Мятный Ветер

А потом — раз! — и она упадёт на пол. * Лилит поскальзывается возле двери заброшенной преподавательской уборной, которую уже давно облюбовали старшие, знающие, что туда больше никто не ходит. У неё почти нет сомнений в том, что она движется в верном направлении. «Он должен быть где-то здесь! Точно, наверняка он именно здесь!», — думает девушка, сидя на полу и потирая ушибленное колено. * Мятный Ветер всегда был немного более эмоциональным, чем его сверстники. Но когда посреди комнаты висит огромный кремовый торт, выглядящий как нереальной красоты лисица нежно персикового цвета, как здесь не запрыгать от радости? Жаль, что подобная реакция в девяносто девяти процентах случаев приводит к пробуждению, и, лишь в одном — к осознанию. Сегодняшний раз исключением не был. * А потом — два! — и она с трудом откроет тяжёлую старую дверь. * Лилит встаёт с пола и изо всех сил наваливается на дверь преподавательской уборной, в которой, по её предположению, скрывается от неё Мятный Ветер. Или не от неё. Или вообще не скрывается. Но он точно там, сомнений нет. Дверь отказывается поддаваться тщетным попыткам хрупкой девушки открыть её. С подгнившей деревянной поверхности на Лилит смотрит насмешливая ярко-красная надпись: «Срочные новости: ты ублюдок!». Страшно подумать, сколько этой надписи лет, но выглядит она так, словно написана свежей краской. У Лилит даже были подозрения, что кто-то время от времени обновляет этот простенький текст, за долгое время уже практически ставший девизом комнаты старших. Все они впитали его в себя. Каждый вплёл своё имя в эту незамысловатую вязь. Каждый стал её частью. Девушка смотрит на свою руку. Чуть выше кисти, рядом с недавним порезом, стекает струйка свежей крови. Вот же дурацкая дверь! * Мятный Ветер никогда не любил цветы, но когда что-то пронзительно-синее распускается огромными бутонами в зияющих дырах на тебе самом, как здесь не уверовать в силу внутренней красоты? Впрочем, любоваться подобным зрелищем ему пришлось недолго. Переход не заставил себя ждать. Ваша остановка. Просьба всем пассажирам, тараканам и сочувствующим покинуть голову. * А потом — три! — и обломки станут почвой. * После почти часа нелепых попыток, девушке всё же удается открыть ненавистную дверь. Ситуация усугубляется тем, что дверная ручка была заблокирована какой-то палкой, которая теперь разлетелась в куски. Главное снова не упасть. Осталось совсем немного. Лилит подходит к чёрному от грязи выключателю тянет к нему белую, как мел, с кровавыми разводами руку… И стал свет. * Мятный Ветер стоит один посреди чистого поля. Один, посреди серого ничего. Один среди огромной толпы… Людей? Чем бы оно ни было, на людей это мало похоже. Странные тёмно-серые тени. Сердце колотится так, что рискует вылететь из груди и воспарить над миром вольной птицей… Перебьется! Мятный Ветер берет себя в руки. Что он, теней что ли никогда не видел? Странные тёмно-серые существа начинают расступаться в стороны. Приветствуют? Окружают? Пропускают? Скорее третье, потому что когда тени окончательно расступаются, взгляд Мятного Ветра упирается во что-то насыщенно-чёрное и до дрожи знакомое. Во что-то бледное, хрупкое, с кровавыми потёками на руках. Лилит! — осознание выбивает из колеи. Невозможно! Это не она. Это не может быть она. — Лилит, — кричит Мятный Ветер, и его голос свободно разносится по всему пространству, ни за что не задевая. Тёмное существо выходит вперёд и тянет к нему кровавые руки. Ждала? Только сейчас Мятный Ветер замечает, что лицо Лилит закрыто прочной чёрной вуалью, за которой не видно глаз. Толпа теней начинает дробиться на две части и молчаливо наблюдает за происходящим. Кто-то из толпы кричит: «Это не она!», но его голос разбивается о какую-то невидимую преграду и отлетает в сторону, так и не дойдя до Мятного Ветра. — Это не сон, — говорит Лилит, снимая с головы пугающе-чёрный лоскуток ткани. Под вуалью нет лица. * А потом — четыре! — и кофе перестанет быть кофе, а комната комнатой. * Лилит видит. Видит то, что ей не положено видеть. Бледное, распростёртое на полу, бездыханное существо. Обуреваемая страхом, она бросается вперёд. Дышит, чёрт возьми! Ну нельзя же так с живыми людьми! Про лежащего на грязном полу Мятного Ветра можно было подумать всё, что угодно. Этот человек мог выкинуть любую глупость, начиная от самоубийства и заканчивая тихой смертью в углу, вроде той, навстречу которой уходит из дома кот. Однако он был жив и это главное. Лилит ещё раз осмотрела выпадающего. Выглядел он так, словно опоздал на собственные похороны. Интересно, давно его нет? Лилит посмотрела на свою руку. Если считать рану, полученную в битве в ненавистной дверью, свежих порезов на ней было четыре. Значит, четыре часа — минимум. Учитывая, насколько быстро здесь летит время, скоро можно будет ставить пятую отметку. В горле пересохло нестерпимо. Из-за пыльного теплого затхлого воздуха начала кружиться голова. Форточка не открывалась. Воды в кране не было. Восхитительно. Девушка огляделась по сторонам. Не