Бойтесь своих желаний

Транспортник приземлился, как и было обещано. Бен уцепился за это, как за незыблемую опору, чтобы двигаться дальше. В голове не осталось ни единой мысли, разум был совершенно опустошён предательством и жестокостью. Весь его мир перевернулся вверх тормашками. Дядя пытался убить его — спящего в постели. Бен защищался — целую минуту, прежде чем притормозил, ошарашенный и растерянный, осознав, что теперь ничто не будет как раньше. Сноук подсказал ему, что делать дальше. Бен послушался, хотя та часть разума, которая ещё не омертвела, протестующе кричала, когда его световой меч пронзал других учеников. Интересно, был ли он похож на Люка в тот момент? Об этом Сноук умолчал. Перед глазами будто развернулась сцена из голофильма: из транспортника показался офицер — напоминающий имперского — в сопровождении четырёх штурмовиков. Штурмовики. Сноук говорил, что отправит за ним кого-нибудь, но штурмовики… А офицер, сцепив руки за спиной, уставился на него — холодно, осуждающе. — Кто вы? — всё ещё потрясённый происшедшим, машинально спросил Бен. Его окинули взглядом с ног до головы. Бен промок насквозь, лицо облепили волосы, влажные от — он не мог сказать точно — пота, крови или дождя. Нога пульсировала болью в месте ранения. Когда он попытался поудобнее перехватить меч, ладонь скользнула вдоль рукояти. Бену стало любопытно, что именно увидел этот офицер. Впрочем, что бы ни увидел, ему это не понравилось. — Мы должны доставить тебя на корабль, — ответил офицер. Его странный акцент вновь напомнил Бену старые голофильмы. — Какой корабль? — «Превосходство». — Что… — Бен тряхнул головой. — Это где? Что мы… Что мы будем делать, когда доберёмся туда? В считанные часы его будущее пошло прахом. Он не мог вернуться к привычной жизни, своей семье, отцу и матери. Не после того, что натворил. Несмотря ни на что, ему придётся пойти с этим «имперцем». Тот решительно шагнул вперёд — сапоги хлюпнули по размякшей земле. Дождь не впитывался в ткань формы, а собирался каплями, которые скатывались вниз, словно грязь не смела коснуться офицера. Его бледное лицо выделялось в темноте, а под нелепой фуражкой Бен сумел рассмотреть невероятно рыжие волосы. Взгляд офицера скользнул по руинам храма чуть поодаль и вновь вернулся к Бену. Презрительное выражение его лица не изменилось, а интонации стали пренебрежительными: — Боюсь, эти вопросы вне моей компетенции. Мне приказано доставить Бена Соло и всех выживших учеников, которых он сочтёт пригодными для службы. Выживших? Пригодными для службы? Разве он не видит? Неужели не видит огонь и тела? Кровь на руках и одежде Бена? Не слышит криков Чайи? Неужели не видит, что тут случилось? Что им нужна помощь? Что Бену необходимо знать: что будет дальше? Бен подошёл ближе, ожидая, что офицер добавит ещё что-нибудь. Он привык, что в случае чего может припугнуть людей своими габаритами — обычно ничего больше и не требовалось, чтобы донести до них свою точку зрения, когда он изредка выбирался из храма. Но офицер был практически одного с ним роста — мельком взглянув на широкую грудь Бена, он поднял глаза и ухмыльнулся: — Добро пожаловать в Первый Порядок. Я — майор Хакс. Нужно как можно скорее погрузиться в транспортник. Мы сопроводим тебя на «Превосходство». Бен недоверчиво уставился на него. Оглянувшись, обвёл взглядом пылающий храм и перепачканных детей, у многих из которых виднелись свежие раны от светового меча. У Келы через всю грудь шёл ужасный порез. Чайя по-прежнему кричал. Он лишился ноги, а может, дело было и хуже. Бен снова посмотрел на майора. Тот выдержал его взгляд, даже не дёрнувшись. — Немногие из нас пригодны сейчас к службе, майор. — Если необходимо, штурмовики проводят тебя на борт. — Это просто… — начал Бен. Перед ним прокручивался имперский голофильм, позади царило разрушение, учинённое им самим. Жизнь в храме и жизнь с имперскими последышами — оба варианта казались нереальными. У него возникла проблема с… обработкой информации. С осмыслением. Всё произошло… очень быстро. Раз — и всё. — Где Сноук? — Это же люди Сноука. Сноук обещал… Он говорил, что так случится, и он обещал… — Как я сказал, мы сопроводим тебя на «Превосходство». Майор повторил это с такой интонацией, точно эти слова должны были что-то означать. Бен не понял и не знал, как спросить. Он оглянулся назад — на то, что было его домом. На развалины хижины, крышу которой он обрушил на себя и на Люка, когда проснулся от жужжания светового меча и увидел своего дядю, человека, который его воспитал, смотрящего на него с такой несгибаемой ненавистью… Его руки были в крови. Бен осознал: он так стискивал рукоять меча, что разболелась ладонь. Но он не мог ослабить хватку. Не мог ничего изменить. Он… Он убил… — Могу я принять душ? — выпалил он, меж тем как майор продолжал пялиться на него. Бледное невыразительное лицо скривилось в понимающей усмешке. Бену показалось, что осуждающий взгляд пронзил его до костей, и он поник под тяжестью собственного бессилия. Этот холодный приём и равнодушный майор стали началом его новой жизни. — В транспортниках нет освежителей. Обсудишь свои проблемы с Верховным лидером. Не переставая ухмыляться, майор повернулся и, хлюпая по