ОН И ОНА

   Быть девушкой суперзвезды оказалось сложнее, чем София предполагала изначально.    Началось всё вполне хорошо. Луи водил её в дорогие рестораны, от чего девушка постоянно краснела и пыталась уговорить его обедать в «Нандос» или «КейЭфСи», там, по крайней мере, поесть ей по карману. Парень закатывал глаза и говорил, что он будет обедать со своей девушкой там, где захочет, и ему плевать на расходы, идущие на обед. Также они ходили во всякие развлекательные центры, океанариумы и даже зоопарки. Но всё это было, когда у них у обоих был выходной. По будням же Томлинсон приезжал к ней рано утром и так они проводили пару часов до начала занятий в университете.    Подобная беготня утомляет их обоих, но пропадать на слишком долго они не могут. Соня теперь очень переживает, что будет, когда у них начнётся тур. Она неделями будет без него, хучшей пытки и придумать нельзя. Дятлова и так сходит с ума, если у парня выдался очень нагруженный день, и он не может приехать к ней. Иногда это доходит до боли в груди.    Из-за того, что Луи перестал скрывать их отношения, СМИ получило множество их совместных фото во всевозможных местах Лондона. Каждый день журналисты пытаются поймать её и выпытать что-нибудь про Луи. Они пихают ей микрофоны и диктофоны прямо под нос, наперебой задают вопросы, на которые она даже не успевает отвечать, и нервируют по-всякому. Её пугает такое внимание к себе, и она просто не знает, что говорить, что делать. Ещё она боится лишним словом навредить Луи. Ко всему прочему, эти люди не знают отказа. Как бы Дятлова не доказывала им, что не может и не будет отвечать на их вопросы, они продолжали толкаться и перебивать друг друга. Она до сих пор не знает, как смогла убежать от них, казалось, что это невозможно. Луи говорил, что скоро им это надоест и они перестанут, однако всё продолжалось по-прежнему. Хотя, если быть честным, то через недельку напор действительно уменьшился.    Журналисты — это был первый шок. После них девушка зашла в сеть, наступил второй шок. Она не знала, как себя вести, когда твой парень популярный певец, поэтому для начала решила почитать про One Direction в интернете и  подписаться на группу в «ВК», посвящённую им. В этой группе выкладывалась всякая информация, связанная с ребятами. Когда у них какой концерт, шоу, интервью; новые фото, видео. И вот среди этого она увидела несколько дюжин фотографий себя и Луи. Они были сделаны, когда они гуляли по Сент-Джеймсскому парку, что расположен в центре Лондона. Было похоже, что автор этих изображений непрерывно нажимал на кнопку, потому что на каждой почти одно и то же, немного лишь различаются выражения лиц, положения частей тела. Если быстро прокрутить эти фотографии, то получится немой фильм. Кто бы это не сделал, он следил за каждым их движение. Снова стало жутко. Комментарии были разнообразны. От «кто это?» до «что за чучундра?». Некоторые писали, что девушка вполне милая, другие возмущались, где Элеонор, третьи утверждали, что главное, что Луи счастлив. Конечно, те, кто отзывался о Софи хорошо, нравились ей больше, но и винить тех, кто не воспринимает её, тоже нельзя.    В самой группе о новой девушке Луи отзывались вполне хорошо. Комментарии записи, сообщающей, что её зовут София Дятлова, и она из России, были даже радостными, что-то типа: «Вау, неужели кому-то из нас повезло», «так держать». Затем каждый час к ней стали проситься в друзья. Соне было неловко, она не знала, что делать, поэтому добавляла всех. Многие писали ей. И обычно это люди делились на два типа: те, кто выражал радость за неё, и те, кто хотел её смерти. Один раз ей пришло такое сообщение: «Эй ты, я не знаю, кто ты такая и как тебе удалось привлечь его внимание, но отвали к херам от нашего Томмо, он достоин лучшего, а ты, похоже, какая-то замухрышка, никакого чувства стиля, и выглядишь как зомби. Если мы тебя увидим, мы тебе жить не дадим.»    Или: «Ты, блядь, отвали от Луи и уезжай из страны. Как ты вообще с ним встретилась, шалава? Таким сучкам, как ты, нужно держаться подальше от таких прекрасных людей, как Луи. Убью, мразь.»    