Ничего уже не будет прежним?

Беллек ненавидел Революцию. Ненавидел то, чем она стала, как изменила людей. Как изменила Братство. "Мы прячемся во Тьме, чтобы служить Свету". Ассасины никогда не были мессиями, способными вести за собой народ. Они лишь защищали людей от уродов, считавших себя превосходными Наставниками, указывающими путь... к катастрофе. Но Революция все смешала. Крови и террора стало так много, что невозможно было уследить, когда идея очередного борца за свободу станет фанатизмом и прольет реки крови. И хуже всего этого — беспомощность. Революция, политика... Десятки ораторов, голосящих о свободе, а в следующий миг уже подбивающих толпы к зверству. Свобода смешалась с уповающей чужой воле толпой, цель асассинов — с целью тамплиеров. Мерзко и ужасно. Главное — не понятно. Беллека трясло от мысли, что происходящее не понимал ни один член Совета, кроме Мирабо. Как остановить кровожадность толпы, даруя людям свободу? Ассасины видели — творится неладное. Мирабо понимал мотивы. Трене пыталась объяснить текущее. Мирабо смотрел вдаль. Он был в Революции как рыба в воде. Так он и стал Главой Совета. Так Совет доверился ему, с ужасом наблюдая, когда он запрещал упокоить того или иного провокатора. Всех не спасешь. Пришлось смириться. Ведь было кое-что ещё. За своей Революцией Мирабо решил, что идеи Братства стоят рука об руку с идеями тамлиеров! Властью над ситуацией, возникшей из-за одного глупого Короля и безмозглой Королевы, Мирабо решил полностью исказить суть многовекового противостояния! Словно Братство и Орден были двумя капризными девицами, а мечты таплиеров о порядке через рабство, власти и уничтожении Братства с побочным ущербом в целые города и деревни, в целые колонии, были ничем! Этого Беллек никак не мог терпеть. Тем более не мог терпеть потакания неслыханным капризам слишком избалованной девицы, которую Арно приволок в Братство. Тамплиеры слишком жаждали власти, даже там, где не могли ее получить. И она не должна была найти ее среди ассасинов. Однако Мирабо позволил. Он совершил ошибку. Терпению пришел конец, и Мирабо уснул в своей спальне вечным сном. Беллек стоял на крыше Сен-Шапель, в стенах которой начинался путь каждого ассасина Французского Братства. Дождь смывал с Пьера позор прошлого, оставляя лишь будущее. Будущее твердой руки, военной смекалки. Путь военного куда более честен, чем манипуляции политиков. Это понимал он, Трене, Бельер. Кемара также волновала правда. Все они помнили, что такое Кредо. Они должны понять. Но рыжая ведьма должна поплатиться. Остался лишь Арно. Его ученик, которому Беллек готов был доверить жизнь. Мог ли доверить сейчас? Беллек корил себя за то, что игнорировал мотивы и слепо гордился стремлением Арно убивать тамплиеров, не копаясь в причине. А ведь с уст Щенка имя "де ла Серр" срывалось чуть ли не каждый день! Открытая вендетта за врага, словно сраные тамплиеры вырастили себе марионетку-телохранителя. И все же, Беллек надеялся, что сын его лучшего друга не стал таким же безмозглым бараном, как тварь, уничтожившая Братство в Американских Колониях. Щенок наконец пришел. Щенок возмущался убийством Ментора... Но ведь это ещё ничего не значит. Беллек объяснит. Беллек попросит ради Шарля. — Нет. Не только я могу спасти Братство. Мы с тобой. Вместе. Арно в растерянности смотрел на Наставника. Да, он правильно поступил, когда остановил Элизу и пошел сюда один. И дело вовсе не в том, что она попросту бы свалилась в попытке взобраться по скользкой от дождя стене. Элиза мешала Арно ясно мыслить. С тех самых пор, как обвинила его в смерти Франсуа де ла Серра, выбрала за него путь ассасина, после чего Арно долго не мог решиться прийти в Братство, ощущая навязанную неискренность стремления. Из-за груза вины, наваленного на него не доставленным письмом, Арно было трудно дышать. Даже замечание Бельера, о том, что Арно не наносил смертельного удара, не помогло, и легче не стало. Арно не хотел взваливать такой же на Элизу. Но и быть