грязи, направился к рампе корабля. При этом его сапоги непостижимым образом не пачкались, оставаясь девственно чистыми. Позади всё ещё кричал Чайя. *** Несколько недель спустя Бен приступил к боевой подготовке со спецотрядом штурмовиков. Было… сложно. Штурмовики прошли обучение, а он — нет. Он отбивал их бластерные заряды Силой, как делал когда-то ради забавы в храме. Но ему ещё никогда не доводилось противостоять кому-то обезличенному (вроде статистов из имперских голофильмов), притворяющемуся, что хочет убить его. Всё было таким реалистичным. Эти занятия всегда немного… Ну… Они ему не нравились. В них участвовали только штурмовики и он сам. Бен обладал Силой и световым мечом, но ему хватало ума просто отражать выстрелы, не переходя в наступление. Да и как ему использовать меч? Штурмовики были на одной с ним стороне. Даже через десять дней ему не удалось улучшить ситуацию или изменить её, и он по-прежнему часами напролёт защищался от штурмовиков. Но сегодня настал момент, когда заряд обжёг плечо. Это было первое попадание за всё время, и Бен почувствовал боль. Не какой-то там лёгкий шок от бластера в режиме оглушения, как он ожидал. Вскипев от разочарования, Бен потерял контроль и позволил своему гневу выплеснуться наружу. Недолго думая, он Силой резко подтащил обидчика к себе. Тот завис в воздухе перед Беном, выронив винтовку. По крайней мере, остальные прекратили беспрерывную пальбу. Наконец-то Бен добился уважения и после стольких мрачных дней вкусил триумф. Бен смутно представлял, как поступить с бойцом. Опустив руку, он позволил тому коснуться сапогами пола. Двое штурмовиков неловко переглянулись, никто из присутствующих не двинулся с места. Момент славы Бена закончился, когда позади него распахнулись двери. — Прикончи его, — скомандовал вальяжный голос, заполнив — вместе с цоканьем безупречно отполированных сапог по дюрастилу — всё помещение. Бен обернулся: — Прикончить? За его спиной стоял майор Хакс, являя собой, за вычетом молодости и рыжих волос, идеальную антиимперскую карикатуру — из тех, на которых вырос Бен. Майор Хакс курировал обучение штурмовиков, и именно он осуществлял надзор за всеми изматывающими занятиями Бена в последние несколько недель. — Если твой меч хоть на что-то пригоден, добей этого штурмовика. Тот удар должен был стать смертельным, но не стал. Он заслужил. Бен нахмурился: — Смертельным? Майор приподнял брови: — Да, смертельным. Какой прок от симуляции боя, если нет никакого риска? — Так они всё это время пытались убить меня? — Конечно. Та самая довольная ухмылка. Как будто Хакс играл в какую-то игру, правил которой Бен не знал. Бен снова повернулся к штурмовику, а тот послушно встал на колени и склонил голову, готовый к казни. Бена затошнило. — Вы же не всерьёз, — начал он. Раздражение в его голосе нарастало: — Это же ваши бойцы. Разве они не… нужны вам? Для… — Бен прервался. Он не знал точно, какую деятельность вёл Первый Порядок. Сноук не рассказывал. Бен пока не видел ничего, кроме этих тренировочных залов. — Для? — Похоже, майор ещё больше развеселился, уголок его рта приподнялся в недоброй улыбке. — Войны, — пробормотал Бен и, разорвав зрительный контакт с майором, обвёл взглядом помещение. Голова шла кругом, он не мог прочитать реакцию штурмовиков из-за их однотипной брони и шлемов. Они боялись? Разве им не была ненавистна эта ситуация? Почему они не противились майору Хаксу и его жестокости? — Войны, — с издёвкой повторил Хакс. Он вытащил свой служебный бластер, изучающе осмотрел его, а потом повернулся и пальнул в одного из штурмовиков. Выстрел оказался точным, пройдя в зазор между шлемом и нагрудной пластиной. Штурмовик рухнул на пол. Бен уловил в Силе, как внезапно оборвалась жизнь — неприятное ощущение, сродни зубной боли. Штурмовик определённо был мёртв, майор Хакс прикончил его без всяких на то причин. Бен вновь уставился на майора: — Вы совсем не цените людей, которые служат вам? Майор вернул оружие в кобуру, шагнул вперёд и, наклонившись, осмотрел тело. — Твой тренировочный отряд состоит из штурмовиков, заваливших нашу стандартную программу. — Выпрямившись, он встретил разъярённый взгляд Бена, но выражение его лица не изменилось. — Обычно они лажают более эффективно. Я не был уверен, насколько быстро ты научишься переступать через трупы в процессе подготовки. — Хакс снова ухмыльнулся, будто слова Бена были самой забавной вещью, услышанной им за день. — Оказалось, всё не так страшно, как я предполагал. С бесстрастным видом он указал подбородком на коленопреклонённого штурмовика позади Бена: — Этот солдат потерпел неудачу. Исполни приговор. Бен повернулся и, мигнув, посмотрел на штурмовика. Потом — на окружавших того солдат в белой броне. Никто из них не двигался, все были одеты в одинаковые, лишённые эмоций шлемы. Он опять уставился на майора Хакса и получил в ответ вежливый взгляд. Бен сцепил челюсти. Он уже делал это раньше. Он нажал кнопку активации меча. «Думай о том, как клинок прошёл сквозь Несса. Сквозь Онлара». Этот штурмовик совсем не походил на них — на людей, рядом с которыми он вырос, с которыми делил трапезу. Штурмовик был безлик и не имел имени. Бен должен был. Поскольку майор не видел