ОН И ОНА

   Луи не было дело до того, что творится вокруг. Лиам что-то говорит ему, но он не слушает. Ему совсем не интересно нытьё приятеля.    — Может, нам уже пора сказать, что Зейн покинул группу?    — Кому сказать? — Отстранённо спрашивает Томлинсон.    — Фанатам.    Певец громко выдыхает и откидывается на спину. Он закрывает лицо оттатуированными руками, и на секунду у остальных парней складывается ощущение, что их друг всхлипнул.    Луи не хочет принимать, что Зейн ушёл, он не может. Они почти пять лет были вместе, одной командой, друзьями. Вся их музыка это они пятеро, наверное, в этом и заключалась её особенность. В их дружбе и идеальной сочетаемости голосов. Как они теперь будут без него? Да даже не это волнует Луи. Как они будут без него, своего компаньона. В певце просыпается гнев. Он не понимает, что было не так. Они отлично ладили, им было весело друг с другом, никаких конфликтов. Зейн был для Луи другом, а Луи наговорил ему со зла совсем не то, что думал. Точнее, думал, но не в такой форме. Если выдастся случай, он обязательно извиниться.    Неприятно мысли усеивают голову. Неужели пакистанцы стало так некомфортно с ними, что он решил пойти по соло? Луи не хочет об этом думать, потому что это заставляет грусть и печаль опуститься фатой на голову. После этого они не смогут быть друзьями.    Лиам был прав и Томлинсон это понимал — поклонники, люди, которые иногда боготворят их похлеще, чем богов, должны знать. Есть риск, что снизятся продажи и популярность One Direction упадёт на небывалую низость, но вечность ничто нельзя утаивать. Тем более от фанатов и зависел их успех, они заслуживают узнать всё от них.    — Какой сегодня день? — Вяло спросил певец у друга.    — Вторник, — живо ответил Пейн.    — Число?    — Двадцать четвёртое.    Парень задумался.    — Завтра скажем.    Лиам сначала удивлённо вскинул брови, затем кивнул в одобрении. Происшествие сильно повлияло на Луи, но остальные вели себя почти как прежде. Фактически безрадостно, но как и прежде разговаривали, хотя, впрочем, больше молчали. Но было видно, что они особенно не отдают себе отчёта о случившемся. Тем не менее они наверняка переживают не меньше Луи. Зейн был их товарищем, а потеря друзей всегда вызывает отвратные чувства.    Работать не было ни желания, ни сил. Луи не высыпался, потому что всё ночь не мог спать, беспокоясь о судьбе бэнда. Он не знает, что они теперь будут делать, но уверенности в том, что One Direction продолжит своё существование, была стопроцентной.    Сожаление и раскаяние вызывала также и вина. Наследующий день, после обнаружения, что один участник желает уйти из группы, к Луи домой пришла Софи. Кажется, она была напугана и растерянна. Вспоминая её лицо и напряжённое тело, парень желает вернуть время назад и не выгонять её, а крепко-крепко обнять. И Томлинсона очень огорчает, что для этого нет возможности, ибо учёные ещё не изобрели машину времени, а он сам не умеет перемещаться в прошлое.    Однако как бы не грызла вина, он не едет просить прощения. У певца абсолютная апатия к примирениям. У него нет сил ехать и объясняться. Кто-то обвинит его в эгоистичность и будет прав. Сам того неведома, он отдаляет от себя человека, который смог бы помочь ему справиться со всем. Но Томлинсон сделал свой выбор.       25 марта. В СМИ официальная информация об уходе одного из участников One Direction — Зейна Малика. Буря негодования, непонимания и надежды, что это всё не правда. Люди не желали верить. Но прошло ещё несколько дней и все полностью в этом убедились. Время шло, солнце заменяло луна, луну — солнце. Стали появляться множества интервью с Зейном, где он раскрывает причину своего ухода. Когда Луи увидел одно, он пришёл в негодование.    