Под колёсами

      Никто не вечен.       Он не то чтобы много думал о смерти. В конце концов это естественный итог, от которого не убежать никому. Хорошо только, если люди от старости спокойно умирают, а не от тех же ДТП, об одном из которых он сейчас читал в вечерних новостях.       Лихач на байке влетел в бампер иномарки. Это отнюдь не выглядело чем-то выходящим из ряда вон, по крайней мере на фото под заголовком. Спина во врачебном халате, машина скорой, пара прохожих-проезжих или, может, те, в кого врезался мотоциклист, наградив их синяками и сломанной рукой, а себя, похоже, травмой головы. Подобный случай мелькал буквально неделю назад, даже ракурс на фото схож. Ничего особенного.       Реакция на слова «байк» или «мотоцикл» в статьях о ДТП уже давно не была такой бурной, как в первые месяцы после покупки их собственного коня. Которого, между прочим, достали они от знакомых, чтобы не нуждаться больше в услугах добрых водителей, душных автобусов и дорогих такси.       Очередное происшествие поначалу не было исключением из правила «помни только полезное» и забылось бы среди сотен таких же, если бы парень не узнал в изувеченной груде где-то на заднем плане свой мотоцикл. Как размытый в расфокусе металл дал ему повод подумать об этом — загадка, но в следующий миг он подорвался одной рукой набирать номер на мобильном, другой — искать по всем известным ему новостным сайтам подробности происшествия, подгоняемый концентрированным желанием опровергнуть свою догадку.       Но нет, это всё же был их мотоцикл.       Никто не вечен. Мысль плотно засела в голове. Забылась, правда, интонация, с которой эти слова были сказаны. Забылось всё до и всё после, потерялось где-то в закромах памяти и теперь навязчиво мельтешило обрывками. Это и есть жизнь, проносящаяся перед глазами?       Вызываемый абонент был временно недоступен. Узнаваемый мотоцикл был вдребезги разбит.       Оказывается, думал он, я многого не знал о тебе.       Всю дорогу на дорогом такси (не было времени на душный автобус или доброго водителя) он слушал этот обычно безразличный, а сейчас как будто с ехидцей женский голосок, сообщающий о выключенном телефоне. Думал о том, что, возможно, опоздает. Пытался понять или, может, вспомнить, как давно всё изменилось в худшую сторону.       Сколько ты держал меня в неведении? Сколько ещё собирался держать?       Сайт с последними новостями о происшествии перестал перепроверяться после слов очевидцев и резкого осознания. Работа мотоциклиста-неудачника, на которую он как обычно уехал ранним утром, находилась в другой стороне города.       Как ты умудрялся не палиться?       Причина аварии и её местонахождение сложились паззлом в неприглядную картину. Виной всему — то, что не игрушка даже тому, кто хочет попробовать в жизни всё и поэтому разговор за разговором, год за годом повторяет, что никто не вечен.       Мы найдём способ вытащить тебя. Только не умирай.       И вот, они снова встретились. В наихудшем месте для рандеву — в больнице, смердящей спиртом, скрипящей дверьми, оглушающей звуками, к которым невозможно привыкнуть, если не остаться здесь жить до конца своих дней.       Лихач в прозрачной маске лежит на уже не белых простынях, а ещё около часа назад зачем-то развалился посреди дороги. Не погиб прямо там, под колёсами. Хочешь уйти красиво? Плохая попытка, чувак, если учесть, что нашли в твоём кармане.       Даже не думай, думает парень, даже не думай.       Лихач в прозрачной маске точно не смотрит на него. А куда он вообще смотрит? Вряд ли от токсичных снов что-то осталось, так что же интересного в кромешной темноте?       Не смей.       Кто-то крикнул. Кто-то. Что-то. Кому-то. Или куда-то. Парня не волнует, кто, что, куда и кому. Он смотрит на того, кто не смотрит никуда. Люди проносятся мимо, копошатся у койки на колёсиках. Опять колёса, снова эти колёса, сколько можно?.. А он безмолвно стоит у дверей и просто смотрит, как движения вокруг становятся всё медленнее и неувереннее, пока вовсе не замирают.       Нет, ты же шутишь, верно?       Аппарат, вытягивающий сердцебиение в тонкую струну, отвечает отрицательно. Грёбаная писклявая коробка.       — …Никто не вечен, да?..       Он дважды щёлкнул зажигалкой у своего лица и выдохнул кучерявый дым, глубже укутавшись в ворот куртки. Все давно ушли, даже родители лихача, прилетевшие из родной страны, надолго не остались. Видно, смотреть было совсем невыносимо. А парню в свою очередь было невыносимо смотреть им в глаза.       Он не то чтобы много думал о смерти. Сейчас, оттягивая время до отправления в оглушающе тихую квартиру, он куда больше думал о том, что кто-то уходит раньше. Может быть, даже слишком рано.       Между мыслями о том, казалось, бесконечном множестве неосуществлённых общих планов он думал и о том, насколько чаще тормоза отказывают у людей, чем у машин. Иронично.       Теперь он знал нюансы происшествия. Знал многое выходящее за его рамки. Знал то, что долговязый лихач мог бы и сам ему рассказать, не предпочти он горькой правде сладкую ложь, не реши он не впутывать близких в свои проблемы.       —Ты доволен? Связался на свою совесть, молодец… Ничего ведь не стоило спросить помощи, верно?       Решётка, о которую он оперся спиной, тихо скрипнула. Трава с боков зашелестела от холодного осеннего ветра. Только каменная плита, к которой он обращался, ничего не ответила. Затянувшись и выдохнув ещё раз, парень в голос выругался, в душе послав куда подальше весь окружающий его мир.