Встреча выпускников

Тимоти Лоуренс — он же Тимоти Доппельмен — стал успешным актером. Его жизнь совершила резкий поворот к лучшему, стоило уйти из Гипериона. Поэтому когда в руки ему попало приглашение на встречу бывших коллег-Искателей, Тимоти не задумываясь решил ехать — слишком велико было искушение прихвастнуть своим успехом. Уж теперь-то даже язва-Ниша не найдется, что обидного сказать. Через минуту Тимоти вспомнил, что Ниша вообще уже никому ничего не скажет. Она умерла. Как и Вильгельм. И, если слухи не врали, Аурелия. И вряд ли кто-то додумается пригласить Клаптрапа, если только не сам Клаптрап устраивал встречу, но тогда зачем ему отправлять приглашение анонимно? Выходит, вечер наедине с Афиной. Старый Тимоти бы стушевался — в ее присутствии бывало страшно лишний раз рот открыть. Но старый Тимоти исчез, а новый Тимоти порой испытывал необходимость снова и снова себе это доказывать. К тому же, все-таки интересно, кто автор приглашения. На встречу Тимоти опоздал — ничего удивительного, он теперь занятой человек. Но у самых дверей комнаты в задней части вшивого бара он нос к носу столкнулся с Афиной, и вот это уже странно: помешанная на пунктуальности Афина, и опаздывает? Время меняет, но не настолько же. — Двойник, — поздоровалась Афина, прежде чем между ними повисла неловкая пауза, типичная для встреч тех, кто сто лет не виделся и теперь понятия не имел, как вести себя друг с другом. — Привет, — ответил Тимоти, и хотя ему очень хотелось попросить никогда больше не называть его Двойником, он вместо этого решил поддержать светский тон беседы: — Я слышал, у вас там на Пандоре опять что-то стряслось? Как хорошо, что он это время провел на съемках в другом конце галактики. Афина пожала плечами. — Не знаю. Меня там не было. Чтобы не дать разговору умереть, Тимоти спросил: — Да? А где ты была? — В подвале женатой жизни, — ответила Афина сумрачно и многозначительно потерла запястья. Тимоти благоразумно не стал продолжать расспросы. Они толкнули обитую железом дверь и вошли. Первое, на что обратил внимание Тимоти, — в комнате было как-то слишком много народу. Во-первых, двоих из присутствующих тут точно не должно было быть: какого-то левого парня (его лицо казалось смутно знакомым, как будто Тимоти пару раз натыкался на него в ЭХО-нете, но они сто процентов не бегали вместе по Элпису) и Клаптрапа (ЗАЧЕМ?). Во-вторых, еще троих тут быть просто не могло: их место в могилах. Но они собрались в этой комнате, будто так и надо: Клаптрап бессмысленно кружил вокруг стола, Аурелия как бы невзначай поглядывала на свои неприлично дорогие часы, Вильгельм травил какую-то байку, а Ниша похохатывала, облокотившись на его плечо. На мгновение Тимоти задохнулся — захлестнула ностальгия. — Какие люди! — присвистнула Ниша при виде вошедших. — Тимоти, отвернись, не могу смотреть на это лицо. Афина, а ты почему одна? Железяка сказал, ты теперь женатый человек. — А тебя вроде бы убили, — заметила Афина ровно. Аурелия фыркнула. Вильгельм с металлическим лязгом пожал плечами. Ниша смогла на пару секунд скорчить серьезную мину и с расстановкой произнесла: — Ну, это со всеми бывает. Они расселись: пять человек, один робот и одно что-то среднее. Тимоти постарался не ерзать на стуле — похоже, поговорка "старая компания — старая нервозность" не из воздуха взялась. Официант принес какое-то пойло: по вкусу скорее бензин, чем алкоголь. Можно было приступать к животрепещущему вопросу. — Ну? — спросила Афина. — Кто первым хочет рассказать, каким невероятным образом избежал смерти? — Давай ты, Вильгельм, — Ниша ткнула