заново

      Месяц после этого проходит довольно быстро. Бэкхен продолжает увязать в делах фирмы, все также ходит на встречи, а по вечерам сидит в конференц-зале с О Сехуном, которого все же решается принять на работу. После недели размышлений, он просит Инсона назначить ещё одну встречу с Сехуном, а перед этим звонит Исину и сообщает о своем решении. Друг одобряет его действия, радуется за Бэкхена, и за Сехуна, кстати, тоже, и в который раз уже убеждает в том, что Бэк не пожалеет. Бэкхен на это надеется, но больших надежд не питает. Он все ещё настороженно относится к Сехуну, особенно после того, как мужчина в открытую сказал ему, что пришёл устраиваться на работу не просто так. — Как давно вы ведёте дела с японцами? — Сехун поднял взгляд на задумчивого Бэкхена. Время уже перевалило за конец рабочего дня, а они все ещё сидели в офисе. Сехун был толковым специалистом, можно сказать, даже лучшим. Он имел юридическое образование, а потом обучался азам архитектуры, менеджмента и, разумеется, основам ведения бизнеса. Такие кадры были редки и очень ценны, так что в плане его профессионализма Бэкхен не имел сомнений. — Около полугода, мы выиграли тендер на строительство парка аттракционов, соревновались с китайцами. — А что за фирма? — Сехун продолжал изучать омегу взглядом, отмечая, что даже несмотря на уставший и озабоченный вид, Бэкхен не терял своего шарма и лоска. — Beijing Corporation, они довольно успешны на азиатском рынке. — Да, наслышан. Это просто прекрасно, к слову, китайцы редко сдаются, особенно такие фирмы, как эта, — Сехун откинул голову назад, укладываясь на спинку кресла. Он расслабил галстук и посмотрел на Бэкхена. — Мы тоже не сдаёмся, — усмехнулся омега, глядя О прямо в глаза. Взгляд альфы был довольно жёсткий и холодный, он сразу давал понять, что Сехун четко знает, чего хочет в этой жизни, и что пойдёт буквально на всё ради достижения своей цели. И именно это пугало Бэкхена в нем. Сехун на это ничего не ответил, улыбнулся и бросил взгляд на свои наручные часы. — Уже поздно, может, поедем домой? Бэкхен также посмотрел на циферблат, отмечая, что альфа прав. Надо было ехать домой, может быть, он успеет к тому моменту, как Кенсу только укладывается спать. — Да, надо ехать, — Бэкхен и Сехун принялись вместе собирать свои бумаги. Внезапно альфа посмотрел на Бэкхена слишком внимательно, а потом все же отвернулся. Бэк усмехнулся, прекрасно замечая это. — Если хотите что-то спросить, то не стесняйтесь, — Бэкхен закончил с одной папкой, принимаясь за другую. — Это вопрос личного характера, но он все же касается фирмы. — Вы хотите спросить про Чонина? — Бэкхен едва улыбнулся, поднимая на альфу взгляд. Тот был несколько удивлён проницательностью омеги, но все же кивнул. — Я слышал о вашей трагедии, но мне всегда было интересно, как такой хрупкий на первый взгляд омега смог возглавить такой бизнес? И сделать его лучше? — Наверное потому что я не хрупкий, — усмехнулся Бэкхен. — Мы с Чонином всегда работали вместе. Мой муж был гением, он превратил обычную среднестатистическую фирму в большую компанию. И мне повезло оказаться рядом с ним тогда. Так что после его смерти я не мог разрушить все его усилия. Он делал это для нашего сына. В зале повисла тишина. Бэкхен уже не смотрел на Сехуна, а куда-то сквозь него, пока сам альфа переваривал услышанное. Он никогда не считал Бэкхена обычным человеком, прекрасно понимая, что для работы в их бизнесе нужен определённый характер. Но все же было удивительно то, насколько этот человек силён. — Я вам сочувствую, простите, если лезу не в своё дело, — альфа едва прочистил горло, заставляя Бэкхена встрепенуться от хриплого баса. — Все в порядке, в конце концов, сейчас каждый второй журналист пытается взять у меня интервью на эту тему и узнать побольше. А вы как-никак теперь заместитель гендиректора этой компании, вы должны знать ее историю. И то, насколько мне важно существование этого места. — Безусловно, — кивнул Сехун. Бэкхен захлопнул крышку ноутбука, вставая с места. Завтра утром Инсон разберётся со всеми папками. Сехун последовал его примеру. — И да, — Бэкхен развернулся у самого выхода. — Вы же помните про завтрашнее собрание акционеров, я должен вас представить. — Конечно, я не подведу. Не волнуйтесь.       