***
Принцы остались, хотя Эйлин в таком состоянии ни я, ни Розали просто не отпустили бы. Элеонора хмыкнула, закурила трубку и глубокомысленно изрекла, что жизнь все на свои места поставит. Ох, каким взглядом это сопровождалось со стороны мужчин. Папочку не считаем, он и газета — вещи неразделимые, преимущественно во время завтраков. — О чем вы говорите? — видя наши переглядки, не вытерпел Абраксас. — Дорогой, мы обсуждаем Вивиан, — после этих слов Малфой заметно напрягся, стараясь сохранить улыбку, которую я передразнила. — И что это значит? — Леди Принц считает, раз мама и твоя мама хотели нас поженить, то ничего помешать не может, — я с огромным старанием отрезала небольшой кусочек от бекона, поздно вспоминая, как это на Реддле отразиться может. Абраксас закашлялся, пригладил зализанные волосы, ударил себя в грудь, а потом подскочил, готовясь выбежать из столовой. — Запомни, я люблю ее и только ее, мою будущую миссис Малфой, — он и правда пошел на выход, но размеренным шагом. Вот что значит, настоящий аристократ. — Стоять, — подняла взгляд на Эйлин, расслабившуюся, когда я свела ту тему к шутке с этим блондином, а потом перевела на Антонина, чуть наклонившего голову. Вы ведь хотели веселья, Долохов? Будто услышав вопрос, он хмыкнул и отвернулся. — Ты ничего не забыл? Несколько секунд Абраксас мялся и закатывал глаза к потолку, а потом вернулся и под мою торжественную улыбочку чмокнул в щеку. Уличив момент, схватила за галстук и прошептала настоятельным тоном, обещающим смерть из боли. — Если из глаз Вивиан упадет хоть одна слезинка, я тебя убью, — он дрогнул и выпрямился, чуть склонившись в поклоне. — Поверь, сам сделаю то же самое. — Что вы на меня так смотрите? — как только обернулась, увидела скептичные взгляды девочек. Ой, они же еще обиду за то, что про ритуал не рассказала, не забыли, а тут еще это. — За вас тоже горло порву, кровь соберу и налью в рот покойнику. Хотя, это не практично, но все же, — Скептицизм не исчез, но улыбки у двух опасных Пожирателей, которые своим очарованием притворяются котятами, стали шире. — Доказать? — ну это перебор. Эйлин рыдает из-за моего тупенького дядюшки, а тут еще и их непонятные обиды. Я резко подскочила, доставая палочку. Девочки, рассудив что в этот раз точно не шутки, пытались было заговорить. Не думаю, что именно это остановило меня, а вот слезы в глазах Эйлин — да и быстро. Будто пощечину получила. Поддавшись порыву, прижала ладонь к заалевшей щеке и прикрыла глаза. — Если до него не дойдет в течение недели, то не удержусь. Не думаю, что этот коротенький разговор поняли остальные. Точнее не так, не поняли папочка и лорд Принц. Остальные, если и не были уверены — догадались, но предпочли отмолчаться. Хотя, насчет Фрэнка поручиться не могу, он от любви к Диане мозги постоянно где-то забывает, а вот розовые очки — нет. И я сейчас серьезно, сидит этот человек в розовой оправе с розовыми стеклами. Я не причем. Совершенно не причем, не советую глаза закатывать. Хотя, если так посмотреть, это же именно моя персона их наколдовала, чем рассмешила девчонок. А братишка до сих пор не заметил, значит, делаем логичный вывод: мозги он все же забыл. В комнате вновь раздались два хлопка. Как же я люблю наших прекрасных эльфов! Один, видя мой взгляд, дрожащей рукой протянул Долохову письмо, а потом рухнул в обморок. Другой, более старший и закаленный, только пошатнулся, но новый выпуск Пророка мне всунул. — Зачем? — Я для вас с Розали заказал, дорогая, — отрывая глаза от страницы, ответил батька, но нахмурился и вновь углубился в чтение. Открыв первую страницу, я поняла, почему для нас. Точнее не так, откуда Корвус знает, что эта информация мне нужна и что я этим интересуюсь? Ох, домовики, предатели. На первой странице красовался разваливающийся дом, его освещали многочисленные вспышки колдокамер, а несколько авроров выводили Винтера и еще какого-то мужчину. Они сплевывали кровь и морщились от многочисленных порезов. Я не смогла долго вглядываться в их лица, полные злобы, перемешанной с ненавистью, и перевела взгляд чуть ниже, увидев несколько женских тел. Одно из них полностью закрыли белой простыней. — Что там? — Розали обошла стол и тоже склонилась над изданием, но не смогла сдержать судорожный вздох. Мы одновременно подняли взгляд на Фрэнка, Реддла и Долохова, а потом обратно. Ни один не подавал признаков своей причастности, продолжая также спокойно завтракать. Несколько раз моргнув, чтобы сфокусировать взгляд на расплывающихся буквах, я принялась читать. Но психика отказала быстро из-за подступившего к горлу страха. Такого же как в тот день. Эти трое, в чем я уверена, хотя в газете и пишут, что они попросили остаться анонимными, поймали сбежавших последователей Гриндевальда и наверняка издевались над ними. А потом помогли передать закону. Розали крепче