может здесь ничего не быть. И точно, недалеко от тонкой слегка синеватой руки Мятного Ветра стояла его любимая кружка. Зрелище это, надо сказать, занятное. Объёмная ярко-зелёная термокружка с плотной фиолетовой крышкой, на которой огромными, не менее фиолетовыми буквами написано: «Это не кофе!». Сама надпись выглядит так, словно кто-то нанёс её краской из баллончика, но на самом деле, так сделано специально. Мятный Ветер как-то рассказывал, что кто-то из прошлого выпуска подарил ему эту кружку, которую сделали на заказ по его эскизу. Сама же надпись была ничем иным, как точной копией той, которую Мятный Ветер оставил на стене столовой, будучи ещё совсем мелким. Лилит плохо помнила эту историю. Знала только то, что своим странным поведением Мятный Ветер уже тогда шокировал и завораживал всех вокруг, тем самым заставляя в него поверить. И в него верили. Все и вся. Потому что за ним хотелось пойти. И потому что нельзя было не пойти. Лилит берет кружку и делает один большой глоток. Горький кофейный вкус возвращает желание жить. «Вот врёт, как дышит, — думает девушка, укоризненно гляда на кружку, — кофе как кофе. Или же…» Лилит ставит на руке пятую отметку. * Мятный Ветер открывает глаза в полной темноте. Закрывает глаза и ничего не видит. Открывает. Снова ничего. Не важно, работают твои органы восприятия или нет, если тебе совершенно нечего воспринимать. * А потом — пять! — и комната сузится до размеров Вселенной. * Лилит открывает глаза и видит вокруг яркие зелёные всполохи. Девушка пробует закрыть глаза, но картинка не меняется. «Неужели я тоже ушла?» — с ужасом и восхищением думает Лилит. Пространство отзывается объёмным стуком сердца. «Это не кофе!» — вслух произносит Лилит. Её оглушает звук собственного голоса. * Мятный Ветер сидит за письменным столом. Вокруг него разбросаны тетради. Он пытается вчитаться в текст, но не может разобрать ни одного символа. В воздухе прямо над ним висит увесистая кошачья голова, переливаясь всеми цветами радуги и беспорядочно моргая тремя огромными зелёными глазищами. — А не пора ли тебе домой? — участливо интересуется голова, — мне кажется, тебя там уже заждались. Мятный Ветер понимает что значит «пора», но не помнит, что такое «домой». * А потом — шесть! — и всё станет понятно. * Лилит изумлённо озирается по сторонам. Где она? Куда дальше? Какого чёрта? Если это и есть выход, о котором она так много слышала, то ей совершенно здесь не нравится. Где Мятный Ветер? Где красивые образы? Где вообще хоть что-нибудь? Девушка идёт по совершенно безликой улице. Вокруг ни души. Интересно, сколько времени её уже нет, надо бы поставить отметку, чтобы не запутаться. Лилит смотрит на свою руку. Шесть! Было же пять. И когда она только успела? * Мятный Ветер просыпается на большой двухспальной кровати, слишком просторной для него одного. Как он здесь оказался он совершенно не помнит. Он оглядывается по сторонам, пытаясь вспомнить, кто и зачем привел его в эту странную комнату. В углу помещения стоит компьютерное кресло на колёсиках. По ощущениям — кресло не пустует. Да, совершенно точно, на нём кто-то сидит. — Зачем я здесь? — спрашивает Мятный Ветер, почти не надеясь услышать ответ. Кресло разворачивается. На нём сидит мужчина средних лет в опрятном чёрном костюме. Собственно, костюм — единственный предмет, по которому его можно идентифицировать, потому что лица у него нет. — Ну и чего мы не спим? — весёлым голосом спрашивает безликий у испуганно вжавшегося в спинку кровати Мятного Ветра. На отсутствии лица проступает улыбка. * А потом — семь! — и ответы окажутся в тебе. * Грань мира. Дальше — пусто. Ближе — тоже. Мятный Ветер должен быть где-то здесь. Если его здесь нет, то он либо уже вернулся, либо уже мёртв. О втором думать решительно не хотелось. Он высшее существо, а значит не может быть мёртвым. Совершенства не умирают. Не умирают. Вспышка света. Нарастающий гул в ушах. Выпад. * Мятный Ветер видит в небе пушистые белые облака. В какой-то момент он осознает, что это не облака, а буквы. «Чем дальше, тем темнее!» — читает Мятный Ветер и снова куда-то падает. * А потом — восемь! А может даже чуточку больше. * Стены грязные, серые. Воздух затхлый, пыльный. Пить хочется невыносимо, но давать ещё один шанс «не кофе» совершенно не хочется. Кто знает, насколько она ещё провалится. Сейчас её задача в другом — дождаться пробуждения Мятного Ветра, если это возможно. Если оттуда вообще просыпаются. Лилит ставит лезвием последнюю чёрточку на руке. Пользователь был в сети восемь миров назад. Теперь остаётся только замереть и ждать. * Есть вещи, которые осознаются с пугающей ясностью. Например тот факт, что вообще ничего не осознаешь. Особенно, когда просыпаешься посреди ночи на полу заброшенной преподавательской уборной, не помня, как и при каких обстоятельствах здесь оказался. Открываешь глаза. Она сидит рядом. Смотрит. Лицо белое, как мел. Руки все в мелких кровоточащих ранах от лезвий. Восемь линий. Значит, меня не было около восьми часов. Считала. Она всегда считает.