Сумеречный Джоджо

На этот раз сны не тревожили Какёина. Может, причина в вечерней прогулке, а может причина в том, что полночи он пролежал тупо уставившись в потолок и проматывая слова Джотаро в голове раз за разом. Черт, а ему ведь только что в буквальном смысле предложили встречаться. Свидание. О таком ещё неделю назад парень мог лишь мечтать, в перебоях между странными сюрреалистическими кошмарами, ему снились эти сильные руки, их нежные касания, снился голос, произносящий его имя, снилось такое, о чем обычно стыдно говорить при людях, но сейчас было очень тревожно. Почему-то хотелось спрятаться, убежать, а одна мысль об этих глазах вызывала лихорадочную дрожь по всему телу и ускоряла сердцебиение до немыслимых чисел. До трёх ночи Какёин всеми силами пытался унять волнение и внезапную тахикардию, но даже такой недосып был куда лучше прошлых ночей. Урок биологии был самым первым, так что Нориаки клевал носом, сонно жмурясь, до того момента, как в аудиторию вошел он. Почему-то лишь одна эта слегка хромающая, но все еще уверенная походка будоражила кровь, заставляла мысли Какёина вновь возвращаться на землю. Словно от Джотаро веяло чем-то таким, нечеловеческим, нереальным, что не позволяло отвести от него глаз, приковывало все внимание. И только когда Джостар сел рядом, будто невзначай задев его руку своей, Какёин уловил на себе леденящий душу взгляд Джолин. Ярко-голубые, почти кислотные глаза девушки прожигали, не как глаза-океаны её брата (от них по телу бежал могильный холод, действующий на Какёина как наркотик), а как проезжающая плоть насквозь серная кислота. Рыжий нервно сглотнул, ощущая, как его сердце проваливается куда-то в звенящую темнотой и холодом пропасть. Джолин прошипела что-то ядовитое в адрес братца и отвернулась.  — Сегодня вечером в кафе у Тонио Труссарди, надеюсь, ты помнишь, где оно находится. Там подают восхитительную итальянскую еду. — прошептал Джотаро, наклоняясь к самому уху Какёина. Дрожь по телу, сердце вновь зашлось в страшном ритме, а по венам растеклось теплое ощущение гордости. Да, вспоминать, как неловко вчера этот бугай в два метра ростом пришлашал его на собрание было приятно. Какёин, именно Какёин смог растопить его сердце, а это уже о многом говорит. До конца урока они просидели в неловком молчании, каждый упорно делал вид, что никакого смущения не ощущает, но в отличии от Джотаро, у рыжего это получалось максимально паршиво. Ну и пусть, ну и плевать. Главное, что Джотаро не обманул и у них на самом деле будет свидание. Отлично, видимо, жизнь немного налаживается. Хотя, было еще одно нечто, которое его все же беспокоило и это нечто сидело перед ним и переодически демонстративно прокручивало в руках нож-бабочку. Звонок. К несчастью, учитель вышел самым первым, что и дало волю Джолин подскочить с места и, угрожающе сжимая в кулаке нож, воскликнуть на весь кабинет: — ТАК ЭТО ТЫ ВСТРЕЧАЕШЬСЯ С МОИМ БРАТОМ, СУЧЕНЫШ?! — Какёина словно ледяной водой окатило. Черт. Черт! Все удивленно повернули головы в их сторону. Парень почувствовал, как его лицо покрывается красными пятнами от смущения. Джотаро (Какёин не понимал, благодарить ему господа за то, что его возлюбленный все еще тут или проваливаться под землю от стыда еще сильнее) лишь хмыкнул и одарил всех присутствующих таким взглядом, что класс опустел в считанные секунды. Выйти Нориаки предпочел тоже под покровительством Джотаро, гордо вскинув голову. Да, пусть все знают, что эта гора концентрированной суровости его и только его. Да и попадаться на глаза к Джолин в одиночестве не очень то хотелось. Остальные уроки проходили в разных классах, оно и к лучшему, так подумал Нориаки. Но как только Джотаро удалился, на него налетело нечто пищащее, орущее и раскидывающее все на своем пути.  — Ты совсем с ума сошел? Ты серьезно с Джотаро встречаешься? — срывающимся голосом провизжало нечто, вцепляясь пальцами в и без того помятый гакуран, — Когда свадьба? Когда, когда, когда? Глаза Наранчи, сверкали столькими оттенками азарта, что Нориаки оставалось лишь догадываться, как этот парнишка ещё не взорвался от такого количества эмоций. — Ты уверен, что стоит идти? Я бы не стала доверять ему, все же, вот совсем недавно он сторонился тебя, абсолютно игнорируя твои страдания, а сейчас вот так вот предлагает встречаться? — Какёин и не заметил, как перед ним появилась Триш. Девушка нервно теребила юбку, не было ощущения, что она ревновала, но некая обида проблескивала в голубых глазах. Хотя, возможно, девушка просто переживала за друга, а её переживания вполне были понятны. На протяжении месяца Триш выводила Нориаки из состояния транса, отвлекала от мыслей о Джотаро. За это время Триш действительно сделала многое и рыжий был ей благодарен. Но ведь все изначально было понятно.  — Все будет в порядке, не переживай. — Какёин вежливо улыбнулся девушки. За её плечом он успел краем глаза заметить злящегося Фуго, страшное зрелище, определенно. Наранча ехидно хихикнул, тут эмоционально нестабильный братец его не достанет. Но не успел Нориаки вздохнуть, как на него набросились слева.  — Ты… — Джоске, видимо, бежал сюда с другого этажа, — Ты совсем башкой тронулся? Ты даже не знаешь его, не знаешь, чем это для тебя кончится. Да вы говорили всего два раза! Джоске яростно тряс Какёина за плечи, словно пытаясь разбудить.  — Слушай, я сам разберусь с этим. — неожиданно резко для себя ответил Нориаки, отшатываясь от друга. Продолжать нервную тираду, к счастью, не пришлось.  — Коичи-кун, ты забыл свою тетрадь! — раздалось где-то вдали и в живую клетку из людей проскользнул тот низкий парень, явно ища укрытие. Вовремя, Юкако уже появилась в коридоре, размахивая тетрадью. Бррр, жуть. А еще говорят, что у них с Джотаро отношения ненормальные. (У них же есть отношения, правда?) В голове Какёина всё окончательно смешалось. Визги Наранчи, злостные выкрики Фуго, непонятные истеричные вопли Окуясу о несправедливости и отношениях (он что, рыдает?), Коичи, прячущийся от Юкако за спиной Джоске, который, в свою очередь, метался между ним и Окуясу, не зная, кого спасать первым. Самым пугающим элементом всего этого бедлама были Джостары. Они все словно нависали над Какёином, готовые в любой момент раздавить его своим колличеством. Джорно, Джолин, Джоске, Наранча, Фуго, Триш, Окуясу, Коичи, Юкако (которой, собственно, было абсолютно плевать), Миста (его ухмылкой можно было плавить аллюминий, откуда такой хищный блеск?) Джотаро стоял в стороне, скрытый тенью лестницы, смотря на это сборище свысока, что, в целом, было неудивительно. Двухметровый рост неплохо ему это позволял. Вскоре кипиш перерос во что-то абсолютно странное. Вся компания перемешалась, об изначальном объекте разговора все будто забыли, а Какёину удалось выскользнуть из плотного кокона. Как только он оказался за его пределами, он сразу ощутил на себе взгляд одних конкретных глаз. Чуть поодаль, абсолютно не влезая в происходящее, стояла Джолин. Полный яда надменный взгляд следил за каждым движением Нориаки. Стряхивая с себя наваждение, парень выпрямился и с гордым видом пошел в другую сторону. Не время чувствовать себя побежденным. Никто не посмеет испортить ему этот день. *** Уже дома Какёин понял, что он решительно ничего не знает о свиданиях. Да, были любовные романы, которые он читал украдкой, когда было совсем грустно. Да, были небольшие походы в кафе с особо смелыми одноклассницами и девушками с параллели. Но ничего из этого не длилось более пары часов или одного вечера. Парень абсолютно не знал, как ему одеться, как причесаться, как вести себя и о чём говорить. Нориаки смущённо взял в руки трубку и, набрав нужный номер, покручивая спиральный провод телефона, с нетерпением