Если бы ты мог быть моим...

      Юноша сделал еще один глоток, нервно постукивая пальцами по столу. Он снова набрал номер, и вслушался в длинные гудки. И вновь без ответа. Бруно уже жалел, что когда-либо открывал свой рот. Он набрал номер снова. Поднес чашку к губам, но она уже опустела. Руки тряслись. Бруно думал о том, что Аббаккио мог учудить, и пришел к выводу, что это может быть что угодно.       Вновь без ответа. Куда он мог пойти? Бруно знал все места, где любил проводить время Леоне, но тот вряд ли пошел бы в одно из этих мест теперь. Потому что знал, что Бруно будет искать.       Молодой человек знал, что Леоне будет пить. Много. До беспамятства. Вот только куда пойдет после? Нет, к Бруно он точно не вернется. Оставалось лишь одно место. Но вспомнит ли Аббаккио о нем теперь?       Бруно поднялся. Руки дрожали. Почему? Это ведь Аббаккио. Ничего с ним не случится. Напьется, подерется с кем, заснет где-нибудь в подворотне. Проспится, подепрессит немного и будет в норме.       И тут пришло осознание: не будет. И он, Бруно, не будет. Теперь ничто не будет как прежде. Как он вообще умудрился сказать что-то подобное? Ведь самый правильный ответ на признание в любви — «я не могу ответить на твои чувства». И это не повлечет за собой никаких негативных последствий! Тьфу, ну натурально — идиот.       Бруно медленно спустился по ступеням и пошел по улице. Из его головы никак не вылетали наикрасивейшие глаза Леоне. Юноша всегда считал его одним из самых прекрасных мужчин, что он когда-либо видел. Но ему никогда и в голову не приходила мысль о том, что они могли бы быть больше, чем просто друзьями.       Молодой темноволосый мужчина медленно шел вдоль аккуратных улиц, нервно покусывая губы, теребя рукав и вытирая вспотевшие ладони. Что если Аббаккио ввяжется в неприятности? Казалось бы — и что? Но Бруно стало не по себе.       Конечно, именно ему придется вытаскивать безрассудного мужчину из проблем, в которые тот ухнет с головой. Но не в первый раз. Да и что может случиться непоправимого?       Бруно уже побывал в каждом месте, куда Аббаккио мог пойти, и нигде его не видели. Ожидаемо. Но вот знакомый плащ мелькнул в углу глаза, и Бруно метнулся за ним.       Он едва держался на ногах. В одной руке — полупустая бутылка. Плелся вперед, вряд ли зная — куда. Он даже не заметил, что Бруно следовал за ним по пятам. Не решался приблизиться, но и не упускал из виду.       Леоне избрал очень странный и запутанный путь, но наконец достиг своей цели: входа в свое новоприобретенное жилье, скрытое от глаз прохожих. Он дернул за ручку двери и ввалился в подъезд. С трудом преодолев десяток ступеней, он рухнул на пол, упав головой на сумку с вещами. Он, очевидно, сперва пришел сюда, но решил, что на трезвую голову дома ему делать нечего.       Аббаккио поднял было бутылку, чтобы вновь залить в себя жгучую жидкость, но его взгляд упал на брюнета, стоявшего внизу. Его рука зависла в воздухе. Он повернул голову, и слезы потекли по его щекам. Бруно почувствовал острую и резкую боль в груди. Леоне качнул рукой и швырнул бутылку о стену. Она разлетелась на множество осколков.       «Глупый, глупый Бруно…» — слова Леоне эхом пронеслись в голове брюнета. Он поднялся по ступеням и присел на корточки рядом с Аббаккио. Мужчина смотрел на него пустым взглядом. Он вряд ли осознавал, что происходило вокруг него.       «Как же ты не видишь…» — странная боль скрутила живот. Бруно коснулся мокрой от слез щеки Леоне тыльной стороной ладони. Тот закрыл глаза и потерся щекой о мягкую руку темноволосого юноши.       «Я же так сильно люблю тебя…»       Бруно поднялся и дернул за ручку двери. Заперта. Он выудил из внешнего кармана сумки ключи, аккуратно подвинув голову Аббаккио. Тот лишь тихо что-то промычал в ответ. Юноша распахнул дверь и затащил Леоне в небольшую квартиру. Это оказалось сложно, так как ноги мужчину совершенно не слушались, и Бруно пришлось тащить весь его вес на себе. А, надо заметить, был он отнюдь не маленьким.       