Хрен поймешь этого идиота

      Черт его знает почему он бесится. Постоянно какой-то нервный, вечно психует, дуется, как ребенок. А я даже понятия не имею что сделал не так. Вот скажу что-нибудь, а он как раздует щеки, как нахмурит брови, фыркнет, руки сложит на груди и не разговаривает со мной. А если и разговаривает, то обязательно сухо и холодно, да так будто не человек он, а робот какой-то, биомашина черт бы его побрал… Хрен поймешь этого идиота.       И вот снова надулся, как ерш, и сидит нахохлившийся на диване, колени подобрал, руки скрестил и демонстративно в стену смотрит. — Что-то случилось? — Мх… — Я что-то сделал? — Мх. — Я что-то сказал? — Мх! — Я тебя обидел? — МХ!!! — Да что, блин, не так, дерьмоволосый?       Повернулся, посмотрел и снова отвернулся. И что это вообще? Как с ним разговаривать? Ничерта не понимаю. Хрен поймешь этого идиота.       Я осторожно подсаживаюсь рядом и приобнимаю его за плечи. Не дернулся, не прижался, просто никакой реакции. Ласково целую его в плечо и получаю этим плечом в нос. — Ты что, сдурел, что ли?! — невыдерживаю я и вспыхиваю.       Молчит. — Да скажи уже что-нибудь, блядь! — Я не блядь, я по любви.       Искра. Буря. Непонимание. Моя бровь медленно движется по направлению к космосу… Я снова делаю попытку поцеловать плечо этого оболтуса, и вновь получаю по носу. Сломать его мне что ли хочет, я не понимаю? Ла-а-адно… Еще попытка. Я аккуратно наклоняюсь к плечу, замечаю, что так же медленно его плечо движется к моему носу. Психую и с размаху вцепляюсь в приподнятое плечо зубами. — Ааа!!! Отпусти меня, ненормальный! — Киришима заорал слишком неожиданно и я от этой самой неожиданности отцепился, выпучил глаза и разинул рот. — Придурок!       Парень резко меня отпихивает и отсаживается в дальний угол, смотрит на меня исподлобья и губы дует. Вот и правда, хрен разберешь что ему нужно. Я снова двигаюсь к нему, аккуратно, как волк приближается к добыче. Слежу за его действиями не отводя глаз. Красноволосый не двигается, тоже следит за мной. Подмечаю, что мышцы напряглись, так что если я сделаю одно неловкое движение, он сорвется с места. Поэтому я делаю ход конем, протягиваю руку и тыкаю в нос. Обезоруживаю. А потом резко приближаюсь, хватаю за локоть и тяну назад, нависая следом. Наклоняюсь и целую в кончик носа. — Еще.       Да меня хлебом не корми, а дай поцеловать этого ненормального. Прислушиваясь к просьбе, целую в щеку. — Еще…       Ла-а-адно, ненасытный. Еще, так еще. На этот раз целую в другую щеку и чуть отстраняюсь, смотрю ему в глаза. — Еще!       Ах, значит еще?! Ну все, напросился сам! Приближаюсь и зацеловываю ему все лицо, ощущаю как он улыбается и расслабляется под градом моих поцелуев. Как только губы последний раз коснулись кожи отстраняюсь и пристально смотрю в рубиновые глаза. Только набежавшая улыбка, резко меняется на хмурую мину. — Еще, но не так.       Хочешь по-взрослому? Будет по-взрослому. Медленно приблизившись, касаюсь его губ своими, втягиваю в нежный поцелуй и чувствую неловкий ответ. И тут же ощущаю то, что чертовски не хочу быть без этого придурка. Хватаю его, сжимаю в охапке и страстно целую уже по-серьезному, а он обнимает меня и отвечает. Сквозь поцелуй и негу нежности слышу звонок телефона, вроде бы уже не первый. Обещая вернуться и продолжить с чего начал, злющий бреду к телефону, который трезвонит на подоконнике. — Че надо? — Хэй, вы что опять поссорились? И что на этот раз?       Я улыбаюсь, поворачиваюсь к этому придурку, улыбаюсь ему, а в ответ в трубку говорю: — Да хрен поймешь этого идиота.