ждал ответа. — Si? — Привет, Триш! — слегка наигранно произнёс Какёин, волнуясь. — Глупый наверное вопрос, но… ты когда-нибудь ходила на свидания? Что нужно делать? — Было дело в средней школе, — вздохнула девушка, словно нехотя. Этого рыжий и боялся. — Нужен совет? Не иди. Даже Джорно против этого, хотя он спокойно относится к Джотаро. — Триш, пожалуйста, не сейчас, — Нориаки опустился на диван. — Мне правда нужна помощь. Я последний раз так волновался, когда в первый класс шёл. — Поздравляю, — Уна задумалась на время. — Ладно. Я помогу. Но только один раз, потому что ты глупый птенчик. — Я тебя обожаю! — парень аж подпрыгнул на месте. — Проси, чего хочешь за это! — Потом меня отблагодаришь, — буркнула девушка и отключилась. Через двадцать минут они уже вдвоём переворачивали вверх дном неразобранный чемодан Какёина. — Типичный мальчишка. Чего я только ожидала? — сказала скорее себе, чем парню Триш. — Серьёзно? Труселя с вишнями? — А ну отдай, — зардевшись, Нориаки забрал свою собственность и убрал в шкафчик. — Зачем всё это? Я думал, я пойду в том же виде, что и на прогулку с вами. — Прогулка с нами — это одно, а вот свидание, где ты должен произвести хорошее впечатление, — это совсем другое, — Уна отвела взгляд, рассматривая одежду. — Ты ведь решил серьёзно к этому подойти, правда? — дождавшись положительного кивка, она продолжила. — Тогда слушай меня и я соберу тебя на свидание. — Так точно, мэм! — шуточно отдал честь Какёин, видя, что губы девушки тронула улыбка. — Ты лучшая, Триш-чан! — Я знаю, — хоть она и пыталась выглядеть самодовольно, но всё же Триш была смущена. Она достала белую рубашку-разлетайку с уже привычным принтом из вишен и брюки с чуть завышенной талией. — сейчас, конечно, модно, чтобы пониже было, но примерь вот это. Нориаки послушно оделся, всё заправив и застегнув. Уна ещё раз рассмотрела парня со всех сторон и расстегнула две верхние пуговицы рубаши, попутно чуть освободив низ рубашки, чтобы придать объёма узкой талии Какёина. — Вот, и не одёргивай, — девушка довольно улыбнулась своей работе и достала косметичку. — А это ещё зачем? — рыжий доверял подруге, но кичиться своей ориентацией напрямую не шибко хотелось. — Ну, тут два варианта, — Триш усадила Нориаки, вставая над ним с кисточкой для румян. — Либо он впечатлится твоей красотой, либо отошьёт тебя, увидев мейк. Меня устраивают оба варианта. — Очень позитивный настрой, — парень чувствовал, что у него начинает дёргаться глаз. — Не волнуйся, я не собираюсь тебя красить как гейшу, — усмехнулась розоволосая. — Просто подведём глаза, добавим блеска на губы и немного румян. Как у парней из Backstreet boys. — Backstreet's back, all right! — пропел Какёин, рассмеявшись. — Ну, типа того, — поддержала его смех Уна, приступив к делу. Когда и с мейком было покончено, Триш принялась за волосы Нориаки. Сколько бы она не мучилась, но прядь чёлки не желала распрямляться. Парень словно нарочно накручивал её на свой палец от волнения. Промучившись ещё пару минут, девушка бросила это гиблое дело и просто уложила чёлку аккуратнее, заколов её милой заколкой со звёздами. Напоследок, сбрызнув Какёина отцовским одеколоном с древесной корой вишни и апельсиновой цедрой, она сложила руки груди, удовлетворившись результатом. — Stai benissimo! — от восхищения Триш перешла на свой родной язык. — Я бы в тебя тут же влюбилась! Нориаки довольно оглядел себя в зеркале, удивляясь, что и из мальчика-задрота можно сделать красавца модельной внешности. — Триш-чан, я… — Ещё раз скажешь, что ты мой должник, то я тебя прибью, — Уна отряхнула складки на плечах парня. — Друзья обязаны помогать друг другу. А ты — мой друг. — Спасибо, — Какёин обнял девушку, несмотря на её визги, что он сейчас всё помнёт. Кажется, никого не было сейчас ближе как этих двоих. Триш хотела проводить Нориаки до ресторана, чтобы