сжала мое плечо и выдернула газету из рук. Тут же скомкав ее, она с силой швырнула в тлеющие угольки в камине. — Ты слишком бурно реагируешь, — спокойно глядя на ее действия, проговорил папочка. — Я просто хотел доказать свою правоту. Говорил же, вас это не коснется. — Еще ты говорил, что это не тронет женщин, — тихо проговорила она, но смотрела в глаза Реддлу. — Но все они погибли. И одна была беременна. — Они сами выбрали свою судьбу, — чуть наклонив голову, мелодично заговорил Том. — Все последствия были на ладони. Их никто не заставлял совершать преступления после побега. — И вам их не жаль? — еле слышно спросила сестренка, но тут же перевела взгляд на промозглую погоду на улице. Начинал накрапывать дождик, а ветер пытался сорвать сочные зеленые листочки с веток. — Впрочем, не важно. — Вернись к завтраку, пожалуйста, — Фрэнк оторвал напряженный взгляд от тарелки, глядя на нее. — У меня пропал аппетит, — оповестила Розали и развернулась, чтобы выйти из комнаты. Реддл прожигал ее заинтересованным взглядом. Все настроение тут же улетучилось, а горло все еще сжимал комок. Я вспомнила тот разговор с Долоховым, когда он пытался убедить меня, что они ни при чем. И это бы получилось, не знай я всю историю, описанную Джоан Роулинг. Вспыхнувшая в камине газета понемногу тлела, перед глазами мелькали самые разные рисунки, люди на них корчились и кричали, пытаясь высвободиться от языков пламени. Мне вновь вспомнились глаза Винтера и мелькнувшая в них голубая вспышка, заставившая маньяка отшатнуться. Подождите, я же видела такое же свечение, когда мы были на пикнике, сзади Малфоя, когда он собирался драться за гамак. Внутри сложилось ощущение, будто я знаю, что это, нужно просто протянуть руку и пойму. Точно такая же вспышка была рядом с Антонином после того, как они убили того беднягу. Именно ее я чувствовала больше всего, когда кто-то поднял меня на кровать после нервного срыва в спальне. Это кто-то был Долоховым, это его вспышка! Но только что она означает? Поддаваясь и страху, и любопытству, подскочила, глядя на него сумасшедшим взглядом. Но в этот раз и мозгов, и силы воли хватило, чтобы я ничего не ляпнула и бросилась в библиотеку. Я должна понять что это, ведь тогда… А что тогда? Что это мне даст кроме утоления любопытства? Я хотя бы буду знать, чего ожидать от этого человека и как защищаться. Зная надвигающуюся опасность, можно мудро защититься. Так всегда говорит лорд Принц, когда это подходящее или нет время. И сегодня я воспользуюсь его советом.***
Несколько часов, а если точнее весь световой день в библиотеке не прошли зря, и я обнаружила краткую заметку о том, что Долоховы подчинили себе парочку демонов. Мерлин, демоны! Куда я снова лезу? — Твой взгляд говорит, что что-то случилось, — Антонин, непонятно когда пришедший, сел напротив и вновь чуть наклонил голову. Ну, раз у нас такая пьянка... — А сколько у вас демонов с собой? Кажется, он точно удивился, но виду не подал, хотя посмотрел намного заинтересованнее. Свеча, стоящая на столе, чуть накренилась, и огонь мелькнул в стальных глазах. Выглядело это угрожающе, хотя за этот август я нервы так закаливаю, что даже не дергаюсь. — Одна. — У них есть пол? — И имена. Ее, к примеру, зовут Аннабель. Я, правда, ждала, что он покажет демонессу или хотя бы ее хранилище, но Долохов (черт бы его побрал) лишь приблизился, наклоняясь над столом, все так же прожигая взглядом. — А где она сейчас? — запах походу успокоительных свечей, подсунутых эльфами, отбил всякий инстинкт самосохранения, и я тоже чуть приблизилась, наклоняя голову. — В своем хранилище, — с усмешкой ответил он. — Вы не покажете? — Нет. Я чуть надула губы, выпрямилась и откинулась на спинку. — Сначала дразните, а потом оставляете ни с чем. — Я не дразнил. Ты первая завела этот разговор, — очаровательно улыбнувшись, ответил он. — Могли бы и промолчать. — Могла и не спрашивать. В комнате повисла напряженная тишина, из-за чего свечи вспыхнули ярче, стараясь подавить напряжение. Снизу доносилась приглушенная музыка и смех. Кажется, вернулся Малфой, только уже с невестой, и сейчас они устроили вечер танцев. Я в нем никогда не участвовала, потому что братик всегда танцевал с Дианой, леди Принц с мужем, Малфой с Вивиан, Эйлин хохотала рядом с собаками, а Розали кружила с папочкой. Только вот, сегодня пары наверняка поменялись — Фрэнк с Дианой, Абраксас с невестой, Том Реддл с Розали, Эйлин с отцом (Элионора наверняка его отправила, а сама курила трубку и разговаривала с папочкой). — Оказывается, во многих традициях я и не участвую, — забыв о Долохове, тихо проговорила. — Почему? — Когда можно было, не умела танцевать, а потом не брали уже. Пары всегда находились для всех. Например, Эйлин и Оггюст, когда они с прадедушкой приходили, — при произношение имени тупоголового дядюшки вновь захотелось