Леоне рухнул на кровать со стоном. Его перегнуло пополам. Бруно с сожалением посмотрел на него и вышел из квартиры. Он поднял сумку, затащил ее внутрь и запер дверь. Аббаккио лежал на кровати, что-то невнятно бормоча. Юноша аккуратно перевернул того на спину и принялся распутывать шнуровку на плаще. Леоне был грязен во всех отношениях, его одежда была липкой и противной, но Бруно не испытывал отвращения. Он аккуратно снял с Леоне плащ и убрал грязные серые волосы с его лица.        — Вставай, — сказал он громко и четко, но без злости в голосе. — В ванную.       Леоне издал протестующий стон. Бруно покачал головой и помог ему сесть. Лицо мужчины исказилось болью.        — Давай. Надо.       Бруно помог ему встать и повиснуть на его плече. Ноги Леоне стали куда послушнее, что слегка облегчило задачу брюнета.       Он дотащил мужчину до ванной и перегнул того через бортик. Тот приглушенно застонал. Бруно открыл кран, и холодная вода хлынула на голову и плечи Леоне.        — Дай мне уже сдохнуть, — простонал мужчина. Бруно аккуратно перекинул его волосы на одну сторону. Леоне стошнило.        — Не дам, — покачал головой брюнет.       Леоне выглядел совершенно разбитым. Слезы текли по его щекам, смешиваясь с водой. Его желудок снова и снова выворачивало наизнанку. Сердце брюнета сжималось от боли: это было его виной. Глупый, бесконечно глупый…       Бруно сделал воду чуть теплее и принялся промывать волосы мужчины.        — Зря стараешься, — буркнул тот.       Бруно не ответил и лишь мягко проводил пальцами сквозь тонкие волосы и успокаивающе массировал кожу головы. Леоне расслабился и притих. Лишь плечи его иногда вздрагивали от тихого плача. Бруно тогда мягко проводил рукой вдоль позвоночника и возвращался к волосам.        — Почему ты здесь? — тихо спросил мужчина.        — Потому что я нужен тебе здесь и сейчас.       Аббаккио не возразил. Это было правдой. Даже если Бруно был последним, кого он хотел бы видеть рядом сейчас.       Вода выключилась, и Аббаккио был возвращен в кровать. Он больше не выказывал знаков протеста. Он послушно упал лицом в мягкую подушку, позволил накрыть себя одеялом и тут же уснул крепким сном. Бруно мягко улыбнулся. Его костюм был безнадежно испорчен, но это его не волновало. Леоне был в порядке — это было куда важнее.

~*~

      Когда Леоне проснулся, он не был уверен был ли день или ночь. В комнате царила приятная полутьма благодаря плотным занавескам. Мужчина повернул голову набок и острая боль отозвалась в висках. Он застонал и схватился за голову. Сколько он выпил? Он не считал, но казалось, что было очень много. Он совершенно не помнил ни как оказался в квартире, ни даже почему решил пить.       На тумбочке лежали таблетки и стакан воды. Леоне жадно схватил пальцами стеклянный сосуд и опорожнил его в свое сухое горло. Мало. Превозмогая боль и умоляя свой вестибулярный аппарат о сотрудничестве, он поднялся, закинул в рот таблетку и поплелся со стаканом на кухню.       Чистая вода из фильтра наполнила стакан и сразу же отправилась в раздраженное горло Леоне. Поразмыслив немного, он поставил стакан и принялся пить прямо из фильтра.        — Та-ак, это не дело, — услышал он знакомый до боли голос, и фильтр выскользнул из его рук. — Присядь-ка.       Руки мягко нажали на плечи Леоне, и он послушно опустился на стул. Голова отказывалась соображать. Он приходил в себя пару минут. К этому времени боль в голове ослабла, а глаза согласились работать нормально. Он сидел на кухне. Она была чиста и опрятна. «Это я просто тут пожить еще не успел,» — усмехнулся Леоне. Он был один, и задумался о том, не был ли Бруно его галлюцинацией. Но журчание воды, доносившееся из ванной, утверждало обратное.       Он попытался вспомнить хоть что-то, но это только усилило головную боль, и он сдался. Все еще дико хотелось пить. Леоне поднялся и налил в фильтр воду из-под крана. Он вновь сел и уставился на то, как вода стекала тонкой струйкой на дно резервуара.       Он не заметил возвращения Бруно, пока тот не коснулся мягко обнаженной спины Леоне. Тот легонько вздрогнул и поднял изнеможденные глаза на брюнета.        — Пить, — хриплым голосом отозвался он.       