От подобных текстов у Дятловой глаза на лоб лезли. Она ужаснулась: что она сделала всем этим людям? Ответ: получила то, что хотели они. Самое смешное, что она ведь даже не знала сначала, кто Луи. Она даже звала его по-другому. Но эти разъярённые девушки ничего из того не знают. Но комментарии и сообщения такого рода разочаровывали её и сильно расстраивали, поэтому она даже не решалась рассказать о них Луи, чтобы он не разочаровался в своих фанатах. Однажды он говорил, как гордится тем, что делает, и какие у них прикольные поклонники, ни у кого таких нет, они лучшие.    Тем не менее Дятлова мало-помалу стала привыкать к этому, хотя, бесспорно, это сложно. Не только русские узнали о ней, но и британцам всё стало явно. Они тоже были все очень разными. Кто-то агрессивный, кто-то стеснительный, кто-то вежливый, кто-то болтливый. Они, как и репортёры, желали узнать подробности о жизни Луи. Им Соня также боялась ляпнуть лишнее, но видя, как загораются их глаза об упоминании Томлинсона, как они любят его, она выдавала по маленькому факту, например, что у него есть трусы с мультяшными далматинцами, но об этом тсс!..    Конечно, те, кто подходил с яростью в глазах, дыша как разъярённые быки, не получали такого подарка. Обычно такие девушки были ужасно злыми, громкими и сумашедшими. Несколько раз такие заявлялись прямо в кафе, в котором она работает, и начинали кричать, привлекая всеобщее внимание, и разок одна из них облила её соком. Это был ужасный день, начальник пригрозил, что уволит, если к ней снова придут такие леди, потому что «они пугают посетителей». София согласилась с этим и молила бога, чтобы он отвадил всех подобных девиц приходить сюда и выяснять отношения.    До первой зарплаты ещё пару недель, но каждый день она получает чаевые. В основном они не превышают одного фута стерлингов со столика, но изредка дают и три и четыре, но это очень щедрые люди. Работу облегчало то, что они с Александром совсем рядом, нужно лишь подойти к бару. Каждый раз, видя брата за стойкой, Соня мысленно смеётся: так мило Саша выглядит за работой, учитывая, что он не любит алкоголь. Вместе они принесли не много денег, но уже лучше, чем ничего.     Об отношениях родителей, Соня вообще не хочет даже думать. На прошедших выходных отец вздумал взять её и Алекса прогуляться по Лондону, провести последним дни вместе, потому что местная полиция слишком заактивничала посещать их район, и не для кого уже не тайна, что Фёдор в скором времени отправиться на родину. Мария была категорически против, считая, что мужу не следует даже показываться на улице одному, не говоря уже чтобы с детьми. Но мужчина всё уже решил, снова заявив, что он больше не собирается прятаться; жена перестала с ним разгрваривать. Исход очевиден, полезнее провести больше времени с семьёй. От спокойного тона отца, когда он говорит об этом, младшей Дятловой становится плохо каждый раз. Хочется плакать, но она не может. Но страх, что скоро папа предстанет перед судом, присутствовал. А ещё одним вечером, она поняла, что ей стыдно за отца, стыдно, и минутами вспыхивает ненависть на него, на его поступок. И каждый раз, когда Луи спрашивает, как обстоят дела с её отцом, Соня словно комок проглатывает, так противно говорить парню, которого ты любишь, что кто-то из твоих родителей скрывающийся преступник. Поэтому она предпочитает совсем не говорить об этом и просто ждать судного дня. Хотя она вроде и смирилась с этим, но каждый раз при виде полицейского у неё начинают дрожать ноги и потеть ладони, будто это она в чём-то виновата.    Из-за напряжённых отношений в семь, София даже не может официально пригласить Луи к себе и познакомить с родителями.    Проводить дни в университете тоже становилось трудно. Во-первых, уже март, солнце припекает, грязь сохнет, деревья зеленеют, учиться вообще не хочется. А во-вторых, от студентов колледжа не скрылось связь одной ученицы со знаменитостью. Нашлись фанатки One Direction, многие из которых слезливо уговаривали Соню принести автограф Луи, протягивая ей фото, майки, кепки, тетрадки, книги для подписи. По доброте душевной, она приносила всё это домой и, как только заявлялся Томлинсон, уже она уговаривала его исполнить мечту этих людей. Парень несколько секунд смотрел ей в глаза, как бы говоря: «Какого хрена, я и так только что с автографсессии?», и, сдавшись, брал протянутые вещи. Вот как сейчас.    — И как я должен это подписывать? — С вызовом спрашивает Томлинсон, держа сырую морковь.    Соня оторвалась от учебников.    — Это не нужно подписывать, это... — она задумалась, — это подарок от девушки с моего потока. Ещё она извинилась за то, что не может подарить тебе часы «Ролекс», что бы это не значило. Зачем вообще тебе кто-то должен дарить такие дорогие часы, если ты можешь купить себе Биг Бен? — Искренне удивлялась София.    Парень усмехается и продолжает ставить автографы.    — Господи, — смеётся Луи, прикрывая лицо рукой.    Девушка снова отрывается от занятий, чтобы посмотреть, что случилось. У рук певца лежит красно-чёрный бюстгальтер. Она выдаёт маленькую улыбку.    — Тебе нужно научиться говорить им нет.    — Я знаю, — вздыхает она, — но этот так сложно. Ты и твои друзья целый мир для них. Кстати, вон ту книгу можешь не подписывать. Её мне дала одна вредная девушка, она раньше всегда мне грубила и толкала в коридоре.    — Злопамятная, — дразнится парень.    София уже глубоко вошла в тему, которую нужно выучить, когда неожиданно книга исчезает из рук. Она поднимает глаза. Луи кидает учебник на стол, затем обнимает девушку за талию и плавно опускает на кровать, нависая сверху.    — Луи, — старясь звучать как можно осуждающе, говорит Дятлова, — мне нужно учиться , а у тебя целый пакет вещей, которые должны быть подписаны к завтрашнему дню.    — Они могут и подождать, — хрипло отвечает он, проводя ладонью по бедру Софии.    Парень снижается и начинает медленно целовать шею Дятловой. Та в удовольствии закрывает глаза, тяжело выдыхая. Затем Луи отрывается и долго не происходит ничего. Девушка открывает глаза и замечает пристальный, нежный взгляд Томлинсона, полный желания и любви, и дыхание у Сони просто перехватывает. Его голубые глаза сейчас серые, но по-прежнему невероятно красивые, даже больше чем обычно.    — Если бы не ты, Софи, моя жизнь была бы проще, — с улыбкой говорит он.    — Если бы не ты, Луи, моя бы тоже, но было бы очень скучно.     Певец усмехается.    — Что есть то есть. Я люблю тебя.    Дальше он так стремительно припадает губами к Софи,  что она даже не успевает ответить на слова, но Луи и так знает ответ, чувствует.      Позже они лежат на кровати, до сих пор неодетые, но ни одного из них это не волнует. Яркая луна проглядывается сквозь облака; Луи полуспит. А вот Соня не может сомкнуть глаз. Её мучает ужасное чувство, что всё это прекрасное может вдруг оборваться. Напряжение на учёбе, работе, в семье да ещё и давление со стороны прессы изматывает. Лишь с Луи она ощущает спокойствие, и это даже несмотря на то, что он самый активный и болтливый из всех людей, которых Дятлова встречала. Тем не менее с ним спокойно. Но чувство, это дурацкое чувство, что это закончиться, не даёт покоя. Некоторые писали девушке, что Томлинсон ей не ровня, он птица высокого полёта, а она так, никто. И ведь это правда.    Как бы ни было, она не бросит Луи, пока тот сам не попросит. Если есть такой шанс, то Соня будет рядом как дольше. Даже несмотря на усталость, на нервную обстановку дома, на её хейтекров. Несмотря ни на что. ***    — Здесь порог, не споткнись, — предупреждает парень, но Соня всё равно спотыкается. — Всё, мы пришли.    Луи убирает свои руки с её глаз, и девушка видит огромное посещение, обставленное различной аппаратурой, мебелью, музыкальными инструментами, на полу валяются бесконечные провода, неизвестно от какой техники. Она выдаёт восторженное «вау» и проходит вглубь комнаты, желая прикоснуться к предметам, но боится.    — Здесь такой... завал, — говорит она, на что Луи усмехается.    — Есть немного.    — Так, здесь вы берёте вдохновение для своих песен?    Они проходят к дивану и садятся. Томлинсон пробегает пальцами по волосам в мимолётно действии, что выглядит настолько прекрасно, что Софи не может оторвать глаз.    — Нет, здесь мы записываем песни, а вдохновение берётся отовсюду. Дома, в машине, на прогулке, в поездке, у Найлера наверняка ещё и за обедом. Вдохновение — штука странная.    — У вас столько инструментов, — отмечает Соня. — Ты ведь умеешь играть на пианино, верно?    — Да.    — Не сыграешь что-нибудь сейчас?    — Ну... можно, — певец неуверенно подходит к синтезатору. — Есть какие-то предложения?    — Нет, на самом деле. Ты можешь сыграть что-нибудь из вашего репертуара?    — Из нашего репертуара? Хм.    Парень на секунду задумывается, затем дарит Софи улыбку и начинает играть. Если бы Соня была фанаткой One Direction хотя бы на одну сотую как я, она бы сразу узнала мелодию какой песни исполняет Луи. Но девушка слушала лишь некоторые самые популярные песни ребят. Ей казалось, что она должна знать хоть несколько композиций, сочинённых её парнем. Мелодия из «They Don't Know About Us» медленно наполняет помещение. Томлинсон лишь играет, не поёт. Но даже это выглядит как восьмое чудо света. Сейчас он источает особое  умиротворение, что бывает редкость. Он сидит слегка сгорбившись, на руках выделяются разнообразные татуировки, которые рукава футболки не прикрывают; голова слегка опущена, глаза полузакрыты, ресницы трепещут. Смотря на эту картину, Соня не может поверить, что она заполучила такого красивого и талантливого парня. Она, та, кто не умеет ничего, к тому же неуклюжая и неуверенная.    «Такому, как Луи, нужна девушка под стать,» — грустно думает Софи.    С коридора вдруг доносится громкое пение, совсем не вписывающееся в атмосферу этой комнаты.    — Let's go crazy, crazy, crazy 'til we see the sun. I know we only met but let's pretend it's love. And never, never, never stop for anyone. Tonight let's get some and live while we're young!    Дверь с грохотом распахивается и входит парень с неприемлемо длинными волосами, рядом с ним милый ушастый блондин, который говорит тому:    — Гарри, вообще-то, Луи играл «They Don't Know About Us», а не «Little Things».    — Вообще-то, Найл, — говорит парень позади этих двоих, — Гарри пел «Live While We're Young», а не «Little Things».    — Оу, а я думал, что я пел «Over Again», — пожимает плечами длинноволосый.    Двое других посмотрели на него, как на умолишённого. Даже Луи прекратил играть и повернулся к друзьям.    — Я бы сейчас, конечно, мог устроить скандал на тему, что вы не знаете наших же песен, но я хочу познакомить вас с кое-кем, раз уж вы оказались здесь. — Томлинсона подходит к девушке и обнимает её за плечи. — Это — Софи.    Настала громкая тишина.    — А это, Софи, мои упоротые друзья и коллеги по группе: Гарри, Найл, Лиам и... Так-с, где наша мусульманская девочка? Что у него снова, месячные?    Соня подавилась слюной.    — Я как бы тут, и знаешь что, Томлинсон? Пошёл нахрен со своими прозвищами.    Рядом с ребятами появляется худой, темноволосый парень. У него смуглая кожа, слегка узкий разрез глаз.    — Привет, я Зейн, — здоровается тот, доброжелательно улыбаясь.    — Привет, я...    — Это Софи, моя девушка, — сказал Луи и игриво прижал её к себе.    — А то я не догадался, — закатывает Зейн глаза.    — Какого хрена вы все здесь делаете в обед, да к тому же в выходной?    — Мы решили сегодня собраться, чтобы хорошенько поработать. Мы хотим сделать как модем больше и съездить домой хотя бы на день, не думая о работе, — объясняет Лиам.    — Кстати, мы тебе звонили, — говорит Найл.    — Ну что ж, — тяжело вздыхает Луи, — хочешь посмотреть как мы сочиняем песни? Поверь, это будет угарное шоу, — обращается он к девушке.    — Конечно.    Шоу оказывается действительно угарным. Мальчики спорят о том, какой тон должен быть у песни, выбирают или заменяют слова, предлагают свои идеи, балуются и веселиться. У Дятловой даже не возникает чувства, что она сидит с мега-известным бой-бэндом, такое ощущение, будто она с простыми парнями с её двора. Все они очень забавные и интересные. Немного неловко, что она нарушает их мужскую идиллию своим присутствием, но никто не против. Каждый вполне дружелюбно к ней настроен, время от времени задаёт вопросы, спрашивает мнение. В этот момент Дятлова совсем не чувствует себя лишней или «неподходящей».    Весь день проходит весело, с лица девушки не сходит улыбка. Она меркнет лишь когда приходит время возвращаться домой, который наверняка поник в зловещей тишине ожидания катастрофы.