его ударить и заставить просить прощения у подруги, но аромат свеч быстро забился в ноздри, стараясь потушить этот гнев. — И ты хочешь танцевать, — задумчиво проговорил этот, кажется, поднимаясь. — Поздно уже что-то начинать. — Не хочешь попробовать? — он протянул руку, вновь в черной перчатке. Несколько секунд я глядела на нее, а потом со слабой улыбкой вложила свою. Этот резко потянул наверх и тут же закружил в танце. Было легко. Как бы странно не звучало, но мне почему-то нравилось с ним танцевать, пусть и в одиночку, в библиотеке, заполненной пыльными фолиантами. — Скажи, — его голос прозвучал как-то насмешливо, разрушив всю установившуюся идиллию. — На пикнике, ты ведь соврала? — Нет, — я откинула голову назад, чтобы встретиться с ним глазами. Музыка закончилась, и мы замерли. Мерлин, это как сцена в каком-то сопливом романтическом фильме. — Я и правда не знала о каких чувствах идет речь. Ответ его, кажется, разочаровал, руки соскользнули, и он отстранился, усмехаясь. — Я уже говорил, что, пытаясь казаться взрослее и умнее, ты делаешь только хуже? — И не раз, — хмыкнула и пошла к выходу из библиотеки. — Мне понравилась утренняя фраза леди Принц. Вот увидишь, судьба все расставит, — он потушил пальцами свечу и тоже пошел на выход. Я не стала дожидаться, чувствуя непонятный привкус горечи во рту, поэтому быстро пошла в спальню, не оглянувшись и не попрощавшись.***
Мы с девчонками переглянулись с усмешками и старательнее расправили длинные мантии. Сердце билось чуть быстрее, будто предупреждая, что будет очень весело, а еще, уж точно, нас ждут парочка обмороков. Вальбурга, как только увидела нашу компанию, сразу бросилась с яркой улыбкой, потянув за собой фыркнувшего Ориона, не отходящего от нее ни на шаг последние четыре месяца. И нет, поженились они реально четыре месяца назад, но немного округлившийся животик говорит о еще одной причине. Я подозрительно покосилась на стоящую рядом побелевшую Эйлин. Девочка, ты где залететь успеешь? Та перевела на меня непонимающий взгляд, а потом расхохоталась, как только была стиснута в крепких объятиях. — Вы не представляете, как я рада вас видеть! — воскликнула Блэк, обходя стороной братишку, с которым они вели тихую вражду. За Диану. Но после свадьбы у них обоих будет один один. Она вытерла неизвестно откуда взявшиеся слезы, а потом отвернулась. — Все, вас встретила, теперь могу и к Сигнусу зайти. — Он, небось, там в счастливом обмороке уже лежит, — беззлобно буркнул Фрэнк, притянув невесту к себе, за что получил гневный взгляд от ее подруги. Но потом этот же взгляд устремился на Тома, державшего Розали под руку. Ох, я же забыла, это теперь она еще и Розали к Реддлу ревновать будет? С хлопком появился Кикимер (моя ж ты прелесть. Всегда его любила и тискала, но он домовик хороший, только ливрею к себе прижал, когда мы взглядами встретились) и протянул руки за мантиями. Сердце предательски ухнуло. Мы с девочками переглянулись и одновременно сдернули их с плеч, после чего даже музыка в зале замолкла. Я прям почувствовала, как все провели взглядом по нашим оголенным ногам. Да, Розали решила, что это прекрасный способ выпендриться. Обрезать те наряды и сделать их выше колена в столь законсервированной стране. — Девчонки, вы уже выпили лишнего? — подняв на нас сверкающий взгляд, поинтересовалась Вальбурга, а потом широко улыбнулась и взмахнула палочкой, сокращая свой наряд. Белое лицо Ориона показывало, что он вот-вот грохнется в обморок. Папочка что-то хмыкнул и потащил старших Принцев сначала к столу с алкоголем, а потом к карточному, где, разом выпив по бокалу, они приготовились разнести всех в пух и прах. Фрэнк, наконец, оторвал восхищенный взгляд от ног невесты, поднял глаза к небу, кажется, благодаря его, а потом сгреб в охапку и потащил в другой конец зала. Вальбурга хитро подмигнула и схватила мужа под руку. — Мы обязательно выпьем за это, но не сегодня. В следующем году, — преданно смотря в глаза, кивнула она, а потом и правда пошла к брату, вышагивая ровную линию каблуками, пока пышная юбка колыхалась в воздухе. — У меня только один вопрос, — поправив галстук, проговорил Том, и сам, попрошу это заметить, взял Розали под руку. — Зачем? — Женщинам в голову иногда взбредают безумные вещи, — очаровательно улыбнулась им и схватила Эйлин под руку, утаскивая внутрь. — Готова? Не поддавайся, он должен мучаться, видя, что потерял. Она кивнула и принялась осматривать зал, ища глазами моего тупоголового дядюшку. Я перевела взгляд на стол с алкоголем, полагая, что после случая на балу стоит воздержаться и увидела его. Гилдероя Майкнера. Он гадко усмехнулся, глядя на мои ноги, будто плюя в душу. Рядом стояла какая-то блондинка с огромными глазами и глупой улыбкой, в которую были растянуты размалеванные губы. Она что-то тараторила, отпивая пунш.***
Конец POV.
