Кинктябрь-2019

9. Forniphilia (Human furniture) | Daddy/Mommy | Public | Body swap — И как ты себя чувствуешь? — спросил Ньют неуверенно, потянувшись всем телом. Собственных ощущений он пока не понял. — Словно в чужой квартире. Тесей узнавался безошибочно — его старая военная выправка, острый взгляд, манера держать себя не оставляли никаких сомнений, и Ньют ошеломлённо пялился на своё тело, которое теперь ему не принадлежало. Даже звучание голоса было совершенно иным. Пожалуй, если бы Ньют выглядел и говорил так, ему бы не отказали пять раз подряд в разрешении на выезд. Тесей вынул палочку — свою, они обменялись заранее — и затянул потуже шнуровку на ботинках, пришил новую пуговицу на пальто взамен оторванной, цокнув языком. — Выпрямись, — бросил он недовольно, подняв взгляд. — Голову выше. Вот так, да… Всю жизнь тебя учу, и без толку. Ах да, помни — это всего на три часа, иначе… — Иначе ты свихнёшься от беспокойства, — с готовностью подхватил Ньют. — Именно. Прежде чем аппарировать первым, он кивком указал на кровать, где лежал неприметный свёрток. Ньют покосился в ту же сторону. — Не забудь, — сказал Тесей, тут же отточенным движением поворачиваясь на пятке и исчезая. Забудешь тут… Ньют не любил такие игры, и быть Тесеем ему не слишком хотелось, но брат так настаивал, так просил хоть ненадолго обменяться телами, что Ньют устал ему отказывать. Тесей умел добиваться желаемого, и в этот раз он поступил до обидного просто. Несколько недель без секса сделали своё дело, и даже Ньюту, не слишком жадному в этом плане, хотелось выть. Как то же выдерживал Тесей, он не представлял. Ньют сел на кровать, быстро сняв с себя почти всю одежду и оставшись в одной рубашке. Вытряхнул из свёртка большую жёлтую пробку и, вздохнув, потянулся за смазкой. Было странно ощущать член Тесея своим. Ньют мог бы, наверное, узнать его языком — так часто он вбирал головку в рот, облизывал её, опускался ниже, заглатывая целиком, и Тесей восхищённо ахал, кончая почти мгновенно — настолько сильно ему это нравилось. Ньют подозревал, что брат был без ума от его губ, особенно испачканных спермой. Требовалось потянуть время, так почему бы не исследовать чужое тело?.. Ньют коснулся бёдер, хорошо ему знакомых, потрогал твёрдый живот с чётко очерченными мышцами, потянул за мочки ушей — и, улыбнувшись, потеребил их снова. А Тесей ведь даже не просил никогда их покусывать, странно. Пожалуй, вся эта затея была интереснее, чем Ньюту казалось поначалу. Он тронул через рубашку соски, и… ох, надо же, у Тесея они чувствительнее… Член привстал, и всего несколько движений потребовалось, чтобы захотелось большего. Вот теперь пришло время для пробки. Ньют растягивал себя пальцами, постанывая и думая лишь о том, как восхитительно звучит сейчас голос Тесея, обычно молчащего во время этого процесса. Ещё один низкий стон сорвался с губ, когда Ньют, приставив пробку к входу, надавил на навершие. Узкий кончик исчез внутри, но пробка расширялась, да ещё и щекотала тонкими волшебными усиками. Через час они будут походить на щупальца, и ощущения станут совсем другими. Ньют втолкнул в себя пробку целиком и быстро оделся, разгладив магией смятую рубашку. Эти три часа будут сложными.