его лица, Бен закрыл глаза. Но это оказалось ошибкой. Он промазал, не попав в зазор между шлемом и доспехами. Лезвие упёрлось в шлем, луч отразился. Металлическая рукоять раскалилась, и Бен, обронив меч, уставился на свою ладонь, а не на тело на полу. Штурмовик по-прежнему был жив, Бен не чувствовал в Силе, как жизнь покидает его. Но он не мог смотреть, не мог думать и таращился на волдыри на своей руке. Помещение заполнил статичный гул. Майор презрительно фыркнул, подошёл и выстрелом заставил штурмовика умолкнуть. У Бена разболелись зубы — в Силе вновь оборвалась жизнь. Он не смотрел на майора, не смотрел на тело, не смотрел на остальных штурмовиков. Но чувствовал, что они смотрят на него. Глядя на обожжённую ладонь, Бен ощущал, как в его голове нарастает какой-то рёв. Майор что-то сказал, и зал опустел. Бен простоял так несколько минут, пока не услышал отчётливый звонок комма, означавший вызов к Сноуку. *** Очередной невыносимый месяц длился достаточно долго, чтобы Бен привык к поединкам: и с применением оружия, и рукопашным. Теперь он почти не проигрывал и смирился с тем, что время от времени убивал одного из штурмовиков. Если он не будет периодически убивать, Сноук накажет его. Бен решил, что это хорошая мотивация. Если прочие штурмовики никак на это не реагировали (не говоря уж о Сноуке и майоре Хаксе), то с чего ему переживать? Его… показатели улучшились до такой степени, что его начали отправлять на задания. Хотя это по-прежнему были учебные миссии под руководством майора. Мелочёвка. Текущая миссия: мятеж в крошечном поселении на планете, названия которой Бен никогда прежде не слышал. Мелкий бунт, свергнувший Порядок, который контролировал здесь добычу полезных ископаемых. Штурмовики без проблем справились с мятежниками. Бену требовалось допросить жителей деревни, найти главарей повстанцев и лично убедиться, что те понесли наказание. Извлекать информацию было довольно легко. Сноук научил его. Страх неудачи и злость на себя (за то, что позволял себе облажаться, за то, что позволял Сноуку наказывать себя) облегчали использование Тёмной стороны. Он знал, какое производит впечатление. Одетый в чёрное, с этими проклятыми штурмовиками, снующими за спиной, и с обновлённым световым мечом, свисающим с пояса (Бен был недостаточно умелым — следовало обратиться к инженерам, чтобы починить его; теперь это было не оружие джедая, а уродливая штука с красным клинком). И с майором. Который появился, как только Бен закончил допрос. — Ты нашёл главаря? Хакс выглядел как всегда: прямая осанка, одет с иголочки. Как будто он в принципе не мог совершить ошибку. Командирская фуражка прикрывала приметные рыжие волосы. Он пока не проявлял самодовольства, но Бен не сомневался, что вскоре проявит. Как обычно. — Да, он был среди захваченных в плен. — Ты уверен? — нахмурившись, майор посмотрел на стоящих на коленях деревенских жителей (ремесленников, руководителей общины и всех, кто не являлся шахтёрами). — Как правило, большинство замешанных не вовлечено напрямую. Бен повернулся и демонстративно вперился взглядом в майора Хакса. Тот уставился на него в ответ. Бен ещё ни разу не выигрывал состязание в гляделки и первым опустил глаза. Но он сделал всё правильно и хотел, чтобы это стало очевидно. — Уверен. Майор пожал плечами: — Отлично. — И указал на стоящих на коленях людей: — Казни их и возвращайся на корабль. — Что? — Бен в шоке повернулся к нему: — Зачем их казнить? Среди них нет главарей. — Но ведь они были соучастниками, разве нет? Открыв рот, Бен оглянулся на перепуганных аборигенов. Один из них неуверенно встал и был тут же пристрелен штурмовиком. — Были, — процедил Бен сквозь зубы. Бессмысленно отрицать. Майор небрежно махнул рукой: — Так воспользуйся мечом и прикончи их. — А что насчёт… — Бен никак не мог перестать возражать. Деревня пылала, запах напоминал ему о храме, о плоти, обожжённой световым мечом. Об искажённом ненавистью лице Люка Скайуокера, который считал, что именно так всё и будет. — А что насчёт деревни? — нехотя выдавил он. — Уцелевшим шахтёрам понадобятся базовые услуги. — У нас хватает колонистов. Мы вновь заселим этот район через неделю. Бен попытался придумать новое оправдание, но он знал, что это безнадёжно. Не существовало способа остановить майора, когда тот отдавал приказ. И почему-то приказы всегда оказывались правильными с точки зрения Первого Порядка. Который стал жизнью Бена. Ответом на молчание Бена стала знакомая ухмылка майора. Потому что майор знал. Он видел Бена насквозь. Дразнил его. И точно знал, что означали протесты Бена. Слабый. Непригодный. Это по-прежнему ранило Бена до глубины души, поражало прямо в терзаемое противоречиями сердце, которое тянули в разные стороны Свет и Тьма. Бен в бешенстве повернулся к местным жителям и сделал то, на что, по мнению майора Хакса, не был способен. То, что пытался предотвратить Люк, когда вознамерился убить его. Бен оттолкнул майора Хакса на обратном пути к транспортнику. Заперся в освежителе (ну конечно, на транспортниках имелись освежители, ёбаный Хакс) и, наклонившись над унитазом, стоял, пока не выблевал всё до остатка. *** Последующий отчёт о миссии стал для Бена последней каплей. Как же