***
Ким лениво наблюдал за прохожими, пытаясь убедить себя, что совсем не нервничает, что все в порядке, и он не высматривает в толпе знакомую дутую крутку. Когда пассажирская дверь отворилась, он почти удивленно развернулся, так как не заметил молодого человека, пришедшего с другой стороны. Еще больше его поразил внезапный запах лилий, букет с которыми Чонгук сунул ему почти в самый нос. - Это что? - с трудом переводя дыхание уточнил Ким. Младший неопределенно дернул плечами, что почти незаметно под пуховиком, удобно устроился на кресле, с невозмутимым выражением лица положив букет на заднее сиденье. - Куда едем? - Чонгук не смотрел на Тэхёна, делая вид, что лобовое стекло гораздо интереснее. Ким быстро справился с собой, кивнул в пустоту, крепче хватая руль и выезжая с парковки. Концентрация на дороге помогала временно отбросить ненужные мысли. - Голоден? Есть место, куда бы ты хотел? - Тэхён старался говорить непринужденно, но его голос против воли становился ниже и мягче. Он даже с Хангю так себя не ведет. Чонгук продиктовал адрес. Дальше дорога прошла в гнетущем молчании - оба чувствовали усиление запахов, но боялись шевелиться, чтобы не выйти из-под контроля. Младший сжал кулаки, прикусывая щеку изнутри, чтобы даже случайно не дотронутся до острой коленки Кима, обтянутой черной тканью брюк. Между ними самое настоящее сексуальное напряжение, усиливающееся, когда они остаются наедине - факт, который пришел в голову обоим только сейчас. Если им хочется сдерживаться, то встречаться стоит только в компании кого-либо. Тэхён проверял свои клыки несколько раз, чтобы убедиться, что они не выросли, даже не замечая, что проходится языком по нижней губе. Чонгук по глупости решил бросить первый взгляд на альфу именно в такой момент, а после не прекращал пялиться в окно, мысленно ругаясь на собственный организм и посетившие мысли. Даже несмотря на то, что они пытались максимально защитить самих себя и друг друга от компрометирующих действий и поступков, они умудрились занять самый отдаленный столик, огороженный от зала огромной перегородкой, со свечами на столе и корзинкой с искусственными цветами. Тэхён готов был сжечь их, лишь бы происходящее перестало напоминать свидание. Официантка, принявшая заказ, быстро испарилась. Альфы сидели в неуютной тишине, боясь прервать ее первым. Наконец, как старший, Тэхён прокашлялся и неуверенно перевел взгляд на Чонгука. Несмотря на влечение, они встретились для конкретной цели. - Кажется, наши организмы реагируют друг на друга немного необычно. - Я бы сказал, “немного” не подходящее слово. - У тебя клыки снова выросли, - зачем-то уточнил Тэхён, нервно сглатывая. Он продолжал ощупывать свои языком, чтобы проследить нужный момент: вдруг это даст подсказку к разгадке. - Еще в машине, - подтвердил Чонгук, неотрывно наблюдая за чужим языком. Он с большим усилием заставил самого себя отвести взгляд, впиваясь в собственные пальцы, сцепленные в замок на столе. Тэхён нервно улыбнулся, начиная вновь слышать усиливающийся аромат младшего. - Мы однозначно не хотим драться, - выдал одновременно наиглупейший и разумный вывод Ким, вновь облизываясь. Младший резко вскинул прищуренный взгляд на него, пробуя эту очевидную мысль на вкус. Определенно, не хотят. Не драться. Что на самом деле очень плохо, ведь остается один ответ. - Что же мы хотим? - Чонгук пьяно ухмыльнулся, вдыхая полной грудью. У него расширились зрачки и усилился запах. Тэхён слабо дернулся, когда чужая нога задела его собственную и почему-то осталась прижатой в колене - уж очень маленькие столы в этом кафе. Ким даже не заметил, как освободил стопу из ботинка, аккуратно находя носком чужую. Почувствовав прикосновение, Чон застыл на доли секунды, решая в голове сложный спор: разрешить или пресечь. Они ведь не для этого сюда приехали. Но Тэхёновы глаза блестят под неровным освещением свечей, а