Как оказалось, в какой-то момент другие участники перестали понимать Зейна. «Это произошло из-за полного непонимания того, кем я являюсь, что мне нравится в музыке и почему я ею занимаюсь, — признался певец. — Это было всегда, и в конечном итоге мне пришлось уйти».    Непонимание? О каком непонимании идёт речь? Если это так, то это он никогда не давал понять. Зейн всегда был самым закрытым из них, он не любил много болтать и делиться личным. Они бы поняли его, что бы он не сказал, но он предпочитал держать всё в себе. Неужели из-за того, что он сам не желал рассказывать, они, Найл, Лиам, Гарри и Луи, не понимали его? Это абсурд. Как он мог обвинить их в подобном?    Сначала Томлинсон разозлился. Столько лет работать, общаться с человеком и не знать его... Затем парень успокоился. Газеты врут, а жёлтую прессу никто не отменял. Но противный осадок всё равно остался. Что будет с группой? Смогут ли они работать как раньше? Всё-таки Малик дарил особую атмосферу, ему была отведена определенная роль в их коллективе. Как бы не хотелось признавать, но Луи боялся нового.    Дни проходили скучно. Они не истощали, но только из-за того, что певец и так был истощён. Он по-прежнему ходил на интервью, шоу, делал вид, что всё окей, хотя внутри он был опусташён. На вопросы о девушке, которую пару недель назад часто замечали с ним, отвечал уклончиво. Они заставляли его задуматься о Софи.    Так уж вышло, что по природе у человека есть характер. Даже бесхарактерные люди его имеют. Луи по натуре добрый и весёлый. Он любит своих близких друзей и родственников, рад заботится о них. Но, как и у нас с вами, у его характера есть и тёмные стороны. Обычно они не проявляются, это случается только при глобальных изменениях и проблемах. Последние происшествия заставили Томлинсона опустошиться, в нём проснулся эгоизм. Парень привык думать о других (не забывая про себя, конечно), ему важно помогать нуждающимся. Но в последним дни перевернули его сознание. Луи стали безразличны многие вещи. За две недели он ни разу не звонил маме, только она набирала ему несколько раз, чтобы узнать, как он себя чувствует после случившегося, но певец намекнул, что он не хочет разговаривать. Это же касается и его коллег по группе. Ему плевать какие решения они принимают, плевать, куда они сегодня пойдут, что будут делать. Он не желает высказывать своего мнения, но и интересоваться ихним тоже. Они пробовали поднять его настроение, но всё кончилось провалом.    И именно его скрытый эгоизм запрещает ему звонить или приехать к Дятловой. Он сам не знает почему, но чувствует раздражения от одной только мысли поехать к ней, хотя раньше они вызывали сладкое предвкушение. Ему противно от мысли, что он её прогнал в тот раз, однако высвободившееся равнодушие не позволило ему долго думать об этом. Апатия и усталость стали его вечными спутниками. Самое интересное, что может показаться странным, Луи не пил. Единственно, что певец делал за баром, это сидел на стуле.    Он не представлял, что будет делать дальше и до какой степени разрушиться его жизнь. Он об этом даже и не думал. Всё должно было встать на свои места, рано или поздно. Интуитивно Луи это чувствовал. Однако он всё равно каждый день неохотно выходит из дома, ему было противно, что приходится притворяться перед незнакомыми людьми, что всё нормально, One Direction работает дальше, с Зейном или без.    В один день певец решает разнообразить свой досуг. Сидя в квартире, он включает телевизор, впервые за долгое время. Ничего интересного нет, идут новости. Политика, футбол, последние сообщения о глобальных событиях. Скукота. Но он всё равно не берёт пульт и не переключает канал. Парень откинулся на диван и задумался. Вот только думы его ни о чём, так что скорее это похоже на дрёму. Мелькающие картинки из жизни перед глазами, ничего связного. Он тяжело вздыхает и переводит взгляд на телевизор. На лице прежнее равнодушие, вот-вот парень снова уйдёт в себя.    