локтем своего соседа. — Я по тебе такие поминки в Линчвуде закатила, а ты... И Вильгельм прочистил горло, проверяя, как работают голосовые связки (или модуляторы? По нему сложно определить). — Интерлюдия Вильгельма — Вильгельм лежал в снегу, побежденный, подточенный изнутри, и жгучая коррозия пожирала его останки. Вокруг валялись покореженные куски поезда, оплавленные детали грузчиков, павшие смертью храбрых дроны и пустые гильзы, гильзы, гильзы... Патронов Искатели не жалели. До отключения системы, переполненной аварийными сигналами, оставались минуты, если не секунды, Искатели с энергоблоком возвращались в Убежище... Сквозь шум помех Вильгельм услышал, как одна из Искательниц — девчонка с роботом — визгливо канючит: — Ну пожалуйста! Вы только посмотрите, какой он классный! Давайте оставим его себе, разберем на запчасти и соберем в еще более классного кибердеда! И... И... И Жестокусу нужен друг! Экстон, ну скажи им! — И ей разрешили? — Афина недоверчиво вытаращила глаза. — Нет, конечно. Поэтому она вернулась позже и сделала это без их ведома. Клаптрап драматично хлопнул своими маленькими железными клешнями и взверещал: — Гейдж, предательница! Я всегда знал!.. — Железяка, заткнись, — сказала Ниша. До убийственного тона Афины ей было далеко, но и этого хватило, чтобы на время превратить Клаптрапа в дрожащую безмолвную коробку железа. — В общем, девчонка меня пересобрала. Сначала она меня не особо впечатлила — заменить на протез только левую руку? Не круто. Но потом выяснилось, что руку она себе отпилила сама, да  еще без обезбола... Многообещающие люди были и в Убежище, были. Тимоти украдкой покосился на незнакомца за их столом — у того тоже была рука-протез. Но сейчас его больше интересовало другое: — А как вышло, что тебя уложили эти Искатели из Убежища? — поинтересовался Тимоти неуверенно. — Разве ты не должен был их раскидать одной левой? — Спасибо на добром слове, красавчик, — от старого прозвища Тимоти пробрала дрожь, но он не подал виду. Вильгельм развел руками. — Паршивые обстоятельства: Джек меня траванул, чтобы им точно достался энергоблок. Ниша грохнула стаканом по столу и с чувством произнесла: — Ну и ублюдок! С этим спорить никто не стал. — Твоя очередь, Ниша, — сказал Вильгельм. — Ходили слухи, будто тебя по уши нашпиговали пулями. — Это преувеличение, — Ниша сделала большой глоток и сверкнула глазами. — Итак. Место действия: Линчвуд, куда я свалила, когда закидоны Джека окончательно меня достали. — Интерлюдия Ниши — Вокруг свистели пули — те, что пролетали слишком близко, обжигали кожу. Горячий ветер вздымал тучи песка. Беспощадно палило солнце. Ниша задыхалась — то ли от сухого прогорклого воздуха, то ли от ран — они не болели, нет, боль перекрыл адреналин, — но одежда пропиталась кровью, а движения сделались скованными. Но Ниша была шерифом, а шерифы не перестают стрелять до последнего вздоха. Шериф стреляла с двух рук, и пистолеты пели, провозглашая смерть всему живому. Слишком поздно она заметила вдалеке знакомый блеск — солнце отразилось в прицеле снайперской винтовки. Ощущение было как если бы в грудную клетку на полном скаку врезался бронированный скаг. Ниша упала в пыль, пистолеты полетели на землю. Через какое-то время выстрели стихли. Все остальные звуки — тоже. Когда  же Ниша пришла в себя и, борясь с тошнотой и нечеловеческой болью, смогла приподнять голову, ее глазам предстала покореженная шестиконечная звезда. Значок шерифа принял на себя несущую верную смерть пулю. — Это самая нереалистичная история из всех, что я слышала, — безапелляционно заявила