выросшие клыки торчат, вдавливаясь в нижнюю губу. Это неправильно, но так манит. Тэхён вел ногой медленно вверх до колена, где остановился, чтобы перевести собственное сбитое дыхание. У него кружилась голова и сводило желудок то нервными узелками, то пробегающими мурашками. Чонгук прожигал его черными глазами, медленно сглатывая. Одна его рука потянулась под стол, где удобно устроилась на стопе Кима, чуть сжимая, будто разрешая действовать дальше. На мгновенье он растерялся, приходя в сознание и собираясь отпрянуть, но Чон сердито рыкнул, крепче хватаясь за ногу, самостоятельно ведя ею дальше по собственному бедру. Тэхён пораженно выдохнул, сдаваясь сумасшествию. Он укоризненно дернул носком, намекая младшему ослабить хватку, упираясь стопой в возбужденный пах. - Ты возбужден, - Тэхён не узнает себя: он флиртует, и не с кем-нибудь, а с альфой, и его самого заводит чужой запах и мутные от желания черные глаза. Он, у кого есть любимый омега, которого собирался позвать замуж и родить с ним ребенка. Чонгук сполз на стуле ниже, расставляя ноги под столом шире, чтобы Киму было удобнее. Он не готов об это думать сейчас, не тогда, когда член стоит колом, а разум отказывается работать. Нога в паху сильнее надавила, задевая яички, и младший прикрыл на мгновенье глаза, неосознанно толкаясь движениям навстречу. Он сжал руку на столе в кулак, горящими глазами наблюдая за соблазнительным языком, периодически высовывающимся из чужого рта. - Кажется, нам стоит уединиться, - Тэхён неудобно ерзал на собственном стуле, ощущая не меньшее возбуждение, чем Чонгук. Оба, не сговариваясь, повернули голову в сторону уборной. В кабинке тесно, и их могут услышать, но кого это сейчас волнует. Ким вдавливает Чона в запертую изнутри дверцу, прижимаясь пахом к чужому, пьяно целуя. Чонгук перехватывает старшего сначала за талию, а после опускаясь ладонями ниже, пытаясь подлезть под заправленную за пояс брюк рубашку. Ким мычит что-то неопределенное, продолжая блуждать руками по спине и шее альфы. Чон наконец-то справился с чужим ремнем и резко выдернул рубашку, прижимаясь горячей рукой к крепкой спине. Он увлеченно ощупывал напряженные мышцы, скользя то вверх, то вниз, с раздражением и нетерпением оттягивая тесные брюки. Тэхён принялся расстегивать джинсы альфы, не прекращая поцелуй, тяжело дыша через нос - оба задыхались от нехватки воздуха, но прекратить не спешили. Справившись с обеими ширинками, Ким ухватил свой и Чонгуков член в кулак. - Мы хотели поговорить, - вдруг напомнил младший, больно ударяясь головой о дверцу, когда Кимов палец прошелся по его головке. - У нас еще будет время, - Тэхён прошептал это альфе на ухо, поддаваясь соблазну облизнуть мягкую мочку. Чонгук зашипел, сжимая чужие ягодицы и притягивая за них еще ближе, точно боясь потерять. Ким совершает очередное движение рукой и дергается в оргазме, утыкаясь носом в шею младшего. Чон пьяно улыбается, спуская следом от ощущения сладкой эйфории близости. - Мы не деремся, а соблазняем друг друга. И мы, наверное, сломанные, раз это работает, - переводя дыхание, полностью застегнувшись и поправив детали гардероба, они стояли в той же уборной, немного хмуро разглядывая друг друга в отражении. Хорошо, что кабинки в кафе - отдельные комнатки, иначе могли бы возникнуть некоторые вопросы у других посетителей. - В таком случае, следует обратиться за помощью к специалисту, - выдал Чонгук, вытирая мокрые руки полотенцем. - И что ты скажешь? Доктор, у меня клыки вырастают и член стоит от альфы? Есть ли у Вас какие-нибудь таблетки? - Тэхён нервно ожидал ответа. - Послушай, мы оба альфы, у нас есть любимые омеги. Нам стоит разобраться с этим прежде, чем все окончательно выйдет из-под контроля. - Ты прав, мы не животные, чтобы бездумно подчиняться желаниям. Стоит быть аккуратными и сдерживаться, - Ким кивнул, словно это могло придать его словам большего