Имя. Знакомое имя из динамиков плазмы заставляет его очнуться. Наш мозг часто реагирует на знакомые имена, цифры, числа и предметы, которые имеют какое-то значение для нас или с чем-то связанно в нашей жизни. Услышав это, мы дёргаемся, как от резкого звука. Луи вздрагивает и фокусирует взгляд на телевизоре. Он уже хочет снова расслабиться, но улавливает нечто, заставившее его очнуться от своего нездорового, депрессивного сна. Жадно раскрыв глаза, он слушает. Мистер Фёдор Дятлов, поиски которого ведутся уже несколько месяцев, наконец был обнаружен в своей квартире. Напомним, что Дятлов обвиняется в краже крупных размеров; он бежал из России, где и было совершенно преступление, в попытке спрятаться в Соединённом Королевстве. Но российская и британская полиция общими силами вычислили его местонахождение... В ближайшее время он будет придоставлен родному суду. Наряду со словами шли видео отрывки из задержания. Отец Софи совсем не сопротивлялся, полисмены что-то спрашивали у него, он устало отвечал. Также в кадр попали его жена, Александр и Софи. Хотя лица были прикрыты, он узнал каждого. Неожиданно, тяжёлым облаком на певца опустилась печаль и горечь. Сколько они с ней уже не виделись? Две недели? Больше? Он почувствовал себя жалким как никогда раньше. Что теперь с Софией? Она вернётся в Россию? Сколько слёз она уже пролила? Страх сковал сердце парня, оно нещадно сдалось, причиняя одну из самых отвратительных болей. И в эти тёмные времена он оставил её? «Как я мог?» Луи тут же забывает о Зейне, о группе, о мире. Самое важное сейчас быть рядом с тем, кого он любит, с тем, кому недавно разбил сердце, с тем, кому нужна поддержка. Томлинсону тошно на всём пути в Саттон. Он не ищет себе оправданий, ибо считает, что не заслуживает их. «Я ненавижу себя.» Гнев подгоняет его и он приезжает за полчаса. Но в доме никого нет; он чётно стучит в дверь и жмёт в звонок. Поняв, что бомбардировать дверь бесполезно, он со вздохом прислоняется к ней лбом. Прохладная поверхность не но остужает парня. Он садится на каменные ступеньки и закуривает сигарету. Выкурив три подряд, он поднимается. Семейство Дятловых до сих пор нет. Лениво, с тяжестью, он выходит со двора. Куда теперь идти? Возвращаться домой? Пока он думал, ноги привели его к месту, где всё началось. Бенхилл Рекреэйшн Граунд выглядит просто сказочно. Весь зелёный, купающийся в лучах вечернего солнца, он завораживает любой взгляд. И Луи полюбовался бы им, если бы его настроение не было таким тучным и унылым, что заставляет яркие краски превратиться в серые. Томлинсон проходит к скамейке, перед этим останавливаясь у самого большого дуба в парке. На лавочку он не садится. Впервые он испытывает отвращение и едва ли не брезгливость к этому пустому, укромному уголку. Певец стоит с минуту и медленно возвращается. Выйдя из парка, он замечает людей напротив дома семьи Софии. Уловив её знакомый силуэт, Луи направляется вперёд. Но уже не с таким пылом и уверенностью, как в первый раз. Он понимает, что после того случая, она либо не захочет с ним говорить, либо накричит. И он не в силах предугадать, как поступить, чтобы вымолить прощение, что сделать, чтобы она простила. Пока он, как в забытье, идёт к дому, люди уже скрываются в нём. У двери он медлит. Минуты две Томлинсон не двигается, смотря себе под ноги и держа руку у кнопки звонка, но так и не решаясь нажать её. После продолжительного дзыня, дверь распахивают. У Луи