Розали беспомощно глянула на сестру, утаскивающую за собой Эйлин. Что за глупость была с идеей надеть такие платья! Совершенно непродуманный бред, за который они будут расплачиваться стыдом весь вечер. — Скажите, мисс Лестрейндж, кто придумал такие экстравагантные наряды? — тихо и с явно слышимой ноткой ехидства поинтересовался Том, все так же цепко держа ее руку. — Как ни странно, это была я, — огорченная своими идеями ответила та и подняла на него взгляд. — Но не вздумайте смеяться, иначе я и вас в такое платье наряжу. Уверена, сядет как влитое. — Угрозы? — криво усмехнулся он. — Разве так ведутся переговоры? — А мы с вами политики, решающие важные вопросы? — Нет, но дипломатия никогда не помешает, — идя ближе к открытому балкону, через который врывался свежий воздух, ответил он. Она оглянулась вокруг, подмечая кружащиеся пары и улыбки на их лицах. Они всегда улыбаются будто куклы, будто довольны тем, где находятся и что должны делать. Обычная игра на сцене. Собственный спектакль, сценарий которого никому неизвестен. У негласного постановщика есть силы разрушить возведенное и поднять ввысь совершенно противоположное. Сравнять с землей, а затем вернуть пепел и рассеять его над новыми актерами, кружащимися в вальсе с улыбками на лицах. — Значит у меня закончились ее ресурсы, — буркнула Розали и сделала глубокий вздох. — Куда мы идем? — Не люблю, когда вокруг много людей, — он на секунду обернулся, прочерчивая взглядом линию ее скул, а потом поднял взор чуть выше и кому-то кивнул. — Или просто жалеете, что согласились поддерживать легенду, придуманную дедушкой, — чуть прищурившись, она тоже оглянулась, мельком заметив мужчину, отпивавшего пунш из бокала. — Если бы мне не было выгодно, я и не делал бы этого. — Какую же выгоду вы видите, позвольте спросить? — ехидно протянула Розали, останавливаясь и глядя в его темные глаза, в которых мелькнул красный огонек. — Интерес и отдых, — вновь растянув тонкие губы в улыбке, ответил он. — Я этого почему-то не вижу. — Значит, не хочешь, — передернув плечами, проговорил Том, облокачиваясь спиной на белую стену с мелким узором орхидей. — Ошибаешься, — наклонив голову, Розали чуть приблизилась, пытаясь вызвать в нем эмоции, которые могли бы напугать ее, заставить перестать думать о преследующих вокруг взглядах. — Я редко это делаю. Уверен, и сейчас иду правильным путем. — Слишком сильная самоуверенность как крылья сейчас, но потом сама же навалится тяжелым камнем при падении. — Я не упаду, — все с такой же очаровательной улыбкой оповестил он. — Нельзя быть уверенным в чем-то на сто процентов. Как же другие варианты развития событий и истории? Непредвиденные обстоятельства? — затараторила она, вспомнив змеиную морду Лорда Волан-де-Морта из фильма. О, как же она не желала, чтобы стоящий перед ней перспективный волшебник превратился в это нечто. — Ты за меня переживаешь? — резко приблизив свое лицо к ее, самодовольно прошептал он. Розали застыла, как загипнотизированная глядя в темные глаза и ощущая легкую щекотку дорогого парфюма, окутавшего ее. — Нет, — выдохнула она, пытаясь собрать растекающийся мозг в кучу, чтобы хотя бы отстраниться. — Мы совсем не знакомы, с чего мне волноваться о вашей судьбе? — сделав последнее усилие, она отступила на несколько шагов назад и не сдержала улыбку превосходства, расплывшуюся на губах. Собираясь отойти она отвернулась, желая поскорее оказаться в компании несносной сестры, когда Реддл схватил ее за руку и потащил на паркет. — Кажется, мы должны играть влюбленную парочку? — резко обернувшись, он положил руку ей на талию, закружив в такт музыки. Внутри Розали готова была цвести и петь от счастья. И нет, она понимала, что вновь задела будущего Темного Лорда, и что это не может остаться просто так, но вот чувство, что она сделала правильный и очень важный выбор, не покидало, пуская корни и разрастаясь внутри. Только вот, что именно будет дальше?***
Эйлин вновь огляделась в поисках Адель. Сначала та отвлекала ее разговорами от прожигающего спину взгляда Оггюста, а потом застыла, когда увидела недалеко Долохова. Что-то будто щелкнуло, и она попыталась скрыться среди дамских юбок. Эйлин уже не сомневалась в том, что между этими двумя что-то происходит помимо химии, как говорила мама, если слышала об увлечениях. В тот момент, пока она старалась дождаться подругу, Оггюст тоже растворился в толпе, слился в черноте фраков мужчин, исчез за полудымкой горящих свечей. Только вот Адель не вернулась ни через пять, ни через десять минут. Золотые часы тихо тикали, отсчитывая время неизвестно до чего, пугая и вновь нагоняя мысли о жизни среди магглов. Вспоминая, что наговорил Оггюст, как унизил ее чувства