убедиться, что всё в порядке (она не могла забыть того случая с хулиганами), но тут раздался гулкий рёв мотоцикла. Когда Харлей Дэвидсон изволил подкатить к ним, Какёин почувствовал, что воздух покинул лёгкие, а лицо сделалось рдяно-красным. Это больше походило на сон… Джотаро. В кожаной куртке. На байке. Подъехал за ним. На свидание. — Конец причёске, — убито произнесла девушка, глядя на волосы рядом стоящего парня. — Если вы закончили, то мы можем ехать, — Джотаро ловко сбросил пепел с сигареты и потушил её об подошву полуберцев. Рыжий подумал, что Куджо решил убить его сразу, чтобы они оба не мучались. — Какёин. Садись. — Подождите, — Триш смущённо топнула, глядя на то, как Нориаки садится за спину Джотаро. Она подошла вплотную к, как она считала, хулигану и тыкнула пальцем ему в грудь. — Ты. Ты теперь отвечаешь за Нори головой. Если я узнаю, что ты сделал ему больно, то… то… то тебе не жить, понял?! — Яре-яре, ещё девчонки мне не угрожали, — Куджо поправил фуражку, заставляя мотоцикл рычать. Не успел Какёин попрощаться, как байк рванул вперёд, оставляя девушку позади. — Джотаро! — успел только воскликнуть Нориаки, оглянувшись назад, чтобы посмотреть на Уну. — Зачем ты так с ней? — Раздражает, — Джотаро остановил байк в другом квартале, чтобы парень мог отправить сообщение с извинением на пейджер Триш. Сам Куджо, к удивлению рыжего, снял свою кожанку и протянул ему. — Что смотришь? Бери. Будет холодно ездить. — А ты? — Нориаки смущённо взял куртку, убирая пейджер. — Тебе же будет тоже холодно. — Не будет, — кратко отозвался шатен, расстегнув одну пуговицу на тёмно-синей рубашке. — Садись. Нервно сглотнув, Какёин надел куртку и сел на заднее сиденье. Руки нашли покой на мощной талии Джотаро, который снова сорвался с места в сторону ресторана. Парень не соврал, когда сказал, что будет холодно: если бы не кожаная куртка Куджо, то Нориаки, как минимум, покрылся бы инеем. Он жался к возлюбленному, но тот, кажется, был ещё холоднее промозглого осеннего ветра. «Может, ему всё же холодно?» — чувствуя иррациональный приступ вины, рыжекудрый стал потирать Джотаро, чтобы тому стало теплее. Ресторан Тонио был маленьким и уютным, несмотря на свое странное расположение, у кладбища. Триш рассказывала, что это здание раньше было заброшено довольно долгое время, но сейчас тут достаточно много посетителей. Хотя Джотаро, видимо, постарался выбрать время так что сейчас тут были только они одни. Внутри все было аккуратно обустроено, стены выкрашены в красный и белый, с потолка свисали небольшие шарообразные лампы, словно обернутые тонкой паутинкой пластика. Белые занавески с красной обточкой. Стулья с новой обивкой, несколько простых и стильных белых столиков, видимо, ресторан был рассчитан на минимум людей. Хотя, это и к лучшему. Когда шумно и много народа есть бывает невозможно. За время проживания в Токио, Какёин совсем забыл о подобной умиротворенной атмосфере, а теперь, вновь прочувствовав её, погрузился в неё с головой. Эти цвета вокруг навевали приятные мысли, мягкий свет ламп и Джотаро рядом. Что может быть лучше? Сняв куртку Куджо и повесив её на любезно предложенную вешалку, Какёин заметил, что рядом приместилась и несменяемая фуражка. Нориаки взглянул на Джотаро и едва сдержал восхищённое «Ах!». Иссиня-чёрные кудри волос были старательно уложены назад, и только несколько растрёпанных коротких волнистых прядок оказались на лбу. Рядом с этим воплощением древнегреческого Геракла Какёин почувствовал себя таким до ужаса беспомощным, что перехватило дыхание. Вместе они пошли к угловому столику у окна, скрытому от чужих глаз (видимо, Джотаро и об этом позаботился). — Как тебе? — Куджо лениво взял меню, даже не глядя в него. — Мило. Особенно, потому что я ни разу не был в ресторане, — усмехнулся Нориаки, рассматривая меню. — Что будешь? — изумрудно-голубые