Что не так с Ли Минхо

      С самого детства в голове Джисона зарождались нетипичные для обычного ребенка вопросы. Обычно они касались жестокости мира, глупости людей и несовершенства системы.       — Мама, а почему люди убивают?       — Отец, а что такое насилие?       — Разве можно поджечь чужой дом?       — А кража?       Что движет поступками людей? Что могло произойти с ними, от чего их жизнь так повернулась, заставляя забирать жизни других людей? Еще со школьных лет Джисону было интересно смотреть сериалы о детективах, мыслить наперед, угадывая исход серии. Вместо школьной программы он отдавал предпочтение именно уголовной хронике, детективам, статьям из газет и новостям. Нездоровый интерес мальчика все больше пугал родителей, переживающих за психическое состояние своего ребенка, но вскоре они просто смирились с тем, что их маленький омежка с самого рождения знает, кем будет в будущем.       И оказались правы. С годами увлечение стало набирать обороты. Джисон углубился в изучение психологии людей, их поведение, особенности и отличия различных типов людей. Родители на время расслабились, надеясь, что мальчик отошел от опасной дороги преступности, но Хана не устраивала должность школьного психолога, и после школы он решил сдать экзамен для поступления на факультет криминальной психологии, о чем незамедлительно сообщил своему отцу, попросив его сначала сесть. К идее юноши отнеслись с двояким чувством. С одной стороны — Джисон нашел свой жизненный путь еще в самом детстве, чему может завидовать подавляющее большинство подростков и уже даже студентов, столкнувшихся с потерей интереса к профессии на последнем курсе университета, а бывает и после его окончания вовсе. С другой же стороны, как бы его ни пытались перенаправить, помочь выбрать что-то иное, мальчик упорно окунался в опасный мир борьбы с преступностью. И хоть дело это благое, помогающее всему обществу поддерживать мир, для каждого родителя любая опасная профессия — непрекращающийся стресс и волнение за свое чадо.       И все же, заручившись поддержкой любящей семьи и немногочисленных, но настоящих друзей, Джисон поступил в Академию полиции Сеула, где обрел новых знакомых, добился стипендии и получил возможность проходить летнюю практику не в стенах университета, а за стеклом камеры допроса. Такие достижения дались парню не так просто. Поступив в одно из престижнейших заведений страны, Джисону пришлось приложить достаточно усилий, чтобы первое время хотя бы держаться на плаву. Однако, через пару месяцев после поступления он с радостью бежал на остановку, чтобы не опоздать на пару к любимому преподавателю. Хан сильнее погружался в свое увлечение, отдавая ему все свободное время. С особой страстью принимал участие в конференциях в качестве слушателя, мечтая о том, что в скором времени он сам будет стоять за кафедрой, раскрывая очередную тему.       После летней практики второй курс обещал быть ярче и интереснее. И ожидания парня он оправдал в большей степени, чем он сам предполагал, подготовив неожиданный сюрприз. Словно еще одно задание от жизни, заставляющее Хана каждый день после занятий искать ответы на возникшие вопросы. Почему он так себя ведет? Что это за парень? И в конце концов — что с ним не так?       А началось все с самого первого дня, когда перед началом занятий необходимо было выбрать и составить для себя расписание посещений тех или иных пар. Однако, любое промедление с записью на лекции приводит к отсутствию мест в аудитории. Конечно, все рассчитано так, чтобы все студенты могли пройти курс лекций, но вопрос состоял лишь в том, у какого именно профессора будут проходить эти лекции.       Второй семестр первого курса представил Джисону профессора Чхве, который вел историю психологии. И как бы сильно он ни хотел остаться в группе профессора и на втором курсе, все места уже были забиты, оставляя парню скудный выбор между молодым преподавателем-практикантом и ведущим совмещенный для второго и четвертого курса разных профилей лекции по экспериментальной психологии и психодиагностики, которые оба направления проходят до получения диплома, но на разных курсах.       — Эй, Джисон, что с лицом?       — А? — парень повернулся, упираясь взглядом в лицо друга. — Профессор Ким… Я буду у него… Ммм… Три пары в неделю.       — Это так плохо?       — Не совсем. В смысле… Я не имею в виду, что это плохо, но, учитывая, что я пришел в первый день открытия записи, надеясь попасть к профессору Чхве, я абсолютно не чувствую счастья, оказавшись студентом другого преподавателя… — Джисон повернулся обратно к стойке, просматривая предложенный на этот семестр список предметов.       — Не бери слишком много. Оставь что-то на следующий курс. От того, что ты пройдешь всю программу за один курс, тебя не выпустят раньше четвертого. О! — блондин наклонился к экрану и сравнил его с уже готовым своим расписанием, что держал в руках. — Так я тоже у него! Ну ты глупый, Сон-и! Там же будет четвертый курс! Мы можем присмотреть себе симпатичных альф! А вдруг твой истинный среди них!       — Мир не столь мал, Хенджин. — Джисон усмехнулся и переместил в свое расписание еще один предмет, сверяя, чтобы не было больших окон между парами. — Ну… Вроде… Как думаешь?       — Я бы оставил ПОВЭС (Психология общества в экстремальных ситуациях) на следующий семестр, чтобы освободить вечер пятницы, который обычно проходит у нас с тобой где-нибудь… у меня дома… с парой банок пепси… Пиццей… Возможно откровенными журналами… — Хенджин наклонялся все ближе к уху Джисона, соблазняя того отказаться от столь нагруженной учебы. Но тщетные попытки были отвергнуты решительным нажатием клавиши «Завершить регистрацию» и «Распечатать график». Джисон засмеялся, слушая недовольный стон Хвана.       — Мы перенесем это на субботу. — Джисон отдал расписание на подтверждение, получил печать на листе, свернул его в сумку и, наконец, перевел все свое внимание на друга.       — По субботам ты пропадаешь в библиотеке!       — Честное слово! — я оставлю каждую субботу для тебя, раскидав время библиотеки на окна между парами.       — И как ты не сошел еще с ума… — Хенджин приобнял за плечи Хана и повел в сторону столовой.       Уже с понедельника начались занятия, а семестр Джисона был открыт лекцией профессора Кима, на которой, собственно, он и заметил необычного парня. Поначалу ничего в нем не привлекало. Джисон и не сразу обратил на него внимание. Но по прошествии нескольких недель тот стал замечать, что парень, чье имя он так до сих пор и не узнал, всегда сидит один, независимо от того, сколько человек в аудитории, и за какой партой он сам сел. Загадочный незнакомец ни с кем не разговаривал, за исключением коротких и сухих реплик преподавателю, которые касались исключительно темы и лишь в случаях, когда его спросили. А что касалось его одногруппников, до слуха Джисона каждый раз доносилась одна и та же фраза. «Я напишу тебе позже». Он никогда не появлялся в столовой или библиотеке, как минимум Джисон не замечал его, а одежда максимально закрывала каждый участок его кожи, кроме единственно открытого бледного лица с тонким носом и выразительными глазами. Но больше всего вызывала интерес в нем удивительная поведенческая черта парня. Он никогда не подпускал к себе слишком близко. И речь не о том, чтобы начать с кем-то дружить, открыть свои тайны и рассказать о любимых фильмах. Парень избегал любого контакта, в особенности физического.       На одной из пар Джисон не выдержал и повернулся к Хенджину.       — Знаешь его? — он кивнул в сторону объекта интереса.       — Ага… Кто ж его не знает… — Хенджин дописал последнее слово и опустил ручку. — Не пытайся. Этот чудила не подпускает к себе ни единой души. Никто даже не знает, альфа он или омега.       — Может бета?       — Может. Шарахается от всех, как ненормальный, кричит, стоит его тронуть. Нц… Просто переведи свое внимание на действительно красивых парней. — Хенджин повернул голову Джисона в сторону сидящего неподалеку альфы с четвертого курса.       — Я не ищу себе альфу. Перестань… — Хан отвернулся, возвращая свой взгляд к «чудиле», как назвал его Хенджин, замечая, как тот нервно грызет губу, когда рядом с ним садится опоздавшая на пару студентка, спешно отсаживается подальше, собирая трясущимися руками тетрадь и пару ручек с парты.       — Что? Любишь на больных смотреть?       Джисон лишь недовольно цокнул языком, оставив вопрос друга проигнорированным, и продолжил слушать лекцию.       