На какую жертву способен Деран

Видит бог, он не хотел этого для Эдриана. Он пытался сделать так, чтобы бойфренд остался чист, пытался оградить от жизни, подобной своей. Пригрозил барыге Джеку, чтобы не лез к Эдриану со своим коксом, да только поздно спохватился — парень уже увяз по самые уши. И не с одной наркоторговлей, с жарой тоже встрял. УБН схватили Эдриана за яйца и заставили для них крысятничать, чтобы скостить срок за перевозку и распространение. А когда сообразили, с кем сёрфер делит постель, поделились наблюдениями с федералами, и те присели на уши, чтобы на семью Коди тоже настучал. И стоило Эдриану отказаться, не стали дальше церемониться, пнули под зад коленом и отозвали обещанную неприкосновенность. Всосал любовничек по полной. А Деран прохлопал ушами, и теперь ему оставалось разгребать последствия. Срань господня, он ведь даже человека убил, подчищая за любовником дерьмо. Без сомнений застрелил недалекого бывшего подельника Колби, задумавшего шантажировать Дерана тем, что остальные Коди узнают о шашнях Эдриана с копами. Грохнул и удивился, что не почувствовал сожаления. Наверное, потому что безопасность Эдриана стоила десятка убитых Колби. Деран хмыкнул, подумав, что над ними всё же висит проклятье его семьи. Все Коди и близкие им люди обречены закончить одним и тем же. Даже сосунок Джей, и тот втянул свою бывшую подружку Никки в дела семьи, и тогда она чуть не сдохла. Не единожды, насколько Деран помнил. И если бы не шанс, которым она воспользовалась, чтобы свалить от Коди, ее жизнь была бы разрушена. Как у них всех, по определению. Каждый Коди рано или поздно найдет свою петлю. Джулия, мать Джея, двинула кони от передоза, База пристрелили как собаку. Смурф вот только отличилась. Мать собиралась подохнуть от рака, и это прямо-таки выглядело насмешкой над ней и всей ее жизнью. Непробиваемая сука Смурф и какой-то сраный рак. А Эдриана даже не потребовалось втягивать, он самостоятельно нашел вполне реальную статью и радостно в нее въебался. Гордый, независимый Эдриан, не пожелавший, чтобы Деран его обеспечивал. Стремящийся быть с ним на равных. Независимый настолько, что согласился возить дурь для Джека. И попавший в такой переплет, из которого Деран теперь не мог его вытащить. Он мог только беспомощно смотреть, как мельница правосудия перемалывает своими жерновами его любовника, совершившего глупую ошибку из-за своей пресловутой гордости. Деран метался по пустому бару, как раненый зверь. Спасти, защитить, позаботиться — все его инстинкты работали на то, как найти выход для Эдриана. В приступе бешенства он уперся кулаками в стену, а потом саданул по ней со всей силы. Боль в разъебанном на последнем деле плече отрезвила, и Деран зарычал сквозь зубы. Наверное, было бы проще, если бы они просто трахались. Но он любил своего беспечного и упертого сёрфера. Впервые за всю неспокойную жизнь Дерана, полную сумятицы, адреналиновых приходов, криминала и больных отношений с матерью, у него появился якорь. Как и собственный бар, Эдриан подарил Дерану ощущение надежности и чувство, что у него есть что-то свое, что никто не вправе отнять. Он стал его маяком, путеводной звездой, островком спокойствия в бушующей бездне. И вот сейчас у него собирались отобрать то единственное, что делало его по-настоящему счастливым. Он вспомнил, как в ту пору, когда он ещё отрицал себя из-за матери и братьев, Эдриан обвинил его в лицемерии, сказав, что он не может вламываться к парням домой, заниматься с ними сексом и продолжать делать вид, что не гей. — Не к парням, — возразил тогда Деран. — Только к тебе. Это отлично выражало его отношение к сёрферу, что бы между ними ни происходило. Даже потом, во время их разрыва, с кем бы Деран ни спал, в сердце всегда было место только для Эдриана. Вчера, после вечеринки у Смурф, они долго лежали в постели без сна, и Эдриан вдруг начал говорить вещи, которые Деран не хотел слушать. — Ты не должен меня ждать. — Что? Ты о чем сейчас? — Пятнадцать лет. Ты не должен ждать, пока я выйду. Будет лучше, если ты забудешь обо мне. В любом случае, я выйду другим человеком. Не тем, кого ты любил. — Завязывай с этим. Я же сказал тебе, что я сделаю всё… — Не надо, — оборвал его Эдриан, поворачивая лицо к любовнику. Его синие глаза блестели в свете луны. — Мы уже говорили об этом, ничего сделать нельзя. Я отсижу, я сам виноват. Прости меня, что разрушаю нас. Эдриан собирался идти в тюрьму, еще не зная, что Смурф подписала ему смертный приговор и потребовала от Дерана привести его в исполнение. Приказать ему убить любимого человека — что за сука его мать. — Эдриан… — начал Деран, но тот снова перебил его. — Помнишь, когда у нас в последний раз не сложилось, я сказал