совсем недавно Эйлин наполнялась уверенностью на побег. О да, там она сможет начать новую жизнь, найти тихое счастье и скоротать век в уютном домике с мужем и сыном. Она уверена, что у нее будет сын с черными волосами и смольными глазами. Куранты тихо отбили минувший час, заставив вздрогнуть и прийти в себя. Медленно переводя взгляд по многочисленным лицам, она ловила интерес или осуждение, излучаемое этими людьми. Конечно же, кто-то нарушил негласные правила этикета! Раздраженно фыркнув и не найдя в себе сил больше стоять на месте, она расправила пышную юбку, провела подушечками пальцев по алому узору, а потом пошла в сторону выхода из зала. Отсидится где-нибудь в тишине, придет в себя, сможет обдумать варианты на будущее. Не сказать, что Эйлин верила в действие сомнительного плана Розали. Это больше походило на соблазнение, но Лестрейндж говорила, что кроме этого они покажут себя сильными и независимыми женщинами. И то, что потом уж точно и сильно достанется от родителей, никого кроме нее, Эйлин, похоже не смущало. На поддержку Адель в этом вопросе она и не надеялась, понимая, что новые приключения и подруга — вещи неразлучимые, сколько не старайся. Та и правда умела влипать в разные не самые приятные ситуации, доводить себя, доводить окружающих, выбешивать всех, а потом сидеть рядом и хохотать над этой самой ситуацией. Впервые Эйлин задалась вопросом, как та до семнадцати лет дожила и почему они до сих пор закадычные друзья? Настолько разные и по характерам, и по внешности люди сошлись. Бывает ведь в жизни. Остановившись, она глянула в окно, за вычищенным стеклом которого, как из ведра, хлестал ливень, капли разбивались о землю, стекая в маленькие ручейки, собиравшиеся в лужи. Некоторые из них плясали в бешеной мелодии и сбивали листья, продолжая разбиваться и наслаждаться безумством грозы, разрезавшей небо яркой вспышкой. Тишину коридора разрушили чьи-то приглушенные шаги, приближавшиеся к ней. Эйлин обернулась, черные пряди дернулись и упали на плечи, пока она созерцала приближающегося Оггюста. Его глаза безумно сверкали, а руки были спрятаны в карманах. — Что ты делаешь? — остановившись непозволительно близко, прошептал он. — О чем вы? — безэмоционально отозвалась Эйлин, поднимая на него опустевший взгляд. — Что ты делаешь со мной? — Ничего. Она повернула голову к окну как раз вовремя, чтобы увидеть молнию, разрезавшую их размытые отражения в стекле. А ведь все могло быть по-другому. Он бы обнимал ее за талию и улыбался в волосы, а она смеялась, держа его руку. Счастливые. Там за стеклом они счастливые. Но призрачные фигуры быстро исчезли вместе со стекающими каплями. — Нет, ты делаешь очень многое, — схватив ее за подбородок и повернув лицо к себе, он попытался заглянуть в потускневшие смольные зрачки, сливающиеся с радужкой. — Я вас не понимаю. — Ты сводишь меня с ума умением держаться, так смотреть, не задумываться над тем, что было. Ты чертовски сильная, и это восхищает, — он резко притянул ее к себе, тяжело дыша. Эйлин не шевелилась, боясь спугнуть наставшее равновесие. Но она не чувствовала ни счастья, ни торжествования. Терпкий запах алкоголя, выпитого Оггюстом, резал ноздри и раздражал внутренности. Только под крепким напитком он льнул к ней. — Пожалуйста, отпусти меня, — сдерживая подступающие слезы, она постаралась отстраниться, но не вышло, слишком сильно были сомкнуты его руки вокруг ее талии. — Нет. Ты не представляешь, как я мучился после всего, что сказал, — не дожидаясь ответа, он впился в ее пухлые губы поцелуем, прижимая трепыхающуюся девушку еще ближе. Больше Эйлин не сопротивлялась, не хотелось лишаться этого тепла, которое исходило от Оггюста. Привкус алкоголя, казалось, растекался по организму вместе с кровью, а сердце перекачивало его, не давая выйти из организма, отправляя в новый круг. Оггюст чуть отстранился и приложился лбом к ее, пытаясь успокоить дыхание. Эйлин подняла на него взгляд черных глаз, которые затянул туман, и несколько секунд смотрела не моргая, заглядывая в его душу и дразня недоступностью. Будто он не владел ей полностью, лишь терзая губы, он все еще не добрался до ее души. Искорки в глазах так и смеялись над его беспомощностью и ничтожеством. Будто их больше ничего не связывает, будто невидимые нити, постоянно их притягивающие, растаяли в воздухе. — Ты моя, понимаешь? — он встряхнул ее, потеряв глазной контакт, из-за чего рассердился еще больше, и, поддаваясь минутному порыву, втолкнул в одну из многочисленных спален в доме Блэков. — И ты больше не сможешь сбежать. Эйлин лишь усмехнулась, отводя пальцами черные волосы и так же дразня хохочущими искорками, чуть поугасшими в ночной полутьме.***
Начало POV.