он ненавидел самодовольство, с которым майор Хакс представил доклад, когда они оба явились к Сноуку. Ненавидел ухмылку майора Хакса, которую тот нацепил на лицо, рассказывая, как Бен казнил жителей деревни (вскользь, словно это произошло случайно). А после того, как майор Хакс ушёл, Бена наказали, поскольку Сноук счёл его колебания слабоволием. Наказания Сноука не относились к простым заданиям, вроде чистки ступеней храма или недельного дежурства на кухне. Это были практически невыносимые духовные пытки с применением Силы, которого Бен всё ещё не понимал. Кара надломила саму суть его бытия. Процесс наказания происходил где-то вне времени, за пределами ощущений Бена. От него осталась лишь оболочка, которую Сноук, по-видимому, собирался наполнить тем, чем Бен должен быть теперь стать. Человеком, который «добивал» штурмовиков и казнил невинных, потому что так приказал ему офицер. В этот раз Сноук не сразу отпустил его после наказания. Небрежно подперев голову рукой, он сидел на троне и смотрел, как капает кровь изо рта Бена. — Кайло Рен, тебя не устраивает жизнь здесь? Бен почуял опасность. Ответ был очевиден: — Нет, Верховный лидер. Да, Верховный лидер. Я столькому научился, — слова с трудом слетали с онемевших губ. Бен закашлялся, и на пол полетели брызги крови. — Это был не вопрос. Бен поднял пульсирующие болью глаза на Сноука и попытался встать на колени. Но не смог. Боль была слишком сильной. Сноук спрашивал его, счастлив ли он. Бен не знал, что могло бы его заставить вновь почувствовать себя счастливым. Лицо Сноука исказилось, когда он прорычал: — Теперь ты — Кайло Рен. Возможно, пора прекратить расспрашивать окружающих и начать искать ответы внутри себя. Не спрашивай, что бы сделал Бен. Бен мёртв. Ты — Кайло Рен. — Он презрительно махнул рукой: — Можешь идти. Бен сомневался, что сможет подняться с пола. Кайло Рен встал. Кайло Рен вышел в коридор и уверенно зашагал к разветвлённой транспортной системе, которая могла привести к любому уголку этого несуразного корабля. Кайло Рен направлялся прямо к источнику своих страданий. Кайло Рен не замечал чужих взглядов, не стирал кровь с лица и не проверял, видны ли синяки на его шее… «…их не видно» Отчасти именно поэтому он носил такую одежду — и на чёрном кровь незаметна. Кайло Рен не хромал и вообще никоим образом не выдавал своего состояния. Кайло Рен шёл в кабинет этого жалкого майора. Кабинетом майор владел единолично. Его отец был генералом или кем-то вроде того, и Хакс, очевидно, воспользовался семейными связями. Кайло применил Силу и убедился, что майор находится в своём кабинете. Применил Силу, чтобы открыть дверь. Применил Силу, чтобы прогнать другого офицера из комнаты. И даже не понял, кто это был. Майор Хакс выглядел скорее впечатлённым, чем напуганным. Но из-за стола не поднялся. Бен замялся. — Я весь внимание. Тебе что-то нужно? Голос майора Хакса стал тем самым, необходимым Бену, напоминанием. Боль от наказания, которое он получил благодаря утончённому наушничеству Хакса, усилила его ярость. — Мне не очень-то понравился ваш сегодняшний доклад Верховному лидеру. Майор вскинул брови: — Сегодняшний? Это было вчера. Бен запнулся. Он потерял целые сутки из-за наказания. Забив на потрясение, он позволил этой информации распалить его гнев. — Если у вас какие-то проблемы с моими действиями, говорите мне. Не утруждайте Верховного лидера подобными вещами. Майор Хакс ухмыльнулся (совершенно несносно), и Кайло Рен вскинул руку, вспомнив все те истории об имперских офицерах и Дарте Вейдере — том, кем он должен был стать. Бен взглянул на протянутую руку и опустил её. Майор Хакс вновь приподнял брови, а потом указал затянутым в перчатку пальцем на свою верхнюю губу. — У тебя что-то… вот тут. Бен отпрянул, будто от пощёчины, и поднёс ладонь ко рту. К его удивлению, майор поднялся из-за стола, попутно вытащив из кармана квадратный кусочек ткани. — Здесь. Давай я. Бен почувствовал себя странно, когда Хакс принялся вытирать ему лицо. Он не знал, как реагировать, он был готов оттолкнуть Хакса — руки застыли на полдороге. В глубине души он понимал: майор сделал это, чтобы застать его врасплох. Но кровь на лице Бена была его собственной, и причиной тому явилось наказание, которое он заработал из-за стукачества Хакса. Прикосновения Хакса были нежными. Удовлетворившись достигнутым результатом, он отступил назад и осмотрел Бена с ног до головы. — Ты хочешь, чтобы я оценил твои… действия? Хочешь услышать моё мнение? — Да, — прорычал Кайло и, вернувшись в привычную колею, сжал кулаки. — Мне бы… хотелось. Что, по-вашему, мне нужно исправить? — Расскажи-ка мне… Кайло Рен, — начал Хакс, сделав особый упор на имени. Он вновь застал Бена врасплох, вынудив вспомнить, что прежде Хакс никогда не называл его по имени. — Скольких ты убил? Бену понадобилось всего несколько мгновений на подсчёт. Пятнадцать деревенских жителей. Шесть штурмовиков. Четырёх учеников в храме — лично. Но не Люка. — Двадцать пять, — осторожно сказал он, озвучив число, не успев додумать. Хакс кивнул: — Ты ведь убивал до вступления в Порядок. Четверых, верно? — Да, — Кайло поджал губы, заняв оборонительную позицию. — А скольких вы убили, майор? Лично — не приказывая кому-то. Он думал о жителях деревни в процессе, но, как только выпалил это, вспомнил о штурмовиках и почувствовал себя глупо. Он видел, как Хакс без колебаний застрелил минимум троих. Ну конечно, Хакс напустил на себя довольный вид — тот самый, который задевал Бена, поскольку означал, что Бена считают в каком-то смысле ущербным. — Я не считал, сбился где-то… — Хакс умолк на несколько секунд, но Бен понял, что он притворяется. Что бы Хакс там ни подсчитывал — результат уже был ему известен. — На третьей сотне кандидатов в штурмовики в этом году. Большая их часть не достигла известного тебе уровня. Им даже не выдали броню. Обычно обработка не действует на этом этапе. Не то чтобы они её перенесли. Бену хотелось спросить, что такое обработка. Не она ли была причиной того, что штурмовики не оказывали сопротивления и умирали по команде? Но Хакс прервал его размышления: — Хочешь знать, что было до этого? О других несостоявшихся бойцах? О сослуживцах? Пленных во время допросов? Или, возможно, о конкурентах в академии? Бен поджал губы и ничего не ответил. Ухмылка Хакса превратилась в нечто, напоминающее улыбку, хоть и недобрую. — Моя оценка, Кайло Рен, заключается в том, что тебе недостаёт… решимости, которая необходима, чтобы поддерживать дисциплину в Первом Порядке и на подвластных нам планетах. Хакс опустил глаза и поправил рукав. Кайло заметил, как мелькнуло оголённое запястье. Когда Кайло поднял взгляд, Хакс пялился прямо на пятна крови на его чёрном дублете. Кровь принадлежала Бену и оказалась там в результате наказания Сноука, но Кайло вполне уловил посыл: он не смог приучиться к армейской аккуратности офицеров. И майора Хакса. Самодовольство Хакса, его ухмылки были невыносимы, поскольку он был прав: Бен не создан для Порядка. Ни в коей мере. Необходимо меняться. Делать то, что говорил Сноук. Он не Бен, Бену больше не позволено принимать решения. Он должен стать Кайло Реном. Кайло Рен — монстр, в котором нуждался Порядок. — Обработка бы помогла, — повернувшись на каблуках, Хакс в несколько шагов дошёл до стола и небрежно на него опёрся. Он избавился от форменной фуражки, и его идеально уложенные волосы блеснули в свете ламп. Бен впервые видел его настолько расслабленным. Слегка ссутулившись, Хакс выставил ногу вперёд и сложил руки на груди. По-прежнему довольный. — Но Сноук отказался задействовать тебя в программе. Позор. Мне кажется, ты стал бы счастливее. Счастливее. Кайло Рен приоткрыл рот: — Откуда вы знаете, что сделало бы меня счастливым? Хакс погладил затянутой в перчатку ладонью свою безукоризненную причёску. — Не знаю, — без обиняков ответил он. — Как насчёт секса? Брови Бена поползли вверх: — Что? — Секс. Хотел бы трахнуть меня? Бен не… не знал. Он нечасто выбирался из храма. Он рос с остальными учениками. Они были его братьями и сёстрами, и он просто не испытывал к ним влечения подобного рода. Хотя любил украдкой доставить себе удовольствие. Несмотря на то, что для оргазма и последующего умиротворения ему хватало прикосновения собственной скользкой ладони, однажды он совместно с двумя товарищами посмотрел порно и при случае использовал это в своих фантазиях. Прежде он никогда не задумывался о том, чтобы по-настоящему заняться сексом с кем-нибудь. Неужели всё так и происходит? И нужно только спросить? Типа заключить взаимовыгодную сделку? Бену всегда казалось, что над этим нужно работать, что это как-то связано с отношениями. Поначалу он утешал себя мыслью, что сможет влюбиться здесь, в Порядке. И смог бы, не будь он джедаем. Но Первый Порядок, с его безликим единообразием и жестокостью, не способствовал проявлениям желания. Очевидно, игры в «любовников» не требовалось. Улыбка Хакса стала шире, и он снова опёрся о стол. Какой бы ни была реакция Бена, она оказалась неправильной. А Бена уже утомило веселье майора Хакса. — Я бы предпочёл, чтобы вы сами себя трахнули, майор. Хакс усмехнулся — на этот раз, похоже, искренне. Должно быть, Бен прошёл некую проверку. — Это можно устроить. Следуй за мной. Хакс активировал вторую дверную панель, за которой скрывались просторные жилые апартаменты: кухня, стойка с баром, голопроектор и голубой диван перед ним. Помещение было хорошо освещено, а в воздухе, к изумлению Бена, витал едва уловимый цветочный аромат. А ещё оно было больше, чем вся каюта Бена (не то чтобы ему требовалось много пространства). — Налей себе выпить, — рассеянно предложил Хакс, помахав рукой в перчатке в сторону бара. — Можешь брать всё, что пожелаешь. — Оглянувшись через плечо, он опять ухмыльнулся, и Бен осознал: Хакс считал, что он не решится пить. Бен стиснул зубы, а Хакс продолжил, указав на другую дверь: — Дай мне минутку. Нужно кое-что прихватить. Бен понятия не имел, в чём речь. Сам он при мастурбации использовал машинное масло. И не мог припомнить, чтобы в порно что-нибудь прихватывали. Он неуклюже подошёл к бару и принялся изучать бутылки. Большую часть наклеек Бен не смог прочесть. Он знал языки трёх систем, но Порядок ими не пользовался. Он сгрёб с полки стеклянный графин с красной жидкостью, открыл пробку и принюхался. Ему случалось употреблеть вино во время посещений матери, а также на краткосрочных