Напрасная трата времени

Мой дорогой друг, профессор Мориарти, обычно предпочитал действовать через подставных лиц, чтобы в случае чего оставаться вне подозрений. Это была всего лишь одна из тех многочисленных пустых мер предосторожности, которые он предпринимал ради собственного блага. Напрасно я твердил, что ему не о чем беспокоиться: его расчеты всегда были точны, дела он вел так чисто, что даже знаменитый Шерлок Холмс редко был в состоянии определить, убийство перед ним или несчастный случай. Но порой Мориарти одолевала скука, и он лично встречался с самыми скверными представителями человечества, нуждающимися в услугах созданной им организации. Напрасно я твердил, что незачем ему показываться всякому сброду: он забавлялся подобным сомнительным времяпрепровождением, и я не в силах был тому помешать. Мне вспоминается один случай, едва не закончившийся трагедией. Однажды вечером Мориарти сидел у себя в кабинете с видом очень занятого человека (на самом деле он играл в морской бой сам с собой, чтобы разгрузить мозг), я курил превосходные кубинские сигары и ждал, когда он соблаговолит выдать мне аванс. Вошедший секретарь, кажется его звали Фрэнсис, оставил поднос с записками. Мориарти взял одну наугад и внезапно рассмеялся. Да так, что Фрэнсис исчез, забыв напомнить ему об авансе. Я бы тоже ушел, но над моей душой висел старый карточный долг, а я был на мели. — Глядите-ка, Моран, — вернувшись в привычное состояние хладнокровной рептилии, сказал Мориарти. — Меня решили проверить. Меня. Решили. Проверить. Просто поразительно. — Проверить? — не понял я. — Да. Некий джентльмен, отличающийся редчайшим умом, подсылает ко мне — ко мне! — недоумка с просьбой о личной встрече, не зная о том, что с этим недоумком мы учились в одном университете. Я помню, как он учился — спустя рукава, и только волшебник сумеет исполнить его… заказ, а я не он. Несомненно, это проверка. Или шутка? Нет, исключено. Глаза Мориарти горели странным огнем, и мне стало страшно за свою жизнь. Я отложил недокуренную сигару и подумал, что, пожалуй, долг подождет, а мне пора домой. От Мориарти мои намерения не укрылись, жестом он остановил меня. — Вы куда-то собрались, Моран? Я бы хотел, чтобы вы посмотрели представление. Вернее нет, мне просто необходимо, чтобы вы стали свидетелем комедии. — Собираетесь встретиться с клиентом? Вы знаете мое мнение на сей счет. Просто откажите ему. — Тогда как я узнаю, кто его послал? Нет, я обязан оказать ему любезность. А вы — вы останетесь. И это не просьба. И я благоразумно внял его не-просьбе.

***

Проверяльщик оказался скромным джентльменом с сомнительными умственными способностями. Одет он был бедно, но изящно, манеры у него были не блестящие, но и не ужасающие. Он страшно волновался и путался в показаниях, так что установить смысл его проблемы не представлялось возможным. Если проблема вообще была. — Это вы профессор Мориарти? — обратился он ко мне. — Мне рекомендовали вас как человека, который может разрешить любое затруднение. Я едва не расхохотался ему в лицо. Как можно было принять меня за профессора, что за абсурд! Я было собирался исправить возникшее недоразумение, как Мориарти произнес: — Верно, это и есть наш профессор. Видите, у него лоб философа. Но говорить вы будете со мной, как с его доверенным лицом, он же не произнесет ни слова. Так принято при личных встречах. Я мог бы сказать, что удивился столь неожиданному повороту, но это было не так. Пока было сложно определить, по какой причине произошло недоразумение: из-за неверной информации от нанимателя или же незадачливый проверяльщик был несколько туповат и не способен к запоминанию примет будущего собеседника. — Мне нужно, чтобы несколько человек исчезли с лица земли, я заплачу вам золотом, — сказал этот субъект, обращаясь к Мориарти, но искоса поглядывая на меня. Я сидел с царственным видом и курил сигару. А Мориарти тонко