Когда срок сдачи диплома близится с астрономической скоростью, а в вордовском документе только титульный лист — начинаешь верить во всех существующих богов, даже если до этого был заядлым атеистом. Для Сынена последние недели богом был кофеин, святой троицей же торжественно стали RedBull, эспрессо и крепкий чай практически черного цвета. Парень буквально поклонялся этим напиткам первые дни, ведь его работоспособность подскочила до небес, но жизнь влепила ему хорошенькую пощечину, когда организм отказался ото сна. То есть, Чо, конечно, после особо тяжелых пар, валился с ног на мягкую общажную кровать затянутую простыней, пропахшей его одеколоном и кофе, закрывал в предвкушении глаза и…ничего. Усок, его сосед по комнате, посоветовал отречься от религии, безумным фанатиком которой он стал так скоро. Сынен только отмахивался: еще пара таких бессонных ночей и он просто автоматически отрубится где-нибудь в очередной кофейне, уложив голову на старенький ноутбук, служивший ему верой и правдой уже около шести лет. Заработанные за каникулы деньги уходили на оплату учебы и общежития, поэтому, новый он себе никак позволить не мог. Ким на его отмазки фыркал по-лисьи и просил хотя бы перестать пить энергетики — сердечко-то, авось, уже стерлось о ребра, стуча как бешеное двадцать четыре часа семь дней в неделю.
Теоретическую часть Чо кое-как защитил, да и то, потому что преподаватели запомнили его физиономию на первых партах: пары он старался не пропускать, несмотря на взбалмошный характер. Ведь это только последние недели парень больше похож на зомби, которому вместо мозгов необходимы пара часов отдыха. Обычно Сынена нельзя было заткнуть: однокурсники за глаза называли его клоуном, а ректорат с десяток раз отчитывал за плохую успеваемость. Его бы могли вытурить еще на первом курсе, если бы не обнаружилась необычайная способность к футболу, чемпионаты по которому проводились между университетами ежегодно. Благодаря победам Чо они получали гранты, которые, по идее, должны были идти на благоустройство учебного заведения, но под шумок устраиваемых для студентов вечеринок, улетучивались в неизвестном направлении.
Практическую же часть парень отвечает намного увереннее: в комиссии сидит директор компании, в которой он работал какое-то время. Сынен был у него на хорошем счету, поэтому, здесь он получает твердую четыре и посылается уставшим ректором, аналогично, на все четыре стороны. Чо отпускает глупую шуточку, низко кланяется, выбегает из аудитории и натыкается на сидящего на полу у двери Усока, с которым делится неожиданно свалившейся радостью и именами членов комиссии. Ким прижимается к стене, промаргивается от перманентно засевшего в груди волнения, но улыбается по-детски искренне, радуясь успехам друга. Сынен достает из рюкзака маленький термос и предлагает Усоку, но тот отказывается, ссылаясь на нежелание становиться одним из приспешников этой кофейной секты.
— Там коньяк, вообще-то. Но, на нет, как говорится… — он не успевает поднести напиток к лицу, как термос оказывается у губ Кима, который жадно поглощает напиток. На втором или третьем глотке он догадывается, что его наебали и устраивает наглой роже друга душ, распыляя содержимое рта. Рубашка Сынена из обычной белой превращается в дизайнерскую, с бежевым принтом в виде размытых пятен разного размера, но ему так даже больше нравится. Поблагодарив соседа за модную вещицу, он ретируется, скрываясь за стеной, прежде чем в него успевает прилететь снятый наспех кроссовок.
В их комнате жуть как душно, поэтому, Чо открывает окошко, устраиваясь на широком уютном подоконнике рядом с кактусом Усока. Рамен заваривается, энергетик в руках приятно холодит кожу, а знойный летний ветерок щекочет шею, играя с отросшими волосами — казалось бы, что нужно для счастья? Сынен наблюдает за растущей поблизости липой и ему кажется, что шелест листьев, который он слышит даже сквозь шум мегаполиса, тяжелит его веки, заставляя их падать вниз. Сколько он уже не спал, дней десять? Размышления заводят его в Гугл, запрос «Рекорд Гиннесса по продолжительности бодрствования» дает результат в двести шестьдесят четыре с половиной часа, который не побит аж с 1963 года. Чо думает, как официально задокументировать свое почти что достижение, но шуршание деревьев нарушает планы, отправляя в глубокую дрему.
Усок будит его тихими шагами по скрипучему полу и удивленно наблюдает за опухшим лицом с отпечатанным следом оконной рамы на щеке.
— Ты заснул прямо на подоконнике? — парень кидает сумку на стол и усаживается на кровать. Получив хриплое «угу», он указывает на отмокший нетронутый рамен, желая получить на него законные права. Еще не до конца проснувшийся Сынен передает ему коробочку и чешет затылок, перемещаясь в мягкую постель.