глаза чуть с прищуром глядели над меню с интересом. — Я взял совсем мало денег, так что посмотрим, что тут есть подешевле… — парень только приступил к изучению меню, а Джотаро уже подозвал официанта. — Что ты?.. — Нам стейки из мраморной говядины: один рейр, другой — медиум рейр; салат любой — выберете на свой вкус; паста с курицей и томатами черри и… — Куджо взглянул на Какёина, чуть улыбнувшись. — Панна-Котту. Вишнёвую. И передайте привет шефу Труссарди от Джоске Хигашикаты. — Будет сделано, — официант широко улыбнулся, всё записав, и поспешил на кухню. — Джотаро! Это же чертовски дорого! — парень, следивший за выбором визави по меню чуть в обморок не грохнулся. — У меня столько нет… — Я плачу, — спокойно ответил Джотаро, скучающе поглядывая в окно. — Джозеф зарабатывает деньги не для того, чтобы они лежали дома. — Это даже не твои деньги? — рыжекудрый приложил руку ко лбу, заранее испытывая чувство стыда перед этим Джозефом. — Я оплачу всё, что есть… — Я звал тебя на свидание, мне за нас и платить, — шатен пронзительно взглянул на парня. — Не напрягайся больше обычного. Мне кажется, так на свиданиях себя не ведут. — Много ты знаешь о свиданиях, — слегка ревниво буркнул Нориаки. — Того, что знаю, достаточно, — Куджо на секунду потерялся, но снова принял отчуждённый вид лица. — А вот ты не выглядишь как человек, который часто бывал ресторанах или вообще на свиданиях. Кажется, твой отчим — знаменитый бейсболист… — Не находил повода, — Какёин пожал плечами. — Дейв — спортсмен, так что у нас была домашняя полезная еда. — Зовёшь отчима Дейвом? — Джотаро, кажется, слегка заинтересовался. — У меня есть отец, есть отчим: я же должен их различать, — Нориаки поморщился. — Можно не об этом? Не самая приятная тема для разговора. — Мгм, — шатен неоднозначно хмыкнул, видя возвращение официанта с бутылкой вина. — Комплимент от шефа, — официант поставил бутылку на стол и открыл её. — Н-но мы же школьники… — Какёин расстерянно поглядел на Куджо, но тот со спокойной совестью плеснул им в бокалы каберне совиньон 1967 года. — А ты вообще за рулём! — А ты не умеешь расслабляться, — Джотаро взял свой бокал в руки и сделал пару глотков. Высокий, голубоглазый шатен с зачёсанными волосами в чертовски обтягивающей рубашке пил красное вино, глядя на Нориаки из-под полуопущенных век. Теснота в брюках появилась как по часам, и парень решил запить это как можно скорее, чтобы свалить румянец и возможное поведение на опьянение. Когда принесли еду, стало намного проще. Какёин, который не ел со школьного обеда, с удовольствием ел пасту и салат, поглядывая на стейк. Куджо же съел пару небольших кусочков мяса и запивал всё вином, кажется, совершенно не хмелея. Зато Нориаки к десерту уже стал чувствовать лёгкое головокружение. — Мы закончили? Ну, эту бутылку, — рыжий крутил на языке вишенку из панна-котты, завязав на веточке узелок. — Я никогда много не пил. Вот вообще. — Это чувствуется, — чуть усмехнулся Джотаро, так и не доев свой стейк. — От тебя сегодня по-другому пахнет. — Да, отцовский одеколон, — Какёин лениво потянулся. — Триш сказала, что мне подойдёт. — Она ошиблась. Раньше было лучше, — шатен допил своё вино. — Раньше я ничем не пользовался… — Именно. Нориаки на секунду встал вступор. Куджо нравился запах его тела? «Если это не самая извращенская хрень, то я гиппопотам!» — парень потряс головой, но мысль не только не пугала его, но даже заинтересовывала. — А что тебе ещё во мне нравится? — оперевшись щекой на кулак, он стал смотреть на парня, уже ничего не стесняясь. — Напрашиваешься на комплименты? Я думал, ты из тихонь, типа Коичи, — Джотаро снова закурил по своей странной привычке. — Приятно всё же иногда ошибаться. — Мы почти не говорили — это странно для свидания? — к Какёину вдруг вернулась некая тревожность. — С тобой — нет, — шатен пожал плечами, видя