***
Должна отдать должное Шреддеру, Караи действительно меня немного взбодрила. Ну, немного - это слишком громко сказано... или тихо. На самом деле ближайшие минут сорок я металась по комнате из угла в угол, то радуясь новым возможностям, то проклиная себя за глупость. Проклятая глупость, всё из-за тебя. Из-за тебя я здесь! Но, в любой тьму можно найти свет, порой, достаточно просто зажечь спичку, как тьма разойдется. Так и в этом царстве мрака я старалась разжечь если не костер, то хотя бы спичку. Спичкой и стал Хан, который, несмотря на свой грозный вид и жестокость, был тем еще холеным котом. Стоило только кинуть рыбку или почесать за ушком, и все, становился мягким как пластилин. Будучи не в состоянии сдерживать свою любознательность, я приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Все такой-же мрачный, темный и пустой - за все время проведенное я успела его выучить наизусть. Стены были окрашены в черный цвет словно с рытвинами. Благодаря таким неровностям, если идти с источником света, по обе стороны от человека появлялись причудливые тени, которые вселяли ужас и страх неподготовленному зрителю. Но я ведь не боялась, я проходила по этому коридору сотню раз и точно знала, что у стен никого нет. Я подошла к двери, за которой пряталось небольшое мое богатство - беленький и чистенький туалет, задумчиво посмотрела на дверь и прошла дальше. Ну вот я и свернула с привычного маршрута, а что там дальше - пока неизвестно. И вновь пошли коридоры, возможно, именно по ним меня вели еще тогда давно, когда я оказалась здесь впервые, а теперь я не хочу уходить. Так, стоп, в смысле "не хочу уходить"? Осознание того, что сломать человека проще простого, ударило словно обухом по голове, а признаться, что и меня теперь "сломали", еще страшнее. Тоесть, я теперь как одна из марионеток Шреддера? Очередной воин? Ну, или кто у них там вообще еще может быть? Так, спокойно, глубокий вдох, если ко мне хорошо относятся, то это не значит, что меня "ломали", верно? "Ломают" пытками и лишениями, загоняют людей в состоянии полуовоща, из которого они выходят совсем другими. У мозга такая защитная реакция - адаптироваться для сохранения жизни носителю. Коридоры сменяли двери, а вот интерьер оставался одинаковым, так что мне показалось, что я хожу кругами, да и вообще, кажется, заблудилась. Спустившись с очередной лестницы, я услышала голоса. Кто-то совсем рядом переговаривались не шепотом, но очень тихо. Так, что слов не разобрать. Хоть глаза и привыкли к темноте, я не видела незнакомцев, да и голоса я не слышала прежде. Стараясь не дышать, я тихо прижалась к стене, молясь всем богам, чтоб они не услышали. Один раз меня уже застукали за шпионством, больше я в такую ситуацию не попаду. На сей раз мне повезло, разговаривающие еще перекинулись парой фраз и быстро удалились в противоположном от меня направлении. Странно, похоже в обители Шреддера появились предатели. А это уже подтверждает тот факт, что нельзя иметь армию, где каждый будет до гроба верен своему хозяину. А, судя по всему, эта парочка очень не хотела, чтоб их кто-то застукал. Хотя, меньше знаю - крепче сплю! Переборов дикое желание пойти вслед за этими людьми, я начала потихоньку подниматься обратно. Первый пролет, второй, третий... Кажется, здесь была дверь... А, вот же она! Странно, кажется я выходила с другой стороны... Я положила руку на массивную дубовую дверь. Она не отличалась ничем от всех тех, которые встречались раньше, но сейчас я чувствовала, что она другая, какая-то неправильная. Даже не так, я была уверена, что она находилась на этом этаже, но не здесь. Ну не прыгают двери по стенам. Списав все, как обычно, на свою рассеянность и зрительный обман при полумраке, я легонько толкнула дверь. Она бесшумно поплыла, впуская в темный коридор яркий свет. Я моментально сощурилась и потянула за ручку, опуская коридор в привычную темноту и судорожно потирая глаза. Ладно, предположим, что я перепутала стены, на которых стояла дверь, но за той, которая мне нужна, света точно не было! Немного проморгавшись я вновь приоткрыла дверь, впуская немного света и давая глазам привыкнуть. Когда слезы перестали течь, а резкая боль пропала, я толкнула чуть сильнее и прильнула к щели, осматривая открывшийся мне пейзаж. Повсюду стояли металлические столы с разными колбочками и пробирками. Я толкнула еще сильнее дверь, увеличивая щель и открывая моему взору больше пространства. Внутри стояла гробовая тишина, даже лампы, находящиеся на потолке, не издавали характерный для них треск. Наконец, немного осмелев, я бочком протиснулась в проход и оглянулась - на меня никто не нападал и вообще, кажется, никто не видел. Так же тихо прикрыв за спиной дверь я начала осматриваться. Столы на колесиках, как оказалось, были лишь малой долей открывшейся картины. Дверь находилась в торце огромного зала, который был переоборудован