Афина. Ниша пожала плечами. — Моя жизнь — дешевый вестерн, смирись с этим. Не я придумываю правила. — Значок шерифа остановил пулю снайпера, который может выставить в ряд десять бандитов и поразить их всех одним выстрелом? Серьезно? — Мне откуда знать? Может, в тот день у него было настроение подраться в рукопашную, а его поставили в тыл с винтовкой, — Ниша снова потянулась к стакану. — В общем, остальные раны оказались не смертельные. Мой помощник меня подлатал, а потом я решила на время исчезнуть с радаров. — И ты прохлаждалась, пока Искатели превращали твоего, с позволения сказать, возлюбленного в l'escalope? — уточнила Аурелия, вскинув бровь. — Конечно, — подтвердила Ниша. — В жопу Джека. — Аурелия Хаммерлок! — оправившийся от испуга Клаптрап, ко всеобщему неудовольствию, снова включился в беседу и наставил на Аурелию указующий перст. — Я готов принять все прозвучавшие здесь бредни — мы, машины, ранимые и доверчивые существа, совсем как дети! Но я не могу представить ни одного объяснения твоему присутствию здесь! Новые Искатели убили тебя буквально на днях, когда ты вероломно переметнулась к близнецам Калипсо! Аурелия презрительно фыркнула. — Умоляю вас, я БОГАТАЯ. Вы думаете, только у Джека хватило ума заказать себе вот это? — она кивнула на Тимоти. Тот машинально кивнул в ответ. — Ну и ну, — сказала Афина. — Я многое пропустила. Теперь, когда главный вопрос был исчерпан, они не знали о чем говорить — слишком много времени провели порознь, живя свои жизни. И только одна тема все еще могла объединить бывших Искателей: — Ну какой же Джек был козел! Правило Пандоры: о мертвых или плохо, или никак. Ниша рассказала, как ее задалбывала привычка Джека вскакивать посреди ночи и ныть, какие все вокруг злые и плохие, никто не ценит, никому нельзя доверять... (— Интересно почему, — хмыкнул Вильгельм.) Аурелия дала рецензию эксперта: даже Тайрин Калипсо показалась ей более профессиональным работодателем, чем Джек. Тимоти пожаловался, что все время работы в Гиперионе его не покидал навязчивый страх, что когда-нибудь Джек его изнасилует — слишком уж плотоядно этот нарцисс пялился на свою точную копию. Афина поклялась, что больше ни за какие деньги не пошла бы работать на Джека. (Ей никто не поверил). Вильгельм заявил, что нет более верного способа убедиться, что роботы как друзья намного круче людей, чем побыть лучшим другом Джека. Клаптрап... Клаптрап рассказал много всего, но его как обычно никто не слушал. — Кстати, — вспомнила вдруг Афина. — А кто все-таки прислал приглашение? Это был хороший вопрос. Бывшие Искатели все как один покачали головой: не они. Озадаченно переглянулись. — Я их прислал. Тимоти вздрогнул. Он уже почти забыл о таинственном незнакомце — отирается тут и отирается, жалко что ли? Все это время тот просто сидел с кислой миной, поминутно мрачнея, но теперь подал голос, и Тимоти понял, что обязан спросить: — Не хочу показаться невежливым... Но ты вообще кто? — Это Рис, — ответила вместо него Афина. — Ген.директор Атласа. И я тоже понятия не имею, что он тут делает. — Хочет об тебя убиться? — шутливо предположила Ниша. Афина покачала головой. — Я завязала. — Ну и плевать, — Ниша в третий раз чокнулась с Вильгельмом. — Все отлично, мы все живы, а Джек, к счастью, нет, так давайте же веселиться! — О, именно об этом я хотел с вами поговорить, — произнес Рис, и что-то в его вкрадчивом тоне заставило Тимоти содрогнуться. Он слишком хорошо знал эти интонации. Слишком много раз их репетировал. — Раз уж вы... закончили. Рис(?) встал из-за стола. Его ЭХО-глаз зловеще блеснул желтым.