— Который час нынче? Как ты защитился? — он задает эти вопросы, когда Ким уже прикончил лапшу и засел в смартфон. Пустая жестянка от энергетика летит в мусорку, Чо божится про себя, что больше к ним не притронется.
— Без десяти шесть. Считай, ты спал чуть больше двух часов, — откидывая телефон в сторону отвечает он, — сдал на отлично. Спасибо, что интересуешься.
«Впрочем, ничего нового, » — думает Сынен, Усок всегда отличался крайней серьезностью к учебе. Все студенты на потоке поголовно удивлялись их дружбе: полные противоположности живут в одной комнате уже пять лет и все так же отлично общаются, это реально вообще? На эти утверждения не знающих людей Чо смеялся с высокой колокольни, потому что Ким тот ещё разгильдяй, на самом-то деле, только тссс!
Этой ночью Сынен снова не может заснуть — то ли сказывается приподнятое от успешной сдачи диплома настроение, то ли у него действительно что-то посерьезней банального недосыпа. Гугл пугает длинными названиями неизвестных ему заболеваний и их последствиями, поэтому парень стирает с поисковой строки симптомы и набирает «таблетки от бессоницы». Цены кусаются, отзывы доверия не внушают и Чо отказывается от затеи бежать в круглосуточную аптеку за заветными пилюлями, вместо этого он открывает YouTube и залипает на какие-то трансляции геймеров, часам к трем ночи плавно перемещаясь на видео о вымирающем виде китов и диспуты о независимости Шотландии, а в пять, когда солнце уже приветствует его первыми лучами, натыкается на интригующую обложку с симпатичной иностранкой, поедающей что-то. «Где наша не бывала?» — шепчет Сынен, кликая на видео. На экране выскакивает напоминание надеть наушники, секундой же позднее появляется девушка, приветствует его по английски и сообщает, что сегодня в меню жаренная курочка из KFC и пепси. Желудок парня урчит, ругаясь на несвоевременное кормление, он же в ответ глубже укутывается в одеяло, вслушиваясь в хруст панировки и шипение пузырьков газировки. Девушка переходит на шепот, что-то рассказывая — Чо плох в английском, субтитров нет, но это не имеет значения, когда по его скальпу, а после и вниз по загривку и линии позвоночника проносится табун мурашек. Удивленный, он разворачивается, предполагая, что Усок уже проснулся и сейчас прикалывается над ним, щекоча спину. Сосед спит, закинув ногу на стену, что является обычным явлением, и теперь Сынен проверяет кровать на предмет букашек. Тараканов они, помнится, травили на втором курсе, когда в соседнюю комнату заселили новеньких, оказавшихся огромными неряхами. Насекомые, почувствовав свежую кровь и избыток пищи на грязном полу освоились на их этаже, заполонив и их комнату в том числе. В их парочке чистюлей был именно Сынен, и, однажды закупившись химическим оружием против мерзких нахлебников (это сейчас не про Усока), он устроил им безжалостное мочилово. Пьяные от паров таракашки бесстрашно бегали по комнате днем, топот их был соизмерим с соревнованиями по легкой атлетике у спортсменов-тяжеловесов.
Видео продолжало чавкать ему в уши, но мурашек больше не было, поэтому, Чо тыкает на следующее в очереди и попадает на девушку-кореянку, которая ест его любимую марку рамена. Заинтригованный, он перематывает видео на середину и разочаровывается, не чувствуя больше тех же приятных ощущений покалывания макушки. В названии фигурирует аббревиатура «АСМР», с значением которой Сынен не знаком, он вбивает его в строку поиска, решая изучить матчасть. Википедия здорово помогает: он находит расшифровку, природу этого феномена и даже запоминает некоторые локальные термины.
Усок ставит на его тумбочку стакан с апельсиновым соком, но он не замечает, продолжая просматривать видео уже который час. Ким не выдерживает, стягивает с него наушники и бурчит:
— Я с друзьями встречаюсь, сегодня можешь не ждать. Надеюсь, по приезду мне не придется объяснять полицейским, что ты умер от недостатка сна?
— Я такие шутки не кушаю, — Чо залпом опрокидывает стакан и поднимается, прихватывая по дороге полотенце, — пресно.