Бруно кивнул и налил воду в стакан. Леоне жадно проглотил живительную жидкость. Бруно с печальной улыбкой пошевелил серые потускневшие волосы.        — Я набрал тебе ванную, — тихо сказал он.       Леоне уставился в дно пустого стакана.        — Я опять пил… — пробормотал он. — А я ведь обещал тебе…       Рука, касавшаяся его головы, дрогнула.        — Ты… не помнишь? — Леоне поднял глаза на Бруно. Брюнет был шокирован. — Не помнишь из-за чего начал пить?        — Не… — Леоне опустил глаза. — Вообще ни черта не помню, если честно.        — Может это и к лучшему… — пробормотал Бруно так тихо, что Леоне не расслышал и переспросил. Юноша тряхнул головой и направился к двери. — Пойдем в ванную.       Леоне послушно поплелся за ним, позволил раздеть себя и опустился в теплую воду. Он положил голову на бортик ванной и посмотрел на Бруно. Только теперь он заметил, что мужчина был не в своем обычном костюме, к которому Леоне так привык. На нем не было ничего, кроме штанов… штанов Леоне.        — А где твой костюм? — удивленно спросил мужчина.        — В стирке, — ответил Бруно, вытирая руки полотенцем. — Я испачкал его, а запасного у меня с собой не было. — Он обернулся и посмотрел на Леоне. — Надеюсь ты не против, что я воспользовался твоей одеждой?        — Брось, конечно нет, — Леоне мягко улыбнулся. Он заметил, как взгляд Бруно внезапно потускнел. Мужчина опустился на колени перед ванной, и их лица оказались очень близко. Щеки Леоне зарделись, но он не решился сдвинуться с места.        — Боже, я такой глупый, да? — Бруно горько улыбнулся.        — Нет, что ты-        — Как же я раньше этого не замечал? — он мягко коснулся щеки Леоне. — Дай-ка мне твою руку.       Леоне послушно вытащил руку из-под воды и протянул Бруно. Тот мягко взял ее своими руками. Он долго смотрел на нее, слегка поглаживая большими пальцами, а потом опустил голову, приникнув к большой теплой руке лбом.        — Прости меня, Леоне.        — За что? — удивился тот. Бруно поднял голову и посмотрел на Леоне своими бесконечно-голубыми глазами.        — Я — та самая причина, по которой ты вчера пил.       Леоне еще больше удивился. В слова Бруно верилось с трудом. Мужчина просто не мог представить ничего, что Бруно мог бы сделать такого, чтобы разозлить его. Леоне слишком сильно его любил, и знал это. Никогда в жизни он бы не разозлился на этого прекрасного ангела.       «Я действительно люблю тебя…» — всплыл голос Бруно в его голове, пока тот мягко втирал шампунь в волосы Леоне. Он усмехнулся. Единственная фраза, которую он мечтал услышать из уст Бруно.       «…как друга.»       Леоне вздрогнул.        — Все хорошо? — заботливо спросил Бруно. — Вода остыла?        — Нет, нет, с водой все хорошо, — тихо ответил мужчина, борясь с подступавшими слезами и дрожью в голосе.        — Шампунь? — осторожно спросил Бруно. Леоне покачал головой. — А что тогда?        — Просто… — слезы полились из глаз. — Я, кажется, вспомнил, почему взялся за бутылку вчера.       Повисла тишина.        — Мне… оставить тебя?        — Пожалуйста.        — Закончишь сам?        — Вполне.        — Если понадоблюсь, я за дверью.       Бруно выпутал пальцы из волос Леоне, вымыл руки от остатков пены, и вышел. Закрыв за собой дверь, юноша оперся о стену, сполз по ней на пол, и уткнулся лицом в ладони.        — Какой же я беспросветный идиот…

~*~

      Прошло достаточно много времени, а из ванной так и не донеслось ни звука. Бруно прислушался. Абсолютная тишина. Он встал и постучал в дверь.        — Аббаккио, все хорошо? — ответа не последовало. — Я захожу, — он открыл дверь и в ужасе вскрикнул. — О, Господи!       Леоне лежал, безучастно смотря в одну точку. Было сложно сказать, находился ли он в сознании. Его голова была чиста — очевидно он все же помылся до того, как…       Вода была окрашена алым цветом. На полу рядом с ванной лежала окровавленная бритва — откуда он вообще ее взял?! Левая рука была изрезана и кровоточила. В окровавленной воде плавало полотенце, на котором были видны следы зубов — вот почему Бруно не услышал крика.       