недоумевающее лицо. — С тобой комфортно молчать и не бояться неловкости. Мне это нравится. — Как я понял, ты не из тех, кто выставляет чувства напоказ, — парень улыбнулся, покручивая прядь. — Значит, я особенный для тебя? — Вполне, — губы Джотаро тронула грустная улыбка. — Именно поэтому я хочу защитить тебя от себя. — Я отказываюсь, — Нориаки подался чуть вперёд, по-лисьи улыбаясь. — Если я тебе дорог, то будь моим парнем, чтобы постоянно защищать меня. «Что я несу?! Он же вломит мне по первое число, если его это взбесит!» — промелькнуло на грани сознания. Сейчас Какёин хотел только одного — Джотаро Куджо. — Вот как… — парень действительно задумался, даже забыв про сигарету. — Пошли лучше покатаемся. — Да, пошли, — чуть замутнённое сознание не находило странным такой переход с темы на тему. Когда Джотаро расплатился за ужин, они вышли на небольшую стоянку, где их ждал мотоцикл. Нориаки снова накинул на себя его кожанку, дыхая одеколон с мускатным орехом. Ноги подкашивались, но его любезно усадили на байк. Слыша рычание мотора и прижимаясь к холодной широкой спине, Какёин чувствовал себя самым счастливым человеком на Земле и вне её. Они неслись по стремительно темнеющим улицам Морио, недосягаемые для всех и даже бога. На небе загорелись первые звёзды, и Нориаки протянул к ним руку, словно мог коснуться и поймать их несколько штук в подарок Джотаро. Какёин стащил с его головы фуражку, пользуясь тем, что сейчас он не может отвлечься, и надел её на себя, прижимаясь теснее к парню. — Я люблю тебя, — произнёс он куда-то в тёмную макушку. — Что?! Не слышно! — Я сказал… — рыжий набрал побольше воздуха в лёгкие. — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! — Яре-яре… — Куджо тихо усмехнулся и набрал большую скорость. Харлей остановился на небольшом обрыве у моря в северной части Морио, где жили местные богатеи. Нориаки нехотя слез с байка, но куртку и фуражку отдавать не хотел. — Ты горяч и без них! — фыркнул Какёин. — Хотя и холоден как смерть. — Ну, ты не далёк от правды, — хмыкнул шатен. — Что?.. — Мне нравится этот обрыв, — Джотаро подошёл ближе к краю, забыв и о фуражке, и о куртке. — Небо и море сходятся в одну полосу на горизонте. — Тут… красиво, — парень не знал, что ему ещё сказать. Ему нравились такие виды, с художественной точки зрения, но с обывательской — тянуло думать о грустном. — Тебя ведь что-то постоянно тревожит. Я заметил это вчера. Куджо повернулся лицом к Какёину и сделал ещё шаг назад. Сердце рыжекудрого парня ушло в пятки. — Если я сейчас решу прыгнуть вниз, как ты поступишь? — Джотаро сделал ещё шаг назад, делая вид, что падает. Нориаки, неожиданно для себя, рванул к нему, хватаясь за хлопковую рубашку, чтобы потянуть на себя. — А? — Не смей! — рыкнул Какёин, чувствуя хлынувшие слёзы. — Не смей так бездарно губить свою жизнь! Ты замечательный! Добрый, умный, интересный, привлекательный… Я хочу быть с тобой! Хочу понять, каково это, любить… Хочу здесь и сейчас! Если хочешь защищать меня, то и я буду защищать тебя! Я итак многое потерял в жизни, но тебя не хочу… Может, я и эгоист, но ты должен жить, хотя бы потому что я люблю тебя! — Эгоистом быть правильно, Нориаки, — тихо произнёс Куджо, видя, что парень глядит на него. — Возможно, и мне стоит им побыть. Какёин, не до конца осознав, что вообще сейчас произошло, чувствовал чужие холодные губы на своих устах. Нет, это действительно походило на сказку. Последние алые лучи заката окрасили две фигуры, слившиеся в одну, на берегу в мистические ало-золотые тона. Джотаро словно светился в руках Нориаки, но было наплевать. Наплевать на всё, кроме этих губ, этих рук, этой любви, что поглощала их раз за разом, заставляя рвано и мало вдыхать чуть морозный воздух. Только с приходом темноты они отлипли друг от друга, жадно и тяжело дыша. Куджо отошёл от края, чтобы не