с ней дальше... Арно молча смотрел на Беллека. Снедающий Наставника гнев был осязаем. А требования Элизы найти убийцу связывали по рукам и ногам. Арно понимал мотивы обоих. И понимание ничего не решало, лишь путало мысли. Зажмурившись, Арно подошел к краю площадки, подставляя лицо дождю. — Беллек, для меня эта война — гражданская. Когда брат на брата, точнее на сестру. Ты хочешь смерти тамплиерам - я тоже. Но скажи мне, как поднять руку на ту, с кем рос в одном доме, взрослел и любил? — Тебя беспокоит капризная девчонка? Могу убить ее за тебя! — яро рявкнул Пьер, вспоминая высокомерие этой выскочки. — Тамплиеры отвернулись от нее, — болезненно выдохнул Дориан, пытаясь спешно разобраться в ситуации, отделавшись малой кровью, пока не распахнул ясный взор и не обернулся к Наставнику. — Беллек, они не считают ее своей! Она хочет быть тамплиером, но она не одна из них! Элиза сама призналась в своей беспомощности! Она Братству не помеха! — На что ты намекаешь, Щенок? — крикнул Пьер, с ужасом понимая, что война стала гражданской и для него. — Её смерть ни на что не повлияет, — осторожно шагнул навстречу Наставнику Арно. — Мы можем заняться Братством, не тратя на нее время. Вместе. — Что ты задумал? — прищурился Пьер. — Пока не знаю, — рассеянно качнул головой Арно. — Братство подарило мне ясность. Смысл жизни. Но Мирабо... — Мирабо — не Братство! - ощетинился Пьер. — А остальной Совет? — воскликнул Дориан. — Их ты тоже убьешь? Вопрос не в том, что дальше буду делать я, а в том, что дальше будешь делать ты! — Будто ты сам прислушивался к Совету, гоняясь за убийцами де ла Серра! — Ты похож на фанатика! — Фанатика? — Черты Беллека исказились до предела, и Арно замер, внимательно оценивая пружинистую позу Наставника. — Беллек, — юноша вытянул руки, предупреждая атаку. — Ты говоришь об очень серьезных вещах. Нужно успокоиться. Пожалуйста. Я... пойду за тобой. — Но есть тысячи "НО" — проворчал Беллек, понимая, что мальчишка прав. — Как и в любой сложной стратегии, — неуверенно улыбнулся Арно. — Сотни жизней... — На повестке дня жизнь Совета. — Да не собираюсь я их убивать, — тряхнул головой Пьер, положив ладони на каменную ограду. Они долго стояли молча, позволяя запаху дождя прояснить их разум, смотрели на Париж, озаряемый пробивавшимися сквозь тучи рассветными лучами солнца. — И все же, девчонка важна для тебя. — Беллек... вздохнул Арно. — Груз вины перед их семьей давит на меня, но Путь Орла помогает расправить крылья. Этот Путь - моя жизнь! К тому же, я лучший ваш ассасин! — Закатай губу обратно, Щенок! Беллек поверил. Возможно, это был обычный страх. Как бы это не раздражало, Беллек понимал, что нежелание Арно убивать рыжую девчонку отражало собственное нежелание Пьера убивать Щенка. Беллек знал, что не смог бы. Поэтому просто предупредил Арно, что девчонка не должна появляться в поле зрения Пьера. А Арно предупредил, что не стоит спускаться по фронтальному фасаду. Разговор с Советом занял чуть ли не весь день. Крики грозили перерасти в драку, выуживая на поверхность неприятную правду: они все вздохнули с облегчением, освободившись от политических взглядов Мирабо. Это было слишком очевидно, чтобы остановить решение на формальности. Беллек остался в Совете. Но Главой стала Трене, вновь превратив Братство в воинов из Тени, позволив Арно и дальше распутывать клубок тамплиерских интриг, как делали все легендарные ассасины. Арно же понял простую истину: чем меньше знает Элиза, тем медленнее ее бег к очередной опасности. Вот только... Как она прознала про ла Туша? Мелкий жалкий бродяга, окруженный опасными крысами. Арно узнал обо всем слишком поздно. От де Сада, который случайно наткнулся на слишком прекрасное для его владений тело. Арно освободил Версаль от очередного тирана. Вновь из мести за де ла Серр. Беллек опять скрипел зубами от ненависти к этой семейке, когда тащил пьяного в стельку ученика из грязной подворотни. Все было, как и раньше. Но в Щенке старик больше не сомневался.