улыбнулся. Это улыбка предвещала смертоубийство. — Может быть, для начала вы представитесь? Я Мюррей, к вашим услугам. Посетитель тяжко выдохнул и затараторил о необходимости сохранения инкогнито. Ведь когда все раскроется, полиция выйдет на него, а ему бы не хотелось провести остаток жизни в тюрьме за соучастие. — Простите, что раскроется? — уточнил Мориарти самым любезным ледяным тоном. — Мистер Мюррей, я немного осведомлен, как ведет дела профессор, и, конечно же, охотно верю, много слышал… Да, я понимаю, что обычно полиция… Но понимаете, я в таком положении, я не могу так просто взять и назвать имя, я бы хотел остаться… Я… Под острым взглядом Мориарти он то краснел, то бледнел, а потом пролепетал: — Зовите меня мистер Скотт. Мориарти знал его настоящее имя до его появления, значит, ему было интересно, какое фальшивое имя он изберет. Видимо, он что-то для себя понял, поскольку снова принял располагающий вид. — Итак, мистер Скотт. Какие люди за ваше золото должны исчезнуть с лица земли и в каком направлении? — Моя жена и вся ее семья. — Хорошо. Предлагаю так: они поедут в морское путешествие и пропадут во время бури. Так пойдет? На лице мистера Скотта отобразилась медленная работа мысли. — А можно просто их пристрелить? — Да, конечно, можно, — согласился Мориарти. — Но я полагаю, и думаю, мистер Мориарти со мной согласится, что стрельбу будет достаточно сложно выдать за несчастный случай. А вы как считаете? Мистер Скотт почесал в затылке. На сей раз в его глазах я не увидел даже проблеска сознания. — Погодите, мистер Мюррей, то есть, вы считаете, все так просто? Вы даже не спросите меня, зачем мне нужны смерти этих людей? Вот так возьмете их и убьете, да? Хотя они вам лично ничего не сделали? Мориарти медленно моргнул. — Прошу прощения? Разве не за этим вы явились и требовали личной встречи с мистером Мориарти? — Да, но… но как же так! Вы даже не знаете мою жену! Она прекрасная женщина и мать! — И что с того? — Разве вам неинтересно, почему я прошу избавить меня от нее?! — почти закричал Скотт. — Абсолютно все равно. Это был драматичный момент. Я и представить себе не мог, что проверке будет подвергнута моральная составляющая исполнителя. В таком случае заказчик проверки терял впустую наше и свое время. Мотивы клиентов обычно нас не интересовали. В том, что люди заказывали убийство своей родни, тоже не было ничего поражающего воображение. В том, что некоторые предпочитали убийство супруги разводу — тоже, такое происходило сплошь и рядом. — Простите, — пробормотал мистер Скотт. — Я позволил себе лишнее. Можно выпить? У меня пересохло в горле. Я хорошо понимал беднягу. Я бы с радостью выпил сам, а еще лучше — оказался бы у себя дома, в постели, с книгою в руках. Зачем Мориарти затеял этот балаган? Несомненно, он уже понял, кто стоит за этим неудавшимся ревизором, однако не спешил выпускать того из когтей. — Да, разумеется, я понимаю, что вы взволнованы, — промолвил Мориарти. — И прошу прощения у профессора, что сам не догадался предложить вам воды. Это моя недоработка. Улыбка, с которой он произнес эти слова, была неприятно-снисходительной. Звякнул колокольчик, в кабинет вбежал взъерошенный испуганный Фрэнсис с графином воды. После того как мистер Скотт промочил горло, он повеселел и уже не выглядел таким нервозным, как во время разговора. С глупой улыбкой он озирался вокруг, хотя теперь мне казалось, что за глупой улыбкой скрывалось что-то большее. Я бы предположил, что на досуге Скотт играет в любительском театре. Возможно, это и стало определяющим фактором выбора его на роль подставного клиента. Мориарти дал ему передышку и приступил к финальной стадии своей игры. — Давайте к делу. Итак, смерть жены вам на самом деле не нужна. Стало быть, убить нужно вовсе не ее. Кого же? — О, мистер Мюррей… тут такое дело, что семья меня полностью устраивает. Но есть люди, которые мешают мне лучше