* * *

Тесей буквально затащил Ньюта в туалет, быстро, буквально за секунду наколдовав табличку с какой-то надписью. Ньют настолько изнемогал, что не успел разглядеть, и, скуля, вжался в тело, которого желал уже, казалось, вечность. — Что ты там написал? — спросил он на выдохе. — Ремонт, — ответил Тесей, быстро отстранив его от себя. — Докладывайся, иначе ничего не будет. Ньют мог бы поклясться, что на его собственном лице никогда ещё не появлялось такое неприкрытое злорадство. Хотелось огрызнуться, но щупальце снова тронуло простату, и Ньют обмяк, схватившись за подоконник и громко простонав. — Мерлин, это мой голос, — проговорил Тесей изумлённо. — Я могу так?.. Ньют, не в силах ответить, подался назад, потеревшись ягодицами о его пах. Пробка сдвинулась, щупальца снова пришли в движение, распирая изнутри, и Ньют погладил член Тесея, вытащив его из брюк. Полностью вставший, с оголённой красной головкой, он был восхитителен. — Я был… ох… только в твоём кабинете. Приходили всего двое человек, я попросил их зайти попозже, потому что… потому что знаешь, что я делал? — Расскажи, — попросил Тесей жадно, поцеловав шею. Ньют почувствовал, как что-то большое и горячее ткнулось ему в бедро, проскользив по ткани. — Я трогал тебя, — выдохнул Ньют, — перед зеркалом. Гладил твои ягодицы, твой живот и бёдра. Целовал твоё отражение… — Ещё. Тесей прижал его к подоконнику собой, и Ньют потянулся назад, обхватывая свой член так, как он любил — медленно щекоча головку, кружа возле крохотного отверстия пальцем, а потом жёстко, почти больно двинул кулаком по всему стволу. Тесей ахнул. — Ещё я облизывал твои пальцы, — сказал Ньют быстро. — Больше не могу, ну давай же… — Сейчас действие зелья закончится. — Плевать, — нетерпеливо произнёс Ньют. Всего миг и одно короткое заклинание — и он, открытый перед Тесеем, обнажённый, сгибается в пояснице, предлагая себя себе же. Пробка выходила тяжело и неохотно, и Ньют сладострастно закричал, когда маленькие щупальца снова толкнулись в простату. Из члена уже сочились вязкие капли, кончить хотелось безумно, а Тесей всё не спешил вставлять, дразня и проходясь головкой совсем рядом. — А теперь слушай, что делал я в твоей каморке, — произнёс он с удовольствием. — В которой твой угол даже не виден никому. Ньют заподозрил неладное и обернулся. Собственное лицо хитро ухмылялось ему. — Пока твои коллеги обсуждали какую-то троллью ерунду, я вынул член и гладил его левой рукой, пока писал отчёт. Видишь, как я умею. — Ты шутишь! — ошеломлённо протянул Ньют. — О нет. Никто и не заметил. А ты очень быстро возбуждаешься, и твоё тело буквально жаждет, чтобы в него вставили что-нибудь большое, да? — Да, — простонал Ньют. — И как думаешь, что я сделал? Тесей облокотился рядом на подоконник, спустил с себя подтяжки и брюки с бельём. Ньют уставился на собственную веснушчатую спину. — Вытащи, — попросил Тесей, качнув задницей. Это было так странно — неуверенно трогать свои ягодицы, мять их и раздвигать. Ньют не выдержал и куснул ближайшую, Тесей так и дёрнулся от изумления. — И этот человек когда-то боялся секса, — проворчал он, уткнувшись лицом в свои руки. — Тяни уже, Ньюти. Проведя пальцем между ягодицами — Тесей снова охнул — Ньют нащупал нечто и потянул. Медленно показалось навершие, а затем — о Мерлин! — большое толстое дилдо, всё в пупырышках, как член нунду. Казалось, ему не было конца, и Тесей издавал невнятные звуки, подаваясь назад, вскидывая задницу, пока Ньют не вытащил целиком, не веря своим глазам. — Во мне не могло такое поместиться, — выдавил он. — Оно же в длину как всё моё предплечье! — Как много ты о себе не знаешь, — пропыхтел Тесей, неторопливо выпрямляясь. — Кстати, у тебя волосы светлеют. Он не стал больше ждать и, толкнув Ньюта на подоконник, развёл коленом ноги. Ньют с готовностью подался назад, жаждая ощутить наконец в себе член Тесея, но получил больше, много больше. — Я уже узнаю своего брата! — весело сказал Тесей сзади. — Это твой затылок. И надо же, у тебя сейчас такой замечательный растянутый вход. Дилдо вошло внутрь — скользкое, пупырчатое. Не успел Ньют привыкнуть, как Тесей толкнулся следом, раздвигая края, растягивая отверстие до невозможности. Ньют вскрикнул, но больше от удовольствия, чем от боли, потому что это была приятная боль. Толстое дилдо замерло, вошедшее примерно на половину от своего размера, и тут Тесей задвигался внутри, ухватившись за бёдра. Ньют стонал на каждом толчке, стонал громко, во весь голос, не сдерживаясь. Он был заполнен и счастлив, и хотел лишь одного — чтобы Тесей кончил в него, и сперма потом стекала по бёдрам при каждом шаге, пачкая изнутри бельё и брюки. И никто, никто не будет знать в коридорах Министерства, как Ньюта только что оттрахал в туалете собственный брат. У них были сложные отношения ещё со смерти отца много лет назад. Тесей почти заменил его для Ньюта. — Скажи, ну же, — попросил Тесей, ускоряясь. Дилдо сместилось, надавливая туда, где хотелось больше всего. Оргазм накатывал волнами, и Ньют ради Тесея был готов сказать какую угодно чушь. — Сильнее, папочка, — простонал Ньют. — Я так хочу кончить… Тесей издал сквозь зубы сдавленный вскрик и вогнал член на всю длину. Ньют кончил на длинном выдохе в подставленную руку, толкнулся в неё трижды, смотря, как стекает с пальцев Тесея сперма, пачкая пол. На ватных ногах он развернулся, наблюдая за братом, который длинно лизнул испачканную ладонь — явно напоказ. Ньют сонно улыбнулся и зашарил вслепую по подоконнику, нащупывая палочку. — Очищать себя запрещаю, — сказал Тесей, потянувшись рукой и трогая влажную растянутую дырку Ньюта, из которой ещё сочилось. — Как скажешь. А если не послушаюсь? Тесей улыбнулся. Ньют знал, что они думают об одном и том же — о старом ремне Тесея, оставшимся с войны. Ньют уже был знаком с ним хорошо, даже слишком — после Нью-Йорка ему сильно досталось. В обиде он не был, ведь именно так они и выяснили, что боль ему по нраву. — Сам знаешь, что тебя ждёт, — сказал Тесей и наконец-то обнял — крепко, как обнимал с детства, когда Ньют, потерянный после отцовской смерти, искал его поддержки, приходил в его постель. Ньют до сих пор помнил многие сказки с интонациями Тесея — отчего-то мамины вспоминались хуже. Тесей всегда был больше, чем братом. — До встречи дома, — произнёс Ньют. Внутри всё ныло, но это скоро пройдёт, у него всегда были с собой подходящие лекарства. — До встречи. Я буду по делу в Косом переулке, захвачу тебе яйца фей. Они для лечурок, верно? Ньют кивнул и схватил напоследок пальцы Тесея, крепко сжал. — Спасибо, — шепнул он, благодаря сразу за всё — и за секс, и за эту заботу, которую всегда получал от Тесея в двойном размере. Он никого бы не выбрал, кроме брата, и знал, что все его чувства были взаимны. Им невероятно повезло друг с другом.