Мерлин, мне кажется, или с появлением в моей жизни Долохова, и я имею ввиду этот август, все пошло через… не так как надо. Ну серьезно, жили себе, не тужили, по мирам прыгали, а сейчас я пытаюсь спрятаться от их с Майкнером взглядов. Причем этот смотрит в глаза, а тот на ноги. Дошло же до Розали, а потом до меня устроить такое представление. Нет, мы умные девочки, а сестренка вообще лучшая представительница нашей семьи. Ага, да, я не шучу. Намотав пару кругов по залу (не думайте, срока нет и не должно быть), вернулась к Эйлин. Точнее не так. Часы остались, карточные столы тоже, канделябры со свечами на месте, а Принц нет. Ну что за человек! Сколько меня не было? Десять минут? Попросила ведь подождать, на английском вроде. Знаниями русского мы с сестренкой пока ни перед кем не блистали. Хотя иногда слышала, как с её губ слетали пару матов, благо никто не слышал, да значения этих слов не знает. Еще раз оглядевшись вокруг, заметила, как тупоголовый дядюшка выходит из залы. И куда он намылился? Хотя подождите, я же тоже видела взгляд, которым он чуть ли не пожирал Эйлин. Может, за ней пошел? А что? Любовь, особенно когда вторая половинка ходит в таком платье, может творить ужасные вещи. Но больше меня пугает то, что он подвыпил и может случиться кое-что непоправимое. Хорошо, если они будут просто целоваться и обниматься, а потом за ручку гулять как нормальные парочки, но Оггюсту в голову и не такое прийти может. Вмешиваться не буду, а вот проследить, чтобы все было в порядке — надо. Так что, не раздумывая дольше пары минут, огляделась вокруг, не заметив ни Майкнера, ни Долохова, так что со спокойной душой и переставшим гнать галопом сердцем пошла на выход. Музыка в коридоре все так же звучала, но более приглушенно, да и людей было значительно меньше. Несколько парочек и Орион, стоящий возле одной из картин. Как только закрыла дверь, он обернулся и приблизился в несколько шагов, в то время как Оггюст скрылся за поворотом. — Адель, где Вальбурга? — поправив зализанные назад черные волосы, обеспокоено спросил он. — Когда мы виделись в последний раз, а было это лет эдак… — Быстрее, — нетерпеливо воскликнул он, привлекая к себе внимание. Я обиженно поджала губы, отводя взгляд. — Мы немного разговаривали в зале перед тем, как лорд Блэк объявил о помолвке. — Куда она потом пошла? — Ты не думаешь, что постоянный контроль может плохо отразиться не только на ваших отношениях, но и ребенке? — состроив невинную мордашку, чуть наклонила голову, глядя как у него недоуменно открылся рот. — Откуда ты… — Знаю? — пришла моя очередь перебивать, чему была несомненно рада. — Догадалась. Мы в достаточно прекрасных отношениях, чтобы рассказывать о многочисленных проблемах. А теперь, мне нужно срочно бежать. Глянь, может твоя очаровательная женушка решила поболтать с подругами? Еще раз улыбнувшись, я побежала к тому коридору, в котором скрылся Оггюст, но его там, понятное дело, не было. Пройдя еще несколько и не найдя следов, что в принципе логично, я поняла, что искать их сейчас буду как иголку в стоге сена. Но бросать начатое совершенно не в моем стиле, так что почесав пальцами переносицу, пришла к выводу, что тут пригодятся домовики. Да помогут мне эти милейшие существа! — А я думал, ты поумнела. Голос Майкнера резанул по ушам, напоминая, как он поступил, когда мы встречались, и какие слухи распускал, ударяя меня кинжалом по сердцу. Медленно обернувшись, я столкнулась с ним взглядами. Большая часть язв исчезли, лишь уродливый шрам, рассекающий верхнюю губу, напоминал о том, как потом за меня заступились Абраксас, Розали и Фрэнк. — Не сказать, что я рада тебя видеть, — слыша это, он гадко усмехнулся, наверняка наслаждаясь страхом, который, помимо моей воли, заплясал в глубине глаз и души. — А я и не требовал этого. — Тогда что ты от меня хочешь? — я попыталась принять бесстрастное выражение лица, но его похабная усмешка говорила об обратном. — Ничего. — Тогда почему не проводишь время со своей невестой, а разговариваешь со мной здесь? — я оглянулась, пытаясь предположить, смогу ли выйти, если пойду в другую сторону, когда он резко приблизился и обхватил