Спустя еще неделю, уже за пределами аудиторий, проходя по коридору учебного заведения, Джисон услышал подозрительный шум и повернул за угол, открывая своему взору неприятную картину. Тот самый парень с четвертого курса, что так остро врезался в голову Джисона, в панике бежал к турникетам на выходе, не обращая внимания на летевшие ему вслед оскорбления. Особый интерес к его персоне и врожденное чувство справедливости, наряду с отвагой на грани глупости, заставили Джисона вступиться за старшего, о чем в иной ситуации он мог бы сильно пожалеть, пытаясь засунуть свой изящный носик в развлечения альф.       — Как интересно. Думал, сюда приходят учиться защищать слабых. Обучаясь в таком заведении, вы должны прекрасно знать, что ваше поведение влечет административный штраф в восемьдесят тысяч вон за «Ежедневное психическое воздействие на других людей». Также ваше поведение можно расценивать как «Запугивание», что прибавит еще пятьдесят тысяч вон. А также десятая статья конституции Республики Корея говорит о том, что «Все граждане имеют человеческую ценность и достоинство». Надеюсь, этого небольшого вступления будет вам достаточно? Отстаньте от этого парня, — Джисон пропустил все слова на одном дыхании, в глубине души надеясь, что его не изнасилуют за это во дворах соседнего квартала.       — Думаешь, что поступил сюда и сразу умным стал? — Один из студентов усмехнулся, подойдя ближе к Джисону, на что тот, собрав волю в кулак, лишь продолжил смотреть в глаза стоящего напротив, не сделав и шагу назад.       — Я лишь предупредил, — он пожал плечами и поспешил к турникетам, надеясь увидеть, куда убежал старший. От взгляда тех парней у Джисона пробежали мурашки, а колени все еще слегка потряхивало.       «Но почему у всех такое отношение к этому парню?»       Джисон определенно заинтересовался произошедшим, однако просто подойти к парню было бы глупо, учитывая обстоятельства. И Хан принял решение начать издалека, узнав о нем от других, понаблюдать и только после этого продолжить составлять план раскрытия тайны. Джисон мысленно примерил на себя роль следователя.       Ли Минхо. Рост примерно метр семьдесят три. Брюнет. Одет всегда аккуратно, предпочитает однотонные свитера или футболки под курткой-кожанкой, строгие пальто с объемными шарфами, скрывающими лицо. Чаще всего носит наушники, всегда держит при себе книгу либо скетчбук. Яркие скулы, аккуратный нос и небольшие, но четкие губы дополнялись колким взглядом кошачьих глаз, которые могли порезать саму душу. Студент четвертого курса. Специализируется на профайлинге серийных преступников в криминальных делах. Ли Минхо собирался устроиться в спецотряд по особо тяжким преступлениям. Что ж… Ему это определенно подходило.       Кроме этого, из личной информации узнать ничего не удалось. А вот за поведением Джисон смог понаблюдать намного больше. Минхо смотрел в глаза, но все время бегал взглядом по лицу, а из-за постоянного чувства страха зрачки выглядели маленькими. Он опускал рукава каждый раз, когда те задирались хоть на сантиметр, максимально скрывая свое тело. Иногда стучал пальцами по столу, если кто-то садился к нему слишком близко. Нервничал.       Ли был всегда аккуратен, все раскладывал ровно, наводя Джисона на мысль, что у парня обсессивно-компульсивное расстройство. Однако скорее всего, как заключил Хан, тот просто оказался излишне аккуратным. Всегда белоснежные носки выглядывали на щиколотках между массивными ботинками и задравшимися джинсами. Карандаш в скетчбуке был хорошо заточен и, казалось, никогда не заканчивался, не становясь хоть немного короче. Либо не пользовался, либо постоянно новый. Все предметы Минхо были идеально чистые, включая белые наушники, провод USB, простой рюкзак, черный, без значков и брелоков. Книги были спрятаны в однотонных обложках, скорее всего, чтобы никто не смотрел, что тот читает.       И последнее, но не по важности, что заметил Джисон, Минхо всегда ждал, когда все покинут аудиторию, чтобы спокойно уйти. Ни один человек за несколько недель не коснулся Ли. Возможен ли все же вариант разновидности ОКР? Или это боязнь людей? Особая версия социофобии. Или ответная реакция на издевательства со стороны? Если так, то страшно, что на одного человека давит толпа с такой силой, что он закрылся в себе.       Абсолютно явно, что Минхо психически нездоров.       Как будущий психолог, специализирующийся на допросах подозреваемых, Джисон считал себя обязанным раскрыть свое первое дело.       Дело номер 001. Открыто.       Что не так с Ли Минхо?