волновать Какёина, по-прежнему сжимая его в объятиях. — Ты сводишь меня с ума… — прошептал он. — У нас у обоих крышу сносит друг от друга, — вторил ему Нориаки. — Пускай сносит под фундамент! — Согласен, — кратко ответил Джотаро и, усадив его на мотоцикл, продолжил страстно целовать парня. Теперь уже его парня. Какёин вернулся домой поздно, часов в десять, но, на удивление, отец не стал заваливать расспросами, заметив, как Нориаки одет. Он уже гулял с какой-то девушкой на днях, да и зачем мешать человеку? Нориаки был благоразумным и прекрасно знал правила приличия, зачем на него ещё и давить теперь. Возможно, дело еще было в том, что отец пришел очень уставшим, а Какёин предупредил, что может задержаться. Вино, ударившее в голову тысячью падающих звезд еще на утесе, вместе с тем поцелуем, сейчас вызывало лишь лёгкое чувство головокружения, как и все мысли о произошедшем. Он, Джотаро, закат, черт, что вообще может быть лучше? Это походило на сказку, на глупый девчачий роман. Нужно будет завтра сказать Триш спасибо и успокоить её. Она ведь волновалась за него, боялась, что Джотаро навредит Какёину. Может, если он скажет, что все прошло восхитительно, а Джотаро вел себя как джентльмен, Триш прекратит так сильно трястись за сохранность тушки Какёина, приняв Джотаро не только как машину для раскидывания всех и вся. Сейчас уже поздновато, так что как только Нориаки привел себя в порядок, он отправил девушке короткое: «Я в порядке, спасибо и спокойной ночи, Триш» — и рухнул на футон. Смыть с себя Джотаро душем так и не получилось (а вот макияж вполне и этому Какёин был несказанно рад). Его запах, его прикосновения и вкус будто въелись в кожу, а перед глазами все проносились сегодняшние моменты. Самые восхитительные моменты на этом свете. Сказка. Какёин зажмурился, сладко улыбнувшись. Мускатный орех и вино, Джотаро держит парня за руку, Джотаро прижимает его к себе с удивительной нежностью и страстно целует. Его холодные ладони вновь ложатся на лицо Какёина. Разве руки живого человека могут быть такими холодными? Разве человек может обладать такими восхитительными синими глазами? Разве человек может так сильно снести тебе башню лишь одним своим существованием? Нориаки понял, как сильно он хочет спать, так что, щелкнув выключателем, (он кинул в него тапочек, вставать было лень, все тело словно магнитом прижимало к кровати) тут же погрузился в лёгкую дремоту. То состояние, в котором человек еще может смутно думать, так что от липких мыслей это не спасло. На этот раз, Какёин даже был им рад. Он почти физически ощущал холодные руки и губы Джотаро, от этого бросало в дрожь. От этого запаха напрочь отказывал здравый рассудок, от одного вида этого громилы без кепки у Нориаки чуть ли не подкашивались ноги. Черные кудрявые волосы, мягкие-мягкие, Джотаро когда-нибудь убьет Какёина. Все равно. Он теперь его. Абсолютно и подностью его, Какёин мог обнимать Джотаро, мог говорить с ним, мог прикасаться к его рукам, мог чувствовать себя защищённым. Плевать на Джолин и придурка Джоске, на осуждающее шипение Цеппели (Нориаки мог поставить свою акварель на то, что Цезарь и Джайро его понимают), на все это. Он был счастлив рядом с Джотаро, все остальное не важно. Нориаки не заметил, как сознание заполнилось туманом, мысли улетучились, а вокруг вновь начал образовываться густой туман. Глаза застелила черная пелена, а чьи-то сильные руки вновь утащили его куда-то в вязкую бездну. На этот раз Нориаки не сопротивлялся, может, если меньше дёргаться и пугаться, кошмаров не будет? Прикосновения этих рук Какёин не перепутает никогда ни с чем. Холодные, сильные, они нежно обхватывают плечи парня, бережно утягивая куда-то вглубь кромешной тьмы. Какёин поддается, нельзя открывать глаза, если он увидит эту алую пелену вокруг, он точно впадет в панику. Пока рядом Джотаро бояться