подкашиваются коленки, потому что он впервые предстаёт перед бабушкой Софи, Кэтрин. Нет, он не боится её, но она может быть проблемой. Что, если она не пустит его? Придётся снова лезть в окно. Вид у неё усталый, но горя на лице невидно. Певец слышал, что она не была без ума от отца Сони, так что и не стоило ожидать от неё слёз. Но наверняка её дочь и внуки ужасно от этого страдают, от чего страдает и она. Очередное чувство вины колет Луи. — Добрый день, — быстро и как можно вежливее тараторит он, — я... — кто? Парень Софи, знакомый, одногруппник? — Луи, друг Софи. В глазах женщины загорается интерес. — Здравствуй. Боюсь, Софи сейчас совсем не настроена на посетителей. — Я понимаю, — выпаливает певец от волнения, что она не пропустит его, — но поэтому я и здесь. Она вздыхает и пропускает его. Томлинсон хочет рвануть наверх, но останавливает себя. Откуда он, тот, кто «здесь ни разу не был», может знать куда идти? — Она наверху, думаю, ты знаешь, где. Луи приподнимает бровь, хотя совсем не удивлён. Он кивает и начинает подниматься по лестнице. Перед заветной дверью он останавливается. Сколько раз он здесь был, он сам уже не знает. Он стоял у этой двери с различными чувствами, но с такой виной только в второй раз. Смысла ещё ждать не имеет, поэтому через секунду он в комнате. Софи стоит посредине комнаты и молча смотрит на Луи. — Что ты... — начинает она возмущённо. — Я знаю, что случилось. Он делает шаг навстречу девушке, она настолько же назад. Соня отворачивается от него и отходит к окну. Парень стоит на месте. — Софи... — он хочет что-то сказать, сказать много, но не знает что. Она не отвечает и он не осмеливается продолжить. Молчание длится долго. Луи беззвучно приближается к Софие, кладёт ладонь на её плечо. Она тот час же одёргивает руку и отскакивает от парня, как от огня. — Софи. — Уходи. — Я хочу поговорить. — Ты не хотел разговаривал тогда, когда я пришла к тебе, теперь не хочу говорить я. Убирайся. Это произнесено с такой твёрдостью, что певец невольно почти что подчиняется. — Я очень сожалею за тот день. — Конечно, и поэтому ты не писал после этого ни разу, не звонил! Очень ты сожалеешь! Луи молчит. — Если ты на самом деле такой, я не хочу иметь с тобой ничего общего, — тихо говорит она и утирает слезу. — Я не такой. — Если бы ты не был таким, ты бы не сделал того! — У меня были проблемы... — Мне плевать! Мне не интересны твои проблемы. Когда это ещё было так, ты не пожелал делиться ими. — Софи, разве ты не видишь... — Я вижу мужчину, который решил поиграть мной и моими чувствами! Убирайся, уходи, не желаю тебя видеть. Луи хочет подойти, но Софи вскрикивает: — Нет! Она, как фурия, начинает выталкивать его за дверь, но ей едва удаётся притолкать его к середине комнаты. Пока есть возможность Томлинсон принимает попытку обнять её. Чья-то рука, не очень сильная, но уверенная, хватает его за воротник куртки и отдёргивает от девушки. Неожидав, певец легко поддаётся и отпускает Софи, почти падая назад. — Выгони его, Саша, — говорит Дятлова по-русски, но Луи понимает смысл слов. В коридоре его толкают в стену, но удар не сильный, поэтом парень успевает остановиться до того, как прикоснуться к стене. Обернувшись, он видит Александр. Мальчик выглядит забавно со своими покрасневшими от гнева кончиками ушей; Луи немного улыбается, но сразу становится серьёзным. — Пропусти меня. Брат Софи загородил вход в её пристанище, он стоит в вызывающей позе, скрестив руки на груди. Певец может легко пробить себе дорогу внутрь, но решает, что пострадавший Александр не посодействует его примирению с девушкой. — Нет, — отрезает он. Через мгновения Луи врезается в противоположную дверь от совершенно не ожидаемого кулака Александра.