Бэкхен спустился с этажа вместе с Сехуном. В лифте они ехали молча, прощались с охранником вместе. Мужчина, кстати, тут же вскочил с места, стоило увидеть все своё начальство в полной комплектации. Он удивленно смотрел на Бэкхена и Сехуна. — Директор, я не знал, что вы ещё здесь, — едва поклонился мужчина. — Работы слишком много, но мы уже уходим, — улыбнулся омега, кивая мужчине в ответ. Сехун удивленно посмотрел на Бэкхена. В местах, где он работал ранее, охранники даже не смели говорить со своим начальством, а тут Бэкхен ещё и отчитывается. Но альфа, конечно же оставил своё мнение при себе, также едва кивая охраннику и направляясь вслед за директором. — Вы разве не идёте на парковку для работников? — Бэкхен удивленно посмотрел на Сехуна, который вышел вслед за ним, а не поехал дальше на лифте. Омега крутил в руках телефон. — А вы? — усмехнулся Сехун. — Как бестактно отвечать вопросом на вопрос, — усмехнулся Бэкхен. В своём длинном чёрном пальто омега выглядел куда серьезнее. Особенно когда так озабоченно что-то рассматривал в телефоне. — Я сегодня утром забыл пропуск и припарковался тут, — Сехун кивнул в сторону обычной парковки перед офисом. — Теперь ваша очередь. — Моя машина все ещё в сервисе, — вздохнул Бэкхен. — Тогда я могу вас довезти, — тут же парировал Сехун, на что омега вопросительно выгнул бровь. — Зачем? — этот вопрос окончательно поставил альфу в тупик. Он просто долго смотрел на своего директора, а потом пожал плечами. — Ничего такого, просто меня так учили. Предлагать довезти кого-то, если есть возможность, — Сехун едва улыбнулся. — Я могу воспользоваться такси, спасибо, — также едва выдавил из себя улыбку Бэкхен. Но как назло, поиск в приложении ничего не давал. В районе вымерли все свободные машины, кажется, Лухан называл это законом подлости. Сехун же все ещё продолжал стоять рядом, изучая Бэкхена внимательным взглядом. — Да ладно вам, Бэкхен, пойдемте. Мне правда не сложно, и это не значит абсолютно ничего. Бэкхен снова кинул на альфу колкий взгляд, а потом нехотя свернул приложение в телефоне и повернулся к мужчине всем корпусом. — Я живу на Кансо, можете просто подкинуть до метро. Сехун усмехнулся. — Не знаю, насколько это счастливое совпадение, но я живу в этом же районе. Так что метро отменяется, поехали. Бэкхен удивленно посмотрел на альфу. Да уж, такие совпадения были весьма странными, но наверное, удобными.       В машине альфы было тепло и пахло его парфюмом, вперемешку с его природным запахом, кажется, кориандра. Бэкхен только сейчас задумался, чем пах альфа, впервые чувствуя его запах настолько отчетливо. Сехун снял пальто, кидая его на заднее сидение, а сам устраиваясь за рулем. Бэкхен украдкой разглядывал широкие плечи, облачённые в белоснежную рубашку и чёрный пиджак, и довольно холодное выражение лица с острыми его чертами. Наверняка Сехун лет в двадцать выглядел очень мило, но сейчас возраст прибавлял ему солидности и брутальности. — Вы всегда так поздно заканчиваете работу, или всему виной новый зам? — усмехнулся Сехун, поворачиваясь к молчавшему Бэкхену. Омега пожал плечами. — Почти всегда, последние полгода выдались напряженными. — Ясно, — кивнул альфа. Попытка завязать разговор не увенчалась успехом. Этот Бен Бэкхен был очень замкнут, что, наверное, было неудивительно.       