дипломатических мероприятиях и демонстрациях на Хосниан Прайм. Ощущения были так себе. Бен посмотрел на полоску света под дверью, за которой исчез Хакс, и отхлебнул прямо из горлышка. Главным образом, чтобы побесить Хакса. Напиток оказался пряным и крепким. Бен чуть не подавился. Обжигая глотку, алкоголь провалился в желудок и тут же чуть не рванул наружу. Грохнув графин на стойку, Бен прижал ладонь к губам и не отпускал, пока не убедился, что может контролировать себя. Глубоко вдохнув, он схватил пробку и занёс её над графином, а потом выругался, осознав: так будет незаметно, что он пил. И тут вошёл Хакс, одетый в мягкий чёрный халат длиной до щиколоток. Бен замер. Он видел шею, ключицы, обнажённые кисти рук и босые ноги Хакса. Больше, чем всё, что довелось увидеть за последние несколько месяцев. Бен не подозревал, как от такого зрелища может щемить в груди и возникать тоска по более непринуждённой жизни в храме, когда мелькнувшее обнажённое бедро или ловкие тонкие пальцы можно было оценить по достоинству. Тогда это… Не казалось эротичным. Но, лишённый этого, Бен даже бледную кожу Хакса посчитал… Ну. Симпатичной. И почувствовал досаду. — Далонбианская наливка? — небрежно заметил Хакс, взглянув на графин. — Я удивлён. Уже пил её прежде? — Да, — солгал Бен. — Имел с ней дело несколько раз. Хакс ухмыльнулся, поскольку, безусловно, видел Бена насквозь. — Уверен, так и есть. Не стесняйся, плесни себе немного. — Он кивнул на бокалы и повернулся к дивану: — Мне не нужно. У неё затяжной эффект, а у меня завтра ранняя вахта. Бен уставился на графин и на угловатые письмена на этикетке. Далонбианская. Отлично. Наполнив одну из маленьких хрустальных рюмок, он Силой притупил свои ощущения — так, чтобы осушить её в три глотка. Поставив рюмку на место, он с вызовом посмотрел на Хакса, который выглядел по-настоящему довольным. — Хорошо. Кажется, ты умеешь пить, но твоё поведение… Впрочем, неважно. — Хакс указал на диван, прежде чем опуститься на него на колени, задом вперёд, и упереться руками в спинку. — А что с моим поведением? — спросил Бен, пересёк комнату в несколько шагов и встал позади Хакса. В халате тот выглядел таким худым, таким уязвимым. Кайло Рен вновь вскинул руку — его ладонь зависла в паре сантиметров от шеи Хакса. — Оно соответствует поведению человека, который вёл религиозную жизнь в изоляции. — Оглянувшись, Хакс хмыкнул: — Ты сказал, что хочешь, чтобы я трахнул себя сам. Хочешь посмотреть, как я разрабатываю себя? — М-м-м, да, — Бен понятия не имел, что будет дальше, но рад был переложить значительную долю действий на Хакса. — Ладно. Не хочу терять время. У меня ещё есть дела сегодня вечером. Всё верно. Сделка. — Как скажете, майор, — Кайло Рен опустил ладонь ниже и Силой задрал халат Хаксу на спину, выставив на обозрение его тощую задницу и бёдра. — И как вы планируете оттрахать себя сегодня? — Пальцами, ты, животное. Я не собираюсь в первый же раз пользоваться игрушкой. — Он злобно зыркнул через плечо, явно недовольный тем, что Кайло применил Силу, а может, тем, что пришлось упомянуть игрушку. — Насколько грандиозное шоу ты хотел бы увидеть? Кайло и сам задавался этим вопросом. — Ну, вы могли бы приложить чуть больше усилий, майор. — Очередным взмахом руки он вынудил Хакса перегнуться через низкую спинку дивана, так что его оттопыренный зад оказался прямо напротив Кайло. — Не делай так, — огрызнулся Хакс. — Но вы же сами ратовали за эффективность. Я лишь пытаюсь как можно быстрее продемонстрировать то, чего хочу. В такой позе Хакс выглядел отлично. Вся его поясница и бледная кожа на бёдрах была усыпана веснушками. Рыжеватая поросль на ногах заканчивалась как раз под ягодицами, которые слегка разошлись в стороны, но не до такой степени, чтобы Кайло мог что-нибудь увидеть. Член Хакса находился вне поля зрения, хотя Кайло заметил, как между ногами мелькнуло что-то розовое. — Ты не торопился ее использовать против штурмовиков или на миссиях, поэтому я полагал, что при сексуальных контактах это даже не обсуждается. — Вы получите всё, что захотите. Разум Кайло поплыл. Почувствовав, что реагирует на Хакса, на ситуацию, он испытал облегчение. Иначе он бы не знал, что делать. И это приводило его в ужас. Поправка. Приводило в ужас Бена. Кайло Рен со всем справится и, возможно, будет заниматься этим взаимовыгодным сексом на постоянной основе. Хакс вытащил из кармана халата небольшую бутылочку и плеснул на пальцы прозрачной жидкости. — Ну, пока от тебя никакого толку. Иди сюда и избавься от одежды. Дай мне пищу для фантазий. — Пищу для фантазий, — нараспев повторил он, передразнивая Хакса. А вот это уже Кайло Рен. Стянув перчатки, он швырнул их на пол. — А вы думали об этом раньше, майор? — Конечно. Иначе бы не спрашивал. Хакс завёл руку за спину. Кайло пожалел, что не видит проникновения, но теперь, когда он был вовлечён в разговор, его разум стал более податливым и расслабленным. — Я подумал, вы спросили, так как считали, что я откажусь. — Да, считал. Но у тебя привлекательное телосложение. Ты здоровенный. Мой типаж. А эти лапищи… Дай-ка взглянуть. Бен протянул руку и убрал волосы с глаз Хакса. В процессе он смахнул гель, и тот размазался по лицу. — С какого