Осенняя волна

Сокджин никогда не любил осень. Пора увядания природы вызывала приступы меланхолии. Унылые лица прохожих - отторжение и желание оказаться в одиночестве. Почему-то с приходом осени всегда всё неуловимо меняется. Люди любят описывать красоту осени и её романтику, но на деле это лишь красивые слова. Сокджин считал, что красивой осень считают только влюблённые парочки. Такие, с розовыми очками на половину лица и глупыми улыбками. Парочки, которые застряли в конфетно-букетном периоде и ещё не знают, что кроется там, впереди. Золотая осень и солнечные дни, да? Вот только позолота искусственная и сползает с листьев в считанные часы, а солнечные дни в мгновение ока превращаются в дождливые. Осень - не пора романтики. Осень - это переменчивая погода, постепенно холодеющий ветер и начинающиеся затяжные дожди, приводящие к насморку, головным болям и полной апатии с нежеланием покидать дом. - Ты просто никогда не влюблялся, поэтому такой зануда, - уверял его Юнги. Сокджин его никогда не слушал и оказался прав. Тогда он действительно не был влюблён, но даже с появлением близкого душе и сердцу человека ничего не изменилось. Осень он видит всё такой же тёмной, грязной и сырой. И никакие держания за руки, поправление шарфов и стаканчики с кофе в руках этого не изменят. Взгляд карих глаз пристально наблюдает за прохожими на улице. Погода разошлась. Сентябрь только заканчивается, но складывается ощущение, что осень боится не успеть осчастливить всех ледяным ветром, дождевой водой в лицо и ангиной. Люди на улице не выглядят счастливыми. Одиночки, дети, подростки, влюблённые парочки и компании. Все они там, внизу, суетятся с раздражёнными лицами и судорожно прячутся под козырьками на остановках. О романтике осенней поры явно никто из них не думает. - Ауч... Обернувшись на звук, Сокджин слабо улыбается. Вероятно, Намджун останется неловким до конца своих дней. Просто есть такие люди: рассеянные, забывчивые, зацикленные или мнительные. Кто-то забывает кошелёк, возвращается в квартиру и обязательно смотрит в зеркало перед уходом. Примета. Кто-то ищет очки, почёсывая переносицу и не замечая, что эти самые очки у него на голове. У кого-то проблемы с памятью, и весь дом увешан стикерами и листочками с напоминаниями. А Намджун вот неловкий. Как тот самый медведь в посудной лавке. Он не запинается о свою же ногу и не вписывается лбом в дверные косяки, однако может случайно сбить кружку со стола или потянуться за книгой, задеть ту, что стоит косо, и получить толстенным томом по голове. Многие над этим насмехаются. Кто-то качает головой и закатывает глаза. Сокджин считает это милым. Намджун такой, какой он есть. И он нравится Джину именно таким: немного неповоротливым, неловким и стесняющимся этой своей неловкости. - Кофе с корицей. Кофе с шоколадом. Кофе, - перечисляет Сокджин. - Это звучит так, будто ты репетируешь предложение для Юнги выйти за тебя, - улыбается Намджун. - Я бы не вынес его в своём доме. Он ленивый, слишком много спит, питается одним кофе, постоянно ворчит и слишком часто носит чёрное, как маленькая Смерть. Намджун посмеивается и садится за стол. Сокджин подходит к плите и начинает варить кофе, решая добавить шоколад. Он не считает осень романтичной, но считает проливные дожди тем самым фактором, который придаёт уют буквально всему. Дождь тарабанит по стеклопакету с глухим звуком. Это успокаивает. Это расслабляет. Из-за этого в голове мысли плавают лениво и неторопливо, и создаётся лёгкое впечатление отрешённости от всего мира. Там, за окном, люди носятся, ругаются и переживают из-за промокшей обуви, а здесь, в тёплой квартире на небольшой кухне, Сокджин неторопливо варит кофе и наслаждается кофейным ароматом, попутно распечатывая плитку горького шоколада. - Эй... Намджун подходит бесшумно и крепко обнимает со спины. Сплетает замок из пальцев на