Артур, впусти меня

В белоснежной палате Артур сидел закинув ногу на ногу, уставившись на дверь без ручки. От монотонного света и удушающих стен стучало в висках, но он не отводил взгляда. Нельзя отвлекаться на глупости, он ждет важного гостя. В последнее время его навещают разные люди. Пенни Флек порой скромно открывает дверь, все просит прощения. Старая сука. Каждый раз руки сами тянутся к ее шее. Иногда приходит Софи, прячет от Артура взгляд и молча осуждает, конечно, как и вся подноготная грязь Готэма. Пару раз был даже Билл Мюррей, постоянно рассказывал старые шутки. -Ведь тяжело придумать что-то новое с дырой в башке! — Артур смеется, громко и надрывно, до боли в легких, пока не начинает задыхаться. Какая уморительная идея! Нужно запомнить, записать чернилами прямо на складках мозга. Гостю понравится. Снаружи слышны неспешные шаги, шорохи у входа. Артур навострился и вновь уставился на дверь. Она распахивается с щелчком, и танцующей походкой проскальзывает внутрь он. Алый костюм кровавыми пятнами отражается на блеклых стенах, зеленые волосы рассыпаются от ловких движений, и вьется терпкий запах сигаретного дыма. Вступительный танец для лучшего зрителя. Тело плавно скользило по воздуху, захватывало все внимание и не отпускало. Он остановился у кровати, медленно, ровно, опустив голову вниз. Артур улыбается и хлопает. Великолепный перфоманс, работа мастера, настоящее искусство! Их встречи запоминались больше всего, такое просто нельзя забыть. Джокер улыбается шире и кланяется своей почтенной публике. А после приглаживает волосы назад, усаживается на кровать, на колючую простынь. Делает последнюю затяжку и швыряет окурок под ноги. -Привет, Артур. От этого взгляда не хотелось прятаться, он единственный смотрел без презрения, осуждения. -Давно тебя не было. — Артур отвечает негромко. В больнице он будто совсем разучился говорить вслух. А от уколов губы даже двух слов связать не могут. -Да. Знаешь, почему? Я придумывал новые шутки. Не могу же я прийти без подготовки. — Джокер прикрывает рот ладонью, посмеиваясь. -Давай я расскажу. Знаешь, зачем курица перешла дорогу? — Конечно, знает. Они оба знают. — Чтобы ее сбил грузовик! — Последнюю реплику он выпаливает быстро, не в силах сдержать смеха. Артур громко расхохотался. Искренним смехом, а не тем, что крепко хватает за горло и душит, не тем, из-за которого стыдно смотреть людям в глаза. Единственный наблюдатель, ценивший шутки Джокера по достоинству. -Нравится, да? Я бы советовал ее записать, но они отобрали у тебя блокнот и ручку. Боятся, что ручкой ты выдавишь им глаза, а блокнотом проломишь череп. — И от этого шутка стало еще смешнее. — Но вот тут. — Пальцем он указал на свой лоб. — Ты записываешь все тут. -Ты придумал только одну шутку? -Хочешь, расскажу еще? -Конечно. Джокер тянется к уху Артура, облизывая обветренные губы, измазанные липкой помадой: -Слушай. Артур шумно выдыхает и опирается о стену. Была еще одна причина, по которой их встречи запоминались больше всего. Джокер всегда понимал его без слов. Опускает руку на чужую грудь, и ловкие пальцы скользят вниз, избавляясь от пуговиц на рубашке. Сквозь сжатые зубы Артур роняет натужный стон и прикрывает глаза. Жгучее желание распалялось внутри груди, и лилось все ниже. Пах сводило от нетерпения, и тело дрожало под каждым умелым касанием. Джокер ухмыляется, довольный своей работой, целует бледную шею Артура, и бордовые следы расцветают на коже после каждого поцелуя. Свободной рукой гладит его ломкие волосы, впалые щеки. Артур подается вперед и смело прижимает свои губы к чужим. Он приобнимает Джокера, притягивает его ближе. Железный привкус, смешанный с горькой помадой и вонючими сигаретами остается на зубах. -Артур, впусти меня. — Шепчет Джокер, слушая чужие стоны. Они действительно доставляли ему удовольствие. -Мне надоело сидеть в дальнем ряду. Ничего же не видно, головы санитаров закрывают весь обзор. Разве мог Артур его оставить, отвергнуть? Эти доктора только и пытаются, что стереть Джокера. Чем-то накачивают, устраивают терапии, оставляют в мягкой комнате и привязывают к кровати. Но они упускают одну важную деталь. -Мы же единое целое. Джокер расплывается в улыбке и позволяет своей руке завершить начатое. Артур быстро засыпает у него на руках, — должно быть, из-за лекарств -, чтобы вновь проснуться единым целым.