расстояния? — Можешь запихнуть прямо в рот, — ответил Хакс визгливо. Рука за его спиной напряглась, на лице появилось вздорное выражение. И Кайло Рен подчинился. Засунув два пальца Хаксу в рот, он надавил подушечками на язык и протолкнул их чуть глубже. Другая рука сжалась в кулак над головой Хакса, затем скользнула вдоль шеи — большой палец слегка надавил на пульсирующую венку, а остальные пальцы впились в плоть. Кайло наклонился ближе. От Хакса приятно пахло — он пользовался чем-то цитрусовым для ухода за кожей и волосами. — Вот так? Вы удивляете меня, майор. Думал, вы слишком любите отпускать колкости, чтобы позволить себя заткнуть. Хакс издал придушенный стон и закрыл глаза. Его рука вновь изогнулась, и Кайло услышал тихие звуки, с которыми пальцы орудовали за спиной. — Так вот о чём вы думали? — Кайло освободил рот Хакса, давая ему возможность ответить. — Сними этот криффов дублет. И штаны. Хочу видеть больше. Лицо Хакса раскраснелось, но у него по-прежнему был сердитый вид. Хотя рука его действовала более уверенно. Кайло провёл ладонью по его губам, прежде чем снова запихнуть пальцы ему в рот, и Хакс, застонав, прижался к ним языком. Кайло довольно сильно сдавил шею Хакса, но потом ослабил хватку, скользнул пальцем вдоль бьющейся жилки и нежно погладил горло. — Чтобы раздеться, мне понадобятся руки. Но, кажется, вам по нраву то, что они делают сейчас. Хакс в ответ раздражённо фыркнул и отпрянул от Кайло. Тот опустил руки — Хакс выглядел разозлённым по-настоящему. — Раздевайся. Сейчас же. Я не могу возиться всю ночь. Кайло отступил на шаг. Бен обрадовался, что его руки не дрогнули, когда он расстегнул ремень и бросил его на пол. Затем расправился с застёжками на дублете и стащил с себя футболку через голову. Он отметил: было гораздо проще, когда он представлял, что это делает Кайло Рен. Бену тоже нравилось, но с Кайло Реном процесс гармонировал значительно лучше. Что бы он там ни выпил — напиток неприятной тяжестью осел в желудке, сея хаос в мыслях. Бену казалось, что он наблюдает со стороны: будто это Кайло Рен раздевается, Кайло Рен плетёт вкрадчивые речи. Возбуждение, пылающее внизу живота, и окрепший член спустили его на землю, сделав его поступки настоящими, в то время как реальность то и дело угрожала ускользнуть. Именно возбуждение заставило его сфокусироваться на лице Хакса, на котором до сих пор, казалось, отражались лишь безразличие, жестокость и глумливость. Теперь, стянув футболку и опустив подтяжки, Бен отчётливо видел заинтересованность и желание на этой физиономии и упивался звуками, которые Хакс издавал, когда жмурился и изгибал руку. Бен поддел пальцами пояс штанов, но замер, не в силах оторвать глаз от того, как Хакс двигает рукой, по-прежнему скрытой за его спиной. Молчание затянулось на целую минуту, и Хакс снова скис. — Ну? Дай уже посмотреть на него. — На него? — Ну а чем ты собрался меня трахать? — Слышу скепсис в вашем голосе. А ведь вы сами это предложили. — Я полагал, что он пропорционален телу. То есть надеялся. — Пропорционален? — ехидно переспросил Кайло Рен. — Вы мечтали о моём большом члене, майор? — Я же сказал, что да. Я считаю тебя привлекательным. Ты не заставишь меня испытывать стыд из-за моих вкусов. Сними штаны! — Хм, но вы же такой сторонник эффективности. Я не буду их снимать, а расстегну ровно настолько, чтобы… Кайло вжикнул молнией и приспустил нижнее бельё, освобождая стояк. Твёрдый, сочащийся предэякулятом. Спереди на трусах виднелось влажное пятно, и, когда он подпихнул их под яйца, от головки до ткани протянулись вязкие ниточки смазки. На лице Хакса отобразился шок, и он перестал двигать рукой. Он перевёл взгляд с члена Кайло на его лицо. Попытался овладеть собой. Не сумел. На секунду черты его исказились яростью, а потом он сосредоточился на чём-то за спиной Кайло. И с ворчанием как-то иначе провернул руку. Бен опять стал самим собой. Он не понимал, что это значит. С его членом что-то не так? Бен неуверенно провёл по нему, размазав предэякулят по головке. Хакс, весь пунцовый, упёрся взглядом в стену. Движения его руки ускорились. — Ну что, он… пропорционален? — Нет, — выдавил Хакс. — Дай мне минутку. И возьми лубрикант. Он нам понадобится. Бен не понял, что имелось в виду, но послушно смазал себя. А потом неуклюже обошёл диван: из-за свисающих с бёдер штанов и алкоголя это превратилось в тяжёлое испытание. И остановился в ужасе, увидев, как Хакс, упираясь коленями в спинку дивана, орудует в заднице тремя пальцами — другой рукой оттягивая ягодицу. Прозрачный липкий лубрикант стекал по его бёдрам, пятная голубую обивку. Бен не подозревал, что его так поразит вид растянутой дырки Хакса, которую тот готовил к внушительным размерам его члена. Хакс был сам не свой. Очевидно растерянный, такой не похожий на себя, такой неопрятный. Бен крепко сжал свой член и невольно застонал. — Ещё минуточку, — с раздражением произнёс Хакс, зыркнув через плечо. — Такого я… не ожидал. Бен его не понял, но одно знал точно: ещё немного, и он сам доведёт себя до оргазма. А он хотел кончить внутрь Хакса. Он неловко потопал обратно, хватаясь за диван, чтобы не споткнуться о штаны. — Не нужно этой показухи, — нетерпеливо сказал