Прохладный душ добавляет чуточку бодрости уставшему за эти долгие две недели парню и поднимает настроение. Поднялось и кое-что другое с утра пораньше, но холодная вода усмирила пыл молодого организма. Холодильник, который Сынен решает проверить для галочки, оказывается практически пустым: на дверце стоит бутылочка соевого соуса, а на самой нижней полке притаился рис с признаками внеземной цивилизации, который тут же был заброшен в мусорку. Порывшись в карманах джинс, Чо выуживает оттуда одну единственную банкноту в десять тысяч вон и горестно вздыхает, взвешивая за и против. Костюм на выпускной он может одолжить, выпивку предоставит Усок, а вот голодный желудок никого, кроме владельца не заботит, поэтому, он без зазрений совести заказывает сет #3 из курочки с пивом и терпеливо ждет курьера. Всего полчаса — и телефон трещит от сообщения от курьера, которого охрана не пускает внутрь. Сынен накидывает халат и спускается по насквозь прокуренной лестнице на улицу, где уже видит скутер и молодого человека в шлеме с пакетом.
— Здравствуйте, с вас 9700 вон, — голос доставщика звучит приглушенно из-за шлема. Чо переспрашивает его, отвлекаясь на шум листвы, который, добираясь до барабанной перепонки, дрожит и посылает мозгу волну приятной теплоты. Парень снимает шлем, извиняясь и повторяет предыдущую реплику, протягивая пакет, из которого невероятно вкусно пахнет. Тот, в свою очередь, будто очнувшись ото сна, широко зевает и вручает деньги, говоря, что сдачи не нужно. Короткое «спасибо», сказанное полушепотом и Сынен становится одной большой мурашкой на гусиной коже улицы. «То есть, — думает он, вглядываясь в медовые глаза, — достаточно одного слова, чтобы растечься? Эволюционируешь, Чо Сынен». Парень надевает шлем и прерывает тем самым немое любование своими слегка небритыми щеками, кланяется и уезжает.
В комнате Чо специально наливает пиво в стакан, чтобы сравнить звуки в видео и реальности, хрустит куриными ножками особо старательно, ловя каждый звук, умоляя свое нутро поддаться и размотать дрожащие в предвкушении струны нервов. Чуда не происходит, единственное — желудок довольно булькает в ответ змеиному шипению алкоголя, согревая внутренности.
Ближе к вечеру, когда с едой давно было покончено, Сынен снова тянется к телефону, вводя заветные буквы. Иностранные видео он отметает сразу, не чувствует в них чего-то родного, нужного для стопроцентного попадания. Ютуберы-девушки отправляются вслед за ними, но здесь уже нужно прояснить: от женских голосов его мурашить перестало на третий раз, а вот мужской шепот, как сегодня выяснилось, очень даже поднял свои позиции. И нет, он не по мальчикам. Ну, если только чуть-чуть.
«Ролевая игра» в названии слегка смущает провокационностью, но интригует, зараза, поэтому, долго не думая, Чо нажимает на черную иконку. С первых слов становится ясно, что целевая аудитория этого видео девушки, парень полушепотом произносит комплименты, обыгрывая ситуацию, старательно шуршит чем-то — на экране обычная картинка какого-то интерьера, даже не интересно. Сынен закрывает видео, добавляя в строчку поиска «для парней», долго и нудно подыскивает нужный тембр и правильную громкость, листая все ниже и ниже. Смеркается: шум машин и людей постепенно улетучивается, передавая бразды правления завываниям ветра и сверчкам с их ночными концертами.
Чо потягивается в кровати, опускает ноги на пол и уже встает заварить себе кофе, но шепот в наушниках прибивает его, заставляя сесть обратно. Хрипотца голоса поднимает волосы на руках и мурашки бегут в области поясницы от протяжного «хен». И тут Сынен понимает что что-то, блять, не так. Значит, ролевая игра для парней от парня обязательно подразумевает постанывания?
Парень под оригинальным ником 9Hangyul9, сказать честно, отыгрывает прекрасно — его голос срывается время от времени, а еще в нем чувствуется дрожь, передающаяся и слушателю. Кровать скрипит, когда Чо укладывается на нее, закрывая глаза, возможно, такой контент поможет заснуть?
«Хен, пожалуйста, не двигайся. Я еще не достаточно привык к пальцам…»
Челка прилипает к мокрому лбу, Сынен размышляет над своей ориентацией и боится вдохнуть, испугать, д в и н у т ь с я.
«Да, сюда. Резче…»
Сынен окончательно теряет связь с внешним миром, вытирая потные ладошки о полы халата. Те же пальцы секундами позже ползут к поясу, развязывая его.
«Я не уверен, что он поместится…»
Чо уверен. Его член в собственной руке помещается прекрасно (проверено годами), мягко пульсирует и истекает предэякулятом.
«Ты хочешь поменяться местами?»
Парень резко разворачивает корпус, утыкаясь лицом в подушку, трется вставшим окончательно органом о простыни, тихонько постанывая. Общежития это, конечно, дешево и сердито, но стены картонные и слышимость прекрасная, слухи разносятся так же быстро, как чума в Европе в не лучшие свои годы.