авторитета. Чонгук вышел первым, осматриваясь по сторонам и надеясь, что никто не заметит двух альф, выходящих после подозрительно долгого отсутствия вдвоем из одной кабинки. Тэхён облокотился о раковину, всматриваясь в свое лицо: те же выросшие клыки, большие зрачки, не до конца спавший румянец на щеках. Он даже думать боится, что может произойти между ними в следующий раз. Этого допустить ни в коем случае нельзя. Они поели быстро, практически не жуя, смотрели в разные стороны и не пересекались вообще никак - каждый контролировал все свои конечности настолько, что выглядели они со стороны комично. Запахи слабее не становились, тяжелым ароматом сдавливая их грудные клетки, а вместе с тем и мысли. Ким подвез младшего до университета, а после еще минут десять пялился на букет лилий, оставленный на заднем сиденье. Вместо задуманного разговора они как и в прошлый раз совершили ошибку, позволив инстинктам затмить разум.***
Чон Чонгук чувствовал себя сквернее некуда. С тех самых пор, как он впервые увидел Ким Тэхёна в его жизни началась полная неразбериха. Он не может думать ни о чем, кроме как о дурманящем аромате древесной коры и кофейных зерен. Чон с детства чувствителен к запахам, он даже носил долгое время блокирующие затычки в носу, потому что не мог терпеть некоторых одноклассников. С Го Мира он познакомился в старших классах, девушка очаровала его сразу своим звонким смехом и большими темными глазами. Он предложил ей встречаться на первом же свидании, а после практически сдувал с нее пылинки, ревностно оберегая. У него не было желания поставить омеге метку, считая, что это слишком интимно, даже больше, чем секс или женитьба. Мира не настаивала. Друзья говорили, что у них идеальные отношения, и до определенного момента Чонгук верил в это. Все детство Чон проводил в деревне у бабушки с дедушкой. Старший альфа учил внуков обрабатывать и строить из дерева. Хосок неохотно помогал в силу возраста интересуясь совершенно другими делами, чаще сбегая гулять с друзьями. Чонгук же, наоборот, страстно полюбил это занятие. Раньше он всегда думал - из-за дедушки, но после встречи с Ким Тэхёном осознал: его до одури привлекал запах коры, которую он учился снимать с рубленных деревьев, и заварного кофе, что часто пил дедушка, но не разрешал самому Гуку, приговаривая, что он еще успеет испортить себе им организм. Данное открытие повергло его в сильнейший шок: он почти всю неделю до первой их встречи в клубе провел как в тумане. После поцелуя и петтинга, под приглушенную музыку клуба, Чонгук ощущал себя виноватым перед Мира, обещал самому себе, что этого больше не повторится. Ведь он искренне любит свою девушку. И вот он сидит на паре, оглушенный произошедшим в кабинке туалета, потерянный и не знающий что делать. Чонгук разрывался между ненавистью к самому себе за грубое предательство перед омегой, за отсутствие самоконтроля; и между желанием вновь ощутить пьянящий запах. Хоть немножечко. А потом уничтожал себя морально еще больше - за мысли и жадность. Он еще мог смириться, если бы изменил по любви, но между ним и Тэхёном нет даже дружбы, только слепая страсть на фоне животных инстинктов.***
Календарь с любовно обведенным красным сердечком в середине месяца лежал на столе перед Тэхёном все утро. Он смотрел на него каждый день с их встречи с Чонгуком в кафе. Хангю отметил дату своей следующей течки, чтобы они оба не забыли. Ведь у них нет прав на ошибки: если не получится зачать ребенка и в этот раз, то придется ждать следующего три месяца. Ким находился в скверном расположении духа, изредка кривя улыбку, когда Хангю обеспокоенно спрашивал: “Все в порядке, милый?”