устроиться в жизни, понимаете, — он продолжал поглядывать на меня. — Мое дело деликатное. Я преподаю в одном из наших колледжей, и недавно меня отстранили от чтения лекций, якобы читаю я их нехорошо. И ученая степень. Я хочу получить ее, но как, если мои работы считаются этими джентльменами халтурой? А профессор Хиггинс ненавидит меня, а этот Маккензи! Все они. Постоянно жалуются, что я не пишу трактаты, а читаю на досуге. Как будто бы не имею права читать! Это все зависть! Мориарти выслушал этот бессвязный поток слов и, как всегда, вычленил главное: — Давайте начнем с того, у вас нет ученой степени, но вы хотите ее получить. Правильно? — Да! — Вы не читаете лекции в колледже, не пишете трактаты, никак не развиваетесь, не имеете элементарных знаний о предмете, но тем не менее считаете, что в ваших неудачах виноваты ваши коллеги. Так? Мистер Скотт даже на меня перестал смотреть и в изумлении уставился на Мориарти, как на идиота. Да, мне стоило остаться на это представление. Никто еще не смотрел на Мориарти как на идиота. — Нет. Я знаю предмет как свои пять пальцев. А трактаты я пишу в голове. Просто эти профессора завидуют и кляузничают у меня за спиной. Я пришел попросить вас… вашу организацию избавить меня от них. На словах об организации я невольно выронил сигару. Этот человек определенно не был так прост, каковым хотел показаться. — Так вам нужна ученая степень? — невозмутимо отозвался Мориарти. — Да. — Или смерть профессоров вашего колледжа? — Да! — Это два разных дела, — мягко пояснил Мориарти. — Как же вы переигрываете, Лайонс. Сил больше нет смотреть на вашу плохую игру. Я насмотрелся еще в Оксфорде. Помнится, это была самая унылая Тень отца из всех, что мне довелось увидеть. Скотт, он же Лайонс, тут же расслабился и позволил себе рассмеяться. — Вы так долго держались, дорогой Мориарти, что я уж было решил, что вы меня не узнали. Ха-ха-ха! Простите меня за эту шутку, уж очень хотелось посмотреть на вас в деле. А кто этот джентльмен? Я собирался ответить, но Мориарти жестом остановил меня. — Думаю, вы немного осведомлены о том, кто этот джентльмен, или Хиггинс утаил от вас имя? Лайонс покачал головой: — Я осведомлен лишь в общих чертах о ваших успехах. Надо же, вы действительно можете организовать убийство просто потому, что вам заплатят. С ума сойти. Когда Хиггинс сказал, я не поверил. Я был уверен, что вы кабинетный ученый. Мориарти еле заметно улыбнулся. — Думаю, вас ждут дела, Лайонс. Мы и без того подарили вам слишком много своего времени. Лайонс встал и раскланялся. Как после спектакля. — Ну что же, джентльмены. Этот разговор останется между нами, будьте покойны. — Не сомневаюсь, — тонко улыбнулся Мориарти. В его тоне была такая непререкаемая уверенность, что это могло означать только одно: живым этот безобидный бедняга дом не покинет. — Рассчитываю на ваше снисхождение, Мориарти. Когда дверь за ним закрылась, Мориарти холодно произнес: — Рассчитывать на мое снисхождение — напрасная трата времени. Я подобрал с пола сигару, и вдруг картинка в моей голове сложилась. — Вы что же, отравили его водой? Как жестоко. Он успеет приехать домой, прежде чем умрет? — О, он не умрет, — успокоил меня Мориарти. — Но, боюсь, некоторое время он будет прикован к постели и не сумеет поделиться своими наблюдениями с друзьями. Но ничего, у него есть семья, которая полностью его устраивает, они выходят его. К тому времени ему будет уже не до моих моральных качеств. Он опустился в кресло и какое-то время неподвижно сидел, потом открыл глаза и спросил: — Вы все еще здесь, Моран? Ждете аванс? Аванс я уже не ждал. Я был погружен в раздумье. Можно ли убить человека просто потому, что он повел себя как идиот? Но люди убивали друг друга и за меньшее. И все же Мориарти помиловал его, что случалось с ним крайне редко. Возможно, так он заплатил за представление. Я пожелал Мориарти спокойной ночи и тихо вышел в ночь.