мои щеки руками. Кожа тут же вспыхнула, а страх стал сильнее сковывать тело. От него ужасно несло выпитым алкоголем, а взгляд не обещал ничего хорошего. О, как в тот момент я ненавидела этот взгляд. Кажется, не было жалко ничего, чтобы избавиться от этого человека. — Отпусти меня! — я попыталась убрать его руки, но ничего не вышло, зато одна ладонь заскользила по моей шее, заставив панику вихрем подняться внутри. — Я знаю, что это платье ты надела ради того, чтобы покрасоваться передо мной, — упоенно протянул он. — И тебе удалось привлечь мое внимание. — Нет! — удар по его кистям ничего не дал, только хватка на шее стала сильнее. — Тогда ради кого? Не может же это быть просто так? — продолжил он издевательски, делая два шага ко мне и не давая отступить назад. Я судорожно начала искать решение, понимая, что обычным именем его не отпугнешь. Нужен кто-то с сильной репутацией, тот, кто сможет его отпугнуть или хотя бы растеряться… Долохов. Это имя почему-то сразу всплыло в памяти, дав какую-то надежду. Про этого ходят множество слухов, но вот трогать то, что ему принадлежит — что-то вроде подписания добровольной смерти, банкротства и неизвестно чего еще. Он обычно не повторяется. Не пытаясь как-то вернуть мозги, ушедшие в пятки от страха, я выкрикнула его имя, и, воспользовавшись коротким замешательством смогла отскочить в сторону выхода, медленно отодвигаясь. — Я тебе не верю, — после нескольких секунд молчания просипел он, делая большой шаг в мою сторону. — Подонок, — не желая проверять на собственной шкуре, что будет дальше, потому что совершенно не смутные догадки уже терзали, я бросилась в другую сторону. Ругань Майкнера и тяжелые шаги будто добавили второе дыхание, так что я побежала к лестнице, туда, где должны быть люди. Сердце скакало как бешеное, оставляя перед глазами воспоминание, каким взглядом он меня наградил, а потом держал руки на щеках и даже повел их по шее. Если бы не получилось вырваться, под действием алкоголя он ведь мог и дальше зайти. Намного дальше, припоминая, какие проблемы я ему доставила. Развлечение вышло из-под контроля, а побрякушка вновь ускользнула из рук. Обернувшись, увидела то, как его лицо исказила грязная усмешка и споткнулась, как только страх сковал горло. Только вот упала не на пол, где он бы спокойно меня догнал, а в чьи-то руки. Долохов, это я потом поняла, развернул меня лицом к остановившемуся Майкнеру, но так же крепко держал за предплечья, что не позволило тому приблизиться. — Вы вроде взрослые люди, так чего догонялки по поместью устраиваете? — со смешком поинтересовался он, глядя прямо в глаза тому. — Да, почему ты за мной бежал? — чуть нахмурив брови и схватившись за Долохова, как защиту, попыталась сделать шаг назад. — Тем более, ваша невеста уже начала волноваться. Несколько секунд Майкнер прожигал нас взглядом, сжимая и разжимая кулаки, потом вытер пот, выступивший над верхней губой, и пошел вниз. — Не соврала ведь, стерва. Это было лишним, потому что Долохов резко схватил его за плечо, оттолкнув меня в сторону. — Что ты сказал? — обманчиво спокойным шепотом проговорил он, чуть наклоняя голову. — Твоя подружка самая настоящая стерва, которая сначала манит пальчиком, а потом убегает под крылышко к защитничку, — зло выплюнул тот, доставая палочку из кармана. — Это правда? — не поворачиваясь ко мне, безучастно проговорил Антонин, но, кажется, немного ослабил хватку. Все, что произошло за последние дни навалилось огромной тяжестью на плечи, ноги, казалось, подогнулись, а из глаз потекли слезы, которые не получалось остановить. — Нет! Да почему вы во всем меня всегда обвиняете? Почему я виновата в том, что этот подонок гнался за мной, пытаясь схватить, и… и… — я прикрыла рот, чтобы не всхлипнуть, стараясь успокоиться. Но не получалось уравнять дыхание, так что отвернувшись, побежала на улицу, подальше от Майкнера и его взгляда, от спокойного голоса Долохова, быстро поверившего в мою вину. Понятия не имею, что они там делали, но когда получилось прекратить рыдать и жалеть себя любимую, Долохов подошел сзади и ничего не говоря, накинул на плечи свой пиджак. — На улице прохладно, а ты