. Ему хотелось ответить, что ничего не в порядке, что он полный мудак и не заслуживает Хвана. Что он не может перестать думать о другом человеке, пока целует его, что у него кружит голову от почти ненавистного запаха скошенной травы. Тэхен смотрел на календарь и повторял про себя мантру: “Все будет хорошо, у вас получится”, но каждый раз, когда он произносил эту фразу, другой внутренний голос противно вторил: “Ты чуть не трахнул альфу, пока твой омега смиренно ждал тебя с работы. Ты - моральный урод”. Ким готов застрелиться, лишь бы отмотать время назад и не вестись на поводу инстинктов. Он никогда не простит себе этого. Намджун дважды предлагал собраться на неделе, но Тэхён до жути боялся встретиться с Чонгуком, а потому придумывал разные отговорки. В итоге старший брат взволнованно примчался к ним домой без предупреждения, и целый вечер они вдвоем сидели за кухонным столом практически в тишине. Хангю пытался разбавить не радужную обстановку, но быстро сдался, оставив альф одних. - Это связано с Чонгуком? - Тэхён слишком поспешно обернулся на брата, услышав запретное имя (он использовал все возможности, чтобы перестать думать о младшем). Он совершенно ненатурально изобразил удивление, возвращаясь к приготовлению кофе. - Значит, ты тоже не скажешь, что между вами происходит? - Намджун говорил тихо, весь его вид показывал беспокойство и желание помочь. - Тоже? - переспросил Тэхён и тут же отругал самого себя. Его не должно волновать состояние Чона. Дружбы у них явно не выйдет, да и контактировать они смогут разве что издалека, через забор и в маске. Глупо. Ким проигнорировал легкий укол грусти от осознания, что они не смогут общаться и почти силой заставил себя думать исключительно о Хангю. - Знаешь, вы оба выглядите прескверно. Молчите. Когда я спросил его о тебе, он отреагировал почти также как ты. Это наводит на определенные мысли. - Хён, пожалуйста, ты не хочешь знать об этом, - Тэхён бросил свое занятие и повернулся к брату, опираясь поясницей о столешницу. Он не смотрел на Намджуна, уводя взгляд в сторону. - Тэхён, я хочу помочь! - альфа надеялся, что стоит ему надавить, и младший брат сдастся, как это всегда бывает. Но в этот раз привычная схема дала сбой. Вместо того, чтобы выложить проблему, Тэхён тяжело выдохнул, почти шепотом произнося: “Пожалуйста, хён, я не могу”. Намджун молча поджал губы, видя, как мелко задрожали чужие руки, встал и продолжил приготовление кофе самостоятельно. Они пили в тишине - Джун с трудом смирился с тем, что у брата есть настолько страшная тайна, что тот даже не может поделиться. А Тэхён словно снова переживал последнюю встречу с Чонгуком, начиная вновь ненавидеть себя за слабость.***
Размеренная работа сотрудников действовала на Кима успокаивающе: он мог позволить себе ненадолго перестать заниматься самокопанием и самоуничижением, погружаясь в работу. Хангю, провожая его утром, напомнил о приближающейся течке. Тэхён не мог точно сказать радует его это или, наоборот, огорчает. И за эти мысли он тоже винит себя на протяжении всего дня. Он уже устал постоянно думать. Приближалось время обеда, Намджун прислал сообщение, что зайдет за ним. Стоило только отправить в ответ “хорошо”, как телефон завибрировал в руке и сверху высветилось: “Входящее сообщение, контакт Чон Чонгук”. Тэхён от напряжения чуть не разломал экран - так сильно сдавил. Он хотел прочитать поскорее, ощущая как живот сводит от мурашек, но запрещал себе, вновь скандируя свою любимую мантру: “Я люблю Хангю, и больше ничего не имеет значения”. В итоге он бездумно пялился на потухший экран, не открывая сообщение, но и не смея отложить аппарат. Телефон завибрировал вновь, заставляя Тэхёна разочарованно застонать. “Давай попробуем поговорить еще раз, Тэхён” - гласило первое. Ким нервно проглотил слюну, вспоминая чем кончилась их последняя попытка. Если быть точным, то и вспоминать не приходится, этот фильм крутился в его голове практически нон-стоп, без перерыва даже на обед. Это одна из причин его состояния последнее время. Тэхён только сейчас обратил внимание, что мелкий засранец даже не использует уважительные суффиксы по отношению к нему, будто они уже закадычные друзья (о другом аспекте их возможных отношений он запрещает себе даже думать, как о возможном). “Я знаю, как избавиться от нашей проблемы” - Ким заинтересовано приподнял бровь. Это то, о чем он мечтает - избавиться от проблемы. Еще лучше и от воспоминаний, но это нереально, к сожалению. Он уже начал печатать ответ, как пришло третье сообщение. “Пожалуйста, Тэхён”. “Закончу через пятнадцать минут. За тобой заехать?”