Хакс. — Сейчас я буду готов. Дай мне время привыкнуть. — Он умолк, сглотнул слюну, его взгляд упал на ладонь Бена, сжимающую член. — Уверен, ты-то уже привык к нему. Бен безмолвно уставился на него, а потом коротко махнул рукой и шагнул вперёд. Хакс с воплем перевернулся на спину. Бен ухватил его липкой ладонью за бедро, усадил на спинку дивана и, обняв за поясницу, притянул к себе. Когда Кайло закончил свои телодвижения, Хакс, закинувший ноги ему на плечи, сохранял равновесие лишь потому, что Кайло держал его обеими руками. Халат Хакса распахнулся, широкие рукава сползли вниз, открыв бледные предплечья и поросшую рыжими волосками щуплую грудь с крохотными розовыми сосками. Тонкий поясок соскользнул с талии, и внимание Бена привлёк член Хакса. Маленький, ненамного длиннее указательного пальца Бена. Твёрдый, почти пурпурный, лишённый крайней плоти. Румянец распространился на шею и грудь Хакса, и тот отчаянно вскинул руки, чтобы оттолкнуть Бена. Безрезультатно. Бен отметил, что, пытаясь его оттолкнуть, Хакс как бы невзначай ощупал его бицепсы и грудные мышцы. — Я же сказал тебе не делать так, — прошипел Хакс. — Я не занимаюсь сексом лицом к лицу. Бен тупо вытаращился на него: — Почему? — Потому что люблю жёсткий секс, после которого можно вернуться к работе, — повысив голос, прорычал Хакс и вцепился в мощные бицепсы. — А вот так мне не нравится. — Но как тогда я смогу любоваться вами? — А ты и не должен. Бен чуть сместился, убрал ладонь с бедра Хакса, и тот крепче ухватился за широкие плечи. — Но тогда я не увижу его, — он аккуратно провёл пальцами по члену Хакса, наслаждаясь видом ствола и маленькой головки в своей огромной руке. — Довольно, — произнёс Хакс, и Бен уловил… Смущение. Хакс испытывал настолько убийственный стыд, что Бену даже не понадобилась Сила, чтобы прочувствовать всю его остроту. Бен открыл было рот, чтобы успокоить его, забыв на мгновение, что майор Хакс не поблагодарит его за участие, вне зависимости от того, насколько ему понравился его член. Но тут внимание Бена привлекло кое-что за спиной Хакса. — А это что? — Ты о чём? — сварливо спросил Хакс и повернулся, чтобы узнать, на что уставился Бен. Лицо его прояснилось и приобрело то самое самодовольное выражение, которое Бен так ненавидел. — О, ты насчёт моего звездоцвета? — сказал Хакс, пытаясь создать атмосферу непринуждённости, совершенно неуместную в этой ситуации. — Странно, что ты его заметил. Ты первый человек, который им заинтересовался. — Да. Его. Бен не сводил глаз с цветка. Кожа стала холодной и влажной, виски запульсировали болью. Это растение считалось вымершим. Эндемик* Альдераана. Когда Бен был маленьким, его мать упорно старалась выходить одно, но оно погибло. В тот день, когда она похоронила растение в маленьком садике за домом, Бен в первый и последний раз видел, как она плакала. Он не спросил почему. Ему было пять лет. — Зачем оно вам? — Напоминание, — напрямик заявил Хакс. — Амбиции. Империя и всё такое. Они с такой лёгкостью уничтожили целую планету. Словно по мановению руки. И вот так исчез целый вид растений. Насколько я знаю, этот образец — единственный в Галактике. Верно? Хакс вопросительно поднял брови. Бен встретился с ним взглядом. Он не понял. Не хотел понимать. Но Хакс, будучи Хаксом, собирался довести дело до конца. — Как бы то ни было, вижу, на красивые вещи у тебя глаз намётан. Но разве мы не прервались на самом важном месте, Бен? Бен. Имя эхом отозвалось между ними. Хакс знал. Он знал. Просто Бен. Именно Кайло Рен привёл свой член в полную готовность. Именно Кайло Рен засадил Хаксу — намного грубее, чем тот просил. Впрочем, Хакс не обратил внимания на грубость и неудобную позу. Постанывая и глубоко дыша, он цеплялся за плечи Кайло, пока тот проникал внутрь, всё дальше и дальше. И наконец вошёл до упора. Инстинкт взял верх. Кайло вышел, толкнулся обратно. Хакс был таким тугим. Бен не продержался бы и пары толчков. А вот Кайло Рен продержался. Сосредоточив взгляд на звездоцвете, Кайло Рен, резко вскидывая бёдра, трахал Армитажа Хакса на спинке его голубого дивана. Одной рукой он придерживал Хакса за спину, а тот царапался, скрестив лодыжки за его шеей. Вторая рука крепко сдавливала стояк Хакса, и когда тот, кончив, сжался вокруг его члена, Кайло только взял небольшую передышку и втянул носом воздух. Зажмурившись, он вспомнил своё обучение, чтобы успокоиться. И через несколько секунд, открыв глаза, продолжил жёстко вбиваться в Хакса. Хакс стонал и умолял о большем. Но он не просил, чтобы Кайло прекратил, и Кайло не прекращал. Он трахал Хакса, пока толчки его не стали рваными и поверхностными, а потом взглянул ему в лицо и кончил. Спустя секунду Кайло вытащил член и опрокинул Хакса на подушки дивана, наблюдая, как сперма размазывается по ткани. Бену захотелось спросить, что делает Хакс, когда пачкает диван во время секса. Но Кайло Рен просто заправил член в штаны и подхватил одежду с пола. Он не стал дожидаться, когда ему скажут «свободен», и вышел из апартаментов Хакса прямо через главную дверь, голый по пояс и потный. Любопытно, попросит ли Хакс о сексе снова и будет ли каждый раз настаивать на том, чтобы заниматься этим в его каюте? Конечно будет.