Цветы войны

      Нуада не верил в любовь между людьми и эльфами, хотя его светлая сестра считала совсем иначе. Живущая в замке принцесса никогда не видела сражений, мертвых тел на опустевшем поле боя со стеклянным взглядом, устремившимся в небо. Нуалу всегда сопровождали фрейлины и книги с прекрасными историями любви; пышные балы, на которых присутствовали всевозможные фейри, могли похвастаться мягкой атмосферой тепла и благополучия, — всё это воспитало девушку нежной и ранимой, благоговеющей к каждому, даже людям.       Изгнанный принц, никогда не желающий зла для своей любимой сестры, иногда хотел показать какие люди на самом деле, но он не мог так поступить, это было бы слишком жестоко с его стороны. Для принца все было иначе, война показала кровавые пейзажи.       Самый первый никогда не сможет покинуть память изгнанного.       Солнце, садившееся после долгого дня, окрашивало небо оттенками оранжевого, фиолетового и бордового цвета; трава, примятая телами, пыталась колыхаться на ветру; где-то вдалеке кричали птицы, нарушая тишину, царившую над ними; и отблеск мечей, вставленных в пропитанную кровью землю. Не фейри начали войну, но именно они умирали за то, что по праву принадлежало им. Все это создавало поистине красивое, гнетущее душу, зрелище. Тогда Нуада окончательно понял, что в человеческом существе нет простейшего сострадания к другим. Из-за жажды власти они берут в рабство своих же, лишь за отличие веры или цвета кожи.       Как такие могут любить, создавать семьи и спать, видя яркие сны вместо кошмаров?       Почему же, и когда, в человеческом сердце пропадает та красота, свойственная всем фейри?       На эти вопросы, казалось, не существует ответа, по крайней мере, принц не мог отыскать их. Для изгнанного это было кощунством, для людей — признанной нормой. Одним из первых живых полукровок, увиденным им лично, была маленькая девочка, спасшаяся только из-за смерти матери при родах. Это произошло, когда войско эльфов и троллей вошло для пополнения припасов в недавно восстановленную деревню фейри. Таких поселений было не очень то и много, поэтому королевство не могло потерять еще одно, и после отвоевания постаралось в кратчайшие сроки вернуть все на круги своя. Нуада передвигался на лошади, изрядно измотанный очередной битвой, а на груди красовалась рана. Все его мысли были о сестре, явно мучающейся от боли в своей обители.       — Как вы себя чувствуете, принц? — догнавший Аман задавал этот вопрос, скорее, чтобы завязать беседу.       — Все в порядке, друг мой, скоро мы остановимся недалеко от поселения, и ты перебинтуешь мне раны. Надеюсь, шрама не останется, не хочу преподносить своей сестре такой подарок.       — Конечно, главное найти подходящие ингредиенты для лекарства, думаю в городе найдутся интересные экземпляры.       Девчонка выбежала на дорогу перед лошадью принца, тот успел остановиться и слез с коня, желая успокоить ребенка, но осекся, увидев чернявые волосы и ореховые глаза, свидетельствовавшие о родстве с людьми. Первым порывом было убить маленькое грязное существо, но выдрессированное благородство не дало ему карт-бланш на такое зверство. После королевская особа с войском отправились за город и разбили лагерь, Аман же еще долго находился в поселении, видимо торгуясь за очередную траву. Через некоторое время он вернулся с розовой бутылочкой в руках, принц не обратил на это внимание, хотя и знал откуда его товарищ брал его. Он еще много раз наблюдал тела эльфов, смешанных с людьми, их кровь была насыщенного розового цвета, словно небо, переходящее из светлого дня в темную ночь.       Сейчас Нуада смотрел на светловолосую девицу, спавшую в его обители. Она не сильно отличалась от тех, кого он видел ранее, но черты лица были более эльфийскими, наверное из-за того, что фейри являлся её отец, а не мать. Невыносимое желание убить и отомстить закипало в крови, но с другой стороны, понимание невиновности полукровки не давало проявить жестокость.       «В чем вина детей, родители которых звери?»       Такими словами описывал каждое новое поколение людей Балор — король всех эльфов. Безумное уважение принца к отцу не позволяло проявить непослушание, пока сцены кровавых побоищ не начали занимать каждый день в его долгой жизни. Девушка на его постели вздрогнула и приоткрыла глаза, осознавая где и с кем она находилась. Её вид снова напоминал напуганную мышь.       — Я хотел сказать только то, что хочу увидеть твоего отца, как своего давнего друга, — почему-то Нуаде захотелось оправдаться за то, что он наблюдал за сном Арьи.       — По Вашим словам, он — предатель. Думаете, я настолько глупа, чтобы поверить в Ваше дружелюбие? — голос девушки искренне дрожал. Принцу казалось, что она маленькая лань, загнанная охотником в тупик, по-своему прекрасна в поглощающем её страхе. Руки мужчины хотели сомкнуться на этой тонкой шее, а тишина между ними почти напоминала интимную.       — Ты еще ребенок, не думаю, что ты понимаешь меня полностью. Твой отец изготавливает лекарство и оно необходимо мне.       — Розовое? — Нуаду смутил цвет, который был назван, ведь кровь сидящей перед ним, была такого же оттенка. Каковы были шансы того, что Аман остался таким же жестоким, как и в годы юности? — Я могу Вам его принести, если мы заключим, — девушка запнулась, вспоминая название, — королевский договор, — легкая улыбка коснулась губ принца. Соглашение подписывалось кровью и подпитывалось магией. Несоблюдение договора грозило неприятными последствиями для нарушителя.       Арья       Каждое слово давалось мне с трудом, постоянный стресс сказывался на организме не самым лучшим образом. Окружающая сырость и пустота все больше нагнетали, но небеса видимо благоговели мне, ведь я по-прежнему дышала.       — Что-ж, раз так не хочешь, чтобы я виделся с твоим отцом, может скажешь мне рецепт лекарства? Почему оно такого цвета? Ты никогда не задумывалась над этим?       Мне не раскрывали рецепт до конца, перед каждым приходом пациента я валилась с ног, и спала почти целые сутки. Отец объяснял это слабостью полукровок к чужой магической энергии, поэтому я не задавала лишних вопросов.       — Вы что-то знаете об этом лекарстве? — неприятное чувство окутало тело, улыбка принца начала напоминать оскал, мужчина немного отошел от кровати.       — Нет, но я знаю твоего отца, и то, как раньше он поступал с телами полукровок. Если хочешь, я могу…       — Откуда мне знать, что Вы скажете правду?       Отец говорил, что все фейри ненавидят таких, как я, и сделают все, чтобы навредить их близким, но что-то внутри подсказывало довериться изгнанному. Может это была наивность и глупость, сидящие во мне?       — Ты сможешь самостоятельно убедиться в этом при помощи свитка с заклинанием крови.       — Заклинание крови?       — Ах, он не рассказал тебе и этого… Как только существо произносит заклинание, нити от его крови начнут расползаться до родственников, а также вещей, пропитанных их кровью, — Нуада намекал на лекарство.       Неужели он думает, что его делают из моей крови? Хотя, если задуматься, оно действительно похоже по цвету… Нет! Мой отец не способен на такое, и я могу это доказать!       — Договор… Давайте заключим договор, и если все, что вы говорите правда, я принесу лекарство!       — Какой умный ребенок… С радостью!