. Тэхён искренне надеялся, что сможет не наделать глупости. Потому что второй раз простить себя он уже не сможет. Альфа созвонился с братом, отменяя их встречу, медленно собирая бумаги со стола в аккуратную стопку. Он схватил телефон в одну руку, ключи от машины в другую, одновременно проверяя входящие. Чонгук написал, что за ним не надо приезжать, он рядом. Ким снял пальто (он уже несколько дней обещает самому себе сменить его на более теплую куртку, но все время забывает) с вешалки, оглядывая кабинет на наличие невыполненных дел, а когда поворачивает взгляд к коридору, прекрасно просматриваемому из-за стеклянных стен, то застывает в немом страхе. Из лифта уверенно выходит Чон Чонгук в этой своей огромной куртке, премило улыбается секретарше, что-то говорит и встречается с ним взглядом, когда девушка показывает рукой на его кабинет. Тэхён попятился назад, к собственному столу, крепко сжимая пальто в руках. Он боялся до ужаса. Боялся, что у них вновь сорвет крышу, что придуманный Чонгуком метод не сработает. И что они сделают что-нибудь "запрещенное" прямо у всех на глазах. Он задерживает дыхание, когда юноша открывает стеклянную дверь и поздно спохватывается, что все жалюзи раскрыты. Жестом приказывая ему застыть на месте, Тэхён резво принимается закручивать их все, следя, чтобы работники занимались своими делами. Последнее окно было у самой двери, Ким втянул ожидающего на пороге донсена внутрь, чувствуя, что уже задыхается. Он развернулся к гостю, вдыхая полную грудь воздуха и понимая, что зря это сделал. - Твою мать, - Киму не хочет признаваться, что скучал по этому запаху, но еще больше по самому Чонгуку. - Какого хрена ты приперся сюда? Тебе стоило подождать снаружи! - Тэхён, я знаю, как временно решить проблему, но это ее не устранит. - Умоляю, пока мы не сходим с ума, давай хотя бы уйдем отсюда, - Тэхён нервно оглядывался на увлеченную телефонным разговором секретаршу. Чонгук улыбнулся, соглашаясь, но прежде, чем Ким успевает развернуться к выходу, протягивает руку с прозрачной пластиковой коробочкой. - Надень сначала, - Тэхен отупело моргает несколько секунд, смотря на затычки для носа, блокирующие запахи. - Серьезно? Почему я не вспомнил о них? - он быстро забрал бокс, вставляя ватные капельки в каждую ноздрю поочередно, закрепляя пальцами. В них содержится специальная жидкость, которая позволяет дышать через нос, но не пропускает совершенно никакие запахи. В их случае, это действительно лучшее решение. Совершив несколько пробных глубоких вдохов, Ким впервые за несколько дней почувствовал облегчение, граничащее с истерикой. В конце концов, никакой организм не может бесследно находиться в напряжении столько времени. - Ну как? Легче? - поддразнивал Чонгук, помогая Тэхёну надеть пальто. Он не успел возмутиться, что в состоянии справиться сам, но после решил, что такой пустяк может оставить без внимания: главное, приперся без цветов, как в прошлый раз. Он те лилии выбросил в ближайшей от дома урне - оставить не мог (хотя очень слабый голосок внутри робко просил сохранить), но и подарить Хангю было бы верхом подлости. - Намного. Нам стоило вспомнить о них гораздо раньше, - тихо произнес Ким, закрывая кабинет на ключ. Они разговаривали о незначительной ерунде весь путь до кафе - Чонгук изъявил желание поехать в тоже самое, где проходила их последняя встреча, аргументируя наличием там вкусного кофе (на этом моменте