Перед тем как устроиться на работу, Сехун конечно же много слышал о Бен Бэкхене. Практически единственный омега на такой большой должности в стране, умудряющийся составлять конкуренцию альфам. Можно сказать, новичок, что не боялся тягаться с акулами бизнеса. Например, такими, как бывший босс Сехуна. Это не могло не восхищать. Отсюда, наверное, и был такой неподдельный интерес Сехуна к персоне Бэкхена. Такого омегу хотелось узнавать и разгадывать, и Сехун соврет, если скажет, что ни разу не думал о своём новом боссе именно как об омеге. Несмотря на свои тридцать пять, Бэкхен был очень и очень привлекателен. Он совсем не выглядел на свой возраст, а ещё у него был довольно притягательный запах. Сехун чувствовал его так отчетливо, даже несмотря на то, что в нем очевидно был смешан запах ещё и мужа Бэкхена. По крайней мере, Сехун успел заметить выцветший шрам на тонкой шее. — Сколько лет вашему сыну? — Сехун все же не сдавался. — Четыре года, — от альфы не укрылось, как по четко очерченным губам омеги скользнула улыбка. — Кажется, его зовут Кенсу, да? — Вы и об этом узнали? — хмыкнул Бэкхен, разворачиваясь к Сехуну. В его глазах читалось недоверие. — Я просто слышал от Инсона, — пожал плечами альфа. — Тем более, как вы сами сказали, не осталось ещё журналиста, что не освещал бы вашу жизнь. — Я не настолько популярен. — И снова эта фраза, — усмехнулся альфа. Машину он вёл так сосредоточенно и аккуратно, чем невольно напомнил Бэкхену Чонина. Его муж тоже был осторожным водителем, только по иронии судьбы, его это все равно от смертельной аварии не спасло. — Снова? — Да, вы так сильно отрицаете своё влияние, а между тем я видел пару ваших фотосессий для бизнес-журналов и ваше третье место самого успешного омеги страны. Бэкхен удивленно посмотрел на альфу. Его фотосессии были сделаны, кажется, в прошлом и позапрошлом году. Он даже успел забыть про них и просмотрел лишь однажды. Когда Исин притащил журналы в офис. — Мне пришлось сделать это для рейтингов компании, — Бэкхен снова отвернулся к окну. — И это было отличным решением, вы были бы успешной фотомоделью, — Сехун на секунду отвёл взгляд от трассы. — Мне расценивать это как комплимент? — Скорее, как констатацию факта, комплимент — это ведь что-то ложное. Бэкхен снова удивленно посмотрел на мужчину. — Вы такой странный, О Сехун. Вы мне не нравитесь. В машине повисла тишина, в которой Сехун словил шок от прямоты Бэкхена. Но потом вдруг рассмеялся, удивляясь второй раз, когда Бэкхен подхватил его смех. — Право дело, вы же сами говорили мне, что нельзя быть таким прямым. — Да, но потом я решил, что приму ваши правила в игре с вами. Сехун снова рассмеялся. — Можно мне вопрос личного характера? — Бэкхен внимательно посмотрел на альфу. — Да, задавайте, — кивнул без колебаний альфа. Словно только этого и ждал. — Почему вы уехали из Японии? — Мой бывший муж решил, что больше может не исполнять обязанности папы для нашего несовершеннолетнего сына и смотался со своим очередным любовником в Штаты, оставив парня тут одного. Удивлению Бэкхена не было предела. Он не помнит, чтобы в личном деле было указано, что О был женат. Да и Исин говорил об обратном. — Вы женаты? — Муж бывший, — улыбнулся альфа. — Мы развелись около трёх лет назад. — Задам ещё большее личный вопрос, не сошлись характерами? Сехун усмехнулся и едва пожал плечами. — Ну, моему характеру однозначно не подходили его измены. Бэкхен был удивлен ещё больше. Глядя на Сехуна нельзя было сказать, что он имеет семью и тем более детей. Альфа казался совершенным одиночкой, карьеристом и озабоченным только своей жизнью человеком. — Сколько вашему сыну? — Четырнадцать, — усмехнулся Сехун. — Отвратительный период, наслаждайтесь, пока вашему не больше семи лет. Бэкхен едва улыбнулся. В уме он прикинул, во сколько лет Сехун стал отцом, учитывая, что альфе было тридцать семь, то кажется, Сехун познал все прелести родительства в очень молодом возрасте. — Не знаю, как можно управляться с подростком, — вздохнул Бэкхен. — Даже страшно, особенно когда у тебя омега. — У меня альфа, и разницы абсолютно никакой, — усмехнулся Сехун. — Подростки это подростки, с ними тяжело. Они приехали довольно быстро. Сехун припарковался аккурат перед подъездом, а Бэкхен поблагодарил его и вышел из машины. Он забежал в подъезд, только из окна глядя на отъезжавшую машину альфы. Что же, кажется, Сехун сегодня раскрылся ему немного под другим углом.       