животе и притирается щекой к загривку, чтобы после пристроить подбородок на его плече. Он только что из постели, поэтому всё ещё немного сонный и лохматый. На щеке отпечаток подушки, а тело теплее обычного. Сокджин бы с радостью понежился с ним в постели, но Намджун на самом деле любит поспать. Джин просто заскучал, а потому решил приготовить завтрак. Кто же знал, что вид улицы с потемневшим из-за дождя асфальтом и гоняемыми ветром листьями так его заворожит. А ещё был туман. Сокджин не застал его во всей красе, но ещё успел к тому моменту, когда постепенно исчезающая белёсая дымка окутывала всё вокруг. Сокджин любит туман. Вероятно, из-за своего воображения. Однажды он даже вышел в несусветную рань на улицу лишь ради того, чтобы побродить по туманному парку, думая обо всём и ни о чём одновременно. В тумане можно было потеряться и остаться наедине со своими мыслями. Вместе с исчезающим туманом все эти мысли, обычно тяжёлые и пасмурные, можно было отпустить. Сокджин смотрел на тающую туманную дымку из окна квартиры и думал о том, что некоторые вещи так эфемерны и хрупки. В то же время в сравнении с туманом всё было так материально и фундаментально. Сокджин тогда невольно подумал о том, что исчезнуть вообще может всё что угодно. И из этого «чего угодно» он бы не хотел на самом деле потерять лишь ощущение крепких рук Намджуна, что сжимают его в надёжных объятиях. - Что такое? - Ты выглядишь непривычно задумчивым. Дождь? - Дождь. Намджун осторожно разворачивает его к себе лицом и обхватывает щёки ладонями, поглаживая большими пальцами скулы. Смотрит в глаза долго, пристально, а после целует. Прижимает одной ладонью к себе, обнимая за талию, а второй неторопливо оглаживает бок, линию позвоночника, правую лопатку. Поднимает ладонь выше, сжимает плечо и касается шеи, чтобы после скользнуть ещё выше и зарыться в волосы на затылке. Сокджин уже привычно не глядя делает огонь в плите поменьше, чтобы кофе не убежал, и подаётся навстречу, обнимая точно так же за талию, а второй ладонью оглаживая спину. Намджун не надел футболку, и под касанием лишь горячая мягкая кожа. Сокджину нравится так. Когда Намджун после сна сгребает его в объятия, будто даже в царстве Морфея скучал по нему. Когда от него пахнет зубной пастой, пеной для бритья и гелем для душа. Когда Намджун смотрит пристально и изучающе, будто мысли его читает, а после притягивает к себе, укрывая от всего мира в своих руках. Когда понимает без слов. Когда чувствует его настроение. Наверное, именно поэтому Сокджин после наблюдения за исчезающим туманом всегда возвращается в спальню и какое-то время сидит на краю постели, перебирая волосы спящего Намджуна, переплетая с ним пальцы, которые тот бессознательно сжимает во сне, и любуясь. Просто Намджун - его человек. Сокджин так боится его потерять. - Пойдём в кофейню? - предлагает Намджун, покрывая его висок и скулу поцелуями-бабочками. Бабочки эти обязательно насыщенного коричневого цвета с янтарными жилками в крыльях, тёмно-оранжевыми кругами и тёмно-красными узорчатыми линиями. Сокджин прикрывает глаза, трётся щекой о чужую щёку и разворачивается к плите, снимая турку с огня. Если бы можно было телепортироваться, он бы не отказался. Сидеть в дождь в кофейне невероятно уютно. Это не дань осенней романтике, вовсе нет. Просто есть в этом что-то особенное. Когда тёмное дерево вокруг, старенькие ажурные светильники с жёлтым светом и потёртые столешницы круглых столов. Когда кружки белые с покатыми краями, корзиночки из шоколадного теста с кремом и фруктами и аромат кофейных зёрен. Когда не просто переполненные забегаловки с дешёвым растворимым кофе на вынос, а укромные тихие местечки, таящиеся в закутках улиц, куда заходят лишь знающие или учуявшие в дождливый день аромат выпечки потерянные души. Когда в воздухе потрескивает не всем понятная и не всеми уловимая