Интернет-друг

Юре было всего пятнадцать, когда они познакомились в сети. На аве фейка вконтакте у него стояла фотография Летова, и у него, у Макса, стояла такая же. Разговор завязался в комментариях под каким-то не особо смешным мемом, а потом перешел в личку. Сначала они просто перебрасывались постами. Потом начали потихоньку узнавать друг друга. Юра соврал, что ему восемнадцать, и Макс стал называть его семпаем. По-своему мило. «На самом деле мне 16, а не 19», — признался Юра, когда они договорились встретиться. «Не вопрос семпай», — ответил Макс и прислал стикер с поцелуйчиком. «Но тебе точно 17?» «Точно)». Макс с ним флиртовал, а Юре было приятно, как ни странно. Он надеялся на отношения с ним, потому что, черт побери, не с Никифором же, пенсионером, встречаться. Юра стаял у кофейни Soul и считал минуты до полудня. Они договорились встретиться в двенадцать, но его за коим-то чертом принесло на полчаса раньше. Так что пришлось стоять и мерзнуть. Можно было бы, конечно, зайти внутрь, но он уж очень не хотел пропустить Макса. Гриффиндорский шарф и черное пальто — так он узнал Макса. Помахал ему рукой. — Привет. — Привет, семпай. — Ты можешь звать меня Юрой. — А могу и не звать. — Яркая улыбка, приятная. Юра с интересом осматривал его. Пухлые губы, серые глаза, волосы странные, черные, но с сединой. — Тебе точно семнадцать? — Юра убрал его челку с глаз. — Точно. Я чуть ли не с детства седею. — Забавно. — Юра тоже улыбнулся. — Обнимашки? — Обнимашки. Макс обнял его. От него приятно пахло парфюмом, отчетливо слышался можжевельник. — От тебя хорошо пахнет. — Правда? От тебя тоже. — Но я не пользуюсь одеколоном. — От тебя пахнет самим собой. — Это странно. — Юра в неловкости опустил глаза. — Пойдем в кофейню? — Пойдем, я тут чуть ли не окоченел. Макс много улыбался. Много болтал, но Юре было приятно его слушать. Рассказывал о своей любимой музыке (хотя это Юра давно знал), о недавно прочитанной книге («Потерянные души» Поппи Брайт) и о том, что случайно наступил утром на хвост своей кошке. — Она обидчивая до ужаса. Отказалась идти ко мне, когда я звал ее жрать. — Фотка есть? — А? — Фотка котейки. — Я же скидывал тебе. — Еще хочу. Макс кивнул и потянулся за телефоном. Вскоре показал фотографию полосатой кошки, лежащей на спине. — Ути милота! — Юра невольно погладил экран. Случайно смахнул снимок, переключая на предыдущий, и увидел полностью обнаженного Макса. — Упс, — пробормотал он, молясь о том, чтобы щеки не покраснели. — Как-то хотел скинуть эту фотку тебе, но застремался. Да и лучше ты меня вживую увидишь. — У тебя на меня серьезные планы, я смотрю. Макс нахмурился. — А ты не хочешь продолжения наших отношений? — Хочу, — решительно заявил Юра, и Макс снова улыбнулся и взял его за руку. — Ты не подумай, я на тебя не давлю. Двигаться будем в удобном для тебя темпе. — Голая фотка — это был не мой темп, — хихикнул Юра. — Прости… Но я хоть красивый? — Очень. — Юра поднял его руку и невесомо поцеловал запястье. Этот парень в гриффиндорском шарфике и с полуседыми волосами ему нравился. Еще в процессе общения по интернету (а они общались почти год) он влюбился в его душу, а сейчас понял, что и внешность очень даже ничего. Все было так романтично и красиво, они пили кофе и разговаривали, но у Юры вдруг заурчало в животе. Он так разволновался утром, что не смог заставить себя позавтракать. — Прости. — Юра хотел провалиться сквозь землю. — Все в порядке. — Макс хохотнул. — Пойду возьму что-нибудь поесть. Тебе взять какую-нибудь пироженку? — Ты — самая сладкая пироженка, семпай. — Смущаешь. Макс послал ему воздушный поцелуй. Юра сделал вид, что поймал его и поцеловал свою ладонь. Он расплатился за кусочек наполеона и вернулся на место. Попробовал — вкусно. — Хочешь? — Юра протянул ему ложечку. Макс взял. — Ты в курсе, что это непрямой поцелуй? — Надо же с чего-то начинать. Макс вернул ему ложечку, и Юра продолжил есть торт. В голове навязчиво крутилась мысль: «А что если он захочет поцеловать меня по-настоящему? А я не умею. Бляа-ать». — В интернете ты был более разговорчив, семпай. — Прости. Просто волнуюсь. — Да все в порядке. Я тоже волновался бы наедине с таким же потрясающим парнем, как я. Юра рассмеялся. — Вот-вот, ты меня понимаешь. Ладно, что ты хочешь, чтобы я рассказал? — Хочу знать, чего ты ждешь от наших отношений. — От отношений я жду отношений. — О! Понял. Взаимно. Улыбнулись друг другу. Они вообще много улыбались, Юра заметил. Это было невозможно приятно. Так кайфово Юра себя давно не чувствовал. Вот что значит найти родственную душу. Время утекало незаметно. Давно стемнело, и в кофейне включили свет. А они все болтали и болтали, выпивая стаканчик кофе за стаканчиком. Юра разговорился, много рассказывал о дедушке и своем коте, оставленном в Москве. По обоим он очень скучал. — Теперь у тебя и в Питере есть кто-то близкий. А насчет кота… можешь приходить гладить мою кошку. И это было словно признание в любви. К ним подошла девушка в форменном фартучке с принтом круассанов и сказала, что уже восемь часов, и кофейня закрывается. Им пришлось выйти на улицу, но расставаться не хотелось, хотя они просидели вместе восемь часов. — А поехали ко мне? — предложил Макс. — Обещаю руки не распускать. Поиграем в приставку, закажем пиццу. — И ты дашь мне погладить свою котейку? — Обязательно, я же обещал. — Тогда поехали. Они стали на автобусной остановке. Макс держал его руку в своей, и руке было тепло, а вторую Юра сунул в карман. — Юр? — А? — Можно тебя поцеловать? — Можно, — ответил Юра, хотя сердце ухнуло в пятки. Макс накрыл его губы своими, от него пахло кофе. Юра замер, не зная, что делать. Макс начал сминать его губы своими, скользить языком между губами, а Юра стоял, как статуя, не двигаясь. Было темно, а Юра был довольно женственен, и никто не мог увидеть, что целуются два парня. — Тебе не нравится? — Грустные нотки в голосе Макса. — Нравится! Я просто не умею. — Ничего, научишься. — Макс чмокнул его в щеку. — Эй, это наш автобус только что проехал! — Проворонили. — Ничего, значит, у нас есть еще минут десять на поцеловаться. Если ты хочешь, конечно. Вместо ответа Юра притянул его к себе, целуя и стараясь повторять его движения. Второй раз пошел гораздо лучше. Юра плавился весь — так ему было хорошо, так было томно. И он совсем не был уверен, что они не пропустят еще один автобус.