в, вероятно, лабораторию. И действительно, прямо напротив двери находился огромный автоклав с странной, кислотно-желтого цвета, жидкостью. Он был пуст, но вот остальные, размером немногим больше человека, то есть всего пару метров, были подключены и использовались, вероятно, по назначению. Колбы находились вдоль всего зала, образуя дорогу от дверей к мостку возле колбы-гиганта. Подозреваю, что именно там находится пункт управления всей этой богодельней. Я медленно пошла в сторону предположительного пульта, параллельно осматривая автоклавы, откуда на меня таращили свои пустые глазенки монстры. Монстр - первое, что приходит в голову, глядя этих несчастных. Чаще всего мне попадались люди с несколькими дополнительными конечностями. Вот, к примеру, молодой человек, у которого целых четыре руки, а этот, видимо, неудачный экспонат, у него две дополнительные ноги были повернуты противоположно родным, что значительно затрудняло бы передвижение. Дальше шли животные, которых постигла не менее ужасная участь. Собака с вмонтированной миниатюрной пулеметной турелью на голове еще казалась милашкой, по сравнению с огромными пауками, количество ног которых доходило до того, что паук превращался в клубок из торчащих в разные стороны лапок. Проходя мимо последнего ряда автоклавов я почувствовала тревогу. Вот знаете то чувство, когда вы и так напряжены до предела, но вдруг появляется что-то, что дает вам легкий, но чувствительный пинок. Я осмотрелась по сторонам - лаборатория оставалась пустой, дверь была закрыта. Наконец, я поняла, что меня смущало все это время больше всего - тишина. Абсолютная, звенящая тишина. Автоклавы, лампы и, я уверена, не только это работает, а значит должно, просто обязано издавать хоть какие-то звуки. Хоть скрежет или бульканье, но нет. Точно так же я не слышала звук открывающейся двери и звук собственных шагов. Поежившись, я продолжила красться к пульту управления, как вдруг краем глаза заметила справа движение. Хватило доли секунды, чтоб я с зойком отпрыгнула в сторону, и уставилась во все глаза на последний в ряду автоклав. Если я и не слышала шаги, не слышала звуки моторов, то этот тихий стук пальцем по стеклу я услышала отчетливо. Молодой парень, лет двадцати пяти, смотрел прямо мне в глаза. Я никогда его прежде не видела, но что-то казалось очень знакомым и родным. Над ним поиздевались не меньше, чем над остальными, ног у него больше не было, левой руки тоже, а правой, на которой сохранился всего один палец, он и постучал, привлекая моё внимание. С тихим ужасом осмотрев его тело, создалось впечатление, что он просто игрушка. Если из остальных подопытных делали воинов, модифицируя их тело, то этого парня просто мучили, не давая умереть. Я не могла отвести взгляд от этих голубых глаз, которые молили только об одном - убить! По щеке поползла слеза, пока я, толком не соображая, что делаю, послушно пошла к автоклаву с несчастным и, когда я положила ладонь на стекло, что-то щелкнуло в измученном мозгу и я лишь смогла на выдохе губами прошептать: "Алекс!". Дальше все как в тумане, адреналин бьет в голову, я уже не боюсь оказаться обнаруженной. Эти подонки за все ответят. В две секунды я оказалась на мостке, это действительно был некий пункт управления. Если бы я снимала фильм, то именно таким бы его и создала - полукруглый светло-серый стол с множеством разных кнопок. Вот только я бы на них хоть названия понаклеивала. Кнопки были все одинаковые и без каких-либо опознавательных знаков. Получается, что управлять лабораторией могут только те, кто точно знают, где и какая кнопка. Возможно, они и есть создали этого парада уродцев. Ну тогда понятно, такие технологии не только не должны попасть в чужие руки, но и такая "шифровка" - гарантия того, что пока не будет человека, который сможет тебя заменить, ты имеешь относительную неуязвимость. Быстро оценив масштабы катастрофы, я спрыгнула вниз с мостка и схватила один из столиком с колбами. Если разогнаться, то можно пробить стекло в автоклаве. Стараясь унять дрожь, я со всей силы отталкивалась ногами, стараясь всю мощь вложить в тот самый удар. Ба-бах! Я потерла ушибленный бок и попыталась встать, по стеклу пошла небольшая трещина, но особого вреда проклятому аквариуму мои проделки не принесли. Кое-как поднявшись я поставила стол на колесики и начала вновь пятиться, освобождая место для разгона. Когда я готова была уже стартануть, с тихим "Пш-ш!" зеленовая жидкость внутри автоклава начала исчезать. Я в недоумении огляделась по сторонам и увидела Караи возле пульта. Она что-то быстро нажимала с сосредоточенным лицом. После того, как жидкость стекла, по трубкам, которые крепились к спине и затылку Алекса появилась ярко-розовая мутная жижа. Лицо парня постепенно расслаблялось, а на лице появилась блаженная улыбка. Заглянув в глаза умирающему я видела благодарность и... счастье.***