Бэкхен тихо открыл двери квартиры, устало выдыхая, и замер, когда к нему на всех парах выбежал зареванный Кенсу. Малыш обнимал своего единорога, а другой ручкой потирал глаза. Бэкхен перепуганно кинулся к ребёнку, который тут же запрыгнул на родителя и обнял за шею. Следом выбежал и Лухан, с довольно перепуганным видом. — Господи, хорошо, что ты пришёл, — выдохнул омега, застывая на выходе из гостиной. Бэкхен вопросительно посмотрел на Лу, а затем перевел взгляд на Кенсу, который все ещё продолжал всхлипывать. — Малыш, что с тобой? Кенни, сладкий? — Бэкхен поцеловал сына в висок, прижимая голову мальчика к своему плечу, давая ухватиться ещё крепче. Но ребёнок никак не мог успокоиться и даже ничего не мог сказать. Это было похоже на его истерики после кошмаров, и судя по виду сына и перепуганному Лухану, все так и было. — Я уложил его где-то час назад, а потом он снова проснулся от кошмара, начал рыдать и звать тебя. Прости, я просто никак не мог его успокоить. Бэкхен лишь кивнул, прекрасно зная, что Лухан в этой ситуации был и правда бессилен. Он снял ботинки, крепко держа Кенсу на руках, и прошёл в гостиную. Бэкхен уложил сына в объятиях, снова целуя в пухлые щеки и маленький лоб. — Кенсу, все хорошо. Это просто сон. Папа рядом и все хорошо. Успокойся, милый, — Бэкхен шептал это очень тихо, пока мальчишка продолжал цепляться за его шею. Ребёнок глубже вдыхал родной запах, а плач становился все тише и тише. Наконец Кенсу почти перестал всхлипывать, усаживаясь на папины колени и утыкаясь носом в его грудь. — Малыш, все хорошо? Ничего не болит? — Бэкхен улыбнулся, поглаживая сына по макушке. Он заботливо убирал мешающую чёлку с глаз, у которой часть волос вспотели и прилипли к коже. — Папочка, ты же не оставишь меня? Никогда-никогда? — Кенсу с такой надеждой и страхом смотрел в глаза родителя, что Бэкхену стало не по себе. — Милый, я никогда и ни за что не оставлю тебя! Что бы ни случилось, слышишь? — Бэкхен обвил лицо малыша ладонями, снова тепло улыбаясь. — Мне приснилось, — Кенсу снова всхлипнул. — Приснилось, что ты ушёл, что оставил меня и ушел. Кенсу снова был на грани слез, всхлипывая и пытаясь сдержать слезы. — Нет-нет, малыш, все это лишь сон. Кенсу, ты мое самое дорогое сокровище в жизни, я люблю тебя очень сильно. Я никогда не оставлю моего маленького ангелочка, успокойся, — Бэкхен прижал сына ещё ближе, а тот все же успокоился, утыкаясь носом в плечо папы. Маленькие ручки обнимали шею Бэкхена. — Папочка, можно я сегодня с тобой спать лягу? — Конечно, — улыбнулся Бэкхен, вновь целуя сына в макушку. А потом прижал ближе к груди, едва прикрывая глаза. Неужели все старания трёх месяцев были напрасны, и Кенсу снова вернулся к тому, с чего начинал? Бэкхену было неимоверно больно видеть сына таким. Сердце кровью обливалось каждый раз, когда он смотрел в большие заплаканные глазки, самые прекрасные и родные для омеги на всём белом свете.       Бэкхен быстро принял душ, а затем устроился на кровати рядом с Кенсу. Малыш все ещё не спал, продолжая прижимать к себе единорога. В глазах омежки было столько грусти, а Бэкхен в тысячный раз корил себя за все, что происходит с этим маленьким существом. — Кенни, иди ко мне, — прошептал омега, обнимая сына за спинку и притягивая к себе. Малыш прижался ближе, даже откидывая в сторону своего драгоценного единорога. — Папочка, — прошептал мальчишка, поднимая голову на Бэкхена. — Да? — Спой мне песенку, ты мне давно ее не пел. Бэкхен когда-то учился в музыкальной школе. В самом детстве дедушка отвёл его туда, и пусть омега не особо любил инструмент, но обожал уроки вокала. У него отлично получалось петь, что отмечал и Чонин, и теперь вот маленький Кенсу. Кстати, сам малыш, кажется, тоже перенял этот талант у папочки, на всех детских утренниках он был в числе запевал. Бэкхен подумывал, что если сын захочет, то омега обязательно отдаст его в музыкальную школу.       