особая магия. - Дождь усилился. Не было бы ветра, можно было бы подумать, - отзывается Сокджин, переливая кофе в чашку и ещё немного откусывая от плитки шоколада. - Останемся дома? - Ты, я, одеяло, кофе и Шекспир? - усмехается Намджун и вновь обнимает со спины, едва слышно начиная шептать на ухо. - «Как осужденный, права я лишён тебя при всех открыто узнавать. И ты принять не можешь мой поклон, чтоб не легла на честь твою печать. Ну что ж, пускай. Я так тебя люблю, что весь я твой и честь твою делю». Намджун любит классику. Намджун любит философию. Намджун часами может рассуждать о простых человеческих радостях и проблемах. Поднимает сложные вопросы, постоянно втягивает Сокджина в дискуссии и чаще всего выходит из них победителем. Иногда это злит и раздражает, но не в такие моменты. Не тогда, когда новый поцелуй делит вкус горького шоколада на двоих, а чужие слова вызывают щемление в сердце. Сокджин не знает, случайно или специально Намджун выбрал именно этот сонет. В нём одновременно горькая и сладкая правда. Кто знает об их отношениях? Уж точно не родители и не коллеги по работе. Знает только вечно ворчливый Юнги, некогда лучший друг Намджуна, отнятый Сокджином. Знает только вечно улыбчивый Тэхён, некогда лучший друг Сокджина, отнятый Намджуном. Это правда, что они вынуждены скрывать свои отношения. Но так же правда в том, что Сокджина это не волнует. Намджун только его, только для него и только с ним. Посторонним вход в их уютный мир на двоих, пропахший кофе, шоколадом и старыми книжными страницами, закрыт. Сокровенная тайна, одна на двоих. От этого тепло в груди и уверенность в том, что всё у них будет хорошо. - «... так в помыслах моих иль во плоти ты предо мной в мгновение любое. Не дальше мысли можешь ты уйти. Я неразлучен с ней, она - с тобою». - Люблю осень, - довольно улыбается Намджун и забирает кружку с кофе, пробуя и блаженно прикрывая глаза. - Только осенью ты со мной на одной волне. Мы всегда понимаем друг друга, но осень - особое время. Никаких «помех» на линии и никакого «шипения». Ты как будто закрываешься от всего мира и отдаёшь всего себя только мне. В твоей голове совсем другие мысли. В твоей душе совсем другие эмоции. Кажется, что именно тогда, когда осень медленно, но верно убивает всё вокруг, ты будто расцветаешь, раскрываешься для меня. - Как слащаво, - морщит нос Сокджин. Но нисколько не сопротивляется, когда Намджун отставляет кружку на столешницу, притягивает его к себе и снова целует. Он знает, что Намджун имел в виду. В конце концов, с ним ведь тоже происходят все эти изменения. Осенью Намджун становится более тихим и задумчивым. Осенью Намджун надевает вязаные свитера со слишком длинными рукавами и часто пропадает в парке возле искусственного пруда, читая классику. Осенью Намджун будто пребывает разумом в другой вселенной. Возможно, там он общается с Шекспиром. Возможно, там он общается с Гёте или Ле Гуин. Возможно, там ведёт задушевные беседы с Оруэллом или Гессе. Взъерошенные волосы, очки на переносице и следы от грифеля карандаша на пальцах, которым он делает заметки на полях страниц книг. Намджун пахнет после своих прогулок пожухшей листвой, потерявшей краски, сыростью улицы и совсем эфемерно - редкими лучами солнца, не греющими и становящимися всё холоднее с каждым днём. - Я люблю тебя, - шепчет едва слышно в чужие губы Сокджин. И это не пустые слова и не слова ради того, чтобы вызвать чужую улыбку. Они с Намджуном редко признаются друг другу в любви, потому что их поступки и забота друг о друге намного красноречивее слов. Однако сейчас внутри так спокойно и тепло, что он просто не может не сказать этих слов. Вспыхнувшие искрами неподдельного счастья карие радужки глаз Намджуна - лучший ответ на его признание, как и возросшая крепость объятий. Ему не нужно ответа. Всё, что Намджун к нему чувствует, Сокджин знает и