они оба неловко улыбнулись). Теперь, когда никто не сходил с ума от ароматов, атмосфера между ними значительно изменилась. Тэхён даже поверил, что они смогут подружиться: младший был достаточно интересен в общении. - Тебе не холодно? - Ким остановился на светофоре, барабаня замерзшими пальцами по рулю, не отводя взгляда от дороги. Чон уставился на чужие руки с выражением великого просветления на лице. - Я устойчив к холоду, а вот ты сам, видимо, не очень. У тебя из-за этого вечно ледяные руки? - Чонгук из любопытства потянулся к бледной костяшке, но Тэхён успел отдернуть свою до соприкосновения. Его хмуро сведенные брови не предвещали ничего хорошего. - Мне трудно ехать без свежего воздуха в салоне. Пожалуйста, Чонгук, не играй с огнем. Нам обоим есть, что терять, - младший альфа раздраженно цокнул, незаметно для Тэхёна толкая языком внутреннюю часть щеки - жест, означающий недовольство. Он вернулся в изначальную позу, смотря в окно. По стечению обстоятельств им пришлось занять тот же отдаленный столик: кафе пользовалось популярностью, потому людей было много. В этот раз они болтали без умолку, постоянно смеялись и спокойно сидели - никаких касаний, ни случайных, ни тем более умышленных. Клыки не вырастали. Тэхён оплатил счет за обоих, прекратив спор тем, что это благодарность за найденное решение проблемы. Около университета, где Ким высадил Чонгука, он простоял добрых пять минут. Осознание, что никаких наваждений больше не следует, и он может не бояться встречи с младшим альфой, приводило в неописуемый восторг. Тэхён облегченно дышал морозным воздухом, замечая, что его отвратительное состояние, не покидающее последние дни, наконец исчезло. Впервые за долгое время он свободно дышал и даже начал радоваться предстоящей течке Хангю.***
- Хён, не теряй меня, мы будем заняты работой над детьми! - Тэхён почти радостно кричал в трубку, позвонив Намджуну. Не то, чтобы старшему брату непременно следует знать о таких деликатных вещах, но его чрезмерная забота приводит к тому, что он может заявиться к ним домой в самый неподходящий момент. Поэтому, он оповещает о таком заранее. После встречи с Чонгуком, Тэхён заскочил в ближайшую аптеку, чтобы купить сразу несколько пачек затычек. К сожалению, они имели свойство выдыхаться, поэтому их стоит менять один-два раза за день. Чтобы избежать неловкости в незапланированных встречах (в жизни всякое может произойти), он решил набрать побольше и разбросать везде - в машине, карманах верхней одежды, даже в свою сумку, хотя редко пользуется ею. Три дня течки они провели практически без отдыха. Изредка выбирались на кухню поесть, с трудом доходили до душа, чтобы испробовать некоторые позы и там, и мало спали. Тэхён потерял счет сколько раз у них была сцепка: обоих преследовала только одна цель - зачать ребенка. Запах яблок начал слабеть ближе к вечеру, Ким нежно целует омегу, быстро толкаясь внутрь, улыбаясь, когда Хангю потряхивает от очередного оргазма. Альфа ускоряется, слыша свое имя из любимых уст, а потом в голове возникает воспоминание, как они с Чонгуком заперлись в туалете, и он кончил с громким стоном, двигаясь по инерции, ощущая набухающий узел. Этот оргазм был самым сильным за все три дня - Тэхён физически настолько устал, что даже не может разозлиться на самого себя. Он лениво гладил уснувшего Хвана, пребывая в мыслях совсем не здесь и не с тем человеком. Тэхён думал, раз они разобрались с запахом, то и проблема решена, но очевидно, дело не только в этом. Дальше Ким думать не решался - он не хочет принимать такую реальность, у него же есть все, он не готов разменивать свою счастливую жизнь. Не готов отказываться от привычного быта, от ребенка (он до конца надеется, что в этот раз им удалось). Последняя его мысль, прежде чем провалиться в сон - презрение к самому себе за то, что посмел думать о ком-то другом в постели с собственным омегой.