«Ахххх, хен, прошу, позволь мне кончить…»
Стоны парня становятся выше и чаще, Сынен впивается зубами в ребро ладони и бормочет что-то типа «еще секунду, малыш», продолжая яростно надрачивать. Положение не очень комфортное, но без подсказки он не смеет двинуться с места.
«На колени? Хен хочет, чтобы я ему отсосал?»
Сидя мастурбировать непривычно, но вполне терпимо, если упереться лопатками в холодную стену. Разница температур даёт дополнительные мурашки у загривка, а приглушенные чмокающие звуки раззадоривают фантазию, отображаясь как кадры из взрослого кино.
«Можно мне проглотить?»
Сынен кончает с гортанным глубоким стоном, пачкая тапочки, валяющиеся на полу и валится на постель под тихое, почти беззвучное «Спасибо».
И это блядское «спасибо» он уже слышал, он готов поклясться святым эспрессо. Память отшибает, так же, как и энергию, а веки тяжелеют и слипаются.
— И почему я не додумался подрочить раньше? Отличное снотворное! — просыпаясь ближе к обеду бубнит парень, оттирая засохшую сперму от пола. Такая мелочь не может испортить его настроение, поднятое полноценным сном. Синяки под глазами заметно уменьшились, а кожа приобрела более-менее человеческий оттенок. Сынен бодро отвечает на звонок мамы, сообщает радостную новость о сданном дипломе и зовет на выпускной в пятницу. Женщина клокочет в трубку что-то непонятное, радостный мужской крик на заднем плане слышен отлично и она смеется, наскоро сбрасывая. На счет падает небольшая сумма от отца с припиской «на отдых» и Чо улыбается впервые за последние месяцы искренне, заказывая сет #3.
Лица курьера не видно за шлемом, он бубнит что-то, но Сынен, уже смотря на него, переспрашивает и мнет в руках банкноту, которую снял недавно в банкомате на углу.
— 9700 вон, пожалуйста, — шлем снят, голос звучит звонко и доброжелательно, но Сынена уже мажет от знакомого произношения. Он протягивает бумажку, хватая пакет из рук парня. Получается неловко, пиво хорошо прикладывается к скутеру и разбивается, пенясь в пакете, заливаясь в коробку с курицей.
— Черт, прошу прощения! — парень раздосадованно шипит в сторону на радость Чо и низко кланяется, — я очень неловкий.
Сынен смеется над опустившимися широкими бровями доставщика и насмешливо спрашивает:
— Что прикажешь делать? Может, мне проглотить? В смысле, пиво из пакета выпить?
Теперь, когда брови парня уже подняты в удивлении, а рот непроизвольно открылся, он смеется и легко толкает мужественный подбородок вверх кончиками пальцев.
— Просто шутка. У меня сегодня на удивление хорошее настроение. Езжай дальше, не задерживай людям заказы, — только сейчас его ладонь отходит от небритой кожи, — Удачно поработать, Хангел~и.
Парень хлопает глазами, непонимающе глядя на него, на лице читается немой вопрос «откуда этот товарищ может знать мое имя», который он осмеливается задать.
Сынен готов признать, что и обычный голос курьера звучит прекрасно, по крайней мере, пробирает он знатно, до костей. Оставив вопрос без ответа, он аккуратно разворачивается, чтобы не пролить остатки пива и шлепает в тех же тапках в комнату.
Вообще, Чо Сынен не верит в совпадения и в то, что на телефон прилетает смс от Хангеля, который интересуется, знакомы ли они были ранее. Также не верит, когда он приходит по приглашению, стоит в его дверях с палеткой пива и добровольно проебывает остатки гетеросексуальности в глубине чужих ключиц. «Моральная компенсация» пьется приятно, становится ужасно лениво двигаться и даже разговаривать, но Сынен продолжает только для того, чтобы лишний раз насладиться хриплым, будто прокуренным, голосом нового знакомого, который рассказывает ему о родителях, любимом коте и тяжелой сессии, которую он еле сдал. Чо почти что засыпает на накачанном бедре Хангеля, который уже и сам клюет носом, откидываясь на мятую подушку.
— Хен? — тянет он до боли знакомо, — пожалуйста, не двигайся. В смысле, у тебя голова будто треугольная, больно.
Сон снимает рукой после этих фраз, и Сынен не против такого расклада. Младший сейчас что, дразнит его, догадавшись о том, откуда он узнал его имя?
Поцелуй пахнет пивом, жаренной курицей и чем-то недосказанным, но это неважно. Важна мягкость чужих губ, тихие вздохи прямо у уха и горячие ладони на груди.
Идеальный триггер найден. Мир разделен на «до» и «после».
Вообще, Чо Сынен не верит в совпадения. Судьба редко оказывается ленива.