можешь заболеть. Отвечать не хотелось, так что я просто поправила ткань, закутываясь посильнее и отвернулась. — Можешь не переживать из-за него, — равнодушно продолжил этот, все еще глядя на мое заплаканное и раскрасневшееся лицо. Ну и плевать. — с сегодняшнего вечера проблемы его возрастут во сто крат. — И что? Неужели теперь моя жизнь пойдет под другим углом, изменится в лучшую сторону? — я обернулась, собирая в кулак последние силы, чтобы не разрыдаться. Он чуть наклонил голову, молча глядя в глаза, а потом мягко усмехнулся и притянул к себе. — Скажи, чего ты такая упрямая? — я шмыгнула носом, и повернула голову, глядя на сверкающий дом. Так мы и замерли, наслаждаясь тишиной и пустотой вокруг, только мотыльки, пролетавшие мимо жужжали, а в траве стрекотали кузнечики. — Только вот, — его голос вновь разрушил темноту, но прозвучал более жестко, — я ничего не делаю просто так.***
Обратно мы вернулись незадолго до рассвета. Фрэнк, все еще находившийся с блаженной улыбкой на губах, после вечера, проведенного в компании Дианы, насвистывал незатейливую мелодию, чуть прикрыв глаза. А вот папочка был очень серьезен и сразу увел Долохова в свой кабинет, говоря, что есть важные вопросы, которые надо обсудить. Лезть в эти вопросы у меня не было совершенно никакого желания, так что, помахав ручкой Реддлу и Розали, отправилась в ближайшую гостиную и рухнула на диван, закрыв глаза. Сил, чтобы подняться в спальню, совершенно не осталось, так что, как только голова коснулась мягкой поверхности, Морфей забрал в свои объятия. Разбудили меня, как обычно, домовики. Они суетились вокруг, бормоча что-то о гостье и том, что мне быстро надо приводить себя в порядок. Не поднимая свинцовые веки, как только почувствовала под ногами пол, стала на автомате делать каждодневные процедуры (эти прекрасные существа быстро перенесли в ванную комнату). Окончательно проснулась только когда на языке, вместо зубной пасты, оказался привкус мыла, перемешанный еще с чем-то. Резко подняв веки, обнаружила, что чищу зубы щеткой для обуви и шампунем. Это было намного действеннее холодной воды, потому что жечь во рту начало быстро, что заставило побегать по ванне и даже покричать несколько раз. Окончательно справившись с последствиями умываний с закрытыми глазами и мозгом, досматривавшим сон (два из десяти, никому не советую), я устало присела на краюшек кровати, надеясь провалиться в сон. Но эльфы, эти ненасытные существа, заставили надеть платье, заплели волосы, вновь попытались меня накрасить, за что получили кучу ругани, и отправили минут через десять вниз, говоря что-то о жалобе папочке и увольнении. Пустые угрозы, но, зараза, смешные. Семья почему-то стояла полным составом, а синяков под глазами не было ни у кого. Даже у Реддла, хотя на его бледной коже именно их я и ждала. — А что происходит-то? — закрывая ладонью рот и зевая, поинтересовалась у папочки, но ответил почему-то Долохов. — К сожалению, мне пришлось просить лорда Лестрейнджа об одолжении, которое он благородно оказал мне. — Да что вы, нам совсем не в тягость, — улыбнувшись, папочка махнул рукой, а потом посмотрел на меня тем же взглядом что и на Розали, когда говорил, что Долохов в нашей семье жизненно необходим. Стоп, я? Он чего, с дуба рухнул? Да я этого человека боюсь! — Просто моя племянница рассорилась с родителями, и сестренка отправила ее ко мне на перевоспитание, а сама с мужем умотала во Францию на воды, — недовольно проговорил он. Как раз в этот момент, будто по расписанию, распахнулась парадная дверь и в холл вошла она — нимфа. Высокая девушка, про каких говорят ноги от ушей, одетая по последней моде, с легким макияжем на лице и аккуратно собранными рыжими волосами, пара завитых прядей которых обрамляли нежную кожу лица. — Прошу любить и жаловать, Элла Долохова. Девушка с обожанием посмотрела на Антонина, сделала книксен, а потом полезла к нему обниматься. Не знаю почему, но какое-то жгучее чувство неприязни тут же заполнило внутренности. То, каким высокомерным взглядом она смерила меня, глядя поверх его плеча, было ужасным. А еще я вдруг осознала, что мы с этой Эллой уж точно не подружимся.