тебе, что ты не можешь заставить меня чувствовать к тебе то, что я не хочу? Я соврал тогда. Правда в том, что ты всегда заставлял меня чувствовать сильнее, чем кто-либо. Но в тот момент я так злился, что ты поимел наглость управлять моей жизнью. Ты управлял мной, а тобой управляла твоя семья. Теперь всё не так, ты начал принимать собственные решения, освободился от зависимости от Смурф. Я горжусь тобой. Деран застонал. — Заткнись, пожалуйста… Иди ко мне. Больше они в ту ночь не разговаривали. Эдриан отдавался с такой страстью и нежностью, что было ясно — он прощается. Хочет урвать как можно больше счастливых моментов с любимым человеком, прежде чем в тюрьме из него, такого красивого синеглазого мальчика, сделают чью-то подстилку. Эдриан готовился к худшему. Дерану впервые хотелось плакать во время секса. Он знал, что будет платить любые деньги и любым бандам за защиту Эдриана в тюрьме. Дерьмо заключалось в том, что полную безопасность тому это один хрен не гарантировало. Но как бы Деран ни горевал, ещё сильнее он злился. Бесился до кровавой пелены перед глазами от того, как тупо и дешево Эдриан всрал свою жизнь. Именно сейчас, когда у них только начало получаться. Купили себе дом, настоящее любовное гнездышко на пляже; Эдриан начал побеждать в соревнованиях, звездная карьера была не за горами; бар набирал обороты. Именно в такой момент надо было всё похерить. Оставить Дерана снова собирать себя по осколкам. За это он Эдриана даже немного ненавидел. Ублюдочный Пирс предоставил Дерану вариант, заявившись к нему в бар с предложением сделки: Коди стучит на мать и братьев, а коп ходатайствует в пользу Эдриана. Хреновый такой вариант. Хотя, положа руку на сердце, Деран мог признать, что иногда ему хотелось заложить Смурф, как это сделал Баз. У неё все равно рак, судебная система будет снисходительна к смертельно больной старой тетке. Но что-то подсказывало Дерану, что, открой он рот, на этот раз вместе с её головой полетят головы всех Коди. Поуп не заслуживал такого. Не после того, как помогал Дерану беспрекословно: запугал придурка, с которым хотел когда-то мутить Эдриан, чтобы тот не нацеливал на него свой хрен, а недавно помог замести следы убийства Колби и избавиться от его трупа. Подставить Поупа Деран не мог. И Крейга тоже, у него ведь сын только-только родился, хорош был бы Деран, заложи он брата, перед которым маячила жизнь новоиспеченного папаши. А ещё Крейг был именно тем членом семьи, который первым всё понял о влечении Дерана к мужскому полу и поддержал по-своему. Сказал: «Мне похер на то, что ты ебешься с мужиками, но, чувак, сосаться с той уебищной девкой просто унизительно». Посоветовал перестать мудачить по отношению к Эдриану, потому что тот хороший парень. Крейг всегда был ближе Дерану, чем любой другой из братьев. Этот простодушный безмозглый здоровяк с пелёнок его воспитывал и жизнь бы за него отдал, наверное. Даже скользкого племянничка Джея оказалось жалко — совсем пацан, всего семнадцать, тюрьма его сломает, хотя и не так быстро, как Эдриана, подозревал Деран. Коди могли многое выдержать, его любимый синеглазый сёрфер — нет. Так или иначе, должен быть другой выход. Доносить он не станет. Деран не крыса. Да и нет федералам никакой веры, прокинули же они Эдриана с неприкосновенностью. Ни чести, ни совести, манипулирующие ублюдки. Хотелось наказать их за всё, через что они заставили пройти сёрфера. «Обложили, суки, со всех сторон», — с болью и отчаянием думал Деран. Он в действительности ощущал себя загнанным в угол. Крови Эдриана жаждали все. Суд хотел отправить его тощую задницу в тюрьму, а семейство Коди в лице Смурф хотело расплаты за разговоры с копами. Старая сука ещё пригрозила, что, если Деран не разберется, то ей придется просить Поупа. Деран знал методы брата и степень его лояльности к тем, кто не носил фамилию Коди. Он убьет Эдриана и не моргнет глазом, и плевать он хотел, что этим разобьет Дерану сердце. У самого Поупа сердца не было.

***

Когда оказываешься в трудном положении, у тебя три варианта: беги, дерись или умри. Сдаться и сдохнуть не в его правилах, чокнутая мамаша Коди приучила выживать и использовать любую возможность, хотя бы в этом воспитала как надо. Драться невозможно — с таким количеством противников и очевидными их преимуществами, чистое самоубийство. Оставалось одно. Бежать. Бежать из страны вместе с Эдрианом. Бросить любимый бар, бросить семью, бросить умирающую суку-мать — серфер перевешивал всё остальное в его жизни. На такую жертву Деран был способен. Младший Коди довольно оскалился: впервые за всё время, прошедшее с того момента, как завертелась эта херня, для них с Эдрианом забрезжила хоть и призрачная, но надежда.