так. Не может не знать. Не после того, как они прожили вместе целых пять лет. - «... признаюсь я, что двое мы с тобой, хотя в любви мы существо одно», - негромко зачитывает он. Намджун улыбается, являя ямочки на лице. Сокджин не удерживается и тычет в одну из них пальцем. Поднимает взгляд, когда Намджун вдруг как-то задушено выдыхает и замирает всем телом, смотря выше его плеча. Медленно оборачивается и тоже застывает, когда видит за закрытой балконной дверью промокшего до нитки Юнги. И как Тэхён перелезает на его балкон через опорную стену, разделяющую его территорию с соседской. Ливень и не думал утихать. Мрачный Юнги выглядит недовольным котом. Улыбающийся Тэхён машет ладонью и знаком просит впустить. - Нет, - хмыкает Сокджин и откидывается на грудь обнявшего его Намджуна, наблюдая за тем, как Юнги ёжится из-за налетевшего холодного ветра. - Я не для того отключил телефон, домофон и дверной звонок, чтобы в мой отпуск эти двое всё портили. - Они всё равно наверняка заболеют и будут потом сидеть дома, - посмеивается Намджун, наблюдая за двумя блудными «котами», взгляд которых постепенно становится всё жалобнее. - К тому же, они что-то наплели соседям, чтобы те пустили их на свой балкон для переправы. Седьмой этаж. Эти двое сумасшедшие. Пусть там и есть широкий огороженный выступ, но это слишком. - Сумасшедший там один. Второй просто ведётся на его обаяние. Я так и знал, что нельзя их знакомить. Покачав головой, Сокджин выходит из кухни, чтобы найти сухие вещи. К тому моменту, как он возвращается, на полу красуется цепочка мокрых следов от двух пар ног, а Намджун выносит в коридор чужую обувь, забранную с запертого балкона. Мужчина легко улыбается, накидывает на плечи толстовку и удаляется, чтобы разобраться с соседями. Сокджин оставляет чистую сухую одежду на диване в гостиной и вновь берётся варить кофе. - Кофе с корицей. Кофе с шоколадом. Кофе, - перечисляет он явившейся спустя десять минут парочке. - Это звучит как предложение руки и сердца. Я согласен, - усмехается Юнги. Сокджин лишь закатывает глаза и откидывается на грудную клетку обнявшего его со спины Тэхёна. В кофе для него нужно добавить корицу и сливки. Юнги предпочтёт сгрызть плитку сладкого шоколада с орехами, который всегда про запас покупается Намджуном. Пусть Тэхён и Юнги появляются редко, но на самом деле двери этой квартиры для них всегда открыты. И их вкусы здесь всем давно известны. И одежда запасная всегда готова. Переливая кофе в чашки, Сокджин ловит себя на мысли, что эти двое действительно коты. Коты, которые обычно сами по себе, но в дождливые осенние дни возвращаются домой, чтобы греться под боками своих «хозяев». - Заболеете ведь, - качает головой вернувшийся от соседей Намджун и кладёт на стол упаковку таблеток. - Зараза к заразе не липнет, - не в силах удержаться, заявляет Сокджин. Юнги усмехается и вгрызается в положенный перед ним шоколад. Тэхён что-то жалобно хнычет на ухо, смазывая все слова в один непонятный бубнёж, а после забирает свою чашку с кофе и на пару с Юнги смывается в гостиную. Там эта парочка кутается в один плед на двоих и притихает, греясь. Сокджин же берётся за свою кружку с кофе и подходит к окну, вновь вглядываясь в недовольные лица прохожих и редкие яркие шапочки зонтов. Может, это и неплохо, что Юнги и Тэхён пришли к ним. Ведь когда Намджун достанет из книжного шкафа потрёпанный томик стихов, эти двое подкатятся к ним под бок и уснут, пригревшись и расслабившись от пальцев, зарывшихся в их волосы. Вроде бы взрослые самостоятельные люди, но такие... Коты. На губах невольно расцветает улыбка. - Ты счастлив? - спрашивает подкравшийся со спины Намджун, вновь сгрёбший в объятия. - Счастлив, - отвечает Сокджин, не задумываясь ни на секунду. И он не врёт. У него в жизни есть всё для того, чтобы быть счастливым. У него есть Намджун. Большего и не надо.

|End|