этим обиженные взгляды; в чужих глазах больше не видно чертей ехидных и той уверенности, что — за километры чувствовалась в воздухе, который в школе совсем другой; насквозь пропитанный чьими-то духами, обедами от мамы и тайно пронесённым алкоголем. на это учителя глаза закрывают тоже. донхён больше не язвит противно и не показывает аккуратных клыков, растягивая губы в самодовольной ухмылке. ёнмин по этому совсем не скучает, нет. у того голова занята совсем другим; тестированием по английскому и надвигающейся, как цунами, контрольной по нелюбимому искусству. им ёнмину сейчас совсем не до ким донхёна. но вот ким донхёну совсем до им ёнмина. большая перемена и вокруг снова людей целое море. это ему и нравится в школе. шум словно подхватывает его и несёт в совсем противоположную от спортивного зала сторону. физкультура действительно сейчас может подождать. младший прячет бирюзовую прядь волос за ухо и цепляется длинными пальцами за дорогую серёжку, а взглядом дыру сверлит в той девчонке с вчерашней вечеринки. он пытается разглядеть в толпе учеников темноволосую макушку, но таких в школе слишком много. только вот вместо неё донхён находит персикового оттенка волосы и ухмылку, еле тронувшую обветренные губы. ухмылку, что на донхёнову не похожа от слова `совсем`. та выражает слишком много и выглядит абсолютно не наигранно. и губы такие, что к своим прикасаться не хочется более. у младшего те всегда в розовом блеске и не покусанные, в отличии от. такие простые. ёнмин говорит о чём-то с парнем из студенческого совета, а ким стремительно возвращается в класс. теперь, почему-то, бесится он.***
донхён снова острит на одной из перемен, зачесывая свои растрепавшиеся волосы; такой его причёску видят первый раз если не все, то точно многие ученики. он тихо хихикает, но не усмехается. а потом просто — уходит. не задевает, не наступает на ногу, не роняет его учебники и книги. как обычный человек — проходит мимо и даже в сторону ёнмина больше не смотрит. окружающие шуткой довольны меньше, чем обычно, а у ёнмина в груди смешиваются странные чувства. на следующей перемене из потока он вылавливает младшего и хватает с силой за запястье, чтобы потом потащить в одну из кладовок. донхён пытается вырваться, шипит от боли и ругается громко. только вот общий гвалт, окружающий всё, словно иллюзорный купол, не даёт остальным услышать его. им первый раз за неделю учёбы здесь этому искренне рад. старший щёлкает замком двери и резко разворачивается к парню, что чёлка персиковая лохматится; он не обращает на это внимания и смотрит прямо в карие глаза, что будто с каждой секундой всё темнее и темнее. и взглядом ким мажет где угодно, но не. но не решается посмотреть в глаза напротив. — расскажешь уже, что тебе от меня нужно? или будешь, как в детском саду себя вести? типа за косички дёргать и юбку задирать, - басит ёнмин. и кажется, словно это один из тех немногих случаев, когда монолог младшего превратился в их разговор. но донхён опускает голову; с особым интересом изучает кеды в цвет волос; глаза за чёлкой отросшей прячет. молчание остаётся молчанием на слишком много, а звонок за закрытой дверью будто уже просит действовать, но ким словно в статую превратился. юноша на секунду сомневается, что тот вообще дышит. уборщица или кто там стучит в дверь настойчиво. урок, вообще-то, начался.***
неделя, а потом ещё одна. в таблице лучших учеников на первом месте всё ещё ярко-чёрное `ким донхён`, когда как на втором невзрачная первогодка, а на третьем, видимо, её подружка. в этот раз ёнмин занимает гордое четвёртое место, но мысленно ставит себя на первое, ведь из-за отсутствия красивых глаз выше четвёрки по большинству предметов он не получает. впрочем, ёнмин и так доволен. щёлкает для мамы и отправляет ей через какао. рядом материализуется младший, который, завидев себя вновь на первом месте, лишь удовлетворённо хмыкает и има словно не замечает. только в спину говорит очередную гадость, на которые у юноши уже иммунитет. хочется разнообразия в этих оскорблениях и шутках, но теперь поддержка из толпы влюблённых девушек испарилась, а вокруг него стена будто ещё толще выстроилась. и ёнмин не торопится её рушить. ему, в принципе, незачем. их ненависть, отдалённо напоминающая войну, угасает также, как те дьяволята в тёмных глазах, которых сейчас уже совсем не разглядеть. кажется, будто интерес к издёвкам просто улетучился, а красавчик школы потускнел. кажется, быть волком-одиночкой действительно нелегко. ёнмин в мыслях этому совсем не рад.***
— ч-чего тебе? - фыркает юноша и облокачивается спиной о стену в коридоре. взгляд донхёна нечитаемый совсем и слишком холодный, что издалека напоминает айсберг. — просто скажи уже, почему ты это делал. и почему резко прекратил, - им настойчив. не как в прошлый раз, не как перед всеми. он правда хочет узнать, зачем. донхёну хочется ответить правду. хочется рассказать всё-всё. но он просто не может, потому что боится. — просто так, - сухо отвечает. ёнмин слегка злится и снова сжимает кулаки; ну почему он такой? ладони потеют предательски и ким проводит ими по школьным брюкам. вокруг шумно, но тишина вся словно здесь собирается. без лишних глаз, без кого-либо вообще. донхёну первый раз это нравится. но уши рдеют ярко-красным, а сережка серебренная словно горячей становится, когда старший приближается на несколько шагов. — просто скажи, - шепчет почти, а на таком маленьком расстоянии ким ощущает приятный аромат духов; лаванда? в ответ младший отрицательно кивает и бегает взглядом по потолку, стенам, полу, одинокому окну, но в глаза ёнмина взглянуть не решается. и сам не знает, почему. а им знает. кажется, что даже сквозь ту нерушимую стену видит всё. и поэтому хватает за ворот белой рубашки, слегка притягивая к себе. он невесомо касается губ. мягких и липких из-за блеска, что на его остаётся немного. донхён смотрит ошарашено и не верит. сердце стучит бешено и будто норовит грудную клетку вместе с рёбрами сломать, и его обнимают крепко так, чтобы успокоить из-за гипервентиляции. ёнмин гладит по спине, шепча что-то слишком приторное на самое ухо. донхён никакой не волк. и уж тем более не одиночка.