Караи отказалась что-либо объяснять по поводу этой лаборатории, лишь поглядывала на меня с сожалением и не реагировала ни на один мой вопрос. Мы быстро передвигались по темным коридорам. После ярких ламп лаборатории я чувствовала себя слепым котенком и пару раз врезалась в стены, чем, видимо, потешала и раздражала Караи одновременно. В конце концов она положила руку мне на плече и направляла в нужном направлении. Я вновь потеряла счет поворот и дверей, да и упомнишь всё, если половину не видно вовсе, половина смазывается из-за быстрого темпа. Наконец мы вошли в зал, в тот самый зал, где я впервые видела Шреддера. Здесь, как и в прошлый раз, не было много народу, лишь на колене перед Ороку Саки стоял, склонив голову, Хан, а возле него высокий, но щупленький темнокожий мужчина в белом халате. Стало быть, он как-то связан с той лабораторией. - Стокман, - властно произнес Шреддер, - объясни, как твои "гениальные" маузеры потерпели неудачу? - Понимаете, - грустно начал негр, - моя разработка была идеальной, но мы столкнулись с непредвиденными обстоятельствами. Камеры запечатлели напавших, но это были не люди. Они напоминали огромных антропоморфных черепах?! - Я никогда не был идиотом, Стокман, и становиться им не намерен. Какие, к черту, черепахи? - Мастер начинал терять терпение. Сейчас бы по-хорошему этому Стокману вообще заткнуться. - Шреддер, я тоже не идиот и не самоубийца. Я - ученый, а эксперименты, которые я сейчас провожу, подтверждают, что наши догадки могут оказаться правдой. - Стокман деловито поправил очки, с вызовом глядя в лицо Шреддеру. - Хан, разберись с ним! - коротко бросил Шреддер и я увидела, как мощная рука Хана схватила бедного мужика за халат над ломатками и, как котенка за шкирку, здоровяк начал его волочить к выходу. Мы пересеклись взглядом у самых дверей и я, как могла, умоляла глазами сильно не бить. - Так, кто здесь у нас? - Когда закрылась дверь за Ханом и Стокманом я вздрогнула, осознав, что теперь обращаются ко мне, медленно повернулась к Шреддеру. - Ах, так это же юная мисс! Какими судьбами Вы здесь? За чем пожаловали в моё скромное логово? Все это было произнесено с такой фальшивой улыбкой и наигранным тоном, что я поежилась от приступа рвоты. А может дело не в его манере сперва издеваться над жертвой, а в том, что адреналин потихоньку покидал тело и начинала колотить крупная дрожь. Я сделала несколько шагов вперед и поклонилась, тоже самое сделала Караи, став чуть ближе, чем я, показывая тем самым свой статус в этой иерархии. Никогда еще секунды не казались таким огромным отрезком времени, а мы все молча смотрели друг на друга. - Мастер, - наконец решилась нарушить тишину Караи, - я привела Вам её, как вы и приказали! - Да, я вижу, - без особого энтузиазма сказал Шреддер, продолжая изучать меня взглядом, - но мне интересно, знает ли мисс, почему она здесь? Я сглотнула ком, стараясь придумать, что ответить. Если я должна была знать, но скажу правду, то подставлю Караи, а она мне помогла с Алексом. Но если я скажу, что знаю и не смогу пересказать, то опять подставлю Караи. Господи, да даже если я скажу, что знаю, а знать не должна была, то все-равно кого-то подставлю. Видимо мои мыслительные потуги отразились на лице, так как Шреддер сел в свой трон и уже улыбнулся по-настоящему. Немного скупо, но по-настоящему. - Ты знаешь, - спокойно, словно с хорошим другом, начал он, - сегодня тебе повезло. У нас в клане с недавних пор поощряют успехи. Вот и я хочу поощрить тебя за то, что справилась с соблазном уйти, когда тебе дали возможность, это касается и разговора с мамой по телефону. Ты смогла остаться незамеченной некоторыми моими подчиненными, которые более в клане не состоят и, наконец, ты пробралась незамеченной в лабораторию. Теперь о наказаниях. Ты будешь наказана за шпионаж и за порчу имущества, а также смерть важного биологического объекта! - Алекс не биологический объект! - Злобно прошипела я, чувствуя как в висках снова застучала кровь. - Алекс - человек. Такой же, как и мы с Вами! Вы издевались над ним и над всеми остальными. Ороку Саки, вы - монстр! - За неудачу надо платить! - Равнодушно продолжил Шреддер, словно и не слышал моей гневной тирады, - Если простить одного, простить придется каждого! - Я понимаю, - уже спокойнее произнесла я, - но куда показательнее пристрелить при всех, чем длительное время мучать там, где никто не увидит! - Нет, этому человеку плевать на правила морали, плевать на чувства других. Не знаю, какую цель он преследует, но я его ненавижу! -Вот, - продолжил Шреддер как ни в чем не бывало, - первое поощрение ты уже получила. Караи пришла тебе на помощь, чтоб прекратить страдания твоего друга. Вторым поощрением можешь считать отмену наказания за шпионаж. У тебя есть еще одно поощрение. Я даю тебе полное право выбора. - Я хочу поберечь его, на случай, если кому-то понадобится помощь!