нечего, ведь так? Он слышит, как голос возлюбленного шепчет ему что-то приятное, слова не разобрать. Какёин отчётливо ощущал падение, но тут, в руках Джотаро было безопасно, с ними ничего не случится, они просто будут падать в этом пространстве бесконечного космоса все дальше и дальше. Вот ледяные губы прильнули к его губам, утягивая в поцелуй, даже во сне чувствуется этот терпкий вкус. Руки Джотаро скользили по телу Какёина, а поцелуй был разорван, парень принялся спускаться ниже, к тонкой шее, оставляя дорожку из следов. Нориаки слегка выгнулся, жмурясь от удовольствия. Вот они уже не падают, парень отчётливо ощутил под собой свежую, чуть покалывающую траву, шелест луговых цветов и рядом Джотаро. Совсем как в другом недавнем сне. Только теперь его возлюбленный не лежал рядом, мирно смотря на звёзды, а нагло нависал над ним.  — Не открывай глаза, Какёин. — шепот прямо на ухо, такой знакомый и любимый, заставляющий сердце биться в бешенном ритме, пронизывающий длинной тонкой иглой до кончиков пальцев. Холодные губы вновь спустились к шее Нориаки. Парень сжал в пальцах плащ хулигана, черт, подобные влажные сны ему не снились уже года два точно. Но в этом ведь нет ничего постыдного, тем более, он и Джотаро теперь вместе. Не открывать глаза. Звучит, либо как особый вид утех, либо как больной вывод воспалённого рассудка Нориаки. Что может произойти, если он решит взглянуть на это все? Точно ничего ужасного. Теперь, когда все более-менее наладилось, кошмары тоже должны закончиться. Он уже не падает в бездну, он лежит на траве, а рядом, совсем близко, его возлюбленный. Прикосновение холодных губ к сонной артерии. В горле застрял ком от волнения, а внизу живота приятно затянуло. На счет три. Раз. Два. Какёин приоткрыл глаза, с нежностью смотря на… В панике, парень вскрикнул. Над ним нависал, хищно ухмыляющийся мужчина. Не Джотаро. Совсем не Джотаро. Блондинистые длинные волосы, взгляд, наполненный животным безумием и зло. Чистое, кристаллизованное, абсолютное ощущение зла. Огромные руки (нет, это даже не руки Джотаро, которыми сваи гнуть можно было) не держали Какёина, но один лишь этот взгляд словно сковывал все тело несчастного парня вечным льдом. Он вспомнил, где слышал этот голос. Этот голос, господи, это ужасное давление, эти глаза. Вот что за человек, нет, не человек — животное, приходило во всех ночных кошмарах Какёину, как только он приехал в этот паршивый городишко. Еще несколько безуспешных попыток вырваться. Давай же! Паника накатывала все сильнее, накрывала, убивала, затягивала. Трава опутывает всё тело, стебли вьюнов обвиваются вокруг шеи, душат, не дают дышать. Хлопок. Земля под ним пропадает, вновь превращаясь в бездну и Нориаки падает со страшной скоростью. Словно падающая звезда проходит все слои атмосферы, с грохотом, но все еще абсолютном вакууме. Он широко распахивает ничего не понимающие, пустые глаза и лежит. Лежит долго, дыша, словно пробежал марафон. Взгляд в потолок. Осознание приходит медленно, неохотно, словно выпутываясь из этой вязкой дряни. Черной, липкой, приставучей. Она пахнет маслом, трупами и безумием. Вылезает из глубин мозга, склеивает все мысли. Нориаки делает ещё несколько судорожных вдохов, боясь пошевелиться. Наконец, пролежав недвижимо, словно покойник, целую вечность, он садится, стирая пальцами липкий холодный пот с затылка. Сердце все так же заходится в ненормальном ритме, дыхание сбито, думать практически больно. Невыносимо и невозможно. За окнами чуть розовеющий рассвет, облака медленно окрашиваются в ярко-алый. Догорают последние звезды. Голова пустая, но гудит, словно гнездо диких ядовитых ос. За паникой приходит апатия. Какёин не знает, сколько он так лежит, но сознание отключается само. Нориаки вновь погружается в вязкую беспокойную дремоту. Абсолютно пустую и в той же мере тревожную. До семи еще час.