Бэкхен запел тихо, заставляя Кенсу прижаться ещё ближе, прислушиваясь к мелодичному голосу папы. Омега потихоньку засыпал, начиная мило сопеть Бэкхену в шею и держась за руку родителя так крепко, словно боялся, что Бэкхен встанет и уйдёт. Бэкхен же снова поцеловал сына в лоб, едва затихая и в конце концов оставаясь в полной тишине. В полумраке, где свет был только от небольшого ночника, в виде медведя, такие стояли в каждой спальне именно для Кенсу, Бэкхен поймал взглядом фотографию улыбающегося Чонина на прикроватной тумбочке. Альфа был такой красивый на ней, и Бэкхен в тысячный раз подумал о том, что будь сейчас муж рядом всего этого не происходило бы. Кенсу не мучили бы кошмары, а сам Бэкхен не просыпался бы каждое утро, чтобы строить из себя жесткого босса. На самом деле, омега таким не был. В молодости может быть да, но после встречи с Чонином и рождения сына, он совсем по-другому смотрел на свою жизнь. Ему просто хотелось быть омегой, хотелось быть хорошим папой, хотелось быть хорошим мужем. Как-то все пошло не так, раз Бэкхену пришлось стать и альфой и омегой, и отцом и папой, и одновременно нежным и жестким. Жизнь, которую они должны были с Чонином разделить на двоих, Бэкхен проживал один. Бэкхен тихо выдохнул. Нельзя было сорваться на слезы, нельзя было снова разбудить Кенсу, который едва успокоился.       Бэкхен смог уснуть только ближе к глубокой ночи, но с утра все равно подорвался от кошмара. Кенсу тихо сопел рядом, и Бэкхен едва выдохнул. Слава Богу он не кричал во сне как обычно и не разбудил малыша. Бэк поцеловал омежку в лоб, а потом вышел из спальни. Нужно было прийти в себя. — Что? Тоже не спится? — Лухан сидел на кухне в совершенной темноте. Бэк едва вздрогнул от его голоса, тут же проходя и падая на стул напротив. — Ты разве не уехал вчера? — Утром Кенсу в садик вести, какой мне смысл, — едва улыбнулся омега. Он сидел боком, спиной уперевшись о стену позади. — Спасибо, что делаешь это все, — выдохнул Бэкхен. Лухан же перевёл на него взгляд. — Не стоит меня благодарить, ты платишь мне деньги, благодаря тебе и Кенсу я не чувствую себя одиноким, так что это взаимовыгодные условия, — улыбнулся на этот раз куда шире Лухан. — Тогда мы в расчёте, — усмехнулся Бэкхен. — Почему ты не спишь? — А ты? — Лухан встал с места, подходя к чайнику и включая его. — Ты же знаешь ответ, — пожал плечами Бэкхен. — Сходи к психологу, сходи к неврологу, сходи к терапевту и гинекологу, Бен Бэкхен. Ты точно слетишь с катушек, если продолжишь в этом же духе. Лухан развернулся, внимательно глядя на Бена, а тот лишь хмыкнул. — Психолог Кенсу сказал, что мне тоже нужно обратиться к специалисту, иначе Кен никогда не преодолеет это. Он сказал, что Кенсу слишком сильно меня чувствует и переносит моё одиночество на себя. Лухан тяжело выдохнул. Честно говоря, он замечал это уже давно. Без всяких там психологов и специалистов, Лухан прекрасно видел, насколько Кенсу привязан к папе. Иногда это было чересчур ярко. Вот как вечером, когда ребёнок просто не мог успокоиться без папы. — Ты же понимаешь, что он прав? — Лухан принялся вытаскивать из шкафа чашки, когда чайник закипел. — Он правда очень сильно тебя чувствует, мы оба с тобой это знаем. — Да, знаю, но… Мне страшно, Лухан. Каждый раз, когда идёшь к психологу, приходится заново открывать свои раны и выворачивать душу наизнанку, ты делаешь это потому что надеешься, что они