Брюнет кинулся к шкафчику, схватил бинт и бутылочку с антисептиком и бросился к ванной. Он схватил руку Леоне и дернул ее вверх, заставив кровь потечь только сильнее. Промыв порезы холодной водой, он аккуратно обработал их обеззараживающим средством.        — Брось, — простонал Леоне.        — Обязательно, — резко ответил Бруно, заматывая руку бинтом. — В следующий раз, как ты учудишь подобное, я обязательно сброшу тебя прямиком в Неаполитанский залив!       Бруно вытащил пробку, позволяя окровавленной воде утечь. Он сделал воду в душе теплее, продолжая держать руку Леоне над его головой. Теплая вода смыла остатки крови с тела Леоне.        — Встать, — строго скомандовал Бруно, и Леоне подчинился. Он послушно поплелся за юношей, опустив голову. — Лежать, — вновь прозвучала команда, когда Леоне оказался перед кроватью. Он послушно упал на мягкий матрас. Через несколько секунд кровать вздрогнула, когда на нее опустился еще один мужчина. Леоне отвернулся, избегая взгляда голубых глаз. — Посмотри на меня. — Мужчина нехотя подчинился. Он ждал осуждения на дне любимых глаз, но там плескалась лишь грусть. — Давай сделаем так. Ты успокаиваешься. И мы поговорим. Хорошо?        — Ты уже сказал все, что надо, — Леоне прикусил губу и отвел взгляд.        — Смотри. Мне. В глаза.       Леоне повиновался вновь. Любовь, что прежде согревала его холодное сердце, теперь сжигала его изнутри. Он аккуратно поднял перебинтованную руку и нежно коснулся щеки возлюбленного.        — Я люблю тебя.       Бруно мягко обхватил его руку своей. Но не убрал, лишь мягко сжал.        — Мы оба можем продолжить бегать от этого разговора. А еще ты можешь выслушать меня. Выбирай.        — Я готов слушать тебя вечно. Не важно, что ты говоришь.        — Знаю. Ты всегда слушаешь, что я говорю. Однако, далеко не всегда ты слышишь меня. Но, прошу, услышь меня хотя бы в этот раз.       Леоне кивнул, не сводя глаз с любимого лица.        — Я — идиот, — констатировал брюнет. — Ты совершенно прав. Слепой придурок. И трус впридачу.        — Зато какой прекрасный, — нежно улыбнулся Леоне. Он заметил, что рука, державшая его слабую руку, дрогнула.        — Я думал об этом весь вчерашний день и всю ночь, — продолжал Бруно тише и мягче. — Ты… совершенно растоптал мое представление о мире. Я никогда и думать не смел, что мог бы однажды полюбить мужчину. Ты заставил меня задуматься об этом.        — И к чему ты пришел? — осторожно спросил Леоне, затаив дыхание.        — Я никогда не был влюблен. Понятия не имею, каково это. Мне точно нужно больше времени… Но я готов дать тебе… Нет, не так. Я готов дать нам шанс.       Леоне замер на секунду, после чего из его глаз внезапно хлынули слезы. Его рука обмякла.        — Леоне?! — испуганно воскликнул Бруно, подхватывая выскользнувшую руку. Он мельком заметил, что бинт полностью пропитался кровью.        — Нет, я… Я в порядке… — Леоне принялся стирать слезы, и на его губах блеснула мягкая улыбка. — Спасибо. Спасибо, Бруно. Спасибо, что не дал мне умереть. Я столько раз пытался покончить с собой, но ты каждый раз вытаскивал меня… Спасибо, что дал мне услышать эти слова… Спасибо…       Бруно мягко улыбнулся. Леоне подтянулся и сел, стирая последние слезы и вновь поднимая полный благоговения взгляд на Бруно.        — У меня, правда, есть несколько правил, которым тебе придется следовать, — серьезно сказал Бруно.        — Что угодно, — прошептал мужчина. Его глаза вновь наполнились любовью.        — Во-первых, никаких отношений на работе, — Леоне кивнул. — Во-вторых, ты перестаешь пытаться покончить с собой.        — Обещаю, больше никогда, — мужчина опустил взгляд и сжал кисть левой руки. Бинт стал темнее. — Клянусь.        — Не стоит, — покачал головой Бруно. — Достаточно просто не делать этого.       Он повернул голову на бок и задумался.        — Мне нужно время, Леоне.        — Я понимаю.        — Хорошо.       Бруно поднялся.        — Маргарита или Сардиния?        — Сардиния, — отвечал Леоне, ловя летевшую в него одежду.        — Одевайся и выходи на кухню, — мягко улыбнулся Бруно. — Мне надо сменить тебе бинт.