тебе помогут. Что это лишь жертва ради хорошего результата, но в итоге все заканчивается тем, что ничего не меняется. Только лишь ещё один человек видит твоё изувеченное уродливое нутро. Но ещё мне страшнее, когда я вижу такого Кенсу. Ему всего четыре года, а он так часто плачет. Я не могу на это смотреть больше. — Я знаю, что эти психологи не помогают, когда ты думаешь что они тебе не помогут. Бэкхен, надо начинать с веры. Хотя бы с веры в то, что за темной полосой идёт белая. У нас не чёрный фон, а зебра, Бэкхен. Мы просто забыли об этом. Бэкхен поднял на друга взгляд, в очередной раз удивляясь мудрости парня. Действительно, не фон, а зебра. Только вот Бэкхену сложно было в это поверить. Последние пять лет у него был только фон. — Ты так и не ответил на мой вопрос, — Бэкхен стёр со щеки слезу, которая вновь покатилась вниз. — Какой? — Не придуривайся, Лу, — Бэкхен притянул к себе чашку с чаем, пока Лухан суетился у столешницы, пытаясь уйти от очевидно неприятного разговора. Лухан вздохнул, усаживаясь на своё место. Он потупил взгляд в свою чашку, а потом сделал глоток в тишине. Бэкхен молчал, ожидая ответов. — Вчера я виделся с Ифанем, — выдохнул Лухан. Бэкхен удивлённо посмотрел на омегу. Ифань был тем самым альфой, от которого случайно забеременел омега. Он, кажется, так и не узнал ни о чем, потому что после выкидыша Лухан решил что нет смысла вообще появляться в прекрасной жизни альфы. — Как? — Он был в супермаркете, рядом с моим домом. Кажется, он переехал в тот же район. — Вы поговорили? — Ну, мы обменялись любезностями, — усмехнулся Лухан. — Что, впрочем, очень странно для тех, кто не пробыл в отношениях даже года. Бэкхен не знал, что сказать, прекрасно понимая, что для Лухана это является больной темой. Он едва ли сумел прийти в себя после всех этих событий четыре года назад, а теперь этот человек вновь появился в его жизни, наверняка поднимая весь вихрь уже давно забытых чувств. — Ты скучаешь? Лухан вдруг рассмеялся, а потом посмотрел на Бэкхена в упор. В глазах омеги не было и намёка на радость, а смех, скорее, был истерический. — Я… Не знаю. Каждый раз, как думаю о нем, внутри все переворачивается, но с другой стороны… Думаешь, я ему нужен? — А ты думаешь нет? Ты даже не рассказал ему тогда ничего, — Бэк не знал причин молчания Лухана. Почему омега тогда скрыл от отца ребёнка правду. — Я не мог, Ифань строил карьеру, он тысячи раз при мне говорил о том, что не готов к тому чтобы заводить семью и строить отношения. Он не любил саму мысль о том, что у него может появиться ребёнок и разрушить все его старания, — усмехнулся Лухан. Теперь все пазлы становились на место, а Бэкхен удивился, осознавая, что Лухан впервые идёт на такие откровения. — И что теперь? Он построил карьеру? — Я не знаю, я не видел его все эти четыре года. Думал, что он вернулся в Китай. Забавно, но он мне сегодня то же самое сказал. Но сначала спросил, куда я тогда так внезапно исчез. Лухан усмехнулся, делая глоток чая. — Я думаю, что тебе стоит начать сначала, — тихо сказал Бэкхен. — И возможно, с кем — нибудь другим. — Сложно с кем-то что-то начинать, когда понимаешь что больше не будешь прежним. Тебе ли знать? Бэкхен на это хмыкнул тоже, пряча лицо в ладонях. А затем глубоко вздохнул, убирая челку с лица и скрещивая руки на груди. — Я потерял самого дорогого человека на свете, мой сын потерял отца, а ты, Лухан, можешь ещё попытаться. — Мы просто два идиота, что застряли в собственных мирах, — Лухан снова отпил из чашки, а потом встал с места. — Пойдём спать, Бэк. Скоро новый день, а значит новый квест по прикидыванию счастливыми. Бэкхен на это рассмеялся, вставая с места и следуя за Луханом. У них были довольно близкие отношения, но Бэкхен все равно не мог назвать омегу другом. Он, казалось, был кем-то ближе друга, наверное, братом. Братом, которого у Бэкхена никогда не было.